Психологические лифты

Гена с недоумением посмотрел на начальницу.

– Я предлагаю тебе бесплатную командировку в Москву, – торжественно объявила Вера Петровна. – На одну из конференций по телекоммуникациям. Тебе нужно будет там рассказать о нашей работе, поделиться опытом, представить компанию «Форза-Ком» в лучшем свете.

Гена замерел. Москва? Командировка? Это что, шутка?

– Вера Петровна, я… я никогда не был в Москве, – пробормотал он. – И тем более… я не умею выступать на конференциях!

– Не переживай, – уверенно ответила Вера Петровна. – Я уверена, что у тебя всё получится. Ты же у нас мастер говорить. А Москва – это отличный город, тебе понравится. К тому же, компания оплатит тебе проезд, проживание и питание. Отдохнёшь пару дней за чужой счёт.

Гена задумался. С одной стороны, ему совсем не хотелось ехать в Москву и выступать перед какой-то аудиторией. Что он там будет делать? Опять рассказывать про свою скучную работу? С другой стороны… Москва! Он всю жизнь мечтал побывать в этом городе, но никак не мог собраться. А тут – такая возможность. Бесплатная поездка, бесплатное проживание, бесплатная еда. Да и, как назло, на квартире перестали топить. Совпадение?

– Ну что, Гена? – нетерпеливо спросила Вера Петровна. – Согласен?

Гена вздохнул.

– Согласен, – ответил он, не испытывая особой радости. – Раз уж вы так настаиваете. Но имейте в виду, если я там опозорюсь, виноваты будете вы.

Вера Петровна рассмеялась.

– Не опозоришься. Я в тебя верю. Вот тебе бумаги, ознакомься с программой конференции. И постарайся произвести хорошее впечатление. От этого может зависеть дальнейшее развитие компании.

Гена взял бумаги и вышел из кабинета. Москва… Что его там ждёт? Он не знал. Но, по крайней мере, это будет какое-то разнообразие в его жизни. А может быть, даже и шанс на что-то большее. Хотя, честно говоря, он в это слабо верил. Осталось лишь дождаться конца месяца и можно в первый раз уехать в Москву.

Гена доработал до конца дня, механически отвечая на звонки и заполняя отчёты. Мысли о Москве, как ни странно, не покидали его голову.

Выйдя из офиса, Гена, как обычно, пошёл домой. Возле магазина, что располагался в двух шагах от его подъезда, он стал свидетелем странной картины: два бомжа, изрядно потрёпанных жизнью, яростно дрались между собой. Валялись в грязи, кричали что-то нечленораздельное, размахивали руками.

Вокруг них, взвизгивая и лая, бегала небольшая дворняга, с растрёпанной шерстью и грустными глазами. Собака явно переживала за своих «хозяев» и пыталась их разнять, хватая за штанины. Эта комичная ситуация, как ни странно, вызвала у Гены не смех, а жалость. Ему стало жалко собаку, что ей тоже может достаться в этой пьяной потасовке.

С неожиданной для себя решимостью, Гена направился к дерущимся.

– Эй, ну харош! – крикнул он, пытаясь перекричать их вопли. – Давайте жить дружно, ёма-ё!

Бомжи, словно очнувшись от транса, уставились на Гену мутным взглядом. Один из них, с фингалом под глазом, прохрипел:

– А тебе какое дело? Иди своей дорогой, пока не получил!

– Я просто хочу, чтобы вы отпустили свои руки, – миролюбиво ответил Гена. – Здесь же люди ходят, дети смотрят. Да и слишком ярко светите синяками в этот вечер.

Слова Гены, похоже, возымели действие. Бомжи медленно поднялись с земли, отряхнулись и, как будто ничего и не было, начали с ним разговаривать.

– Молодой человек, ты откуда? – спросил тот, что без фингала. – Первый раз тебя тут вижу.

– Я тут живу, – ответил Гена. – Рядом.

– А, так ты из этих… богатых? – протянул второй, потирая ушибленное плечо. – Из Москвы, наверное?

Гена удивился.

– С чего вы взяли?

– Да Москва – это круто! – оживился первый. – Все деньги. Там можно разбогатеть.

– Да, Москва – это не наш город, – подхватил второй. – Там жизнь другая. Там у всех девушки красивые, машины дорогие.

– А у тебя девушка есть? – поинтересовался первый, глядя на Гену с каким-то странным сочувствием.

Гена усмехнулся.

– Давно расстался, – ответил он, чувствуя, как к горлу подкатывает комок печали. – Обычное дело сейчас.

