Милый дом

Кирилл Кузин

Милый дом

Запах блинов расползался от плиты вглубь столовой. Шипящее масло неприятно покалывало брызгами запястья и предплечья, оставляло некрасивые мелкие пятна на кухонных поверхностях и плите. Но руки, отточившие технику движений за почти три десятка лет стояния у плиты, не боялись ни ожогов от старой сковороды, ни нападок от горячих капель. Раз, два, три. Подождать, перевернуть. Раз, два, три. И всё по новой.

Румянясь на газовом огне, блины в какой-то момент становились похожими на солнышки, расплывшиеся по периметру борта. И пусть за окном барабанил дождь, скрывая великолепие красок загородного участка, на котором не одно поколение владельцев ухаживало за фруктовым садом, эти румяные солнца вносили свою лепту в прекрасное утреннее субботнее настроение. Даже это шипение масла как-то весело вторило очередным пререканиям детей между собой на втором этаже. Видимо, делили ванную комнату.

Значит аромат завтрака уже поднял их с кроватей, просочившись в коридор, между перил на второй этаж в замочные скважины детских комнат. А раз они так громко спорят, то и муж наверняка проснулся.

Лёгкая, как крыло бабочки, радость расправила спину женщины лет сорока, готовившей своей семье коронный выходной завтрак. Споры её детей, возможность приготовить вкусные блины, начавшиеся выходные в обнимку с любимым мужем – о чём ещё можно мечтать, когда в жизни и так многое достигнуто? Как долго она училась наслаждаться такими мимолётными моментами счастья. Как долго её учили замечать их, ценить и лелеять. За то время, сколько она общалась со своими психотерапевтами, Ирина смогла полюбить и себя, и свою жизнь, и свою семью заново. С тех пор у неё получалось абсолютно всё. Да даже эти блины! Она лично не знала никого, кто бы готовил настолько идеальные по форме и тающие на языке лепёшки из муки. А ведь и к этому мастерству она шла довольно долго. Зато теперь истинно наслаждалась процессом приготовления, а ещё больше ей нравилось наблюдать за семейными, когда они наперебой расхваливали её таланты и уплетали приготовленное за обе щёки. Даже Клава, с некоторых пор следящая за своей фигурой, не пыталась устоять перед очередным кулинарным шедевром мамы.

Блины практически приготовились – теста оставалось на три или четыре штуки.

– Ребята, завтрак вот-вот прибудет!

Наверху послышалась ещё большая возня. Видимо, призыв заставил детей искать решение своих проблем либо в физическом соперничестве, либо в обоюдных уступках.

– Чего ты так кричишь, я почти оглох.

– Ой!

Ирина даже подскочила, разлив по разделочной поверхности содержимое половника, предназначавшееся для сковороды.

– Ты меня напугал! Не будет сегодня тебе блинов! – наигранно обиделась женщина, сдвинув брови, наморщив лоб и собрав пухлые губки вместе.

Руки принялись тут же прибирать растекающееся пятно воедино, успев перед этим донести остатки теста до огня.

– А ты почему такая рассеянная, что даже не услышала, как к тебе крадётся медведь?

Её ухо обожгло тяжёлое дыхание мужа, обхватившего не худую женскую талию своими большими и загребущими руками. Они притянули женщину к мужчине, от чего дыхание сбилось, а плита вдруг отодвинулась на полметра вперёд.

– Отпусти! Он сейчас сгорит, – хихикнула Ирина, пытаясь вырваться из объятий и спасти предпоследний блинчик.

– Ты не видела сегодня Михаила? – потянулся руками к потолку мужчина.

– Нет. Наверное, опять по соседским кошкам пошёл.

– В такую-то погоду… Казанова блин. Всё ему дома не сидится. Кстати, а мы чем сегодня займёмся?

Грохот посуды в раковине даже не приглушил сильного голоса.

– Серёж, наверное, останемся дома? Кино посмотрим, книги почитаем, поспим, – подмигнула Ирина, расставляя тарелки и приборы на стол. – Не только же Михаилу получать удовольствие от жизни. Ты варенье будешь? Или сгущёнку?

– Сгущёнку, – расплылся в улыбке Сергей.

– Дети, к столу!

Наверху послышалось громкое шуршание и топот ног. Первым спустился юркий мальчишка лет восьми или десяти. В руке он держал красную машинку, делая вид, что она едет к столу по воздуху.

– Сынок, паркуй машину.

– Хорошо, мам.

