Цивилизационная динамика. Финансы, социально-экономическое прогнозирование, макроэкономика и Data Science в трейдинге

Цивилизационная динамика

Финансы, социально-экономическое прогнозирование, макроэкономика и Data Science в трейдинге

Александр Валерьевич Кузнецов

© Александр Валерьевич Кузнецов, 2025

ISBN 978-5-0068-0920-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Цивилизационная динамика:

финансы, социально-экономическое прогнозирование, макроэкономика и Data Science в трейдинге

Кузнецов Александр ВалерьевичМосква2025

Эта книга о том, как работает и развивается большая экономика – от мирового хозяйства до отдельных стран, регионов и компаний. Она объединяет проверенные теории макро- и микроэкономики, современную монетарную политику и подходы к управлению рисками, дополняя их моделями из социологии, системного анализа и теории игр.

В центре – Civilization Dynamics, Finance & Foresight Framework (CDFF-Framework). Это не абстрактная схема, а практический инструмент. Он собирает данные ведущих международных организаций – МВФ, Всемирного банка, ОЭСР, ООН, BIS – и объединяет их с прогнозами крупных инвестиционных и консалтинговых компаний. На этой основе можно строить сценарии развития на годы и десятилетия вперёд.

CDFF-Framework опирается на простую идею: цивилизации развиваются не по прямой линии, а по спирали. Каждое новое «виток» – это совокупность технологических прорывов, социальных изменений и финансовых решений. Чтобы понимать, куда движется мир, нужно видеть всю систему сразу: как устроены денежные потоки, как формируются цены и инвестиции, как влияют демография, культура и политика.

В книге подробно описаны:

ключевые механизмы мировой и национальной экономики;

модели роста, кризисов и переходов;

методы анализа рынков, расчёта стоимости и оценки рисков, совместимые с МСФО, РСБУ, ISO и другими международными стандартами;

алгоритмы прогнозирования, которые можно применять как в государственных стратегиях, так и в бизнес-планах.

Civilization Dynamics, Finance & Foresight Framework показывает, как объединить академическую науку и управленческую практику. Это книга для тех, кто принимает решения – в правительстве, в бизнесе, в финансовых институтах, – и хочет опираться не на догадки, а на работающие модели будущего.

Почему мировая экономика развивается рывками, а не плавно? Почему одни страны быстро догоняют лидеров, а другие десятилетиями стоят на месте? Почему неожиданные кризисы, войны или технологические прорывы меняют привычный ход событий буквально за несколько лет?

Эта книга – о том, как устроена большая система, в которой мы все живём, и как можно научиться понимать её движения. Мы не будем говорить сложными формулами – их смысл раскрыт простыми словами. Наша цель – показать читателю, что за привычными новостями о ценах, зарплатах, новых технологиях и решениях центральных банков скрыта чёткая логика.

Мир как единая машина с множеством уровней

Представьте гигантский механизм: глобальные рынки, отдельные страны, города, компании и даже семьи – это его шестерёнки. Они связаны миллиардами невидимых связей: торговлей, информацией, деньгами, идеями. Иногда движение этих шестерёнок ускоряется, иногда замедляется. Порой в одной части механизма происходит сбой, и это вызывает волну изменений по всему миру.

Экономика как живая система

Экономика – это не только деньги. Это сочетание технологий, природных ресурсов, культуры, ценностей и человеческих привычек. Она напоминает живой организм, который растёт, болеет, обновляется. Мы называем это цивилизационной динамикой – движением общества по спирали развития: от открытия новых источников энергии до создания новых способов общения и производства.

Как предсказывать повороты

Мы опираемся на данные МВФ, Всемирного банка, ОЭСР, центральных банков, а также на прогнозы ведущих инвестиционных компаний. На основе этих данных строятся сценарии: как изменятся цены, рабочие места, технологии, доходы стран и компаний через 5, 10 или 30 лет. Мы используем и классические макроэкономические модели, и новые методы – сетевой анализ, теорию игр, поведенческую экономику.

Что получит читатель

Прочитав книгу, вы:

увидите экономику как целостную систему – от мировых процессов до повседневных решений;

узнаете, какие признаки подсказывают приближение кризиса или роста;

поймёте, как технологии, культура и политика переплетаются и меняют экономические циклы;

получите практические инструменты для планирования и оценки рисков.

Мы приглашаем вас пройти путь от простых вопросов к глубокому пониманию того, как движется цивилизация.