Собака, воспользовавшись перемирием, подошла к Гене и начала тереться о его ноги. Гена погладил её по голове и достал из сумки пачку печенья, которую ещё давно купил к чаю.

– Вот, держи, – сказал он, протягивая собаке несколько штук. – Наверное, голодная. Они тебя явно не покормят. Разве водкой.

Собака с благодарностью приняла угощение и, быстро проглотив печенье, завиляла хвостом.

– Спасибо тебе, парень, – сказал первый бомж. – За доброту. Не часто таких встретишь. Думаю, Батон доволен.

– Да не за что, – ответил Гена. – Просто печенье некуда выкидывать было.

Он попрощался с бомжами, даже собакой и зашёл в магазин. Снова как обычно купил кефир и батон. Батон… Забавное имя у собаки. Вернувшись на улицу, он не увидел ни бомжей, ни собаки. Они исчезли, словно их и не было вовсе.

Поднявшись в квартиру, Гена первым делом включил компьютер. Нужно было искать билеты до Москвы. Вера Петровна, конечно, не уточняла, каким транспортом он должен добираться, но Гена был уверен, что самолёт они не оплатят. Слишком дорого. 7 тысяч – за эти деньги можно было купить примерно 200 дошираков. Смеяться над собой Гена умел.

Сайт РЖД выдал несколько вариантов. Поезд, конечно, не самый комфортный вид транспорта, но зато самый дешёвый. Гена выбрал плацкарт, на ночной рейс. Чтобы не терять рабочий день.

Купив билет и распечатав электронный ваучер, Гена с облегчением откинулся на спинку кресла. Москва – это, конечно, не Бали, но всё же… это хоть какое-то разнообразие. И, может быть, даже шанс на что-то новое.

С такими мыслями он уснул, даже не доев свой ужин. Ночью ему приснилось, что он стоит на Красной площади, а вокруг него бегают бездомные собаки и предлагают ему подключить интернет по выгодному тарифу.

***

И так прошли дни, недели. Рабочий распорядок затянул его с головой, погребая под слоем отчётов и звонков. Он совсем перестал мечтать, перестал надеяться, перестал даже думать о чём-то, кроме работы. Забыл даже про Москву.

Но однажды, как гром среди ясного неба, наступило 16 апреля. В этот день, в качестве благодарности за ударную работу в квартальный месяц, руководитель отдела, внезапно подобревший, решил сделать всем щедрый подарок – освободить на два часа раньше.

В 16:00 все сотрудники должны были собраться в ресторане «Плакучая ива», расположенном недалеко от офиса, чтобы торжественно отметить окончание отчётов по предыдущему кварталу.

Гена никогда не ходил на такие тусовки. Считал их пустой тратой времени и денег. Общаться с коллегами вне работы ему не хотелось. Но тут в дело вмешался Никита.

Никита, оказывается, решил пойти на вечеринку со своей девушкой, Светой. И зачем-то ему приспичило познакомить её с Геной. Зачем?

– Да ты заколебал, пошли – уговаривал Никита. – Пойдём, повеселимся! Выпьем чего-нибудь, посидим.

Гена отнекивался, как мог, но Никита был настойчив. В итоге, поддавшись на уговоры и искренне надеясь, что после нескольких рюмок водки ему всё станет безразлично, Гена согласился пойти с ним.

– Ладно, окей, – вздохнул Гена. – Но учти, я там только для того, чтобы вас поддержать. Никаких танцев этих и тостов не ждите.

– Да ладно, увидишь, тебе понравится! – радостно воскликнул Никита. – Главное – настройся на позитив!

Гена лишь криво усмехнулся. Настроиться на позитив? Это было из области фантастики. Но, кто знает, может быть, в «Плакучей иве» его действительно ждёт что-то интересное? Хотя, он в это слабо верил. Он шёл туда, чтобы не обидеть Никиту. Других причин у него не было.

Конечно, он шел туда якобы ради поддержки друга, но в глубине души страстно мечтал о единственном: быстрей очутиться дома, насладиться горячим чаем и уютом своего мягкого одеяла.

Выйдя из офиса, Гена автоматически направился в сторону метро. Но, пройдя всего пару метров, он вдруг остановился. Что он делает? Зачем ему эта вечеринка? Зачем ему общаться с людьми, которые ему неинтересны? Зачем ему притворяться, что ему весело?

Лучше пойти домой. Не звонить Никите, ничего не объяснять. Просто исчезнуть, как та собака, которую он накормил печеньем возле магазина.