Мальчик с разбегу плюхнулся на стул и сделал вид, будто автомобиль выполнил дрифт.

– Чемпион, у тебя есть на этих выходных тренировки? – отец уже принялся уплетать дымящиеся блины, обильно макая их в сгущённое молоко.

– Нет. Мам, а дай клубничного варенья. По-жа-луй-с-та, – с трудом выговорил мальчуган.

– Точно нет?

– Да, у Егора отменили футбол. Тренеры куда-то выезжают без них.

– Тогда славно. Можем действовать по твоему плану.

– Что за план. Пап?

– Ничего не делать и отдыхать! – подмигнул отец сыну.

В этот момент сверху спустилась старшая дочь. Её чёрные мокрые волосы, доходившие до низа лопаток, вились вокруг друг друга, цепляясь кончик за кончик.

– Что за красавица вышла к нам! – воскликнул Сергей. – Подойди, доча.

Девушка улыбнулась. Если бы она была солнцем, то тут же разогнала бы улыбкой тучи за окном. Отец громко чмокнул её в лоб.

– Мам, у нас что-то с водой. Она пахнет неприятно, а на вкус с металлическим привкусом. Вон, волосы стали жёсткими какими.

– Наверное, где-то проводят ремонтные работы. Как обычно в выходные. Вечером проверим ещё раз. Садись за стол, дорогая.

И пока они завтракали за окном лил и лил дождь.

– Кажется, сегодня я никуда не пойду, – протянула с лёгкой грустью дочка.

– Погода не торт. Мы с папой тоже решили дома побыть.

– Клав, а как дела у Вовы? – поинтересовался Сергей. – Когда у него экзамены?

– Послезавтра. Он сейчас усиленно повторяет материал, так что, наверное, ему не стоит мешать…

– Это правда, а то испортишь ему судьбу своими походами в гости, а потом и бросишь из-за этого, – усмехнулся Сергей, доедающий последний блин.

– Пап! – Клава почти серьёзно и грозно посмотрела на отца.

– Я шучу, шучу.

– Шуточки у тебя, конечно.

– Клав. А Вова не придёт? Со мной в приставку сыграть?

– Через недельку, Егор. Обязательно. И ты снова его обыграешь.

– Наверное, он мне поддаётся…

– Или ты играешь лучше него. Так, спасибо, мам, я пойду сушить голову.

– А что ты так мало скушала? А чай?

– Нет, блины как всегда вкусные, но мне надо хотя бы немного следить за своими аппетитами.

– Потому что тогда уже Владимир задумается о своём будущем с тобой? – гоготнул отец.

– Очень смешно.

Клава показала язык и побежала на второй этаж. Егор тоже быстро доел свою порцию вместе с чаем и, невнятно поблагодарив, выбежал из-за стола нарезать по кухне круги.

– Мам, пап. А можно поиграть в приставку? Подольше? Сегодня? – бегая, мальчик говорил более неразборчиво, чем обычно.

– А как там твои модельки?

– Собираю. Ну. Можно поиграть побольше?

– Что скажешь, Серёж?

– Пусть играет. Сегодня можно.

– Ура!

Егор побежал наверх вслед за сестрой.

– Зубы не забудь почистить! – крикнула ему вдогонку мать. – Не услышал…

Вдвоём с мужем они принялись убирать со стола, не упуская случая друг друга подтолкнуть, ущипнуть или укусить.

– Я пойду бумаги нового объекта разберу. Вечером у меня футбол. Чем займёмся между? – подошёл Сергей вплотную к Ирине.

Не смотря на его небритые щёки, и небольшой пивной живот, с годами он как будто стал для жены ещё привлекательнее, чем в молодости. Да и с его стороны интерес никогда не угасал, а в последний год даже больше возрос. Пару раз Сергей начинал разговор о третьем ребёнке, но такие темы Ирина сразу же задвигала как можно дальше. А вот обычные утехи её продолжали интересовать.

Ира улыбнулась кончиком губ, прищурила глаза. Взгляд вместо оценивающего, хозяйственного, высматривающего те вещи, что требовали в доме уборки или находились не на своём месте, сменился на томный, слегка затуманенный. Как будто пелена похоти упала на зрачки, оставив в поле зрения только объект вожделения. Её заводил ответный взгляд мужа. Он скромничал, и не всегда брал инициативу в свои руки, но серые глаза всегда говорили только правду. И в них она видела себя не слегка располневшей после двух сложных беременностей, а стройной и миниатюрной, как в студенческие годы.

