Боевая группа Модеста

Левой рукой, где был порезан палец, я брызнул кровью на конечность светоморфа в район шипов. Правой рукой поймал очередной удар хоботоклюва и приложил его к шипам его магического брата. Расчет был прост. Кровь на шипах запустит реакцию, рецепторы на хоботоклюве превратят её в кислоту. И обойдёмся без человеческих ран. Согласен, это была лишь гипотеза. Скорости химической реакции могло не хватить. Но я решил попробовать и мне удалось. Поймав ещё два клюва, я направил их в те же окровавленные шипы. Светоморфы постепенно, но неизбежно пожирались кислотой.

– Быстро несём! – крикнул я и подбежал к шпале. – Пока нам гадости не наколдовали.

Без лишних вопросов обо мне и светоморфах, все схватились за груз. Я запомнил маршрут. До места выгрузки оставалось два поворота.

– Тупик. Разворачиваемся, – крикнул один из парней.

Не понял. Курсанты, кряхтя под тяжестью шпалы, стали перераспределять силы, чтобы развернуться. Они привыкли попадать в тупики, но я-то знал, что здесь его не должно было быть.

– Стоп! Положите груз, – приказал я. – Что-то не так.

Все замерли. Курсантам не хотелось терять время, бросая груз. Поэтому все машинально посмотрели на таймер. Он исчез!

– Внимание! У нас новый провинившийся, – раздался голос Зубоплатова. – Абитуриенты, запомните имя того, кто сорвал ваше почти законченное прохождение лабиринта. Модест Ермолов. Наказан трудовой повинностью за дерзость по отношению к преподавателю.

Голос Жени-беляка был приторно сладкий. Понятно. Собирается мстить и уже выбрал способ.

– Абитуриенты, возвращайтесь к центру, иначе браслеты ударят током. У вас тридцать секунд.

Если у кого и были претензии ко мне, то никто виду не подал. Все кинулись к центру.

– Стойте! У нас раненный, мы не успеем, – раздался голос Полины с другого конца лабиринта.

Я активировал прыжок. Приземлившись на край стены, считал информацию. Во-первых, лабиринт стараниями Зубоплатова действительно изменился. Во-вторых, я видел, как замешкалась группа Аракчеевой. К центру двое понесли на руках временно ослепшую курсантку. Остальные замерли в полупозиции. Курсант, раненный шипами светоморфа, лежал на земле. Только сейчас я заметил, что у него вывихнута нога. Видимо, во время сильной боли, удерживаемый Полиной, он неудачно дёрнулся. Парень был крупный, такого за полминуты до центра не донесёшь. Поэтому Аракчеева попросила поблажки.

– Двадцать пять секунд, – раздался спокойный голос Зубоплатова.

– Быстро бегите к центру! У меня прыжки.

Я подлетел к раненному и взял его на руки. Спасибо тёмным нейронам. Несмотря на худой вид, сил у меня было побольше, чем в любом супертяже Земли. Перепрыгнув с раненным стену, я избавил курсантов от сомнения. Тревожится о товарище больше не было смысла, все побежали.

Мы успели. За две секунды до окончания в спасительный центр вбежали последние курсанты, те, кто нёс ослепшую девушку.

– Справились, значит, – чуть раздражённо произнёс голос Зубоплатова. Его всё ещё не было видно, наблюдательный пункт по-прежнему был скрыт. – Ну что же… Раз господин Ермолов прыжками может подсмотреть правильный маршрут, то задание придётся изменить. Я бы с радостью помог вам, – голос опять стал елейным, значит, гадёныш нашёл новый способ нас помучить. – Я вообще ваш большой друг. Но таковы правила. Дисциплина прежде всего.

Земля под нами пришла в движение. Лабиринт стал исчезать, центральную платформу, на которой мы находились, сносило к стене. Через пару минут вместо лабиринта котлован выстроился в полосу препятствий. Никаких загадок в выборе направления. Прямая ровная дорога. Но никто не обрадовался. Точно так выглядела трасса смерти, на которой дней десять назад мне посчастливилось выжить.