Введение

от классических теорий к новой модели цивилизационной динамики

Наука об экономике и развитии обществ складывалась из многих открытий. Каждый этап вносил свой слой понимания того, как движется мир. Это введение знакомит с ключевыми работами и идеями, на которых строится новая модель Civilization Dynamics, Finance & Foresight Framework (CDFF-Framework), и показывает, чем она отличается от всего, что было раньше.

Классические основания

Адам Смит и Давид Рикардо объяснили, как специализация и свободный обмен создают богатство, положив начало анализу рынков.

Карл Маркс добавил взгляд на накопление капитала и социальные конфликты.

Леон Вальрас и Альфред Маршалл разработали основы рыночного равновесия и микроэкономики.

Джон Мейнард Кейнс показал, что совокупный спрос способен вызвать кризис или рост, а государство – сглаживать циклы.

Йозеф Шумпетер подчеркнул роль инноваций и предпринимателя как двигателя «творческого разрушения».

Саймон Кузнец и Роберт Солоу связали рост с накоплением капитала и технологическим прогрессом.

Эти идеи объясняли отдельные стороны экономической эволюции, но не давали целостной картины её внутренних переломов.

Модели XX века: циклы, системы и игра стратегий

Кондратьеские длинные волны, реальные деловые циклы, модели DSGE – попытка формально описать повторяющиеся подъемы и спады.

Манделл—Флеминг раскрыли механику открытой экономики.

Нобелевские работы Кеннета Эрроу, Джона Нэша и Леонида Канторовича показали, как неопределённость, игра интересов и оптимизация влияют на рынок.

Дуглас Норт, Дани Родрик и Дарон Аджемоглу подчеркнули роль институтов и политической среды.

Параллельно росло понимание общества как сложной системы: синергетика Ильи Пригожина, теория хаоса, агентное моделирование. Социальная мысль (от Макса Вебера до Пьера Бурдье) дала ключ к культурным и ценностным факторам.

Современный рубеж: большие данные и поведение

В конце XX – начале XXI века в экономику вошли:

поведенческая экономика (Даниэль Канеман, Ричард Талер) – о реальных мотивациях людей;

сетевой анализ (Альберт-Ласло Барбаши) – о том, как связи ускоряют или тормозят перемены;

клиодинамика (Питер Тёрчин) – о закономерностях исторических волн насилия и интеграции.

Эти подходы приблизили нас к пониманию экономики как живого организма, но оставались разрозненными.

Почему нужна новая модель

Несмотря на богатое наследие, мир переживает изменения, которых классические модели не объясняют до конца:

быстрые технологические сдвиги – от искусственного интеллекта до биоинженерии;

глобальные риски – климат, пандемии, цепные финансовые кризисы;

усиление взаимозависимости: локальный сбой отражается мгновенно повсюду.

Традиционные макроэкономические схемы – будь то кейнсианские или монетаристские – плохо справляются с такими многомерными процессами.

Что предлагает Civilization Dynamics, Finance & Foresight Framework

Новая модель опирается на опыт предшественников, но соединяет их идеи в единый архитектурный каркас:

рассматривает цивилизацию как спираль, где каждый виток – комплекс технологий, социальных норм и экономических отношений;

связывает макро- и микроуровни: от мировых финансов до поведения отдельных фирм и домохозяйств;

использует глобальные массивы данных (МВФ, Всемирный банк, ОЭСР, ООН, BIS) для построения сценариев будущего;

объединяет финансовые стандарты (IFRS, РСБУ, ISO) с методами управления рисками (CFA, FRM, COSO), чтобы модели были применимы в реальной политике и бизнесе;

вводит ноосферный показатель Ψ – меру созидательной силы знаний и ценностей, влияющей на экономический рост.

CDFF-Framework не отбрасывает старые теории, а встраивает их как модули в единую систему. Он объясняет прошлое, но главное – даёт инструменты для действия: как предвидеть кризис, как управлять технологическим переходом, как согласовывать интересы стран, корпораций и людей.

Эта книга ведёт читателя от знакомых основ к новой картине мира. Она показывает, что экономические и социальные процессы можно понимать целостно – без упрощений, но и без излишней сложности. Так создаётся мост между богатым наследием экономической мысли и тем, что необходимо для устойчивого будущего.

Глава 1. Мир как взаимосвязанная система

1.1. Экономика как сеть связей и потоков

Экономика мира – это не набор отдельных стран, а единая сеть, в которой постоянно перемещаются товары, услуги, деньги, идеи и данные. Чтобы увидеть её целиком, полезно представить три взаимосвязанных слоя:

Физические потоки – ресурсы, энергия, товары.

