Листья танцевали в парке. Сборник рассказов

Екатерина Авилова

Листья танцевали в парке. Сборник рассказов

Екатерина Авилова

Листья танцевали в парке…

Сборник рассказов.

А давай друг у друга мы спросим:

"Что для нас эта тёплая осень?"

– Листья с ветром летящие в небо

И прогулки по тропам, где не был…

Облака словно плюшки плывущие…

Эта осень – самая лучшая.

Листья танцевали в парке

Загорелся тусклым светом фонарь. Ещё мрачнее стало в темном парке. Подул вихристый ветер, поднял с земли и закружил в танце сухие жёлтые листья.

Легко они поднимались по кругу все выше и выше, всё гуще и гуще, постепенно приобретая форму цилиндра. Через минуту он сузился к вершине, а ещё через мгновение отдельные листочки плавно, будто нехотя покидали общую стаю и, кружась, опускались на землю, заканчивая свой танец. И вдруг всё замерло на секунду, а потом разлетелось в разные стороны. И на месте вихря возник молодой джентльмен, в длинном фраке с тростью. Он лениво осмотрелся, заметил на узком плече лист клёна, который небрежно смахнул, вовсе не удивляясь его наглости, и медленно пошёл по дорожке.

Незнакомец не спеша рассматривал разноцветные деревья, ловко перешагивал лужи, стараясь не испачкать свои изысканные туфли. Он тихо напевал только ему известную песенку и в такт постукивал тростью, пока не заметил девушку.

Она сидела на скамейке в дальнем углу парка, там, где стояла "телефонная будка" буккроссинга, под фонарём, и задумчиво читала книгу.

Джентльмен в удивлении остановился. Ибо он давно не видел такой изящной скромной красоты.

– Доброй ночи! – Молодой человек по обыкновению снял свой цилиндр и поклонился. – Сударыня, вы позволите?

Девушка удивлённо подняла глаза от книги. Она не ожидала увидеть кого-то в парке в столь поздний час.

– Добрый вечер, – слегка смущённо проговорила она. – Да, конечно, садитесь.

Джентльмен снова надел цилиндр, повесил трость на локоть, и аккуратно присел рядом, положив ногу на ногу.

Девушка ещё раз взглянула на странного молодого человека и снова посмотрела в книгу. Пальчиком она держала страницу как закладку. Но мысли её были заняты незнакомцем. Она потеряла суть и смущённо искала строчку, на которой остановилась.

– Позвольте поинтересоваться, сударыня…

Девушка тут же подняла голову и посмотрела ему в глаза. Они были так близко, такие бархатные, ласковые, что она опять смутилась и даже при свете фонаря было видно, что её щеки покраснели.

– Как часто вы читаете здесь?

– Каждый день…

– Чудно, – улыбнулся собеседник. – И что вы читаете?

– По-разному. Классику. Хотя тут немного оставляют, чаще журналы. Сейчас «Унесенные ветром».

– О, Маргарет Митчелл? Мило, моя сестрица тоже любила этот роман. Позвольте представиться – Эдвард Браун, – он снова снял свой цилиндр и поклонился.

– Елизавета Белова, – девушка наклонила голову, и щеки её опять запылали.

– И.. как вам главная героиня?

Девушка глубоко вздохнула.

– Она мне нравится. Такая сильная…

– Или упрямая?

– Может быть и упрямая. Но сильная. Если б не она, всё её семейство и не выжило бы в войну.

– А что вам больше всего в ней нравится?

– Ну, мне нравится, как она подходит к решению проблемы. «Подумаю об этом завтра…» В этом что-то есть. Наша народная мудрость гласит: утро вечера мудренее. То есть если не знаешь, что делать в той или ной ситуации, не надо решать с горяча, надо эту проблему обдумать, переспать с ней, и утром придёт решение. Ну, или проблема перестанет быть проблемой. Это мне нравится, я стараюсь тоже так делать, но не всегда получается.

Джентельмен кивнул. А девушка поднялась со скамейки и положила книгу в «будку», он встал за ней. Она сказала:

– Уже поздно, мне пора.

– Позвольте вас проводить, – предложил Эдвард.

Та слегка кивнула, и они рядом двинулись по дорожке, в сторону выхода из парка.

Дойдя до ворот, джентельмен резко остановился, приподнял цилиндр, и попрощался:

– Дальше я идти не могу.