– Чтобы доказать, что я на вашей стороне, – продолжил Зубоплатов, – я уберу таймер. Доберитесь до конца трассы и трудовая повинность будет считаться выполненной. В этот раз вам даже не придётся нести груз. Говорю же, я на вашей стороне.

В сотни метрах от нас выросла стена, оградив первый участок трассы. Знакомая ситуация. Сейчас сзади запустят огонь или ещё какой-нибудь стимул, чтобы мы не стояли на месте. Согласен, таймера нет. Однако положение наше хуже. Я бы предпочёл носить шпалы, чем проходить тропу смерти.

– Евгений Алексеевич! – крикнул я. – Курсанты… Прошу прощения, абитуриенты с честью принимают трудовую повинность, справедливо возложенную на нас. Чтобы учиться в лучшей школе мира, нужно соответствовать высоким стандартам. Но я прошу, заберите раненных. Раунд со светоморфами они честно выдержали. Теперь условия поменялись. Мы получили новое испытание. Но нельзя привлекать к трудовой повинности раненных. Иначе это не повинность, это убийство.

Женя-беляк задумался. Я понимал, что сохранить полный состав к концу трассы вряд ли получится. Но всё равно нужно освободить нас от бремени раненных. Я польстил белобрысому засранцу и ударил его же оружием. Модест Ермолов не перечит испытанию, однако по правилам…

Зубоплатов не удостоил нас ответом. Вместо этого ближайшая дверь открылась и в её проёме две знакомые фигуры в белых костюмах, те самые охранники, похожие на отдыхающих у моря, махнули рукой. Мы отнесли раненного парня и временно ослепшую девушку. Двери закрылись и над трассой раздался голос Жени-беляка.

Прозвучало это так, как будто он забыл выключить микрофон, отдавая приказ о начале. Но я был уверен, что сделал он это нарочно.

– Начинайте трассу. Интенсивность десять из десяти.

Сектор пришёл в движение. Сначала между нами и стеной, отделяющей второй участок, образовался провал. Чернота внизу, как признак огромной глубины, и предательская длинна. Я моментально высчитал, что моего прыжка хватит, чтобы преодолеть провал. Но с курсантом на плечах не допрыгну. Значит, этот способ прохождения отметаем.

Над провалом появилась киберпанковая конструкция. Огромные парящие в воздухе весы. На левом конце вертикально подвешена длинная труба, диаметром около метра. Справа подвесной мост. Он почти касался обоих сторон провала. По нему мы могли бы дойти до стены. Однако мост перевешивал и находился глубоко внизу. Труба же была задрана вверх. Ага, понятно. Нужно каким-то образом заставить трубу перевесить мост. Тогда он поднимется и можно пользоваться.

Сзади нас раздался шум машины. Мы моментально приняли боевые стойки, кое-кто взвёл магические умения в боевой режим. Но атаки не последовало. В воздухе материализовался… кузов грузовика. Он со скрежетом наклонился и на землю посыпались кирпичи. Обычные красные кирпичи, часть из которых из-за небрежного отношения ломалась на куски. Зубоплатову в иронии не откажешь. Вот вам стройка на трудовую повинность.

– И чего? Нужно сбить трубу? – спросил один из курсантов, когда кузов исчез.

– Если ты собьёшь трубу, то мост упадёт. Чего мелешь?

– Тихо! – крикнул я, чтобы пресечь ссору.

– Может, труба с донышком?

Полина первая догадалась, что нужно делать. Она взяла осколок кирпича и кинула в трубу, пытаясь попасть внутрь. Получилось! Раздался стук и кирпич не упал вниз. Тут же подключились другие. Курсанты брали кирпичи и бросали в трубу. Нужно утяжелить её, тогда труба опустится, а мост поднимется. Однако целыми кирпичами попасть тяжелей. Много полетело в пропасть.

