Развод. Ты слишком много ешь

Лучия Мун

Развод. Ты слишком много ешь

Глава 1. И рухнул мир

Просыпаюсь и мир рушится на сотни осколков.

Горькая правда.

Грязная ложь.

Вставать с кровати не хочется. Выходить из своей комнатушки и видеть эти глаза – черт бы их подрал – наглые, лживые.

Убила бы. Да толку?

Пусть живет вместе со своей курвой. Только я чтобы не видела никогда.

– Никогда, ты понял, сссука?

Выхожу из своей комнаты. С утра начинаю орать. Скандал с передышкой на пару часов типа сна, когда я заперлась в своей комнате и дала волю чувствам.

Нет, не ревела. Сжалась, обняла себя, накрылась с головой одеялкой и создала себе микро мир, где все идеально. Где я – одна. Без него.

Назад ходу нет.

– Ты че, еще тут? Собирай вещи живо! Вали к чертям к своей крашихе. Или какое там слово у вас, у молодых!

Молодой, блин. Урод пятидесятилетний, нашел себе девочку лет двадцати.

“Ты мой краш” – она ему пишет.

“А ты, получается, крашиха?” – отвечает мой благоверный “мальчик”.

“Ауф, не ботай))) Мааасик”

В ответ от Игоря смайл с сердечком. И по-русски “Инночка моя, люблю”.

***

Смс-ки доказали то, что я и так чувствовала. Муж, обычно спокойный, уже года два как стал взрывным, нервным, суетливым.

И даже привередливым в еде.

Мои борщи, которые варю вот уже тридцать лет в браке, стали “чет недосолено”, “невкусно, ты че, мать, разучилась готовить?”

А я поначалу не понимала.

А оказывается, вон оно че.

Он вяло собирает свои вещи в бывшей комнате сына. Вчера я не пустила его в нашу спальню, демонстративно заперла ее на замок. Сказала “только притронься к двери – размажу, суку. По стенке”.

Я действительно решила развестись.

Хватит скандалов, как раньше, показных, с долгими разговорами по ночам.

Всему когда-то есть конец. И хоть мне и противно осознавать, что я проиграла “крашихе”, но это уже тянется годами – неприятие меня мужем, подколы, якобы шутливые оскорбления…

“Ты чет поправилась, а у Сереги жена стройняшка, на диетах сидит”.

А я жру третий бутерброд в полпервого ночи, с колбаской и плавленым сыром. И, о боги, теперь мне на это плевать! Ведь я не жена Сереги, а жена кобеля!!! Благо, теперь уже бывшая.

– Курве передай, что график остается прежним. Суббота и воскресенье – с Аришкой гулять, во вторник я сама закину Глеба на хоккей, а Миланку вынь да выложь – ведешь на бальные танцы ты! И только посмей, сволочь, не так зализать прическу. Я из тебя душу вырву, понял… – шиплю со злобой, – урод…

Внуки – уже школьники, все, кроме Аришки. Ее я не доверю кобелю, а эти хулиганы – сами укокошат кого угодно, если что.

– И чтобы эту дрянь ни на шаг не подпускал к детям, запомнил? Шут твою мать!

Да, я разоралась. По идее – не надо бы. Но эмоции-эмоции-эмоции… Психологи пишут, так легче пережить боль.

Яж еще по психологам моталась из-за этого кобеля блядского. Думала, проблема во мне, раз семья трещит по швам. Он тогда мне кипятком ссал в уши, что “ты постоянно сидишь дома, тебе ничего не интересно. Не развиваешься, с головой во внуках”…

И это слово еще…

“Деградируешь”. О как.

А теперь понятно откуда ноги растут. Деградант херов, нашел себе малолетку. Небось, позарилась на налаженный бизнес, дорогую машину, наш новенький двухэтажный дом с любовно рассаженными пионами.

Машина, если че, в кредит. Половина суммы – мы продали квартиру моей бабки, а за вторую половину еще три года платить.