Лиза робко кивнула и отправилась к дому через дорогу.

Джентельмен ещё немного постоял и, убедившись, что девушка благополучно перешла дорогу и зашла в подъезд, резко развернулся, и широким шагом направился вглубь парка.

На следующий день Лиза спешила в парк после работы. Там её ждал молодой человек, с которым она встречалась уже несколько месяцев. Влад всегда провожал ее до дома. Это уже стало традицией. И сначала Лизе нравилась эта его забота и совместные прогулки. А потом всё стало как само собой разумеющееся.

Вот и сегодня, идя с ним под ручку, она внимательно оглядывалась по сторонам, ища глазами ночного незнакомца. Влад говорил что-то о своей работе, но она его не слушала, мысли её были заняты человеком в странной старинной одежде и цилиндре. Уж не показалось ли ей?

– Ты кого-то ищешь? – Заметил её отрешённость Влад.

– Да не то чтобы…

– Так всё-таки?

– Я вчера читала и встретила одного типа…

– Так, стоп, – Влад остановился и посмотрел Лизе в глаза. – Ты опять читала одна ночью? Я же просил, мало ли маньяков здесь ходит.... Лиза! – он обнял её за плечи. – Обещай больше не ходить ночью в парк! Ну хочешь, я пойду с тобой! Или давай мы сейчас возьмём понравившуюся тебе книгу и ты спокойно почитаешь её дома?

Лиза неуверенно улыбнулась. Ей нравилось читать ночью. В тишине. К тому же она в глубине души надеялась снова встретить Эдварда. Она покачала головой и сказала, что уже дочитала.

Они медленно двинулись по дорожке.

– Так что за тип? – После некоторого молчания спросил Влад. У него были двоякие чувства. То ли боялся за Лизу, то ли ревновал…

– Да так, в цилиндре. Интересный и воспитанный…

– Разве сейчас кто-то носит цилиндры? Может, с театра?

Лиза пожала плечами. Если ещё раз его встретит, то обязательно спросит, откуда он такой… С театра или нет… Но подумала, что совсем не помнит его лица.

А вечером, когда уже почти все огни в доме потухли, и Лиза по телефону пожелала доброй ночи Владу, она вышла на балкон и посмотрела на парк с высоты пятнадцатого этажа. Там среди деревьев по дорожкам ветер слегка подгонял осенние листья. Девушка поежилась от холода и вдруг заметила тёмную высокую мужскую фигуру. Он медленно шёл, постукивая тростью и иногда разбрасывая листву. И смотрел по сторонам. А потом он вдруг остановился и обернулся, поднял голову и заметил ее. Она была в этом уверена. Как? Точно заметил! Потому что снял цилиндр и поклонился ей.

Испугавшись, Лиза отпрянула от перил и забежала в комнату. Сердце её бешено колотилось, по коже пробежал холодок.

То ли от любопытства, то ли от страха, она потихоньку вышла на балкон и снова посмотрела вниз. Там на дорожках уже никого не было. Или не было вовсе? Лиза встряхнула головой и легла в кровать.

А следуюшим вечером она снова пошла читать. Не успела она взять книгу из будки, как на дорожке показался джентльмен.

Сняв цилиндр, он поклонился ей:

– Здравствуйте, Лиза. Я надеялся на встречу с вами.

Она смущенно улыбнулась, и призналась:

– Я тоже…

Он протянул ей руку:

– Прогуляемся?

Девушка молча кивнула. И они под ручку пошли по едва освещённым дорожкам. Сделав большой круг, обойдя весь парк по периметру, они вышли к воротам.

Она так и не спросила у него, кто он, и почему носит такой странный, но красивый наряд. Однако много слушала прекрасных стихотворений и рассуждений на разные темы, пыталась спорить, но не находила нужных аргументов, смеялась его забавным шуткам. И ей показалось, что у них слишком маленький парк.

– Не расстраивайтесь, Лиза, завтра мы снова встретимся…

И они встретились, и завтра и послезавтра и потом еще целых два месяца. До конца ноября они каждую ночь гуляли вместе в парке, мило беседовали, смеялись, обсуждали классические книги. И Лиза уже не радовалась встречам с Владом, отстранилась, и перестала его замечать. Каждый день на работе она думала о джентльмене. И совсем не замечала, что его прежде светлое лицо с каждым днём становилось всё мрачнее, брови всё чаще стояли хмурым домиком, слова были резкими и язвительными. Словно вместе с хорошей погодой уходило и его настроение.