– Стойте! – сказал я. – У нас кирпичи не бесконечные. Экономьте. Ломайте их, чтобы было проще попадать.

Постепенно мы приспособились. Труба стала заполняться битым кирпичом, спасительный мост поднимался.

– Что за…

Первая подлянка. Впрочем, этого стоило ожидать. Труба стала ритмично раскачиваться из стороны в сторону. Мы долго наблюдали, чтобы привыкнуть к амплитуде и частоте, после чего продолжили броски. Плохо. Все мимо.

– Кто попал?! – наконец-то получилось.

– Я.

Конопатый паренёк из младших курсов. Он стоял дальше всех, но первым из нас забросил кирпич в качающуюся цель.

– Ну-ка, иди поближе. Давай ещё раз.

Кинул и опять попал.

– Курсанты, подносим снаряды нашему снайперу, – радостно приказал я. – Пусть заполняет кошёлочку.

Пацан уверенно бросал кирпичи, и все точно летели в цель. Сомнений уже не было, что мост скоро поднимется. Однако через минуту мы напряглись. Труба стала раскачиваться быстрее, а главное, по разной траектории. Наш конопатый снайпер замер. Он долго анализировал движение, а потом сделал бросок. Мимо! Но тут же следом ещё один. Есть! Кирпич внутри. Теперь паренёк попадал не всегда. Броски были реже, целился он дольше. Однако главную цель достигал. Мост постепенно поднимался. Я посмотрел на кучу оставшихся кирпичей. Отлично. Должно хватить с запасом.

– Смотрите!

Вторая подлянка. На верёвке, держащей трубу, появился длинный шнур. Он вспыхнул с одного конца и начал медленно тлеть.

– Бикфордов шнур. Теперь мы ограниченны во времени. Лично я не сомневаюсь, что как дойдёт до конца, то взорвёт верёвку. Труба рухнет вниз и моста нам больше не видать.

А вот теперь серьёзно. Понимая, что времени мало, наш конопатый снайпер стал кидать чаще. Промахов стало больше. Труба по-прежнему раскачивалась, как полоумная, но всё-таки заполнялась. Мост медленно, но поднимался. Однако кирпичей, по моим прикидкам, теперь хватало в обрез.

– Сзади!

А вот и основная подляночка. Шестеро. Они появились между нами и кирпичами. Я сразу отметил два момента. Во-первых, иронию Зубоплатова. Мужики были в строительных робах, с протокольными мордами прорабов. Опять отсылка к трудовой повинности. Каждый мужик держал в руках разный инструмент. То ли по едва уловимому мерцанию, то ли по лёгкому гудению, а скорее всего по прокачавшейся сенсорике я понял, что в руках у прорабов опасное магическое оружие.

Второй момент состоял в том, что строители не кинулись в атаку. Мужики встали спиной к кирпичам и всем своим видом показали, что воровать на стройке не позволят. Тем временем, бикфордов шнур сгорел наполовину.

Один из наших не выдержал. Он бросил заклинание в ближайшего противника. Я даже не успел понять, что за умение это было, так как магическая волна не долетела. Рядом стоящий прораб быстрым движением вытянул шпатель и защитил коллегу. Магический артефакт, как пылесос, втянул в себя заклинание курсанта. Стоявший в центре седой мужчина с набором отвёрток на поясе, строго посмотрел на осмелевшего напасть. Он быстро вынул одну из них и запустил пареньку в голову. Отвертка вошла в глаз по самую рукоять и поразила мозг. Парень умер до того, как рухнул на землю.

Трудовая повинность закончилась. Наступила битва за жизнь.

– Внимание, интернат!

Я взял командование в свои руки. Прорабы первыми не нападали, значит, есть время, чтобы грамотно распределить силы.