Развернувшись на 180 градусов, Гена пошёл в обратном направлении, к своему дому. Он уже предвкушал, как заварит себе чай и включит какой-нибудь фильм.

И тут внезапно он увидел её. Ту самую новую сотрудницу. Она шла впереди него, в той же стороне, что и он. Гена даже не знал её имени. Он лишь помнил её робкую улыбку и добрые глаза.

Остановившись, Гена огляделся, сам не зная, зачем он это делает. Просто так, наверное. Чтобы убедиться, что её больше никто не сопровождает.

Посмотрев на неё ещё раз, Гена впервые обратил внимание на её причёску. Красивые, кудрявые волосы, собранные в небрежный пучок, словно нимб, окружали её голову. Он никогда раньше не замечал, что у неё такие красивые волосы.

Гена простоял так пару минут, словно загипнотизированный. Сам того не зная, он, кажется, начал проваливаться в какую-то новую реальность.

Вдруг, словно из ниоткуда, появился Никита.

– Гена! – заорал он, махая рукой. – Ты куда пропал? Погнали на вечеринку!

Гена вздрогнул и очнулся от своих мыслей. Теперь слиться не получится. Никита уже его увидел. Придётся идти в ресторан.

С тяжёлым вздохом Гена пошёл навстречу Никите, который стоял в компании Светы, Лены и Наташи.

– Вот он, наш пропавший – радостно воскликнул Никита, стукнув Гену за плечо. – Гена, знакомься, это Света, моя девушка. А это Лена и Наташа – тоже захотели пойти с нами. Вы все знакомы, думаю.

Света оказалась милой и общительной девушкой. Она сразу же начала задавать Гене вопросы, пытаясь его разговорить.

Лена и Наташа – относительно новые сотрудницы, которые работают в «Форза-Ком» уже больше года. Гена знал их в лицо, но близко не общался. Лена ценила Гену и часто слала ему разные стикеры в чатах. Смешные картинки с котиками, забавные надписи, прикольные смайлики. Но Гена никогда не обращал на это внимание. Считал это пустой тратой времени.

Лена не была классической красавицей, из тех, что с обложки журнала. Скорее, её можно было назвать симпатичной, с какой-то располагающей, домашней теплотой во внешности. Невысокая, немного полноватая, но это ничуть её не портило, а, наоборот, придавало какой-то мягкости и женственности. У неё были каштановые волосы. Глаза – большие, карие, с искринками смеха, даже когда она была серьезной. Нос с небольшой горбинкой, пухлые губы, которые часто трогала легкая улыбка. На щеках – легкий румянец, словно она только что вернулась с прогулки по морозному воздуху. Одевалась Лена просто, но со вкусом: любила уютные вязаные свитера и удобную обувь на плоской подошве. В целом, она создавала впечатление доброй, открытой и немного наивной девушки, с которой легко и приятно общаться.

Совсем другой была Наташа, которая по возрасту была старше Лены на 2—3 года. Замужняя женщина с безупречным, но, видимо, наскучившим ей бытом, она находила отдушину в тщательном уходе за собой (идеально уложенные светлые волосы, яркий макияж, подчеркивающий её выразительные голубые глаза, безупречный маникюр) и в еще более тщательном изучении чужих личных жизней. Наташа предпочитала облегающие платья, подчеркивающие её фигуру, туфли на высоком каблуке и дорогие аксессуары. Она излучала уверенность и неприступность, словно давая понять, что она знает себе цену, и заодно считала своим правом знать цену обстоятельствам чужого счастья или несчастья.

– Ну что, Гена, пойдём? – поторопил Никита. – Там уже, наверное, все собрались.

И этой шумной компанией они направились к ресторану. Гена шёл молча, чувствуя себя лишним в этой весёлой компании. Его мысли, вопреки воле, снова скользнули к новой сотруднице. «Сколько ей лет? Как её зовут?» – будто пытался оправдать себе это навязчивое любопытство. Он ловил себя на том, что ищет в памяти её тихий смех в уголке офиса, как будто разводя костер воспоминаний, чтобы согреться в одиночестве. Но тут же гнал образ прочь: «Чушь. Просто усталость».

В ресторане звучала типичная кальянная музыка, очень похожая на стиль HammAli & Navai. Расслабляющие биты, восточные мотивы и легкий вокал создавали атмосферу уюта и спокойствия, располагая к приятному отдыху и неспешной беседе.

