Доставка

Айрат Хайруллин

Доставка

Рустем сидел в своей старенькой «Приоре» и в седьмой раз за утро обновлял приложение. Заказы мелькали на экране, как мошкара над Белой в августовскую жару – только протянешь руку, а они уже к другому курьеру ушли. К тем, что пошустрее, к тем, что с рейтингом повыше. А он что? Он просто Рустем из Уфы, тридцать пять лет от роду, недавно сокращенный инженер с «Башнефти». Теперь вот «самозанятый». Красивое слово придумали для тех, кто сам себе хозяин и раб одновременно.

У подъезда напротив стоял красный «Бентли» – машина, одна заправка которой стоила как его месячная зарплата на заводе. Рустем не завидовал особо – просто думал иногда: как же так получается, что одни ездят на таких железках, а другие возят им еду за полтора рубля с километра?

Телефон наконец мигнул – заказ. «Макдоналдс» – Затон, на тысячу двести рублей. Принял, даже не глядя на детали. Лишь бы ехать, лишь бы не сидеть на месте и не думать о Лилии.

Вчера она выложила фото в инстаграме – с новым парнем, каким-то айтишником в дорогой футболке. Фон у них модный, коворкинг с лампочками, как в американских фильмах. «Живем один раз», – написала под фоткой, добавила огонек. Рустем поставил лайк и сразу пожалел. Зачем? Ну зачем он это сделал?

Завел мотор, тронулся. По радио играла попса, он переключил на «Русское радио» – там хотя бы песни знакомые, из тех времен, когда все было понятнее. Когда работал на заводе, получал зарплату в конверте, а вечером шел домой к Лилии, и она варила борщ, и они смотрели сериалы, прижавшись друг к другу на диване.

В «Макдоналдсе» его встретила девочка-кассир с пустыми глазами. Смотрела сквозь него, словно он был частью интерьера – вроде стула или урны. Заказ готовили двадцать минут, а в телефоне уже начали приходить злые уведомления: «Клиент ждет!», «Время доставки превышено!». Рустем курил у входа и думал: дед рассказывал про советские столовые – там хотя бы люди друг друга в глаза видели, здоровались, спрашивали: «Как дела?» А не тыкали пальцем в экран, как немые.

Затон встретил его новостройками – двадцать этажей стекла и бетона с громким названием «Европейский квартал». До Европы отсюда было как до Марса, но название красивое, продающее. Домофон не работал – как назло. Рустем набрал номер клиента.