Только курве этого не видать. Хоть и имущество нажито в браке и, по идее, должно делиться поровну. Кстати, квартира, если че – по докам моя! И дом ни за что не отдам. Машину, разве что, пусть забирает – на ней и катятся к чертям. Оба!

– Вот как деткам и внукам-то скажем, что дедуля у них – блядун старый…

– Внуков-то сюда не примешивай, ты че, в своем уме…

– О, как заговорил! А ты в своем? Иди посмотри на себя в зеркало!

По идее, мой муж красив – дорогие рубашки, всегда отглаженные, солидный деловой костюм. Серебряные печатки – разные, я их дарила на каждый праздник, зажимы для галстука тоже из серебра.

Если все это снять – под дорогой одеждой скрывается мудак весом в сто три килограмма. Широкоплечий, смуглый, с густой темной бородой. Кубиков пресса нет, но у Игоря вполне красивое тело. Для пятидесяти лет – ему максимум сорок три можно дать.

А я…

“Ты слишком много ешь” – сказала мне как-то дочь, перефразируя известного героя мультфильма.

“Да я то че… я свою уже прожила! Ты вот сильно не изнуряй себя диетами” – Лена по-настоящему голодает, чтобы беречь фигуру.

“Ну… Знаешь ли… Я не хочу, мам, быть такой жиробасиной как ты”.

И меня как резануло. Аж поплохело. Потемнело в глазах.

Глава 2. Дочь не со зла

Жиробасиной… – так дочь сказала в мой адрес.

Я вешу восемьдесят восемь килограмм, считаю, для моего типа фигуры это норма. По табличке фигур я – груша. И рада, что не как Ирка – не апельсин!

Шатенка с красивой шевелюрой, волосы с проседью, ну и что же… Я просто не крашусь, все как-то некогда.

Но как объяснишь это дочери?

Никак.

Наверное, настроение плохое, может дома что не так или устала. По-матерински пожалела ребенка двадцати трех лет. Но дочурка решила продолжить тему:

“Папа тебя ведь моложе, мам. Ты не следишь за собой. Это неправильно”.

Молчу. Перевариваю. Наливаю ей чаю.

Да, у нас с мужем три года разницы и преимущество не в мою сторону.

Ему пятьдесят.

Мне пятьдесят три.

И долбаных тридцать лет я думала, что люблю. Только к черту любовь, когда каждый день страдаешь. Смотришь на себя в зеркало, а внутри стучит барабаном “Лишний вес. Пора худеть. Надо над собой работать. Надо быть интересной. Развивать себя”....

Дочери двадцать три. Где-то столько же этой “крашихе.”.

Владику тридцать. Он родился – я взяла академ и получила диплом через полтора года, а Игорь – только перешел на третий курс. Ни денег, ни свободной квартиры. Жили с моей мамой, отца у меня нет.

Как Владик пошел в школу, я забеременела Леной. Вместе накопили на квартиру, вдвоем делали ремонт. Мне тогда казалось – жизнь будет как сказка: свое жилье, сыночек и дочка, Игоря устроили на хорошую должность по-знакомству – моя мама нашла связи. И пошло-пошло…

И вот сейчас я смотрюсь в зеркало нашей квартиры – заплаканная, с красными глазами, в любимым халате – в старом – новый берегу на случай визита гостей.

И это я… так с собой позволяю?

– Марин… Давай поговорим…

Молчу. Но не как раньше, чтобы дать возможность ему оправдаться. А молчу потому, что пофигу.

Я все решила.

И, нет, не сгоряча.

– Сегодня ключи на стол. Завтра я подаю заявление. Разговаривать больше не о чем.

И, запнувшись, добавляю:

– Жаль. Я тебе не изменяла. Ни разу. А ухажер, между прочим, был. Но я тогда выбрала тебя.

***

Звоню подруге:

– Алло, Ир, может пересечемся?