– Надеюсь, не нужно объяснять, на сколько всё серьёзно? Или мы проходим трассу, или погибнем. Это, надеюсь, понятно? – я показал на тело нашего товарища. – Вижу, что согласны. Тогда слушай мою команду. Ловкачи и блинкёры в драку не вступают. Ваша задача воровать кирпичи и подносить снаряды снайперу. Ждите момента, когда строители будут отвлекаться на удары и воруйте.

Я посмотрел на Аракчееву.

– Полина, твоя задача взять шесть самых сильных бойцов и охранять снайпера. Он наш единственный шанс пройти сектор. Погибнет снайпер, погибнем мы.

– Есть!

Девушка моментально подала знаки. Через несколько секунд вокруг конопатого паренька стояли шесть бойцов во главе с Полиной. Шустро. Толковая девушка. И красивая. Если выживем, приглашу её на свидание.

– А теперь те, кто остался. Ваша задача прикрывать мою спину. Я провоцирую, лезу в самое пекло. А вы наносите удары исподтишка и спасаете мою задницу. Геройствовать не нужно, но и лицом не щёлкайте. Понятно?

– Так точно!

Я, наконец, понял смысл в невидимости наблюдательного пункта. Сейчас бы с удовольствием покромсал Женю-беляка, но до него нет возможности дотянуться. Ничего, повоюем со строителями.

План на бой составил быстро. Принцип простой. Выясняем силу оружия, после чего нейтрализуем его. Или используем. Так я решил поступить со шпателем. При моей скорости оказаться за спиной прораба оказалось делом несложным. Крепко схватив кисть противника и прикрываясь мужиком, как щитом, я ловил магические умения. Коллеги париться о здоровье своего товарища не стали и трое из них сразу кинули в меня заклинения.

Разводной ключ почему-то вызвал огонь. Шпатель нейтрализовал пламя, однако я почувствовал сильный жар. Значит, артефакт защищает только хозяина. До меня огонь не дошёл только потому, что упёрся в магическое существо. Учтём. Малярная кисть выстрелила подозрительными каплями. Шпатель принял магический урон, я же уловил резкий запах. Кислота! Ого. Это серьёзно.

А вот третье оружие достигло цели. Один из прорабов наставил на нас строительный уровень. С небольшой задержкой я почувствовал, как мы оба потеряли равновесие. Моего противника со шпателем повело в бок, меня, почему-то слегка подкинуло вверх. Непонятная хрень. Ладно, потом разберёмся. Пора убивать.

Тем временем ловкачи без дела не сидели. Ещё до того, как меня подбросило от уровня, парень с девушкой схватили несколько кирпичей и убежали к снайперу. Ещё у одного юноши не получилось. Седой мужик успел выбросить отвёртку. Реакция помогла, парень увернулся. Вместо того, чтобы попасть в горло, отвёртка пробила курсанту ладонь. Следующий бросок сделать не получилось, так как я оказался рядом. Рукоятку выбрал под цвет комбинезона хозяина. Через мгновение из уха седой головы торчала синяя отвёртка, вынутая мной ранее из-за пояса хозяйственного деда. Минус один упырь. Осталось пятеро.

Дальше помог хилер. Точнее хилерша. Я обратил внимание, что девушка сильно нервничала. Это был не страх, а боязнь впустую провести бой. Видимо, откат у заклинания большой, поэтому девушка тщательно выбирала цель. Увидев, как меня прессуют, решила, что время пришло. Ещё до того, как голова с отвёрткой мертвым падением приземлилась на землю, я посмотрел на свою кожу и обомлел. Я зелёный! Фиона, перемать! Что происходит?

– Полная защита. Двадцать секунд! – пояснила девушка.

А. Это круто, да. Сначала кинулся к тому, что с кислотой. Гадёныш уже успел ранить одного из наших. Кистью брызнул в бойца и капли прожгли кожу в нескольких местах. Маляру я свернул шею, а разводному ключу пробил голову его же оружием. Мужик выпустил самую сильную огненную струю, но я не почувствовал никакого жара. Зелёная кожа спасла.

