Экстремалка и художник

Валерий Марро

Экстремалка и художник

Глава 1

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Виктория

Пётр

Муж Виктории

Приятель мужа.

Официантка

Администратор

Двое неизвестных

События происходят в наши дни.

ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ

Встреча

Солнечный летний день. Уголок городского парка. В тени деревьев, на скамейке, сидит в задумчивости Виктория. Появляется Петр.

ПЁТР/остановился/. Добрый день!

ВИКТОРИЯ. Здравствуйте!

ПЁТР. Извините… я вам не помешаю?

ВИКТОРИЯ. Да нет… садитесь.

Пётр опускается на край скамейки.

ПЕТР/через паузу/. Я был здесь же, в парке, чуть поодаль. Но, увидев вас…

ВИКТОРИЯ. Не волнуйтесь! Вы абсолютно не стесняете меня своим присутствием!

Пауза.

ПЁТР. Признаюсь: мой поступок стоил мне немалых усилий. Я долго не решался подойти к вам. Но… как видите, всё же отважился нарушить ваше одиночество.

ВИКТОРИЯ. Вы не нарушили его. Вы просто сели рядом.

ПЁТР. И тем самым отвлёк вас от напряжённых размышлений, которые явно читались на вашем лице.

ВИКТОРИЯ. Не велика беда. К тому же, мысли мои были довольно сумбурными. В какой-то степени, я даже рада, что в этом, безлюдном, парке хоть кто-то появился.

Пауза.

ПЁТР. Это была первая нить.

ВИКТОРИЯ. Нить? Что за нить?

ПЁТР. Нить, которая и стала причиной всего.

ВИКТОРИЯ. Причиной чего?

ПЁТР. Моего поведения, которое кажется вам, вероятно, странным.

ВИКТОРИЯ. Да ничего мне не кажется. Ну… сел рядом мужчина – что здесь такого? Пусть сидит себе, места, слава богу, хватает, скамейка большая.

ПЁТР. Дело здесь не в том – широкая скамейка или узкая?

ВИКТОРИЯ. А в чём дело? Объясните!

ПЁТР. Мне трудно это сделать.

ВИКТОРИЯ. Почему?

ПЁТР. Имеются определённые обстоятельства, препятствующие подобному откровению.

ВИКТОРИЯ. Какие ещё обстоятельства? Где они? /Оглядывается/. Здесь… в парке?

ПЁТР. Нет.

ВИКТОРИЯ. А где же тогда?

ПЁТР. Они там… внутри меня.

ВИКТОРИЯ. А-а… /С любопытством рассматривает скромно одетого собеседника/. Внутри вас, говорите… Ну, тогда скажите мне о них. Поделитесь… если это, конечно, возможно.

ПЁТР. К сожалению, мне пока трудно сформулировать точный, логически ясный, ответ.

ВИКТОРИЯ. Почему? Что вам мешает?

ПЁТР. А почему Гамлет постоянно задавал себе один и тот же вопрос "Быть или не быть…"?

ВИКТОРИЯ. Не знаю. Никогда не задумывалась над этим.

ПЁТР. Потому что не был до конца уверен – совершать ему свой, роковой, поступок или нет?

ВИКТОРИЯ. Роковой поступок?! Боже мой… о чём вы говорите? Сев сюда, на эту, государственную, скамейку, рядом со мной, вы что… совершили роковой поступок?

ПЁТР. Да, именно так. Вернее… он мог бы стать таковым, если бы вы…

ВИКТОРИЯ. Если бы я… что?

ПЁТР. Если бы вы… минутой раньше…

ВИКТОРИЯ. Ну что? Что? Ударила вас? Укусила? Обозвала неприличным словом? Что именно я должна была сделать?

ПЁТР. Если бы вы… ответили мне отказом.

ВИКТОРИЯ. И всё? И это могло бы стать причиной вашей… совершенно непонятной для меня, трагедии?

ПЁТР. Да, именно это. Именно такой, неудачный, финал моей попытки оказаться сидящим возле вас, мог бы стать началом моих дальнейших, неисчислимых бед.

ВИКТОРИЯ. Послушайте… молодой человек! Возможно… скамейка эта вам чем-то дорога? Каким-то своим… сугубо личным, воспоминанием? Тогда я вам её уступлю! Всю… полностью! /Намеревается встать/.

ПЁТР/поспешно/. Нет, нет… не уходите! Пожалуйста! Скамейка эта мне абсолютно чужда! Я сижу здесь впервые!

ВИКТОРИЯ. Ну… тогда в чём проблема? Сели бы на любую другую… смотрите, сколько их вокруг? И спокойно посидели бы

там до самого вечера, в своё удовольствие!