– Ну, вечерком если…

– А, ты занята если, то ладно.

– Да не, нормально. Как ты там, как дела? Игорька твоего недавно видела…

– Ир, слушай, – усмехаюсь комичности ситуации, – я развожусь.

– С Игорем? – подруга что-то жует.

– Ну да. А с кем еще…

– Че, правда? Слуш, давай приходи. Я как раз одна. Мой уехал.

Затыкаю рот, чтобы не спросить “куда”. Начинает казаться, что все мужики такие же – грязные лживые изменщики.

И, кстати, если судить по Иркиному – то, в общем то, да.

Глава 3. Правильное решение

– А ты ему че? Может, поговоришь с этой девкой?

– Ты че, Ир, с ума сошла? Да еще бы я… С ней…

– Нет, а вдруг она не знает…

– … что у него дети, внуки, старая жена и радикулит?

– Че, и спина у него..?

– Сейчас-то нет. Года два назад было – я блокаду колола. Знала бы тогда…

Ирка достает коньяк и предлагает “за нас, девочек”. Только вот мы с ней в корне разные: Ирка – простила измену. Пережила, переплакала и закрыла глаза.

А я нет.

– За нас, – говорю и чокаюсь.

Ирка чокается бокалом.

А я, похоже, головой.

***

– Ма, папа звонил. Вы че там? – голос встревоженный, на заднем плане девичья болтовня.

– Ты там где? Че, с подружками?

– Да, отдыхаю.

– Отдыхаешь… Хорошо…

Я практически не отдыхала в молодости. Все свободное время – в готовке, у плиты. Или убиралась, считала это нормой – все-таки семья, маленькие дети…

А сейчас молодежь другая. И нашему поколению с ней, все же, не по пути…

– Ма, че молчишь? Чем вы там с папой, поругались?

– Нет, солнышко. Я просто ухожу.

– А в чем дело?

– Давай как-нибудь позже, – к горлу подкатывает ком, вот-вот разревусь. Не хочу при Ленке, ведь я “жиробасина”. Отец ушел к молодой, подтянутой и стройной. Получается, Лена со своими обвинениями – права.

– Ну лан, позвони потом.

– Ага, позвоню. Целую.

Кладу трубку.

Залпом пью коньяк.

Ком, подкативший к горлу, увеличивается, разбухает, перерастает вселенские размеры…

Закрываю лицо руками и принимаюсь рыдать.

***

– Молодая, красивая, свободная…

Ирка тыкает пальцами в клаву, клепает мне страничку на сайте знакомств.

– Да зачем ты… Все равно туда не зайду.

– А че? Там полно нормальных, красивых…

– … извращенцев, Ир!

– А чем тебе извращенцы не нравятся?!

Мда, коньяк обеим хорошо вдарил по мозгам.

Лежу на ее диване и вспоминаю лучшее, что было в браке. И все это лучшее – клином сходится и вертится вокруг него.

Я считала, что он не обманет, а потому не проверяла, не следила, не знала где он сейчас и с кем… И кайфовала от этого. Мол, все жены строго следят за мужьями, а я – не парюсь, мы с ним – единое целое.

А так ведь и было. Либо хотелось в это верить.

Но года два уже как все трещит по швам.

А еще – никогда не перечила, даже когда Игорь покупал что-то дорогое и бесполезное. Ну, мало ли, считала я – сам заработал, сам купил.

Всегда была на его стороне. Всегда поддерживала… И весь набор этой шизофрении считала за “лучшие качества семьи”.

Мол, мы не как все.

Я ему доверяю.

А он меня любит.

Мы – друг за друга горой.

Только вот гора мужику не нужна. Ему нужна женщина. А конкретно Игорю – такая, что шлет сердечки и сюсюкает в мессенджерах.

Тьфу!

***

Ближе к полуночи вызываю такси и качусь, в одиночестве, до дома. С водителем упрямо молчу, а то как начну говорить – с языка слетит все.