Финансовые потоки – деньги, кредиты, инвестиции.

Информационные потоки – знания, технологии, цифровые данные.

Каждый из этих слоёв имеет собственные законы, но они переплетены так плотно, что сбой в одном быстро отзывается в другом.

1.1.1 От первых идей к современному пониманию

Адам Смит в «Богатстве народов» (1776) ввёл понятие невидимой руки – рынка, который сам распределяет ресурсы. Его современник Давид Рикардо объяснил законы сравнительных преимуществ, показав, почему даже бедная страна может выигрывать от торговли.

В XX веке Василий Леонтьев предложил межотраслевой анализ – таблицы «затраты—выпуск», где видно, как производство одной отрасли зависит от другой. Эти идеи заложили фундамент для глобальных таблиц входа—выхода, которые сегодня строят Всемирный банк и ОЭСР.

Современные исследования, например Рикардо Хаусманна и Сезара Идальго, показывают, что рост экономики тесно связан со сложностью её продуктовой сети: чем разнообразнее и технологичнее связи, тем устойчивее развитие.

1.1.2 Экономика как граф

Представим мировую экономику в виде графа:

узлы – страны, компании, ключевые отрасли;

рёбра – связи: экспорт, инвестиции, обмен технологиями.

Важные показатели сети:

degree centrality – сколько связей у узла;

betweenness centrality – через сколько «коридоров» он соединяет других.

Чем выше эти показатели, тем сильнее страна или компания влияет на мировую экономику.

Простая формула степени связанности страны i:

Connectivity_i = Σ_j W_ij

где W_ij – доля торговли или инвестиций между странами i и j в общем мировом объёме.

Эта формула легко копируется и может быть реализована в любой таблице или простом коде.

1.1.3 Как работают глобальные шоки

Взаимосвязанность – источник силы, но и уязвимости. Классический пример – мировой финансовый кризис 2008 года. Исследования Хаймана Мински и последующие модели «финансового акселератора» (Bernanke—Gertler) показали, как долговая перегрузка в одной стране может вызвать «каскадное» падение во всём мире.

Схожие механизмы видны в пандемии 2020 года: локальные остановки заводов в Китае быстро привели к дефициту комплектующих в Европе и США. В терминах сетевого анализа это эффект перколяции – когда сбой в ключевых узлах нарушает работу всей сети.

1.1.4 Простая модель глобального равновесия

Чтобы описать потоки в первом приближении, используем уравнение внешнеэкономического баланса:

Y = C + I + G + NX

гдеY – выпуск (ВВП),C – потребление,I – инвестиции,G – государственные расходы,NX – чистый экспорт.

Добавим финансовый сектор (по модели IS—LM):

IS: Y = C (Y – T) + I (r) + G + NX

LM: M/P = L (Y, r)

Здесь r – ставка процента, M/P – реальное предложение денег, L – спрос на деньги.

Эти простые формулы позволяют на практике оценить, как денежная политика (r, M) и фискальная политика (G, T) влияют на выпуск.

1.1.5 Что это даёт читателю

Понимание масштабов: экономика – это не набор цифр, а живая сеть, где даже небольшое событие может вызвать крупную реакцию.

Инструмент анализа: базовые уравнения помогают увидеть связи между внутренними расходами, внешней торговлей и денежной политикой.

Фундамент для следующих глав: в дальнейшем мы добавим к этой картине циклы роста, поведение отдельных компаний, монетарные решения центральных банков и прогнозирование будущего.

Первая подглава показывает экономику как единый организм, в котором каждое решение – от запуска завода до изменения ключевой ставки – связано с мировым потоком товаров, денег и идей. Именно из такого взгляда вырастает следующая часть книги, где цивилизационная динамика рассматривается уже как спираль долгосрочного развития.

1.2. Циклы роста и экономические ритмы

В первой подглаве мы рассматривали экономику как сеть потоков. Теперь разберём, почему эта сеть дышит волнами: то ускоряя рост, то замедляясь или даже сокращаясь. Экономические циклы – это не случайные «порывы ветра», а закономерные процессы, которые изучали многие экономисты.

1.2.1 Первые наблюдения: от Жюгляра до Кондратьева

Ещё в XIX веке француз Клеман Жюгляр заметил циклы продолжительностью 7—11 лет – их связывали с колебаниями инвестиций и кредита. Позже русский экономист Николай Кондратьев (1920-е) описал длинные волны продолжительностью 40—60 лет, основанные на смене технологических укладов – пар, электричество, нефть, электроника.