Они даже не дотронулись друг до друга. Но оба поняли абсолютно всё.

– Мне нужно полтора часа, – ухмыльнулся муж, слегка потупив взор, избегая того пламени, что зажёг в жене.

– Отлично. Я успею привести себя в порядок. А затем мы посмотрим кино! После чего я оставлю тебя с твоим «Динамо», а сама приготовлю Маринару.

– О, как оно! Сегодня райский день! Стоит постараться лучше обычного. Ну что, я тогда пошёл.

Убедившись через два часа, что дети заняты наверху своими делами, муж и жена занялись друг другом, после чего легли смотреть пару выпусков какого-то лёгкого и глупого сериала. Но его серии так здорово вымывали из головы все переживания рабочей недели, что Ира и Сергей позволяли ему убираться в их мыслях максимально тщательно.

Позже из кабинета уже доносилась ругань и невнятное бормотание – муж смотрел футбол и потягивал холодное пиво из холодильника. К нему почти сразу присоединился Егор, поэтому ругань с трудом, но фильтровалась, а Клава спустилась на кухню к матери, чтобы покрасить ногти и пообщаться с более мудрой женщиной на различные, только им интересные темы.

– Мам, а можно? Попробовать вино? Клаве ты разрешаешь! – прокричал из кабинета мальчик.

– Сын, Клава старше тебя, – покачал головой отец, бубня набитым ртом.

– И что? – Егор уже выбежал на кухню.

– А то, что ей можно, а тебе нельзя. Она же всего пол бокала пьёт. А я вот не пью, бери пример с меня, – ответила Ира.

– Егорка, не расстраивайся. То, что я пью вино – этим гордиться не стоит. Тем более, что мне уже есть восемнадцать, а тебе нет.

– Эх.

– Кстати, Клав, вода вроде нормальная в душе, я проверяла перед ужином.

– Да? Ну отлично. А никто не знает, какая завтра погода? У меня интернет очень плохо работает. Пришлось весь день за книжками провести.

– По телевизору сказали, что снова дождь.

– Понятно. Ладно, мам, я закину посуду в мойку. Иди отдыхай.

– Спасибо, моя хорошая. Егор, тебе перед сном книгу почитать?

– Да, мам.

– И мне! И мне! – муж тоже присоединился к своим на кухне.

– Пап, ну куда тебе? Ты уже должен сам читать! У тебя же двое детей!

– Ничего не знаю, мои девять классов образования ничему хорошему не научили, – снова засмеялся Сергей.

Вернувшись в их комнату после чтения сказок на ночь и душа, Ира с наслаждением погрузилась в мягкое постельное бельё большой кровати, на одной стороне которой уже во всю сопел муж. Она уменьшила свет ночника и взялась за книгу. Ей доставляло неимоверное удовольствие провести свои выходные вот так. Ира при необходимости поездки куда-либо пыталась каждый раз зацепиться взглядом за что-то, что могло оставить её с этой стороны двери. Что-то, что могло отговорить от покидания дома. Что поделать – её ещё бабушка называла домоседкой, недовольно качая головой.

В какой-то момент слова из книги начали сливаться в одно большое и непонятное предложение. Вроде написано по-русски, но глаза не могли разглядеть пробелы, да и буквы местами пропускались. Книга будто тараторила. В конце концов Ира поймала себя за тем, что с наслаждением закрыла глаза, сама того не осознавая, положив книгу на грудь. Свет в спальне погас. Под мерное сопение мужа Ира в миг заснула сама.

Утром по крыше продолжал барабанить дождь. На стене, где обычно располагалась солнечная отметина окна от утренних лучей, ничего такого не наблюдалось. Стена, как стена. В стекло временами тоже попадали капли, порождая в комнате гулкие удары. Погода, видимо, оставалась скверной.

Ира потянулась, надеясь пробудить тело, от чего внезапно свело под лопаткой. Она еле успела приглушить крик. Но из неё выдавился настоящий рык, разбудивший Сергея.

– Старость не радость, дорогая. Мы уже с тобой вряд ли помолодеем, – приговаривал муж, массируя спину жены.

Она лишь отмахнулась от него. Шутки не сочетались с утренним настроением.

В ванной она как следует принюхалась к воде.

«Ну да, вода, как вода. Ничем не пахнет. Наверное, коммунальщики мудрили с трубами.»