А он бормочет:

– А в Тайланде сейчас прекрасная погода…

Ноябрь месяц. Мда, интересно как там… Размышляю про себя, а таксист продолжает вслух:

– Одиннадцать часов световой день! Солнце жарит, но не как летом, водичка теплая… Индийский океан! Купаться-нырять сейчас – самое то!

Его болтовню прерывает металлический голос приложения: “Спасибо за поездку. Заказ будет оплачен картой. Для улучшения качества обслуживания оставьте оценку…”

– До свидания, – бурчу под нос и выхожу.

***

Темные окна.

Я еще не зашла в подъезд – голова сама поднимается и я таращусь на окна. Обычно не смотрю, да и че смотреть – муж вечерами дома,струится теплый уютный свет. Это я засиживаюсь у Ирки допоздна. Впрочем, как и сейчас.

Открываю ключом.

Никого.

Вещей мужа нет.

На сердце становится так больно, что я всерьез опасаюсь как бы не хлобыстнул инфаркт.

Глава 4. Жаркие перемены

Не то чтобы мне жаль брака, нет. Я приняла решение – и на этом твердая точка.

Просто противно. Ото всего. От него, меня, этой швабры и даже Иркиного мужа, который тоже изменял. И продолжает. Сомнений нет.

Капаю валерьянки и занюхиваю корвалолом. Все вместе, надеюсь, должно помочь.

Завариваю крепкий густой чай, достаю запасы печенья – покупала их на эти выходные, чтобы приготовить на скорую руку торт. И лопаю просто так – макаю в чай и, мяконькую печеньку бегом несу в рот.

Так вкусно!

Пытаюсь думать о вкусе, но по щеке бежит слеза. Соленая. Как Индийский океан.

***

Утром позвонила дочь. Потом сын, оба встревожены. Дочь обещала поговорить с отцом. Я запретила, сказав, что бессмысленно.

Сын обещает, что найдет эту дуру.

Нафига ему известно про нее? Еще найдет и прибьет. Ну нет, конечно, мой сын никого не тронет, он семьянин, у него двое детей.

Третий звонок… Я все еще не вставала с кровати.

Смотрю на экран:

Ирка! Ну ее блин…. Делаю вид, что не слышу. Встаю, потягиваюсь и иду, неспеша, в ванную. Через силу говорю себе “все проблемы подождут”.

А на душе – ураган.

Так и вертится в мозгу, как они сейчас вместе… Говорят, целуются, трахаются…

А на мои мурлыкания в ушко и поглаживания муж отвечал “как-нибудь потом”.

Сволочь! И опять в груди пошла эта буча завариваться, крутиться, сереть и мрачнеть.

Смотрю в зеркало и на глазах, как во сне, старею. Впалые щеки, серая кожа, темные круги под глазами.

И я не панда. Я – человек.

Такими темпами устлана дорога в ад. А мне сейчас там точно не место. Боюсь, я стану отлавливать чертей и казнить их по одному.

– Так. Хватит, – приказываю себе и включаю воду.

Хоть и сбережений полно – большая часть на мое имя – все равно пойду искать работу, чтобы не вариться в своем бреду.

Завтра же! Обзвоню все вакансии, опыт у меня большой. Я руководила крупными сетевыми отелями, принцип работы знаю. Вряд ли за последние четырнадцать лет что-то поменялось…

В тридцать девять я бросила работать. И посвятила себя семье.

И опять как ножом по сердцу.

Хватит!

Больше ни единой об этом мысли…

Ни слова… Решаю про себя и, стоя у ванной, сбрасываю халат.

Телефон!

Черт, я когда-нибудь сегодня искупаюсь? Если не отвечу – сейчас дети понаедут, подумают, случилось что-нибудь не то.

Устало бреду к трубке.

Ирка! Второй раз.