Седой с отвёртками, маляр и сантехник были мертвы. Шпателя очень умно отвлекли те, кто должен меня прикрывать. Курсанты сообразили, что прораб хилер. Он ловит заклинания, но не применяет их. Поэтому периодически кидали в него умения, чтобы занять прораба работой. Хорошо. Этот подождёт. Осталось двое. Непонятный мне инженер с уровнем и простой, как лопата, прораб с… лопатой.

Этот уже дрался с защитниками снайпера. Он сразу попёр на них, как только бой начался. Высокий, толстый. Этакий деревенский бычок, которому на стройке сложнее лопаты ничего не доверяют. Вот он и махал ей во всю мощь, да весьма толково. Двоих наших ранило, но оборону они пока держали. Конопатый снайпер периодически нервно посматривал за спину. Промахи участились, но кирпичи попадали в трубу. Мост уже поднялся до такого уровня, что можно было спрыгнуть. Однако на другом конце до стены не дотянешься. Нужно ещё поднять. Тем временем шнур выгорел на три четверти.

По моим расчётам защитной кожи мне должно было хватить, чтобы прикончить прораба со строительным уровнем. Однако приблизиться к нему я не успел. Он направил планку и меня опять повело. Что ж такое?! Но это была не самая плохая новость. Строитель ткнул уровнем в кучу кирпичей, которых, надо сказать, осталось немного, и они… разлетелись во все стороны. Часть улетела в пролом. Часть стала кататься на земле по кругу. Но больше всего удивили те, что оказались в воздухе. Они двигались по непредсказуемым траекториям.

Кажется понял. Это гравитационная пушка. Строительный уровень искривляет пространство-время и предметы начинают двигаться по-новому.

– У меня закончились камни! – крикнул снайпер.

Я посмотрел на ловкачей. Те пытались поймать кирпичи, двигающиеся по непредсказуемой траектории. Получалось плохо. Наконец, прораб ещё раз взмахнул планкой и все камни улетели в провал.

Всё. Больше нечего кидать в трубу. Бикфордов шнур догорел почти полностью.

– Минуты три, – прочитал мои мысли снайпер и сообщил, что через три минуты труба рухнет вниз, а за ним и спасительный мост.

Глава 5

Три минуты? Я был уверен, что снайпер ошибся. Думаю, у нас в запасе минут семь. Однако всё равно нужно поторапливаться. Я решил завалить сначала шпателя, так как звуковой нокаут на противника с планкой тратить не хотелось. А как его по-другому убить не придумал. Сволочуга изменял пространство и все попытки сблизиться уводили меня прочь. Я делал выпад, но ноги весело шагали в другую сторону. Вспомнил, как в детстве Модест отправлял людей, спросивших дорогу, по ошибочному маршруту. Вот таким неожиданным способом карма настигла обратно.

Но шпателя пришлось отложить. Организм в экстренной ситуации улучшился. Я почувствовал, что управление звуком вышло на новый уровень. Кроме инфра-нокаута, появилась звукоимитация. Я мог активировать звуки в разных точках вокруг себя. Применение нашёл быстро. Не открывая рта, я выкрикнул боевой клич, и прораб со строительным уровнем резко обернулся. Он активировал планку, однако за спиной никого не оказалось. Там находился только мой голос, благодаря новому умению появившейся за спиной противника. Круто! Можно отвлекать врагов.

Второй раз применять не потребовалось, потому что ждать не стал. Как только прораб повернулся ко мне спиной, я уже летел в него прыжком. Применяя особую технику, пользуясь силой тёмных нейронов и знаниями… Да ладно, чего врать. Просто обрадованный новым умением и злой на доставшего меня строителя, заставившего побегать по пространству, я ударом ноги сломал врагу позвоночник. Потом контрольный удар и прораб умер.

