Ужасно катастрофический поход в зоопарк

Нас поместили в классе на втором этаже. Мисс Дженнингс обклеила стену фотографиями наших любимых мест, а главное, водрузила большой глиняный горшок с цветами из нашего сада. И даже устроила нам такой же уголок для рисования и поделок и поставила стол с пластилином для Йоши.

Поначалу в школе для нормальных детей все шло не так уж плохо.

Директор был с нами страшно мил. Такой предупредительный. И все время толокся у нас в классе. Директор, он не очень красивый, но правда очень славный. Как его зовут, мы не знали и сперва хотели называть его Кузнечиком, потому что он был длинный как хворостина, но в конце концов стали звать просто «Директор». Зачем он нужен в школе, мы не совсем поняли. Во всяком случае, заняться ему, видимо, было особо нечем, потому что у него хватало времени постоянно вваливаться к нам в класс – убедиться, что все в порядке.

– Все хорошо, маленькие проказники? – спрашивал он.

А мы сразу поднимали руку, чтобы задать вопрос, который не давал нам покоя:

– Мы пойдем в зоопарк в последний день учебы, как договаривались?

Мы с мисс Дженнингс всегда куда-нибудь ходили в последний день перед рождественскими каникулами. В прошлом году ходили в кино. А в этом мисс Дженнингс сказала, что мы пойдем в зоопарк. Мы страшно радовались, но не знали, сможем ли все-таки туда пойти, раз школа сменилась.

Директор отвечал уклончиво:

– Видите ли, дети, для школьных походов есть очень строгие правила. Надо подать заявку, убедиться, что автобус свободен и есть нужное количество сопровождающих, по числу детей. Я выкрою время и разберусь со всем этим вместе с вашей учительницей.

Через несколько дней Директор, устав отвечать на один и тот же вопрос, наконец сказал:

– Ну, маленькие проказники, хватит меня про это спрашивать: да, вы пойдете в зоопарк.

Мы все завопили от радости, а Директор сказал:

– Вот, надеюсь, теперь вы успокоились.

Вопрос с зоопарком был решен, и теперь мы могли заняться расследованием. Кто же мог устроить потоп в нашей школе?

Легко сказать – «вести расследование», а как его вести? Мы даже не знали, с чего начать. Обычно, когда мы первый раз во что-нибудь играем, кто-то из взрослых всегда нам помогает и объясняет правила игры. Тут мы не могли спросить у родителей, они бы вряд ли пришли в восторг от идеи расследования. А потом мы вспомнили про бабушку Джованни: в расследованиях она разбирается от и до, потому что целыми днями смотрит по телевизору детективные сериалы.

Бабушка Джованни живет у Джованни, а он живет в огромном доме. В воскресенье, после того как мы попали в школу для нормальных детей, Джованни пригласил нас всех к себе, типа поиграть, а на самом деле чтобы расспросить бабушку.

Ходить к Джованни в гости было просто классно. Во-первых, ходить в гости к однокласснику всегда классно. Но главное, потому что мы выяснили, что дома у Джованни есть не только официант, но на кухне еще и повар из ресторана. Повар испек громадный шоколадный торт, и мы все на него накинулись. Поскольку нами занимался официант, родители Джованни не стали нами заниматься, и мы могли делать что угодно, например, объедаться огромными кусками торта.

После этого мы отправились к бабушке. В доме у Джованни целая куча гостиных. В одной из них сидела бабушка, она смотрела телевизор, жевала маленькое сухое печенье и курила сигарету, вставленную в пиратскую подзорную трубу, которая называется мундштук.

Мы закашлялись из-за дыма в комнате, но это было неважно, потому что мы были очень рады поговорить с бабушкой Джованни. Только Арти стал жаловаться на дым, потому что вечно боится заболеть. Он предупредил, что мы все можем задохнуться, и натянул себе на нос свитер. Мы уселись на ковре вокруг бабушки, а она ласково смотрела на нас.

– Ну что, мои милые? Вы, кажется, ведете расследование насчет потопа в вашей школе?

Мы дружно кивнули.

– Бабушка Джованни, – сказала я, – вы, кажется, хорошо разбираетесь в полицейских расследованиях…

– Это правда.

– Нам нужна ваша помощь. Мы не знаем, с чего начать.

Лицо у бабушки стало очень серьезное.

– Надо действовать методично.

Мы дружно кивнули: нам показалось, что это отличная идея, только мы не знали, что значит действовать методично.

– «Методично» – это что значит? – поинтересовался Томас.