Чего теб…

Подношу к уху:

– Алло, привет, Ир.

И слышу ее восторженный до поросячьего визга голос:

– Два горящих! В Тайланд! Поехали?

На автомате выдаю:

– Там сейчас хорошая погода, солнечно, но без жары. Одиннадцать часов световой день…

– Во-во, меня мой уже отпустил.

А мне и отпрашиваться не надо.

– Слушай, надо обдумать…

– Да че думать? Копейки на двоих! Тур горит, завтра выезжаем… Ну че, поехали! Развеемся хоть!

Я говорю “нет” и логично аргументирую:

– Ир, у меня ни купальника, ни крема для загара, ни парео… Я же давно не ездила!

– Да че ты… Из-за этого? Да там на месте все купим!

– Ир, ну ты смешная…

– Марин, ты еще смешней.

Смотрю на льющуюся воду и представляю, что тропический душ – это водопад с гор. А голубенький гель – Индийский океан, в который вот-вот войдут мои ножки.

– Марин, алло…

– Слушай, а че ты с мужем не поедешь?

Говорю и слышу в голосе Ирки печаль:

– Да сдался он… Мне и дома его хватает… А там все другое – пляж, рестораны, еда, мужики…

– Ты че, гулять, что ли, собралась?

– Да нет, хотя бы просто людей увидеть! Понимаешь! Я с ума схожу глядя на одни и те же рожи.

– Че, реально думаешь, станет легче?

– Никто не знает. Но пробовать надо. Это точно лучше, чем просто сидеть.

– Я так-то на работу хочу устроиться…

– Тем более, устроишься – отпуска не будет долго. Съезди сначала, а потом – вали, работай, сколько влезет. И будешь жить от отпуска до отпуска.

– Ну тебя! Ирка, вот умеешь ты…

– Че, уговорила? Едем??!

– Едем. Бери билеты.

– Кидай документы. И собирай чемодан.

Глава 5. Райский отдых

– Какие горячие мачо! – Ирка сходу кокетничает с тайцами, я так не умею и не хочу.

Нам донесли чемоданы прямо до номера, за десять баксов дали крутой вид из окна и приготовили чай.

– Ммм, Маринка! Оторвемся по полной…

– Эт ты о чем? – вскидываю бровь.

– Ой, Марин, сбрось гору с плеч. Отпусти уже наконец все то, что тянет… Плюнь…

Вот так, похоже, Ирка и плюнула на измену мужа. Проплакалась, забылась, оторвалась – и дальше униженно с ним живет.

– Пошли поедим что ли, – навязываю ей свое.

– Успеем. Сначала на пляж, по пути – тебе купальник и тапки, потом заглянем в соседний бар.

Я совсем не ходок по барам, а Ирка – в юности та еще оторва была.

– Вот этот бери.

– Да он ниче мне не прикрывает!

– А тебе че, чадру надо вместо купальника? Ну поехали тогда в ОАЭ. Купим паранджу и выдадим тебя замуж за шейха.

– Ира!

– Че?

Меня разбирает хохот:

– Заткнись!

Темноглазый продавец улыбается, к нам подходят тайцы из соседних отделов:

– Дээвачки… Рашэн…

И они громко заливают на своем.

Глазом не успела моргнуть, как Ирка уже лопает манго.

– Это подарок, – и улыбается.

Беру купальник, хватаю эту течную самку под локоть и увожу.

***

По аллее с пальмами выходим к пляжу и я забываю обо всем на свете!

Жжет! Горячий песок обжигает ступни, а идти в босоножках – так себе, ноги соскучились по песку.

– Ммм, Ирка! Как тут здорово!

Оглядываюсь – широченная пляжная полоса. Народ вдалеке, а куда мы пришли – практически очень мало, пара человек на расстоянии десятка метров и еще немного вдалеке.

Красота! Тихие волны Андаманского моря так и манят зайти, даже не раздеваясь. Ирка арендует шезлонги, торгуется, чтобы ей дали оба за сотню бат.

