Граф Суворов. Книга 9

– Прежде чем отвечать на этот вопрос, я вынужден задать свой, – я сцепил пальцы в замок и чуть подался вперёд. – Кому вы приносили клятву верности, когда стали полноценной наследницей дома Лугуй?

– Это не секрет. Как и вся верная аристократия, я приносила клятву императрице, вашей матери, – ответила Инга. – Но после свадьбы это не будет иметь ровным счётом никакой роли. Глава рода, как и семьи, – муж. Как только мы обменяемся кольцами, всё моё имущество перейдёт к вам, а все мои клятвы вы сможете либо аннулировать, либо подтвердить. Думаю, с баронами, живущими на территории княжества, придётся перезаключать клятвы, но особых проблем не будет.

– Хорошо, меня это в принципе устраивает, – кивнул я. Теперь стало понятно, что до свадьбы рассчитывать на поддержку Инги против Екатерины точно не стоит. Она может и выступит на моей стороне, но это будет равнозначно государственной измене. – В таком случае последний вопрос: что бы вы хотели получить? У вас есть какие-то пожелания или требования.

– О чём вы? – непонимающе посмотрела на меня Инга.

– Так уж вышло, что мы не проговорили правила поведения и требования с моей первой супругой до свадьбы, – ответил я. – Сейчас это уже не так критично, но могло стать фатально. И если есть желания, которые я могу удовлетворить…

– Фамилия, – потребовалось почти десять секунд на раздумья, прежде чем Инга решилась. – Я бы хотела, чтобы наш первенец получил двойную фамилию и право на наследование княжества Лугуйского.

– Разделение Империи между наследниками ни к чему хорошему не приведёт, – нахмурилась Мальвина. – Только породит лишние споры между детьми.

– Если нам удастся сохранить между ними нормальные отношения, возможно, это окажется не так критично, – заметил я.

– А потом у них появятся свои дети, а у них… рано или поздно конфликт возникнет, – заметила супруга. – Оно нам нужно?

– Я не хочу, чтобы род Лугуй прервался, – сказала Инга, когда я задумался. – У Морозовых ещё всё впереди, есть множество сестёр и братьев. Даже у Меньшиковых, несмотря на все обстоятельства, две наследницы, а я осталась последней.

– Хорошо, – кивнул я.

– В смысле? – встрепенулась Мальвина.

– В прямом, – я строго посмотрел на супругу, и она поджала губы. – Я жить собираюсь долго, а то, как мы воспитаем детей – зависит только от нас. А после… Что будет после – на это мы никак не сможем повлиять. Жили же нормально Романовы до их почти полного истребления. Какая разница, кто с кем будет враждовать через сто лет, если они друг друга не поубивают? Остальное не принципиально.

– Ну да, и в самом деле, – фыркнула Мальвина, но, кажется, смирилась с этой мыслью. Инга же, воодушевлённо заулыбалась.

– В таком случае надо назначать место и время свадьбы. Венчание провести в малом кругу и в ближайшее время, обозначив намерения, а вот свадьбу придётся чуть отложить. Выдержать паузу, – предложил я.

– Можно под Новый год, сразу после праздника или за пару дней до, – сказала Ангелина. – Тогда в будущем это можно будет оформить как государственный праздник и объявить выходным.

– Эй, а день нашей свадьбы? – оскорблённо спросила Мария. – Я тоже хочу, чтобы он был выходным, иначе получится несправедливо.

– Его можно приурочить к дате окончания гражданского конфликта, – сказала Инга.

– И моего дня рождения, – кивнул я, и все девушки удивлённо повернулись ко мне. – Что не так? Я очнулся как раз в день официального объявления нашей свадьбы, год назад.

– Но официальная дата другая, в феврале, – сказала Инга. – Я узнавала.

– Ладно, тогда не будем смущать людей, – нехотя согласился я. – И всё же, второе рождение для меня куда важней.

– Можно подумать над уточнением, – постучав пальчиком по подбородку, проговорила Мальвина. – Но твоя мать будет против.

– Обязательно, – согласилась Инга. – Ведь это то немногое, что вас ещё связывает. Если избавиться и от этой малости, она может вновь начать видеть в тебе самозванца и врага.