– Согласно определенному методу, – ответила бабушка и проглотила печенье. – Полицейские во всем мире, когда ведут расследование, всегда следуют одному и тому же методу.

– И вы знаете этот метод? – спросила я.

– Само собой, – торжествующе сказала бабушка.

И бабушка открыла нам тайный рецепт успешного следствия: у преступника всегда бывает мотив, то есть веская причина совершить преступление. Значит, чтобы найти виновного, надо поставить вопрос так: не кто совершил злодеяние, а почему кто-то совершил злодеяние.

– Кому было выгодно затопить вашу школу? – спросила бабушка.

Хороший вопрос.

Бабушка рассказала, что в сериале, который она недавно смотрела, внучатый племянник убил богатого старика-дядюшку, чтобы получить наследство.

– В ходе расследования, – говорила бабушка, – всех, у кого есть веская причина совершить преступление, называют «подозреваемые». Но какую выгоду мог кто-то извлечь из потопа в вашей школе?

Мы понятия не имели, и тогда бабушка Джованни составила для нас список подозреваемых. По ее словам, следы ведут в двух главных направлениях: либо кто-то из нас решил устроить себе лишние каникулы, либо владелец школы захотел получить страховку (похоже, в детективных сериалах поджечь здание, чтобы получить страховку, – классика жанра).

Мы знали, что никто из нас потопа в школе не устраивал. Нам всем очень нравилось ходить в эту школу, и мы бы никогда так не поступили с мисс Дженнингс. Значит, оставался владелец школы. Кто он такой? И как это выяснить?

Обсудить эти вопросы как следует мы толком не успели, потому что в эту минуту в прокуренную гостиную вошла мать Джованни. Она стала кричать на бабушку за то, что та курит в комнате при детях, и еще накричала на Джованни, потому что теперь его красивая рубашка вся провоняла табаком, а еще она рассердилась на всех нас, потому что мы съели весь торт, а она его приготовила «для гостей».

Я хотела возразить матери Джованни, что мы тоже гости. И что она могла бы просто за нами присмотреть, а не бросать нас на своего официанта. Но я ничего не сказала. Это называется «не высовываться».

У нас на кухне меня перебила мама:

– Бабушка Джованни курит прямо при вас?

– Покуривает, – уточнила я.

– Ты же сама только что сказала, что вы кашляли от дыма, а Арти натянул на нос свитер!

– Мама, ты же знаешь Арти. Он вечно преувеличивает…

– Не знал, что у Мондани личный повар, – сказал папа.

– Да, у них ресторан, но прямо в доме, – объяснила я.

– И все благодаря сортирной подтирке, – пробормотал папа.

– Марк! – рассердилась мама, потому что он сказал грубое слово.

Папа повернулся ко мне и сменил тему:

– Не вижу, какая связь между тем, что ты рассказываешь, и тем, что случилось сегодня в зоопарке.

– Дайте мне дорассказать, тогда поймете…

Глава 5. Собрание в актовом зале

Назавтра после разговора с бабушкой Джованни мы продолжили расследование в школьном дворе.

Мы начали со списка подозреваемых. Туда мы включили четыре имени: загадочного владельца школы (чтобы получить деньги по страховке), мисс Дженнингс и сторожа специальной школы (оба прямо связаны со школой и, быть может, имели вескую причину хотеть, чтобы она закрылась), а еще главного пожарного (неспроста он так накосячил со своим расследованием).

Мы всё обсудили и сошлись на том, что по факту главного пожарного можно вычеркнуть, потому что он попросту тупой.

Почти точно можно было вычеркивать мисс Дженнингс. Во-первых, она заплакала, увидев разрушенную школу (кто-кто, а мы прекрасно знаем, когда плачут только для вида: у мисс Дженнингс слезы были настоящие), а главное, ей совсем не выгоден этот потоп – только работы прибавилось, пришлось заново оборудовать наш новый класс.

Зато сторожу после потопа и закрытия специальной школы стало нечего делать. Лень – отличный мотив. Правда, в пятницу, то есть прямо перед потопом, сторожу пришлось уйти из школы пораньше и поехать к матери, которая сломала ногу. Если это правда, тогда он невиновен. Бабушка Джованни нам объяснила, что это называется «алиби».

Что касается владельца школы, то жадность – очень сильный мотив (так бабушка Джованни сказала). И никакого алиби у него не просматривается.

В общем, в нашем списке осталось два подозреваемых: владелец школы и сторож. Мы должны были выяснить, кто этот таинственный владелец, и проверить алиби сторожа. Преступник – один из них.