Американский экономист Йозеф Шумпетер объединил эти идеи: он видел в инновациях главный толчок для «творческого разрушения» – когда новые отрасли вытесняют старые.

Пример. Переход от угля к нефти в начале XX века запустил волну Кондратьева, приведшую к росту автомобильной и химической промышленности.

1.2.2 Современные модели делового цикла

Чтобы описать ритм колебаний, экономисты используют простую логику:

Yt = Y* + εtгдеYt – фактический выпуск,Y* – потенциальный (долгосрочный) выпуск,εt – отклонение из-за цикла.

Если εt> 0 – экономика перегревается; если <0 – рецессия.

IS—LM модель (Джон Хикс, 1937) показывает, как инвестиции и денежная масса определяют эти отклонения:

IS: Y = C (Y – T) + I (r) + G + NX

LM: M/P = L (Y, r)

Уравнение IS описывает равновесие на товарном рынке, LM – на денежном. Их пересечение даёт равновесный уровень дохода и процентной ставки.

Модель реального делового цикла (RBC) (Финн Кидланд, Эдвард Прескотт) делает акцент на технологических шоках: рост или падение производительности мгновенно меняет выпуск.

Ново-кейнсианские DSGE-модели соединяют оба подхода: в них есть и технологические шоки, и «жесткость» цен, которая объясняет, почему кризисы длятся дольше, чем длится сам шок.

1.2.3 Экономика как колебательный процесс

Чтобы увидеть идею цикла на математическом языке, рассмотрим простую колебательную систему, которую часто используют в экономике:

d²Y/dt² + a·dY/dt + b·Y = F (t)

a – коэффициент затухания (сила, с которой экономика возвращается к равновесию);

b – «жёсткость» (насколько быстро экономика стремится к нормальному уровню);

F (t) – внешний толчок (например, технологический прорыв или финансовый кризис).

Если затухание a низкое и поступает регулярный импульс F (t), колебания могут быть длительными – это и есть долгие волны Кондратьева.

1.2.4 Циклы в цифрах: недавние примеры

Всплеск ИТ 1990-х: Интернет и персональные компьютеры запустили новый виток долгого технологического роста.

Глобальный кризис 2008 г.: классический спад по модели Мински – «финансовая нестабильность»: избыточный кредит → пузырь → крах.

Пандемия 2020 г.: уникальное сочетание шока предложения и спроса, когда одновременно остановились заводы и упало потребление.

Эти эпизоды показывают: разные по природе импульсы встраиваются в общую закономерность «рост – перегрев – спад – восстановление».

1.2.5 Как государство и бизнес могут использовать знание циклов

Финансовая политика: Кейнс советовал на подъёме сдерживать расходы, а в кризис увеличивать их – это антициклический бюджет.

Монетарная политика: Центральные банки, ориентируясь на инфляцию и занятость, меняют процентные ставки, чтобы смягчить перегрев или стимулировать спрос.

Инвестиционные решения: понимание фаз цикла помогает бизнесу выбирать момент для запуска крупных проектов, когда издержки капитала минимальны.

Простая формула для расчёта выравненного роста:

g = s / v

где g – темп роста, s – норма сбережений, v – капиталоёмкость (отношение капитала к выпуску).

Эта «гаррод-домаровская» пропорция до сих пор используется для грубой оценки долгосрочного потенциала.

1.2.6 Связь с цивилизационной динамикой

Знание экономических циклов – первый слой более широкой модели цивилизационной спирали.

Длинные технологические волны соответствуют новым виткам развития общества.

Краткосрочные колебания показывают, как мир «настраивается» между такими скачками.

В следующих под главах мы перейдём к тому, как демография, культура и технологии создают долгие волны, а не только краткие колебания.

Экономика движется не хаотично, а ритмично. Эти ритмы видны в данных, их можно описать формулами и использовать для решений – от семейного бюджета до государственной стратегии.

1.3. Долгие траектории роста: население, технологии и капитал

В предыдущей подглаве мы увидели, как мировая экономика дышит циклами. Но за короткими волнами скрываются медленные силы, которые определяют общий тренд на десятилетия вперёд. Их понимание помогает отличить временный спад от глубинного разворота развития.

1.3.1 Рост как результат трёх факторов

Экономисты давно заметили: выпуск страны зависит от труда, капитала и технологий.