– Значит, пока оставим как есть. Никто не против, если я поговорю с Константином здесь?

Возражений не нашлось, так что я нажал кнопку быстрого вызова, и вскоре Багратион ответил, да не просто, а с видеосвязью.

– Добрый вечер, ваше высочество. После вчерашнего покушения перенервничали и решили выспаться? – широко улыбнувшись, сказал он, вновь напоминая того весёлого рубаху-парня, которым показал себя при нашем знакомстве.

– Судя по твоим словам, ты в гордом одиночестве? – спросил я.

– Нет, но со мной только самые доверенные люди, – мгновенно посерьёзнел Константин. – Готовы говорить предметно?

– Если тебе есть что рассказать – с удовольствием выслушаю, – кивнул я.

– Хорошо, начнём. В первую очередь плохие новости: князь Балконский мёртв. Кто бы ни привлекал его к провокации, как только она провалилась – парня устранили. Если у вас нет возможности говорить с духами умерших… – я покачал головой, и он вздохнул. – Жаль, я даже начал немного надеяться на чудо. В таком случае выяснить, кто именно его подговорил, не выйдет.

– Это все плохие новости или есть ещё? – уточнил я, мельком увидев документы на столе перед ним. Какие-то бумажные папки, в наш-то век.

– После трёхмерной съёмки и тщательной работы команды криминалистов они пришли к выводу, что вчерашняя взрывчатка – это комбинированная бомба, где для подрыва и ударной волны использовалось большое количество пластида, а к нему крепились бочки с напалмом, – ответил Константин, показав пару снимков с совершенно непонятными графиками и чертежами. – И вторая плохая новость заключается в том, что мы нашли щепу с одной из бочек. Это точно та же взрывчатка, которую изъяли позавчера во дворце.

– А значит, к её закладке причастен тот, кто имел доступ к хранилищу улик, – нахмурился я.

– Не совсем так. Те бочки на месте, – поправил меня Константин. – Это значит, что у Грини ещё остались при дворе сообщники, или поставщик взрывчатки решил повторить покушение, сам спровоцировав нас на визит. В любом случае вам нужно быть предельно осторожным. В ближайшее время возможны новые нападения.

– Это не отменяет все наши дела, – я откинулся на спинке кресла и скрестил ладони на затылке. – Что со службой собственной безопасности? Они сотрудничали?

– Да. В отличие от тайной канцелярии. А что? – уточнил Багратион.

– Собираюсь навестить матушку, – решил я. – Пора прояснить пару моментов.

– Не думаю, что она причастна к покушению. Иначе нам бы не помогали, а мешали.

– Это один из плюсов в её пользу. Но прежде чем мы с уверенностью сможем говорить о том, что она ни при чём, нужно прояснить ещё несколько моментов, – возразил я. – Но это уже личное.

– Как прикажете, – тут же согласился Багратион. – Будут дополнительные указания или пожелания?

– Нет, – подумав, ответил я. Можно было поинтересоваться судьбой найденного учёного, но это я лично у Екатерины спрошу. – Продолжайте копать. Пока преступник на свободе, он представляет угрозу. Я не стану скрываться, но приму все меры предосторожности, чтобы его спровоцировать.

– Признаться, я бы предпочёл, чтобы вы сидели дома, под надёжной защитой, – улыбнулся Константин.

– Надёжной защитой… а знаешь, может, ты и прав. Покажем, что до меня не добраться в обычной ситуации, – усмехнулся я и повернулся к адъютанту. – Василий, готовь к вылету «Гнев империи» и предупреди диспетчеров. Полетим во дворец во всеоружии. Пусть понервничают.

Глава 6

Навести суету удалось отлично. Начиная с того, что нас в воздухе сопровождали десяток катеров, заканчивая тем, что для посадки пришлось переставлять ВСЕ корабли, что, стояли во дворе. А учитывая недавнее предательство некоторых выходцев из Преображенского полка и нашу вооружённость – равнодушным этот визит не оставил никого. И единственное, что было чуть досадно – удобных кресел прогулочной яхты на боевом судне не нашлось, так что смотреть на испуганные лица пришлось с мостика.