Тут подошел Директор и нас отвлек:

– Здравствуйте, дружочки! Чем занимаетесь?

– Расследованием, – ответила я, потому что никогда нельзя врать.

Директор пожал плечами, как будто это неважно, и сказал:

– Маленькие проказники, я организовал собрание, чтобы вас представить и познакомить с вами всю школу. Оно состоится прямо сейчас, в актовом зале.

Мы не были уверены, что представлять нас – хорошая идея. И мисс Дженнингс тоже, но она сказала, что нужно следовать указаниям Директора. Не то чтобы мы убедились в том, что от Директора есть какая-то польза, но спорить с мисс Дженнингс не хотелось.

Похоже, дорога в ад вымощена добрыми намерениями: то есть ты думаешь кому-то помочь, а на самом деле совсем даже не помогаешь. Пусть лучше каждый занимается своими делами.

После перемены Директор собрал всю школу в актовом зале, а потом попросил нас всех, меня и мальчиков, подняться на сцену.

Директор сказал остальным ученикам:

– Позвольте вам представить наших новых маленьких друзей из специальной школы. Как вы знаете, их школу затопило и они теперь учатся с нами. Надеюсь, вы окажете им теплый прием, я на вас рассчитываю.

До сих пор все было еще ничего. Но потом Директор захотел, чтобы мы сами представились. И протянул каждому микрофон.

Йоши, естественно, не сказал ни слова.

Арти посмотрел на микрофон, но трогать его не стал, потому что Директор набрызгал в него слюной и теперь там разгулялись микробы; нет уж, спасибо.

Джованни терпеть не может говорить на публику и пропустил свою очередь.

Томас решил показать приемы карате и всех насмешил.

Отто воспользовался случаем и захотел прочесть небольшую лекцию. Поскольку про развод ему говорить запретили и просили придумать что-то на букву Д, он объявил в микрофон, что будет говорить о Демократии.

Директор тут же его перебил и сказал, что это очень плохая идея.

Мисс Дженнингс, которая стояла рядом с нами, вступилась за Отто:

– Дайте ему сказать, что такое!

Тогда мисс Дженнингс и Директор устроили апарт. А мы всё слышали, потому что стояли совсем близко. Апарт – это такая штуковина в театре, когда два персонажа что-то тихо друг другу говорят и думают, что их не слышно, но на самом деле зрители всё слышат. Родители, они тоже вроде актеров и часто устраивают апарты при детях.

– Я не хочу, чтобы в школе говорили такие слова… – прошептал Директор.

– Как слово демократия? – задохнулась мисс Дженнингс.

– Нужно щадить чувства родителей…

– Чьи чувства может оскорбить слово «демократия»?

– Послушайте, мисс Дженнингс, у нас тут публичная школа, это не ваша милая крошечная специальная школа. В прошлом месяце одна учительница объяснила классу, что помидор – это ягода, так на меня все родители налетели! Да и что эти бедные детки могут понимать в демократии?

– Вы меня разочаровали, – сказала мисс Дженнингс. – Я думала, вы храбрее…

Директора это сильно задело. Он как будто не мог вынести, чтобы мисс Дженнингс считала его нулем без палочки. И он воскликнул:

– А знаете что, вы правы!

Потом взял микрофон и объявил всем собравшимся:

– Мисс Дженнингс пришла отличная мысль! Она подает нашей школе потрясающие идеи, честное слово. Темой этого семестра будет «Демократия». И неважно, нравится это вашим родителям или нет.

– А демократия – это что? – спросил какой-то ученик из зала.

Отто взял микрофон из рук Директора:

– Слово «демократия» происходит от греческого demos, народ, и kratos, власть. Это означает, что власть принадлежит всему народу и он управляет политикой. В отличие от диктатуры, где вся власть принадлежит одному человеку. Теперь я приведу несколько примеров диктатур…

– Большое спасибо, – перебил его Директор и отобрал у Отто микрофон. – Никто не хочет слушать названия ужасных диктатур, а главное, мы же не хотим никого обидеть.

Потом Директор опять устроил апарт с мисс Дженнингс:

– Мисс Дженнингс, мы выберем время и поговорим с вами наедине, составим общую программу по этой достойной теме.

А дальше Директор протянул микрофон мне:

– Теперь твоя очередь представиться, малышка.

Я послушно начала:

– Всем здравствуйте, меня зовут Джозефина, и когда я вырасту, я хочу придумывать грубые слова. Когда-нибудь я даже напишу книгу со всеми грубыми словами, которые придумала, например, со словом «сортирная подтирка».