Теперь шпатель. Ан, нет! Уже всё. Пацаны изучили противника. Поняв, что магию он гасит ловко, парни по рабоче-крестьянски накинулись с кулаками. Техника боя у каждого была на приличном уровне, поэтому в конце двое чуть обиженно посмотрели на третьего.

– Мог бы и нам оставить.

– Да ладно вам. Главное мёртв, – усмехнулся тот, кто первым завалил прораба.

Остался бычок с лопатой. Чёртов рыцарь ранил очередного нашего бойца. Он без устали размахивал лопатой, Полина с командой пока справлялись. Аракчеева умно дразнила противника, уводя его от снайпера. Правда, теперь закидывать в трубу было нечего.

Пора кончать. Справился легко. Если магию я пока знал на начальном уровне, хотя уже имел кое-какие успехи. То завалить врага с холодным оружием было моим привычным делом в прошлой жизни спецагента. Пара обыденных приёмов, и вот лопата уже в моих руках. А теперь хоба, и она уже в сердце бычка. Легко вошла. Хорошо наточен инструмент, хорошо.

Стоп! Наточен… Думаю, в следующие секунды курсанты подумали, что я спятил. Ермолов замахал лопатой пуще прораба и стал… разрубать строителя на куски.

– Кидай! – я швырнул отрубленную кисть снайперу.

Конопатый паренёк переспрашивать не стал и тут же забросил конечность прораба в трубу. Вместо кирпичей будем бросать тела строителей. Разрубать плоть есть чем, главное успеть. Я молотил лопатой, как угорелый. Бикфордов шнур уже был в опасной близости от верёвки, а нам ещё бежать по мосту.

– Прыгайте на мост! – сообразила Полина. – Иначе будет пробка и мы не успеем.

Умничка! Аракчеева всё верно поняла. Нельзя ждать до последнего, а потом ютиться на узком мосту. Однако никто из курсантов не решился прыгать, понимая, что это путь в один конец. Если мост не поднимется, то обратно не запрыгнешь. Хоть на том краю, хоть на этом.

– Мы или верим снайперу, или погибнем.

Девушка спрыгнула вниз и побежала к противоположному краю, показав пример. На середине моста она обернулась.

– Можно забраться на плечи друг к другу и вылезти наверх!

А вот это подействовало. Курсанты прыгнули следом и побежали к стене.

Я отмолачивал куски от трупов. Конопатый парень, поймав кураж, быстро закидывал их в трубу. Мост поднимался.

– Всё, хватит. Скоро рухнет! Бежим!

Мы со снайпером последние спрыгнули на мост. На другом конце живая лестница во всю работала. Один парень встал на плечи другому. По ним курсанты забирались наверх и выползали на спасительную сторону. Полина, как обычно первая сообразила, что нужно делать в конце. К последнему оставшемуся были скинуты накрепко сплетённые ремни. Парня затащили к остальным.

Казалось, что курсанты забыли о нас со снайпером, но Аракчеева и тут всё рассчитала. Когда до противоположной стены провала оставалось метра три, раздался взрыв. Всё, сейчас мост рухнет. Но я уже не волновался. Три метра это не тридцать. Я схватил на руки снайпера и активировал прыжок. Мы успели.

Оставшиеся в живых абитуриенты стояли спиной к стене и лицом к провалу. Мы смотрели на наших погибших товарищей, оставшихся на той стороне, и падающий мост. Металлические тросы, державшие конструкцию киберпанковских весов, с шумом рвались.

– Мы сделали это! Да! – радостно заорал наш спаситель, конопатый паренёк, что так ловко наполнил трубу грузом.

Один из тросов зацепился зажимом о траловый блок весов. Металл загудел, как струна, после чего раздался громкий хлопок. Тяжелый зажим с двумя массивными гайками отлетел от разрушающейся конструкции и попал точно в голову конопатого паренька. Он пробил снайперу лоб и застрял между ушей. Молодой человек моментально умер.