Гена с трудом узнавал коллег, разодетых в праздничные наряды и изрядно захмелевших. Музыка для него неприятно гремела, разговоры сливались в неразборчивый гул, и запах спиртного витал в воздухе.

Они устроились за большим столом, с трудом пробившись сквозь толпу. Никита принялся разливать вино, Света оживленно болтала с Леной и Наташей, а Гена, словно неприкаянный, сидел в углу, наблюдая за происходящим.

Ему было душно и неловко. Хотелось выскочить на свежий воздух, вдохнуть полной грудью и убежать подальше от этого места. Он сделал глоток вина, надеясь, что это поможет расслабиться.

Через некоторое время к их столу подошел генеральный директор, Сергей Петрович. Он был в отличном настроении, шутил и чокался со всеми подряд.

– Гена, ты чего какой? – подтолкнул он Гену в бок. – Веселись! Сегодня можно!

Гена выдавил из себя подобие улыбки и кивнул. Он не знал, что ответить. Разговор с директором всегда давался ему тяжело.

Вечеринка продолжалась, набирая обороты. Танцы, тосты, конкурсы – все это проходило мимо Гены. Он машинально улыбался, кивал и поддерживал бессмысленные разговоры, чувствуя себя совершенно опустошенным.

В какой-то момент он заметил, как Никита, обнимая Свету, что-то шепчет ей на ухо. Лена и Наташа, пританцовывая, ушли в сторону танцпола. Гена остался один за столом, чувствуя себя еще более одиноким.

Он решил, что больше не может этого выносить и под предлогом того, что ему нужно позвонить, вышел на улицу. Свежий воздух привел его в чувство. Он глубоко вдохнул и огляделся.

Давно не было таких теплых вечеров в апреле. Ветра почти не было. В воздухе витал аромат первых цветов и влажной земли. Гудение вечеринки стихло за толстыми стенами ресторана, уступая место тихому шелесту листвы и отдаленному шуму города.

Он вышел не просто на улицу – он будто вынырнул из душного аквариума в тихий оазис. Небо было усыпано звездами, которые сияли особенно ярко, словно напоминая о бесконечности вселенной и ничтожности мелких проблем. Уличное освещение было приглушенным, создавая уютную, почти интимную атмосферу.

И он увидел её. Она стояла под фонарем, глядя в экран смартфона. В полумраке её лицо казалось исполненным какой-то внутренней тайны, манило и притягивало. Он не мог отвести взгляд.

Тонкие брови, чуть приподнятые в задумчивости, губы, сжатые в лёгком напряжении, и глаза – особенно глаза. Даже в тусклом свете они излучали тёплое сияние, как два уголька, готовых разгореться в любой момент. В них читалось что-то неуловимое: глубина, которая не отпускала, заставляла всматриваться снова и снова.

Но дело было не только в красоте. В ней чувствовалась какая-то внутренняя сила – не показная, не кричащая, а тихая, словно скрытая под слоями спокойствия. Она не старалась привлечь внимание, не бросала взгляды по сторонам, не смеялась громко. Она просто была. И в этой простоте заключалось что-то такое, от чего сердце сжималось.

Может, дело было в том, как она слегка прикусила губу, читая сообщение, или в том, как её пальцы нетерпеливо пролистывали экран. Может, в том, как ветер играл прядями её волос, заставляя их колыхаться, как тёмное море под лунным светом.

Но главное – он почувствовал, что за этим спокойствием скрывается целый мир. Мир, в который ему отчаянно хотелось заглянуть.

Гена не понимал, что им движет, не мог просто пройти мимо. Сердце вдруг забилось быстрее, и какое-то необъяснимое влечение заставило его сделать шаг вперед. Собравшись с духом, он направился к ней. Наверное, двадцать процентов градусов спирта тоже играли свою роль.

– Привет, – сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал естественно.

Она вздрогнула от неожиданности и обернулась. Увидела Гену и робко улыбнулась.

– Привет, – тихо ответила она, и Гена заметил, как в свете фонаря блеснули её глаза – большие, зелёные, с искорками, словно отражающие звезды на небе.

Гена стоял, не зная, что сказать. Он чувствовал себя неловко, но одновременно легко. В плане было только сказать «привет», дальше идей не было.

– Как тебе вечеринка? – наконец спросил он.

– Не очень, – ответила она. – Слишком шумно.

Гена почувствовал облегчение. Значит, не только ему здесь неуютно.

– Согласен, – сказал он. – Меня Гена зовут, а тебя?

– Мирослава, – ответила она. – Я, кстати, знаю, что тебя Геной зовут.

