Память Сатурна

Но это также поднимало тревожный вопрос – была ли эта передача пассивной или активной? Просто проявлением информации, уже интегрированной в его мозг во время предыдущих контактов, или целенаправленной коммуникацией? Попыткой существ из кристаллов связаться с ним, передать конкретное сообщение?

И если второе – то почему именно сейчас? Что изменилось? Что заставило их активизировать контакт?

Александр решил, что прежде чем делиться информацией с Кляйном или кем-либо еще, он должен поговорить с Еленой. Ее лингвистический анализ мог помочь интерпретировать символы и концепты, особенно связанные с "разрывом" и "Трансцендентом".

Но судьба распорядилась иначе. Когда он вышел из своей каюты, в коридоре его ждали два охранника из службы безопасности.

– Доктор Неверов, – сказал один из них. – Полковник Крамер требует вашего немедленного присутствия на совещании высшего руководства проекта.

– По какому поводу? – спросил Александр, хотя уже догадывался.

– Нам не сообщили деталей, сэр, – ответил охранник. – Только то, что это срочно и касается национальной безопасности.

Александр кивнул. Он ожидал чего-то подобного с того момента, как поделился информацией о первом сне с Кляйном. Очевидно, разговоры о "силе, уничтожающей галактики" привлекли внимание военных. И теперь они хотели узнать больше.

Он последовал за охранниками, мысленно готовясь к предстоящему допросу. Он должен быть осторожен в том, что рассказывать. Особенно о втором сне, о "разрыве" и "Трансценденте". Эта информация была слишком важной, слишком потенциально опасной, чтобы делиться ею без тщательного обдумывания последствий.

Но в то же время, часть его – та самая, новая часть, которая, казалось, имела собственную волю и цели – шептала, что, возможно, пришло время раскрыть больше. Что люди должны знать о надвигающейся угрозе. О цикле, который не был прерван, а лишь отложен. О силе, которая рано или поздно вернется, чтобы завершить то, что начала миллионы лет назад.

Потому что, если его интерпретация была верной, если образы из сна действительно отражали реальные события, то кристаллы были не просто хранилищами исчезнувших сознаний. Они были предупреждением. Посланием из прошлого, отчаянной попыткой подготовить будущие цивилизации к возвращению силы, которая уничтожила их создателей.

И если так, то время, возможно, было на исходе. Не только для проекта "Мнемозин", не только для станции "Гюйгенс" и ее обитателей, но для всей человеческой цивилизации. Для всей жизни в Солнечной системе.

Или, может быть, все это было лишь искусной манипуляцией? Внушенными воспоминаниями, созданными, чтобы заставить его – их – действовать определенным образом? Выполнить план, цели которого он не понимал полностью?

Александр не знал ответа. Но он был уверен в одном – он находился в центре чего-то огромного, нечеловечески древнего и потенциально катастрофического. И его решения, его действия могли иметь последствия, выходящие далеко за пределы его понимания.

Глава 7: Мнемонический резонанс

Совещание проходило в самом защищенном отсеке станции "Гюйгенс" – командном центре, обычно используемом для координации операций в кризисных ситуациях. Круглый стол окружали голографические экраны, демонстрирующие данные со спутников, телескопов и зондов, исследующих кольца Сатурна. Защищенная от любых форм электронного наблюдения, комната была идеальным местом для обсуждения сенситивной информации.

Когда Александр вошел, вокруг стола уже собрались ключевые фигуры проекта. Кляйн нервно постукивал пальцами по столешнице. Крамер, с каменным лицом, изучала данные на своем планшете. Северин выглядел необычно серьезным, без обычной самоуверенной улыбки. Дэвид Кронин, теоретический физик, которого Александр не видел несколько дней, что-то быстро записывал, его рыжая борода дергалась в такт движениям его руки. Арун Сингх сидел с отстраненным выражением лица, погруженный в свои мысли. Елена, к удивлению Александра, тоже присутствовала, хотя ее обычно не приглашали на совещания высшего руководства.

– А, доктор Неверов, – Крамер указала на свободное место. – Присаживайтесь. Мы вас ждали.

Александр сел рядом с Еленой, которая бросила на него быстрый предупреждающий взгляд.

– Могу я узнать, почему меня вызвали в таком срочном порядке? – спросил он.

– Конечно, – Крамер кивнула. – Доктор Кронин, пожалуйста, представьте свою теорию.

Кронин встал, активируя центральный голографический проектор. Над столом появилась сложная трехмерная модель – квантовая структура, напоминающая нейронную сеть, но с необычными узлами и связями.