Свежесть после душа взбодрила. Сразу же захотелось как следует позавтракать. Взглянув в окно и увидев лужи, чьи поверхности постоянно расходились кругами от капель, Ира в душе обрадовалась. Ещё один день дома. В тишине и покое. Только вот её смутили нетронутые миски у холодильника. Видимо, Михаил не приходил и этой ночью. Он частенько отлучался на два-три дня куда-то по своим делам, и каждый раз семья переживала за его походы, боясь, что в какой-то момент кот не вернётся. Больше всего Ира нервничала в таком случае за Егора, любящего кота всей душой ребёнка. Однако, и с котом ничего поделать не могла – тот довольно сильно грустил взаперти, поэтому на семейном совете было решено оставить ему свободу.

Белый свет изнутри холодильника на секунду ослепил. Пока глаза привыкали, Ира успела прикинуть, что же она могла приготовить семье на завтрак. Яйца закончились с блинами. Сергей мог доесть Маринару, Клава, как обычно, съест йогурт. Точно оставалось молоко. Поэтому ей и Егорке можно было приготовить кашу. А вот на обед потребуется доставка.

Ира внимательно уставилась на полки, изучая их содержимое. Из оцепенения её вывел писк холодильника. От неожиданности она встрепенулась, как голубь помотала головой из стороны в сторону, и рассеяно начала пересчитывать яйца. Пришлось пересчитать не один раз, потому что их вроде было столько же, сколько и прошлым утром. Хотя, кажется, после субботней готовки яиц оставалось всего два… Более того, в холодильнике стояло два пакета молока, полная сковородка Маринары, четыре пива…

«Сергей же точно выпивал вчера две бутылки…»

От такой неуверенности женщине пришлось подойти и к помойке, оказавшейся совершенно пустой.

«Неужели вчера Клава и помойку выбросила, и доставку вечером заказала, а я не заметила этого? Но как такое могло произойти? Наша же комната рядом, я бы услышала… Да и как она выходила под дождь с помытой головой?

Ну ладно, спустится, спрошу.»

Ирина скинула с себя неуверенность и замешательство, взяв яйца для большой семейной яичницы. Вскоре газ во всю нагревал дно сковородки, а заодно и кастрюлю с бульоном на суп.

Первым на запах в кухню зашёл муж. Он нежно обнял Иру сзади, положив свои огромные ладони на её женские ладошки с аккуратным коротким маникюром. Его дыхание каким-то образом грело где-то изнутри внизу живота. Она облокотилась на мужа, рассматривая наколку на его пальце – перстень с круглым нарисованным камнем.

– Сегодня на завтрак не ты?

– Нет, всего лишь яичница.

– Главное, что приготовлено этими руками.

Вся семья удивлялась, как же стул выдерживал Сергея. Каждый раз, когда он садился на него, ножки натужно скрипели, одновременно исходя дрожью. Но Сергей будто всецело доверял стулу, а тот отвечал безукоризненной службой.

– Ты Мишу не видела? Он не возвращался?

– Нет. Миски не тронуты. Ты, кстати, не знаешь, Клава не заказывала доставку?

– Кажется не заказывала. А что такое?

– Да… Оказалось… Ну я думала, что сегодня надо будет съездить за продуктами или заказать их, а холодильник всё ещё полон. Как будто Клава вечером… Хотя мне смс не приходило о списании. Ты много пасты съел на ужин?

– Почти всё.

– Странно, там полная сковородка.

– Чего?

Протяжное удивление подняло Сергея со стула. Вытащив сковородку на кухонный свет, он с удивлением разглядывал её содержимое. Силы мужчины хватало на то, чтобы без труда удерживать утварь на весу одной рукой, когда Ире приходилось всегда держать её обеими руками, и то, дрожащими под удерживаемым весом.

– Да она полная! Я клянусь, что вчера буквально, ну, пять, шесть вилок не доел – уже некуда было.

– Я верю, но…

– Это правда ерунда какая-то. Не могла же Клава заказать твоей Маринары?

– Нет, конечно. Мистика, получается.

– Нда…

Дверь холодильника захлопнулась, прервав его повторяющийся писк.

К концу завтрака, когда родители уже допивали чай, вниз спустилась Клава. Она старательно прятала глаза, буркнув маме и папе короткое приветствие.

– Принцесса, у тебя всё в порядке? – пробасил отец.

– Да, да. Всё отлично.

– Доча, а ты вчера заказывала доставку?

– Какую?

– Ну, продуктов.

– Нет.

– Тогда я вообще ничего не понимаю…

– Может мы с тобой уже зажрались настолько, что нам всё мало и мало? – протянул муж.