А я смотрю на горизонт.

Плевать хочу на Ирку, иду поскорее к волнам – как есть – в белых шортах до колен, рубашке – легенькая, светлая, она кокетливо играет на ветерке.

И мне хорошо!

Касаюсь разгоряченной ступней прохладного морюшка и вслух стону:

– Ммм…

Боже, как хорошо! Захожу по колено и ощущаю такое неописуемое счастье: бескрайнее небо, мягкая волна. Вокруг никого и никто мне нервы не портит.

Как хорошо, что я с Иркой! Ей я ничего не должна.

– Я чуть тебя не потеряла, мадама!

– Я видела где ты, я только на чуть-чуть…

– Пойдем переоденемся и уже нормально поплаваем.

Меня утягивают за руку, прусь по обжигающему песку. Второпях надеваю таки тапки, купленные у местных торговцев, и бреду к своему шезлонгу.

– Ну, привет! – смотрю на него и представляю, как сейчас плюхнусь на это уютное райское ложе.

– Ты че, уже с мебелью говоришь?

– Ага!

Вдыхаю воздух и начинаю кайфовать с первой секунды. Мы здесь всего на шесть дней. Шесть дней не готовить, не убирать-не стирать-не гладить!

Хотя…

Стоп-стоп-стоп! Я теперь никому ничего не должна.

Потягиваюсь и смотрю на копошащуюся Ирку. Деловито переодевается, устанавливает правильно зонты.

– Давай хоть проверим, вдруг понаписал кто, – она тянет руки к моему телефону. А я наряжаюсь в новый купальник, купили раздельный – лиф, трусы, а посередине живот вываливается. И не спрятать его, не прикрыть.

Это все Ирка!

– Да че ты привязалась с этим…

– Да ты смотри!

Показывает фотку мужика со стоячим членом.

– Это тебе прислали! – и ржет.

Глава 6. А если попробовать?

– Вот здорово-то! Ирк, вот нафига…

–Да че ты, тут еще полно сообщений.

– С письками?

– Неа, вот, посмотри.

На фото мужчина – приличный, ну, насколько это можно понять по фотке типа паспортной – три на четыре.

– А че фотка будто он из паспорта вырезал?

– Да кто ж его знает. Смотри! Он пишет: “Прочитал вашу анкету, Марина, меня все устраивает. Красивая, хозяйственная. Вы вдова или разведена?”

И ржет, ухахатывается аж. А мне неприятно стало, аж подкатило к вискам.

– Нормально так. Ир, ну тебя. Удали. Мне это не нравится.

– Да, действительно фигово что-то. Но ты подожди, не удаляй. Давай поработаем над страничкой, когда приедем с отдыха. И будут писать нормальные. Вот увидишь!

В башке вертится одно: “а че же себе ты не завела страничку и не сошлась с каким-то левым хреном с фотки?”

Но подруга есть подруга. Затыкаюсь и молчу.

– Поесть предлагаю прямо тут, за двести бат по тарелке лапши с морепродуктами. А вечерком куда-нибудь…

– Куда? – я пучу глаза. Если эта дама собралась блядствовать, то я ей не пара.

– Ну как куда? Посмотрим! Или че, ты в отеле собираешься сидеть?

Плюю на Ирку и иду к морю. Ирка, правда, доказывает, что это настоящий океан. Не спорю, Андаманское – часть Индийского океана. Да и какая разница, когда на душе хорошо…

Впервые. Я ощутила это чувство, когда я делаю вдох и мне становится легко. Не тянет сердце съеденная шоколадка, не висит грузом жареный бекон, который я тайком сожрала.

На душе нет кирпича! Вот оно что… Замечаю это с удивлением и непоняткой. Все же, таких ощущений от развода я как-то не ждала. Все равно как жахнет ночь, я тихонько буду плакать.