Весь зал покатился со смеху, а Директор тут же забрал у меня микрофон, простонав: «Час от часу не легче». Потом он объявил остальным ученикам:

– Ну вот, наше собрание окончено. Как вы сами могли убедиться, наши маленькие друзья немножко особенные. Так что не смейтесь над ними, я на вас рассчитываю!

Само собой, такие слова произносить нельзя.

Потому что когда вы кого-то просите не смеяться над вами, он тут же начинает смеяться. Так и случились все следующие катастрофы.

Глава 6. О демократии

После собрания в актовом зале над нами начали смеяться все ученики школы. Особенно один ученик постарше, повыше и потолще остальных, по имени Балтазар: он стал дразнить нас «Прибабашками». Сначала мы не обращали внимания на его шуточки. Он говорил, что лекции Отто тупые, но мы-то знали, что Отто знает все и обо всем. Он насмехался над Томасом, говорил, что тот полный ноль в карате, но ведь невозможно быть полным нулем в карате, когда у тебя отец – учитель карате. Он смеялся над мнимыми болезнями Арти, кашлял на него и говорил, что заразил его лептоспирозом, но Арти прекрасно знал, что лептоспироз передается человеку только от кошек и кроликов. В итоге Балтазар попал в яблочко, когда стал смеяться надо мной. Он сказал, что изобретательница грубых слов из меня как из бутылки молоток, потому что «сортирная подтирка» – всем известное грубое слово и его отец постоянно им пользуется. Он сказал (дословно): «Папа, когда сидит на толчке, часто кричит: „Подтирка кончилась!“ Тогда надо быстро тащить ему новый рулон, а не то по шее получишь».

Созвали других учеников, и все подтвердили, что сортирная подтирка – всем известное слово, а еще ее называют пипи-какс.

Я ужасно расстроилась, потому что это было первое грубое слово, какое я придумала, к тому же с помощью папы. Я расплакалась. Я была безутешна. Тогда одноклассники, они ведь классные, решили меня защищать. Они предложили либо сделать Балтазару сэндвич с какашкой, либо хорошенько его поколотить. Сперва остановились на сэндвиче с какашкой, тем более что в парке полно бабулькиных собачек, которые производят свои колбаски как заведенные. Но Арти сказал, что вводить в организм экскременты страшно опасно, это может вызвать болезни вроде холеры, которая точно ужасная болезнь. Тогда мы решили его поколотить. За дело взялся Томас. Окей, у него отец – учитель карате.

Томас подошел к Балтазару в школьном дворе и со всей силы двинул его кулаком «от имени всех нулей в карате». Балтазар повалился на землю с разбитым носом и заплакал. Прибежали мисс Дженнингс с Директором, и Балтазара отвели в медпункт.

Директор по такому случаю вызвал Томаса к себе в кабинет, вместе с родителями. Отец Томаса очень на него разозлился, потому что заниматься карате не на уроках карате точно запрещено. Он даже пригрозил Томасу, что подарка на Рождество ему не будет. «Если ты не уймешься, я все расскажу Деду Морозу!» – предупредил папа-каратист.

Когда Томас нам про это рассказал, мы сказали, чтобы он не беспокоился: мы все выступим в его защиту на суде Деда Мороза. Но из-за этого разбитого носа в школе было общее собрание родителей (без детей), на котором все родители, похоже, плохо себя вели, что совсем не удивительно, ведь родители вообще всегда плохо себя ведут. Мы живем в мире, где люди забыли, как правильно себя вести.

Родители нормальных учеников заявили, что их очень тревожит, что их дети контактируют с детьми из специальной школы. Некоторые даже испугались, что их дети от нас заразятся, как будто быть особенным – это болезнь. Мисс Дженнингс очень горячилась, защищала нас, утверждала, что, наоборот, очень хорошо, что мы здесь все вперемешку, особенно при таких родителях. Сказала, что это называется «инклюзия и толерантность». Директор подчеркнул, что толерантность – главная школьная ценность и что уже завтра он снова соберет всех учеников в актовом зале и поговорит с ними об этом. Мисс Дженнингс считала, что снова устраивать собрание в актовом зале – очень плохая идея. Но Директор, наоборот, решил, что это отличная идея. Вообще-то, когда Директор думает, что ему пришла хорошая идея, ему приходит плохая идея.

Так что на следующий день после родительского собрания Директор собрал всех учеников в актовом зале и сказал:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Пожарные в некоторых странах выполняют функции спасательных служб при чрезвычайных ситуациях. (Прим. перев.)