– Выпустить шасси, – приказал я, смещая зону защиты в верхнюю полусферу. И да, теперь наши щиты были второго порядка – объёмно-плоскостными, так что за счёт усилителей и действия реактора должны были выдержать даже выстрел главного калибра тяжёлого крейсера. – «Гнев империи» идёт на посадку.

– Вас поняли, посадку разрешаем, – ответил дворцовый диспетчер, а я с трудом сдержал едкую усмешку. Попробовали бы они нам что-то запретить. Я предусмотрел многое, постоянно держал включёнными щиты, пушки хоть и были приведены в транспортное положение – находились на боевом дежурстве, в десантном отделении ждали своей команды полсотни до зубов вооружённых штурмовиков.

Чего я не ожидал, так то, что на внутреннее крыльцо дворца встречать нас выйдет сам регент, с императрицей и оставшимся верным Семёновским полком. С такими силами нам пока было не справиться. Да что там, нам сейчас хватит и одного Петра. Хорошо ещё, что на самом деле мы не намеревались сражаться. А ещё то, что при встрече отец Мальвины стоял не впереди, а рядом с сестрой, пусть и не признавая её главенство, но и не оспаривая его – уже хороший знак и большой прогресс.

– Сынок, я думаю, вы добрались без происшествий, – улыбнулась Екатерина и добавила, так чтобы не услышали посторонние: – В противном случае об этом уже трубил бы весь город.

– Об этом и так станут болтать на улицах, – недовольно заметил Пётр, также ступивший нам навстречу и повесивший купол, прикрывший нас ото всех. – Только непонятно сочтут это глупостью или трусостью.

– Здравствуй, матушка, приветствую вас, дорогой тесть. Думаю, мы подадим это правильно и вскоре об этом станут говорить как о жесте предусмотрительности и демонстрации силы, – с улыбкой ответил я. – По крайней мере, после недавних событий я предпочту всегда иметь под рукой верных людей. Действительно верных.

– Если ты сумеешь превратить этот балаган во что-то пристойное, я сниму перед тобой шляпу, – хмыкнул Пётр. – Пока же это выглядит скорее ребячество или подростковая придурь. Впрочем ты и есть подросток, да ещё и без должного воспитания.

– Братец, следи за языком, – нахмурилась Екатерина. – То, что нас не слышат, не значит, что не смогут прочитать по губам. Лучше пройдём внутрь и обсудим все детали в более спокойной и уединённой обстановке.

– Вообще-то, я прилетел поговорить только с вами, матушка, – ответил я.

– Тогда с какой стати ты заставил моего нового секретаря сменить планы? – раздражённо проворчал Пётр.

– О, не смейте беспокоиться, вам тоже найдётся с кем поговорить, – сказал я, подтолкнув супругу в его сторону. – Надеюсь, у вас это получится легче, чем у меня, и без рукоприкладства.

– Что?! Ты посмел поднять на мою дочь руку? – регент с трудом сдержался, чтобы не закричать. А ведь мы сейчас стояли на виду у всего дворца, кто угодно мог выглянуть в окно и увидеть нашу перепалку.

– Вот пусть она вам всё сама и расскажет, уверен, разговор выйдет интересный, – совершенно не смущаясь, ответил я. – Заодно обсудите перспективы, а то она считает, что монастырь – это прошлый век.

– Да ты… ты вообще в своём уме, зятёк? Это что, объявление войны? – кажется, он даже опешил от такой наглости. – Да я тебя прямо тут в лепёшку могу размазать…

– Уверена, это просто рядовая семейная ссора, – одёрнула его Екатерина.

– Почти, – кивнул я. – Так что советую вам обсудить этот вопрос в узком семейном кругу. Как отец с дочерью. Ну и о перспективах не забывать. И мы тоже должны пообщаться в узком кругу.

– Ох, что-то не нравится мне, что ты говоришь, сын, – чуть поджав губы, качнула головой Екатерина. – Идёмте, в замке найдётся достаточно уединённых, а главное, отдалённых друг от друга мест, где можно спокойно поговорить.

– Встретимся через два часа. В малом банкетном зале, – сурово сказал Пётр и снял защитный купол. – Идём, дорогая, расскажешь, как у вас проходят будни после медового месяца.