Ирка не услышит. Она храпит как паровоз.

Но сейчас хорошо… В приступе нового счастья киваю и заранее соглашаюсь на Иркины тусовки.

– Предлагаю пойти в клуб.

Морщу губы и ничего не отвечаю. В принципе, в клуб – так в клуб, развеюсь хоть. Так что плевать.

– Или массаж? – она спрашивает, листая раздел услуги, – у нас тут в отеле есть… И можно по соседству где-нибудь найти.

– Какой массаж?

– Как, какой? Тайский!

– Это типа… – смотрю на нее так, что она начинает ржать.

– Ну нет! Это уж как ты захочешь. Там есть обычный простой, есть варианты посложнее, погорячее, так сказать.

Мы плещемся в море, Ирка ныряет, а я растопырила ручки как морская звездочка. Лежу себе на волне, покорно отдаюсь ей, позволяю себе повсюду ласкать…

И думаю, что у меня вот уже больше года не было секса.

Никакого.

Даже мастурбации – и то не было.

Да чем там секса… Игорь меня даже не целовал.

А волны ласкают – такие нежные и наглые, не спрашивая делают все, что захотят. И хочется заразиться от них свободой, тоже начать делать все, что хочу..

Я всю жизнь посвятила ему. Жила как полагается жене, матери – все делала для семьи, семье в угоду.

И в результате – я в одиночестве.

Меня бросил муж. Здравствуйте! Я Марина и мне пятьдесят три.

В голове словно хлопок – фитиль догорел и – бабах! – меня коротнуло.

– Ир… Слушай, а если попробовать… Массаж… Этот самый тайский… Че думаешь?

И мне тут же пробило на ржач.

Глава 7. Тайский массаж. Начало

– Ты неправильно поняла, – ржу за ужином, – я имела в виду пойти полечиться!

– От депрессии! Хорошее, между прочим, лекарство!

– А то!

Выпитое вино приятно горячит мозг, в груди ощущение – будто мне семнадцать. Только не мои те, настоящие, а призрачные – время, когда можно все.

– Пойдем по центральной, прогуляемся.

– Я не планирую так сразу, – говорю с набитым ртом, – я бы сходила, для начала, в клуб.

– Посмотрим! Давай дожевывай свои королевские креветки и пошли.

Я настолько расслабилась, что пошла в тех же белых шортах. Так-то в чемодане три разных платья на вечер, ожерелье и широкий бижутерный браслет.

К черту все! Я приехала отдыхать, а не работать.

– Хоть украшения давай наденем, – закатывает глаза Ирка, – мы че, зря их принесли?

– Не сильно перетрудились. Да и у меня вот, – показываю на медальон.

Золотой, ровным кружочком, с виду не скажешь, что внутри что-то есть. И хорошо. В нем спрятаны фотки сына и дочки, они всегда у меня на груди. И когда особенно тоскливо – прижимаю золотую памятную вещичку… Дочка подарила, когда уехала учиться. И сказала тогда: “мама, не плачь, мы всегда с тобой вместе…”

И поцеловала. И сказала “люблю”.

Как вспомню – так плачу. Ночами прижимаю к себе медальон и кажется, что рядом дочь. Перебираю его пальцами, трогаю, глажу…

Это главное украшение в моей жизни. Другого – не надо. Оно лучшее, мое-мое.

Как была – в шортах, смешной легенькой рубашке – вытираю губы после тайского виски и спешу за Иркой в ярко-красненький тук-тук.

***

Пятнадцать минут поездки с ветерком (Ирке пришлось сидеть на деревяшке, теперь ноет, что всю попу отбила) – и мы выходим на главную тусовочную улицу Пхукета.

Какая тут суматоха! В глазах рябит!

Нет, я привычная к людным улицам большого города, но центральная Пхукета – это наша российская тусовка умноженная на сто, если оценивать по яркости красок. Огни, вывески, неон – чего только нет!