ПЁТР. Да… можно было бы сделать и так! Безусловно! Скамеек в парке действительно много. Но там, на другой скамейке…

ВИКТОРИЯ. Ну вот… опять! Что там? Взрывпакет лежал?

ПЁТР. Нет.

ВИКТОРИЯ. Ржавые гвозди торчали?

ПЁТР. Да нет же!

ВИКТОРИЯ. О, Господи… Доски прогнили насквозь? Краска до конца не просохла? Что… что там, на другой скамейке, вам помешало бы вдруг присесть на неё?!

ПЁТР. Там, на другой скамейке, не было бы… вас.

ВИКТОРИЯ. Ах… вот оно что!

Пауза.

Выходит, вы решили подойти ко мне, как обыкновенный уличный повеса. Чтобы узнать… что? Кто я такая и что я здесь, в одиночестве, делаю? И нельзя ли к этой, симпатичной, девушке, потихоньку подбить клинья? Угадала?

ПЕТР. Нет, нет… поверьте, вы глубоко ошибаетесь! Такие, поверхностные… плотские, я бы сказал, стремления нивелировали бы полностью мои истинные, неизмеримо более глубокие, намерения. /Пауза/. Значительно в большей степени мною двигало желание выяснить – что привело сюда, в этот тихий, забытый всеми, уголок природы, такую милую, очаровательную девушку?

ВИКТОРИЯ. Ну… наконец-то! Хоть какой-то, пусть пока маленький, шажок к истине вы, наконец-то, всё же сделали! /Пауза/. Интересное признание, между прочим… И главное – совершенно неожиданное для меня! /Пауза/. А вы… кто? Психолог? Следователь? Прокурор… может быть? Кто вы?

ПЁТР. Ни первое, ни второе и ни третье. Я – художник. Моя профессия – отражать мир в красках, линиях, в смелых, неожиданных формах и композиционных решениях, в портретах современников. Художник – это тот, кто пишет душу окружающей его флоры и фауны, бесконечного множества вещей быта и попадающих в поле его зрения интересных, самобытных людей. А это, как известно, требует досконального знания предмета, изображаемого тобою.

ВИКТОРИЯ. Вот как! И что же такого интересного, интригующего вас, вы увидели, например… в этом вот предмете? /Указывает на себя/.

ПЁТР. Возможно, я выразился несколько парадоксально, сказав о душах предметов и включив в этот перечень людей. Но это действительно так! Все предметы, существующие на Земле, не важно – живые они или нет, имеют свою душу. И, прежде чем воплотить эти предметы на холсте, художник обязан разгадать их внутренний мир. Тогда будет результат, который привлечёт внимание многих, заставит их глубоко задуматься над сущностью нашего бытия. И, что совсем не исключено, станет даже всемирным шедевром! Что же интересного увидел я в вас? Отвечу! Вы – удивительно совершенное творение нашей заботливой Альма-матер! Что само по себе уже является проявлением высшей формы искусства, созданной всемогущим Мировым Разумом. Человек бесконечен, как космос. Он – отражение вселенной, заключённое в оболочку живой материи. Сколько ни всматривайся в этот, переполненный противоречиями и безумными страстями, сосуд, дна не увидишь. Вот почему меня, как профессионала, всегда крайне интересовала тайна человеческой души.

ВИКТОРИЯ. Какая потрясающая тирада! У меня даже голова закружилась от глубины ваших, мудрых, мыслей! /Пауза/. И вы полагаете, что в этой вот… живой оболочке, сидящей перед вами, находится та самая, космическая душа, достойная вашего, пристального внимания?

ПЁТР. Именно это! Именно это потрясло меня при первом же взгляде на вас! Органичное соединение внутреннего и внешнего начала в вашей мыслящей, живой субстанции, пришедшей когда-то, в результате случайного соединения необходимых для зарождения новой жизни хромосом, на эту Землю!

ВИКТОРИЯ. И, вдохновлённый сим видением, вы почувствовали себя вдруг… Давидом, могущим одолеть ужасного Голиафа! /Смеётся/. Другими словами, вас привели сюда, на эту скамейку, муки творчества… так?

ПЁТР. Позволю себе, Виктория, немножко вас поправить. Меня изначально привели сюда вы, ваш божественный образ. И уж потом, параллельным планом, во мне оживился преследующий меня повсюду поиск своего… неповторимого пути в упомянутом уже мною мире красок, линий, сложных сюжетных композиций и замыслов. Всё это должно пройти через глубокое познание человека, как величайшей тайны природы! Через стремление постичь этот загадочный мир до конца, чтобы вернуть потом всё найденное людям в каком-либо живописном сюжете, графическом рисунке… или знаменитом портрете, запечатлённом на холсте. В этом я вижу свою главную задачу творца.