– Я точно помню, что яиц оставалось совсем ничего.

Клава села на край стола, склонившись над одиноким йогуртом. Её спина согнулась колесом.

– Клав, выпрямись.

Но девушка даже не ответила на замечание. Ира показала глазами Сергею, чтобы тот не лез к дочери. Тот понимающе кивнул.

– Что будем делать сегодня?

Дочка вновь никак на него не отреагировала. Она ела йогурт и безотрывно пялилась в телефон.

– Мне сейчас надо суп приготовить, стирку забросить. Потом помыться, собраться на работу, и… Наверное, можем фильм посмотреть.

– Во, отлично. Сегодня как раз будут показывать… Этот, твой любимый фильм.

– «Красотку»?

– Нет… Там пары поменялись…

– «Любовь-морковь»?

– «Отпуск по обмену»!

– Во сколько он?

– В 5 часов.

– Я успею.

Поев, Сергей пошёл заниматься своими делами, а Ира осталась наедине с Клавой. Та выглядела совсем неважно, будто не спала всю ночь и только плакала вместо того, чтобы видеть сны.

– У тебя сегодня есть тренировка?

– Да, но я не пойду.

– Что-то случилось?

– Нет. Просто делала домашнее задание.

– Понятно. Пойду проверю твоего брата.

Не решаясь больше трогать дочь, Ира поднялась наверх, постучав в комнату сына. Тот не ответил. Дверь даже не скрипнула, когда мама мальчика приоткрыла её. Егор лежал поперёк кровати, держа в руках джойстик. Его крепкий сон, в который он провалился после целой ночи игры в приставку, ничто не могло потревожить. Ира с укором покачала головой. Сын порой злоупотреблял своими играми. Ирина прикрыла за собой дверь, направившись заниматься сначала бытовыми делами, а затем и собственными, с перерывом на кормление сына завтраком, а затем и с перерывом на семейный обед.

Весь день её никто не беспокоил по телефону. Она даже сначала не поняла, почему так быстро переделала все дела. Иконка сети мигала, намекая на то, что телефон не мог поймать ни интернет, ни домашний wi-fi. Ни подруги, ни коллеги за все выходные так и не дозвонились до Иры, а сама она никак не стремилась отвлечься на ленты социальных сетей, напрочь забыв о них. К её удивлению, выходные вдохновили её – неожиданное очищение от интернета позволило ей посвятить время себе, дому и семье. Это ли не радость?

А вот Сергей злился. Когда Ира зашла в комнату, держа в руках тарелки с чипсами, муж сидел в кресле заметно недовольный.

– Что-то произошло на объекте?

– Я вот даже не знаю! Весь день ни интернета, ни сотовой сети! Хоть бери и езжай сейчас туда.

– У меня тоже сегодня сеть сбоит. Но, если бы произошло что-то важное, к тебе приехали бы прямо сюда. Они все знают, где ты живешь. Помнишь, как два года назад даже ночью приехали?

– Помню-помню. Но это очень неприятно. Никак не могу избавиться от гнетущего чувства, что что-то не так.

– Это просто зависимость от телефонов и ноутбуков. Егор ночью опять играл без перерыва. Надо будет тебе с ним поговорить.

– Да. Надо.

– Смотрим фильм? Уже опоздали на три минуты.

– Давай, – слегка повеселел муж.

Они выключили свет, а экран телевизора озарил комнату светлым серым светом, чтобы затем перекрасить стены в зелёный. По каналу шёл матч «Динамо». Ира с Сергеем переглянулись.

– А ты не перепутал?

– Нет, точно нет.

Муж полез в тумбочку, выудив из неё газету с телевизионной программой на последней странице. Он любил читать именно газеты, печатавшиеся, казалось, только для таких, как Сергей.

– Вот, смотри. «Отпуск по обмену». 17:00. Ахринеть. А они вчерашний матч пустили на повтор! Что-то сегодня всё идёт не так, как надо.

– Давай тогда посмотрим фильм с жёсткого диска. Ты же туда скачивал «Отпуск по обмену»?

– Конечно! В этом я точно уверен.

После фильма Ира поднялась к детям, чтобы позвать их на ужин. Клава сидела в сумраке комнаты, спрятавшись в тенях. Лишь тусклый свет настольной лампы горел в объёмной черноте за дверью, в которую постучалась мама. Дождь всё не переставал идти, скрывая своим шумом тихие всхлипы Клавы.

– Дочка, что всё-таки у тебя произошло? – спросила Ира, сев с позволения Клавы рядом с ней на кровать.