Эта связь описывается производственной функцией Солоу:

Y = A · K^α · L^ (1-α)гдеY – выпуск,K – капитал (здания, оборудование, инфраструктура),L – труд,A – совокупная факторная производительность (технологии, организация, знания),α – доля капитала в выпуске.

Простая форма роста в процентах:

gY ≈ gA + α·gK + (1 – α) ·gL

gA – рост технологий (инновации, образование, качество институтов);

gK – рост капитала;

gL – рост рабочей силы.

Исследования Роберта Солоу (Нобелевская премия 1987 г.) показали: основная часть долгосрочного роста объясняется именно gA, то есть качественными изменениями – знаниями и технологиями.

1.3.2 Демография как медленный двигатель

Численность и структура населения задают экономике ритм на десятилетия.

Модель роста населения Пьера-Франсуа Ферхюльста (логистическая кривая) до сих пор используется для прогноза:

dN/dt = r · N · (1 – N/K)гдеN – население,r – темп прироста,K – «ёмкость среды» (максимально возможное население).

Пример. «Демографический дивиденд» в Азии во второй половине XX века дал мощный стимул росту: доля трудоспособного населения увеличивалась быстрее, чем иждивенцев.

Но когда коэффициент рождаемости падает (как в Японии, Южной Корее, Европе), рост gL может стать отрицательным, и тогда весь акцент приходится переносить на gA – повышение производительности.

1.3.3 Технологии и знания: сердце долгого роста

Йозеф Шумпетер объяснял, что новые комбинации – инновации – создают волны развития.

Позже модели эндогенного роста (Пол Ромер, Филип Агийон, Питер Ховитт) показали, что знания – нелимитированный фактор: они накапливаются, не исчерпываясь, и способны ускорять рост.

Упрощённая формула из модели Ромера:

gA = δ · RгдеgA – темп роста технологий,R – доля ресурсов (людей, капитала), направленная в исследования,δ – эффективность инноваций.

Чем выше R и δ, тем быстрее растёт производительность и тем выше долгосрочный рост gY.

Пример. Массовое внедрение интернета и мобильной связи в 1990-х резко увеличило gA во многих странах.

1.3.4 Инвестиции и накопление капитала

Инвестиции формируют «скелет» экономики.

Формула капитального накопления:

ΔK = I – δK

где

I – инвестиции

δK – амортизация (износ)

Норма накопления s (доля сбережений в доходе) определяет, как быстро растёт K.

В модели Харрода—Домара долгосрочный рост оценивается как:

g = s / v

где v – капиталоёмкость (капитал/выпуск).

Если сбережения высоки, а v снижается благодаря технологиям, экономика может расти быстрее.

1.3.5 Примеры долгих траекторий

Китай 1980—2020: рост gY более 9% в год. Высокая норма инвестиций s и быстрая урбанизация обеспечили взрывное накопление капитала, а с начала 2000-х – и рост gA за счёт технологий.

Западная Европа после Второй мировой: восстановление инфраструктуры + демографический бум – сочетание быстрого gK и высокого gL.

Силиконовая долина: небольшой регион, но пример того, как мощный gA (технологические стартапы, венчурный капитал) способен задавать мировые тренды.

1.3.6 Связь с цивилизационной динамикой

Медленные факторы – население, знания, капитал – формируют несущую линию цивилизационной спирали.

Краткосрочные колебания (глава 1.2) – это «пульс», а долгие факторы – «рост организма».

Вместе они создают пространство возможностей, из которого рождаются новые уклады: от паровых машин до искусственного интеллекта.

1.3.7 Что дальше

Следующая подглава покажет, как структурные сдвиги – изменения в отраслевой и технологической структуре – превращают долгий рост в качественные скачки: от индустриальной революции до цифровой экономики и зелёной энергетики. Мы увидим, как эти сдвиги связаны с социальными изменениями и новыми формами организации производства.

Долгосрочное развитие мира – это взаимодействие населения, капитала и знаний. Поняв их совместную работу, мы можем не только анализировать прошлое, но и строить надёжные прогнозы на десятилетия вперёд.

1.4. Структурные сдвиги: как экономика меняет собственный «скелет»

В предыдущей части мы разобрали долгосрочные силы – население, капитал и знания.

Теперь посмотрим, как эти силы перестраивают саму структуру хозяйства, рождая новые отрасли, формы занятости и типы городов.

Это и есть структурные сдвиги – моменты, когда меняется сама логика экономики.

1.4.1 От плуга к микрочипу: уроки истории