– Последние две недели я работал над новой теорией природы кристаллов, – начал Кронин. – Основываясь на данных, полученных доктором Неверовым, и моих собственных квантовых расчетах, я пришел к выводу, который может изменить наше понимание проекта.

Он увеличил часть модели, показывая детальную структуру одного из узлов.

– Кристаллы не просто хранят воспоминания или паттерны сознания. Они являются узлами квантово-запутанной сети, распределенной не только в пространстве, но и во времени.

– Во времени? – переспросил Александр. – Вы имеете в виду…

– Именно, – кивнул Кронин. – Квантовая запутанность теоретически может преодолевать не только пространственные, но и временные барьеры. Кристаллы были созданы миллионы лет назад, но из-за их уникальной квантовой структуры они способны передавать информацию – и потенциально взаимодействовать – через временные промежутки.

– Это звучит фантастически, – заметил Сингх. – Какие доказательства у вас есть?

– Расчеты, – ответил Кронин, демонстрируя серию сложных формул. – И, что более важно, аномалии в данных, которые иначе невозможно объяснить. Например, как кристаллы могли знать о Земле и человечестве миллионы лет назад, до нашего появления?

Он посмотрел на Александра.

– Или как объяснить "сигналы", которые доктор Неверов получает от кристаллов без прямого физического контакта? Или сны, содержащие информацию, которой не было в кристаллах, с которыми он контактировал?

Александр напрягся. О своем втором сне он еще никому не рассказывал. Откуда Кронин знал?

– Мои нейромониторы зафиксировали аномальную активность в вашем мозгу прошлой ночью, – объяснил Сингх, заметив его реакцию. – Паттерны, соответствующие контакту с кристаллами, хотя вы находились в своей каюте. Я уведомил доктора Кронина, поскольку это подтверждало некоторые аспекты его теории.

– И вы не сочли нужным уведомить меня? – спросил Александр.

– Мы собирались, – вмешался Кляйн. – На этом совещании. После того, как доктор Кронин представит свою теорию полностью.

Кронин продолжил:

– Суть в том, что кристаллы не являются пассивными хранилищами информации. Они активные узлы сети, способные не только хранить, но и передавать, получать и обрабатывать информацию. И что самое важное – они могут влиять на материю и энергию в своем окружении.

– Как астероид, – тихо сказал Александр. – Вы считаете, что кристаллы могли повлиять на его траекторию?

– Именно, – кивнул Кронин. – Через квантовые взаимодействия, слишком тонкие для нашего обнаружения, но в совокупности способные создать макроскопический эффект. Особенно если кристалл был одним из "Якорей" – центральных узлов сети с повышенной квантовой активностью.

– Допустим, ваша теория верна, – сказала Крамер. – Что это означает для нашей безопасности? Для целей проекта?

– Это означает, что мы имеем дело с чем-то гораздо более сложным и потенциально опасным, чем просто археологическими артефактами, – ответил Кронин. – Если кристаллы действительно образуют активную квантовую сеть, способную влиять на физическую реальность, то они могут представлять как беспрецедентную возможность, так и серьезную угрозу.

– Какого рода угрозу? – спросила Крамер, её глаза сузились.

– Неизвестно, – признал Кронин. – Но если они могут изменять траектории астероидов, теоретически они могут влиять и на другие физические системы. Включая электронику, коммуникации… возможно, даже биологические процессы.

– Как изменения в мозге доктора Неверова, – добавил Сингх.

Все повернулись к Александру. Он чувствовал себя как под микроскопом – объект исследования, а не исследователь.

– Я не верю, что кристаллы представляют непосредственную угрозу, – сказал он, тщательно подбирая слова. – Все мои контакты и… сны… указывают на то, что их цель – коммуникация, передача информации. Предупреждение, возможно.

– Предупреждение о чем? – спросила Крамер.

Александр колебался. Рассказать о "разрыве"? О "силе, уничтожающей галактики"? О цикле катастроф, который, возможно, не был прерван окончательно?

Елена легко коснулась его руки под столом – едва заметный жест поддержки.

– В моем первом сне, о котором я уже рассказывал доктору Кляйну, существа говорили о циклических катастрофах космического масштаба, – осторожно начал он. – О силе, которая приходит в конце каждого цикла и уничтожает целые звездные системы. Они создавали кристаллы как способ сохранить свои знания, культуру и, возможно, сами сознания перед лицом неминуемой гибели.

– А второй сон? – прямо спросил Кронин. – Тот, что был прошлой ночью?

Александр глубоко вдохнул.

– Я видел… конец. Последние дни их цивилизации. Они отправляли корабли с кристаллами в разные звездные системы, включая нашу. Но самое важное – я видел источник угрозы. То, что они называли "разрывом".