– Я с Вовой позавчера немного повздорила. Вроде бы ничего такого. Но он со вчерашнего дня мне не отвечает, хотя по статусу в сети.

– Слушай, сегодня у всех проблемы с интернетом. Егор сказал отцу, что играл не по сети, потому что приставка никак не подключится.

Девушка утёрла новую порцию слёз.

– Мне и подруги не отвечают. Ни Инна, ни Оля. Я же вижу, что мои сообщения отправляются!

– Позвони Вове. Или подругам.

– И что? Истеричкой себя выставлять? Особенно перед его завтрашним экзаменом? Нет, я завтра в школе разберусь с этими козами. А вечером с ним.

– В чём-то ты права. Может покушаешь?

– Нет, мам, спасибо. Я тут лучше посижу.

– Хорошо, моя дорогая.

Выйдя в коридор, Ира грустно вздохнула. Каждое печальное событие в жизни членов семьи отзывалось в ней грустью, в том числе из-за собственной беспомощности, потому что в чужие жизни лезть ей не хотелось, но и оказываемой моральной помощи не всегда казалось достаточно. Клава, как многие подростки её возраста, зачастую близко к сердцу принимала мелочи жизни и не обращала внимания на более серьёзные проблемы. И всегда очень трепетно переживала свои отношения. Прямо как её мать. Ира вздохнула. Вова ей нравился, поэтому она не могла взять в толк, почему у него с Клавой вдруг что-то пошло не так.

«Может всё-таки из-за экзамена? Может Клава на самом деле ничего не отправляет своим друзьям, а интернет её просто дурит? Мда. Раньше с этим было проще – позвонил на городской телефон, договорился. Если что, дошёл до дома, чтобы с глазу на глаз все решить. Сразу всё понятно: кто с кем, где то. А сейчас… Все какие-то гордые, да и стационарных телефонов почти ни у кого нет.»

– Серёж, ты не выбрасывал наш домашний телефон? – спросила она у мужа, ложась читать книгу на ночь.

– Тот красный?

– Ага.

– Нет, он в каком-то ящике лежит. А почему спрашиваешь?

– Просто. Михаила так и не видел сегодня?

Муж покачала головой, находясь в полусонном состоянии.

– Опять загулял. Ладно. До завтра, Серёж.

– Пока, родная.

Громкий чмок раздался в комнате, а мужчина затем повернулся на бок, рассчитывая быстро провалиться в сон. Ира продолжила чтение с того места, на котором остановилась прошлой ночью. Но сновидения очень быстро опрокинули её в свой мир. Она очнулась уже после полуночи вновь с книгой на груди. Потушив свет, Ирина вновь провалилась в темноту до звонкого сигнала утреннего будильника, истерично звавшего женщину на работу.

Муж лениво переворачивался с одного бока на другой, морщась от нестерпимого звука. Так повторялось каждое утро – Сергей всецело полагался при пробуждении на жену. У них так повелось – она встаёт и готовит завтрак, после чего ест и идёт заниматься собой, а муж тем временем собирает детей и убирает на кухне.

– Иришка, ты встаёшь? – сонно пробормотал Сергей.

– Ага.

Наступила тишина, и муж расслабился: лицо сразу же разгладилось, губы слегка дрогнули в улыбке, сильно выдохнул носом.

Быстро умывшись, Ира вышла на кухню.

«В холодильнике оставалось со вчера пол пакета молока. Приготовлю кашу мужичкам. А Клава опять поест йогурт.»

Вскоре на кухне стоял приятный запах манной каши, напоминавший давнее детство, заботливые и шершавые от каждодневного труда мамины руки, клубничное варенье, горячий крепкий чай маковыми сушками. Захотелось вернуться обратно в те уже далёкие дни. Тогда все были живы, тогда было какое-то особенное, простое счастье. Ира вздохнула. То, что она помнила, осталось только в памяти, да на редких фотографиях и видео, которые любил когда-то снимать отец. Куда пропала большая часть коллекции? Она не знала. Быть может что-то осталось у сестры. Зато теперь похожие воспоминания она создавала для своих детей. И это грело ей душу. Пусть за окном всё дубасил дождь, женщина искренне улыбнулась.

«Всего важнее, погода в доме.»

Приготовив кашу и накрыв её крышкой, Ира полезла в холодильник поставить молоко на место и достать йогурт дочери, чтобы успеть немного нагреть его. Клава не любила прохладную пищу.