– Приятно познакомиться, Мирослава, – сказал Гена, и в его голосе появилась какая-то новая нотка, теплоты и искренности.

И в этот момент что-то изменилось. Он почувствовал, что между ними возникла невидимая связь. Проснулось какое-то странное, доселе незнакомое чувство. Он словно вынырнул из глубокого колодца, вдохнув свежий воздух надежды.

После небольшой паузы, Гена, немного смущенный, но уже с интересом в глазах, спросил:

– И откуда, ты, Мирослава? В первый раз слышу такое имя. Что мне нужно сделать, чтобы узнать тебя получше, может, станцевать тик-тоник?

Мирослава залилась смехом, прикрыв рот ладошкой:

– Ой, не надо! Это будет слишком. Лучше просто расскажи о себе. Что ты любишь? Чем увлекаешься? Кроме работы, конечно.

Гена задумался. Рассказывать о себе он не любил. Он считал свою жизнь слишком простой и незаметной, не достойной того, чтобы о ней говорили. Но в глазах Мирославы он видел искреннее любопытство, и это подталкивало его к тому, чтобы открыться.

– Ну… я люблю читать, – начал он нерешительно. – Что-то про музыку, исторические романы…

– О, это круто! – перебила Мирослава. – Я тоже люблю читать. Какую последнюю книгу ты прочитал?

Гена оживился, почувствовав, что нашел общую тему. Только нужно вспомнить, что он читал. Тут он вспомнил недавно прочитанную вырезку из Википедии по одному фильму, который смотрел в кинотеатре.

– Недавно закончил «Дюну». Это офигенно! А ты что читаешь?

Мирослава улыбнулась.

– Я больше читаю что то по психологии. Мне это интересно.

– О, психология, прикольно! – воскликнул Гена. Он почувствовал, как напряжение постепенно отступает, и ему становится все легче и приятнее разговаривать с Мирославой. Но, что ещё сказать? Он чувствовал, как пьянеет всё сильнее.

– Кстати – сказал Гена, пытаясь собраться с мыслями. – Я тут вспомнил один анекдот… про волка и зайца… или про медведя и вертолёт… ну, в общем, там было очень смешно…

Он попытался воспроизвести начало, но слова путались, как клубок ниток, а пьяный язык отказывался слушаться.

В этот момент к ним подошли Лена и Наташа, держа в руках дымящиеся сигареты.

– О, какие люди! – воскликнула Лена, подмигнув. – О чем болтаете?

– Да так, ни о чем, – ответил Гена, чувствуя, как его лицо покрывается легким румянцем. Он смущался, когда Лена начинала флиртовать.

– Что-то ты сегодня не в голосе, Гена, – заметила Наташа, внимательно глядя на него. – Анекдоты опять рассказываешь? Слышали, ты мастер этого дела.

– Да нет, просто вспомнил один, а рассказать не смог, – ответил Гена, отводя взгляд.

– Так ты собирался уехать от нас? – спросила вдруг Наташа.

Лена кивнула, поддерживая её.

– Мы слышали, ты в Москву на командировку? Надолго?

Гена вздохнул. Он не хотел об этом говорить.

– Да, через пару недель улетаю. На пару дней, наверное. Не помню точно.

Лена и Наташа переглянулись.

– Вот как, – протянула Лена с легким разочарованием в голосе.

Лена сделала шаг вперед, сокращая расстояние между ними. Она была довольно близко, и Гена чувствовал запах её духов – сладкий и немного терпкий. Она легонько коснулась его плеча, заглядывая в глаза.

– Ну что ты такой грустный? – сказала Лена. – Москва – это кайф! Чем там заниматься будешь?

Гена с трудом сфокусировал взгляд на Лене. Голова гудела, он чувствовал, что теряет контроль над ситуацией, и попытался отодвинуться, но Лена словно прилипла к нему.

– Да ничем особенным, – пробормотал он. – Работа, документы, встречи с кем-то… ничего интересного. Не знаю толком. Я и в Москве не был никогда.

Лена удивленно вскинула брови.

– Ты раньше в Москве не был? Да ладно! И ни разу? Гена, да ты просто счастливчик! Тебе столько всего предстоит увидеть!

Наташа кивнула, поддерживая Лену.

– В Москве столько классных мест! Тебе обязательно нужно сходить в Третьяковку, на ВДНХ, в парк Горького… а еще обязательно попробуй московский пломбир!

Лена продолжала жаться к Гене.