И вот однажды ночью, когда выпал первый мокрый снег, они снова встретились у привычной «телефонной будки». Эдвард выглядел усталым и мрачным. Он был в пальто, но казалось, оно не грело его, и от того он скукожился как вопросительный знак, совсем потеряв свою удивительную осанку. И больше походил на старика, нежели молодого человека. Однако Лиза настолько была поглащена его прежней энергией, что не хотела замечать всего этого.

Она весело, хоть и кутаясь в свое тёплое пальто и шарф, что-то говорила о любимой книге, как джентльмен резко прервал её.

– Это наша последняя встреча, сударыня.

– Как? – Удивилась она, полагая, что он шутит.

– Да, пришёл час расставания. Приятно было общаться с вами, но всё это должно было когда-нибудь закончиться.

– Как? Но почему? Я думала, мы…

Лиза раскрыла глаза, пытаясь найти ответ.

– Нет никаких «мы»… Это всё иллюзия…

Девушка отложила книгу на скамейку, вовсе не волнуясь, что та промокнет под мокрым снегом.

– Я… – начала Лиза, она хотела было сказать о своих чувствах к нему, но потом вдруг увидела его, увидела все изменения в нём и поняла, что он совсем не тот, кого она полюбила.

Полюбила? Сама испугалась этого слова.

А он, будто прочитав её мысли, ответил:

– Все вы барышни склонны подвергаться синдрому Скарлетт…

– Что? О чем вы? – Лиза вытерла вытекшую слезу. – Синдрому Скарлетт? Не понимаю....

– Женщины, девушки склонны идеализировать объект обожания, приписывая ему качества и характер, которым он не обладает. При этом постоянно оправдывая его несоответствие. То есть они любят образ, а потом когда понимают, что это всего лишь образ, вымышленный, надуманный образ, а не человек с его недостатками, то разочаровываются в любви… И, к сожалению, не видят главного рядом в погоне за образом…

Лиза смотрела на Эдварда и не могла поверить его словам. Что-то в них было правдивое, но ей не хотелось верить в эту правду, ей хотелось рассмотреть в нём молодого джентльмена, которого она впервые повстречала в начале октября, но как ни старалась, она не могла найти схожих черт, перед собой она видела старика, в котором не осталось и капли любви и заинтересованности в ней, и от того почти безобразного. Неужели она и правда придумала себе образ, которого не было? И все их встречи были просто иллюзией?

Ей хотелось плакать, она закрыла лицо руками.

– Увлёкшись беседами со мной, вы забыли о другом, о своих истинных чувствах… , – тихо и почти ласково произнёс Эдвард.

Лиза подняла глаза:

– Вы говорите о…

– Да, о нём… И я много дней наблюдал за ним, и за вами… Листья, падая с деревьев, шептали мне о его взгляде, и это был тёплый взгляд, влюблённого человека. Вы так же смотрели на него… Пока не встретили меня…

Лиза медленно встала, обошла Эдварда и посмотрела на мрачный парк. И глядя на блестящие лужи от таявшего снега, на мокрые листья, она вспомнила Влада, их милые прогулки, его заботливые встречи её после работы, их совместные ужины и мечты о будущем. Вот кого она действительно любила… И… Потеряла..

Что же это было? Наваждение? Проверка? Какая-то нелепая ошибка.. И ей захотелось бежать! Бежать из этого мрачного парка, подальше от ненастоящего Эдварда, от этого вымышленного образа, который…

Она взглянула на джентльмена и, едва услышав от него тихое «прощайте», уже бежала к воротам, домой, там, взять телефон и позвонить, позвонить любимому и кричать ему, кричать… О своей любви....

Джентльмен устало кивнул, и медленным, почти шаркаюшим, но всё ещё грациозным шагом отправился следом…

Когда он дошёл до ворот, он видел, как в её окнах зажёгся свет. Он снял цилиндр, поклонился, откинул трость. И в это мгновение резкий порыв ветра пошатнул его раз, другой и на третий, цилиндр, а за ним и весь джентльмен рассыпался мокрыми листьями. Они упали на асфальтовую дорожку, и уже через десять минут их засыпал снег.