Ранее утром.

Где-то на территории интерната

– Имперская проверка может серьёзно пошатнуть представительство нашего клана в интернате. Ты понимаешь всю важность этого места?

– Да, мадам Шклярская.

– Мы не должны потерять контроль, полученный за последний год.

– Мне нужно вербовать новых членов?

– Нет. Нужно нейтрализовать активность Ермолова. Магия разума не действует на него, а прямое убийство с моей стороны исключено.

– Что нужно сделать?

– По моим расчётам Модест сам начнёт создавать боевую группу. Стань её частью и веди диверсионную деятельность. Как настанет время, получишь приказ и убьёшь Ермолова.

– Да, мадам Шклярская.

Вечер.

Интернатская библиотека, временно превращённая в площадку для несения трудовой повинности

Я подсчитал оставшихся. Вместе со мной шестнадцать человек. Одиннадцать парней и пять девушек. У одного пробита ладонь, ещё двое пострадали от лопаты прораба. Кроме того, я был уверен, что ещё кто-нибудь скрывал ранения. Но это ладно. Главное, магия.

– У кого полный откат на ближайшие полчаса?

Дольше мы не продержимся. Или пройдём трассу, или всех поубивают. Зубоплатов может сжалиться. Кем бы он ни был, каким бы садистом не был, но задачу по набору курсантов никто не отменял. Переаттестация, устроенная Раппопортом, не подразумевала бездумное увольнение всех подряд. Однако Зубоплатов не сможет полностью отменить уже запущенную тропу. Только снизить уровень противников. Правда, зная характер Жени-беляка, я не сомневался, что сделает он это лишь в крайнем случае.

– Я пустая, – ответила девушка, защитившая меня зелёной кожей.

Опять смутилась. Я точно помнил, как она живо общалась с курсантами, подсказывая в нужный момент и проявляя инициативу. А тут снова опущенные глаза и суетит руками, как первоклашка у доски. Етить, Модест! Ну и дурак же ты. Ты ей нравишься!

– Спасибо…

– Уля, – подсказала девушка и покраснела.

– Ульяна! – неожиданно строго поправила Полина Аракчеева.

– Ульяна, да.

Что это было? Опять женские обидки, как у Юли с Бертой? Ладно, потом разберусь.

– Спасибо, Ульяна, – улыбнулся я девушке. – Кто ещё пустой?

Выяснили, что три человека полностью потратили умения. Приемлемо, я думал будет больше.

– Внимание, интернат! – начал я, но решил сменить тактику и заговорил без командной назидательности. – Ребят… Мы попали в тяжелую ситуацию. Чутьё подсказывает, что до конца трассы будут ещё смерти.

Я взял паузу и присмотрелся. Гробовая тишина и решительные взгляды. Курсанты поняли и согласились. Ни капли страха и готовность принять свою судьбу.

– Один сектор мы прошли. Осталось ещё два. Так давайте пройдём их так, чтобы… этого сраного альбиноса накрыл недельный понос! Покажем трусу, который прячется от нас в зеркальном пузыре, что мы, в отличие от него, не боимся смерти!

– Да!

– К чёрту Зубоплатова!

– К чёрту!

– Долой маменького сынка!

– Долой!

– Здесь только настоящие мужчины и настоящие женщины!

– Да!

– Здесь только воины!

– Воины!

– Кто мы?!

– Воины!

– Кто мы?!

– ВОИНЫ!

Как тебе такое, Женя-беляк? Шестнадцать молодых парней и девчонок перед лицом смерти сплотились. Вместо страха и беспомощности, которые ты, липовый декан Зубоплатов, ожидал увидеть в абитуриентах, здесь, на небольшой площадке перед стеной на второй сектор смертельного испытания, зародилось братство. Я понял, что есть хорошие новости для Талгата. Первые бойцы для нашей группы готовы. Жаль, что к концу трассы выживут не все.