– А я могу посоветовать несколько классных баров и ресторанов. Там такая атмосфера! А еще есть один очень классный клуб… – Она понизила голос до шепота, словно рассказывала ему секрет, а затем подняла его руку и дала обнять себя.

Гена чувствовал, как его щеки заливаются краской. Он был совершенно пьяным, и ему было трудно соображать. Он лишь молча кивал, пытаясь хоть что-то понять из того, что ему говорили.

Он попытался найти глазами Мирославу, но она словно растворилась в воздухе, оставив его один на один с пьяной реальностью и напористой Леной. Он даже не заметил, как Лена и Наташа подхватили его под руки и повели обратно в зал ресторана. Вернее, рука Лены как-то сама собой оказалась у него на шее.

В зале стало еще теснее и душнее. Музыка оглушала, танцующие фигуры мелькали в полумраке, а воздух пропитался терпким запахом алкоголя и разогретых тел. Лена и Наташа вернули Гену за стол, где Никита уже вовсю общался со своей девушкой.

Никита, увидев, в каком состоянии находится Гена, расхохотался.

– Ого, Гена! Да ты уже в кондиции.

Света, сидящая рядом с Никитой, улыбнулась.

– Гена просто решил отдохнуть от работы, – сказала она, погладив его по плечу.

– Отдохнуть? Да он скоро отдыхать будет под столом! – подхватил Никита, обращаясь к остальным сидящим за столом. – Вы не знаете просто, Гена совершенно не умеет пить! Помню, как-то раз мы с ним…

Никита начал рассказывать какую-то историю о том, как Гена однажды перепил на пикнике и устроил настоящее шоу, перепутав кусты с туалетом и, пытаясь обнять березу, признаваясь ей в любви. Рассказ сопровождался громким смехом Никиты и его друзей, а Гена сидел, опустив голову, и чувствовал себя полным идиотом. Особенно больно было осознавать, что автором этих острот был его друг, Никита. Он терпеть не мог быть объектом насмешек, а уж сейчас, когда он был так уязвим, это ранило до глубины души.

Лена и Наташа, тоже смеялись над рассказом Никиты, подливая масла в огонь своими комментариями и воспоминаниями.

Никита не умолкал, рассказывая все новые и новые истории, превращая жизнь Гены в забавный сериал для окружающих. Каждый его рассказ встречала волна хохота, и Гена чувствовал, как его превращают в объект всеобщего развлечения.

Вдруг заиграла «Агата Кристи» – группа, которую Гена любил, но здесь, в этом пьяном угаре, она звучала с издевкой. Он почувствовал, что к горлу подкатывает тошнота. Не говоря ни слова, Гена резко встал из-за стола и, шатаясь, заторопился в сторону туалета.

Он едва успел добежать. Спазм вывернул его наизнанку, оставив лишь кратковременную передышку, за которой нахлынула тошнотворная волна самоотвращения. Опершись дрожащими руками о ледяной кафель, он невидящим взглядом уставился в грязное месиво на полу.

Спустя несколько тягучих минут, проведенных в этом удушающем заточении, Гена решил, что с него довольно. Пальцы едва слушались, когда он вызывал такси. Наплевать, что скажут. Лишь бы не оставаться здесь, ни секунды больше.

Вынырнув из ресторана, он почувствовал, как прохладная ночь хлещет по лицу, словно пощечина. Этот резкий контраст даже обрадовал, на миг отвлек от внутреннего кошмара. Он зябко повел плечами – погода и вправду испортилась.

Лена возникла словно из ниоткуда, словно предчувствуя его бегство. В ее глазах плескалась тихая печаль. Она обняла его чуть дольше и крепче, чем обычно, словно пытаясь удержать, и прошептала на ухо:

– Пока, Гена. Будем скучать.

Как раз подъехало такси. Гена сел в машину, стараясь не смотреть на Лену. Ему было неловко, и он хотел поскорее уехать.

За окном мелькали блики, отражаясь в темных стеклах. Ночной город замер, погрузившись в тишину, такую контрастную тому хаосу, что остался позади. Гена смотрел на спящие дома и думал о том, как обманчива эта видимость покоя.

Добравшись до дома, он с облегчением обрушился на постель, надеясь выключить перегруженный мозг. Но в голове, словно назойливая муха, жужжали осколки фраз, мелькали чужие лица, звучали пьяные голоса…

Он резко открыл глаза. Мирослава. Он совсем про неё забыл. Красивое имя. Он никогда раньше не встречал девушек с таким именем. Интересно, что оно означает?