Белая тьма

Наталья Франсси

Белая тьма

Глава 1. Прибытие

Вертолет содрогался в арктических порывах, словно умирающий зверь, и доктор Элен Карр чувствовала, как ее желудок сжимается от отвращения к себе. Она не должна была здесь быть. После того, что случилось в Норвегии… после Томаса… она поклялась никогда больше не заниматься полевыми исследованиями. Но долги не прощают трусости.

– Там! – крикнул пилот, и Элен увидела красные точки сигнальных огней, мерцающие в белой пустоте, как капли крови на свадебном платье.

Рядом Маркус Вейн вцепился в подлокотники так, что костяшки побелели. Этот мальчишка прятал что-то за своими нервными шутками и натянутыми улыбками. Элен узнавала этот тип – слишком талантливый, слишком рано, слишком напуганный собственными способностями.

– Выглядит приветливо, – пробормотал он, но Элен заметила, как он незаметно проверил содержимое своего рюкзака. Что он прятал там?

– Заткнись, щенок, – огрызнулся Рэй Портер, техник с лицом человека, видевшего слишком много. Его руки были покрыты шрамами – не от работы, понимала Элен. От чего-то значительно хуже. – Здесь все выглядит мертво.

Руководитель экспедиции Джеймс Блэквуд молчал, уставившись в пустоту серыми глазами хищника. Шрам на его щеке пульсировал – Элен помнила этот признак из их студенческих лет. Джеймс был напуган. А испуганный Джеймс Блэквуд означал, что остальным стоило паниковать.

– Джеймс, – позвала она тихо. – Что ты мне не договариваешь?

Он повернулся к ней, и на мгновение она увидела в его взгляде что-то такое, от чего холод пробежал по позвоночнику.

– Я здесь уже был, Элен. Семь лет назад. В составе другой команды. – Его голос был едва слышен в грохоте винтов. – Тогда я был единственным, кто вернулся.

Доктор Анна Волкова, сидевшая в углу, судорожно сглотнула. Ее лицо было цвета старой кости.

– Я ненавижу замкнутые пространства, – прошептала она, но Элен знала, что дело не в клаустрофобии. Анна была психологом, специализирующимся на коллективных психозах. Зачем психолог в геологической экспедиции?

Их проводник Никуа Тонарьек внезапно заговорил, нарушив почти четырехчасовое молчание:

– Мой народ называет это место Силла Курук.

– И что это означает? – Маркус пытался сохранить легкий тон, но голос дрожал.

Старый инуит долго смотрел на приближающуюся станцию, и когда ответил, в его голосе звучал древний страх:

– Место, где земля плачет кровью.

Вертолет приземлился с глухим ударом, подняв облако снежной пыли. Лопасти замедлились, и их окружила тишина так полная и давящая, что Элен почувствовала, как барабанные перепонки буквально втягиваются внутрь черепа.

– Конец линии, – объявил пилот, не выключая двигатель. – Заберу через две недели. Если погода позволит.

– А если не позволит? – Анна попыталась улыбнуться, но вышла гримаса.

– Тогда до весны. Или до того момента, когда кто-то другой решит вас искать.

Элен заметила, как пилот избегал смотреть на станцию. Его руки дрожали на рычагах управления.

Они выгрузили оборудование под завывание арктического ветра, который, казалось, пытался сдуть их с лица земли. Станция Полярис-7 возвышалась перед ними как каменное надгробие, испещренное антеннами, которые торчали подобно костям из могилы.

– Удачи вам, – крикнул пилот и взмыл в серое небо, словно спасаясь от чего-то ужасного. Звук винтов растаял в морозном воздухе, оставив их наедине с давящей тишиной, которая, казалось, имела собственный вес.

– Домашний уют, – мрачно прокомментировал Рэй, но его обычная ирония прозвучала натянуто.

Блэквуд достал связку ключ-карт, и Элен заметила, что его рука дрожит. Не от холода.

– Команда Полярис-7 покинула станцию три недели назад, – сказал он, направляясь к главному входу. – Официально по завершении исследований.

– А неофициально? – Маркус попытался сохранить любопытство в голосе, но вышло скорее как страх.

Джеймс не ответил. Дверь шипнула, открываясь, и их встретил поток воздуха, пахнущий машинным маслом, озоном и чем-то еще. Кислым. Сладковато-гнилостным.

– Боже, – Анна зажала нос ладонью. – Что это за запах?

– Плесень, – предположил Маркус, но даже он не поверил в собственные слова.

Нико медленно покачал головой, втягивая воздух ноздрями, как зверь. – Это запах смерти. Старой смерти.

Глава 2. Первые признаки

Они прошли через шлюз в главный коридор, и Элен сразу почувствовала что-то неправильное в самой структуре пространства. Флуоресцентные лампы мигали с нервным ритмом, отбрасывая дергающиеся тени, которые, казалось, двигались независимо от источника света.

На полу виднелись темные пятна неправильной формы, словно кто-то волочил что-то мокрое и тяжелое.

– Эй, Джеймс, – Рэй остановился у распределительного щита. – А что на самом деле случилось с предыдущей командой?

Блэквуд замер, не оборачиваясь.

– Они нашли кое-что в нижних уровнях. Что-то, что не должно было там быть.

– Что именно? – Элен почувствовала, как у нее пересохло в горле.

Он наконец повернулся, и в его глазах плясали отблески мерцающего света.

– Они не успели сообщить. Последняя передача была три недели назад. Доктор Хэммонд сказал только: "Мы не одни здесь. И мы никогда не были одни."

Тишина повисла в воздухе, нарушаемая лишь гудением вентиляции и каким-то далеким скребущим звуком, словно когти по металлу.

– Великолепно, – пробормотала Анна. – Именно то, что я хотела услышать.

Маркус попытался разрядить обстановку: – Может, они имели в виду местных? Эскимосов?

– Инуитов, – поправил Нико, но раздражения в голосе не было – только печаль. – И нет, мой народ не приходит сюда. Никогда.

– Почему? – спросила Элен, хотя инстинктивно чувствовала, что не хочет знать ответа.

Нико долго молчал, глядя в глубину коридора, где мерцающий свет становился все слабее.

– Потому что здесь живет то, что должно спать. То, что наши шаманы заперли льдом тысячи лет назад. Но белые люди всегда копают слишком глубоко.

Внезапно в вентиляционной системе что-то глухо ударилось, и все замерли. Звук повторился – методичный, словно кто-то медленно полз по трубам.

– Система отопления, – быстро сказал Маркус, но его лицо побледнело еще больше.

– Конечно, – согласился Рэй, не отрывая взгляда от потолка. – Просто трубы. Ничего больше.

Но когда звук раздался в третий раз, он явно двигался. Перемещался по коридору вместе с ними.

Глава 3. Обустройство

Станция состояла из пяти уровней, каждый из которых уходил глубже в мерзлую землю, как слои какого-то проклятого пирога. Первый уровень – жилые помещения, столовая, коммуникационный центр. Второй – лаборатории и медблок. Третий – технические помещения. Четвертый – дополнительные исследовательские отсеки. Пятый…

– Что на пятом уровне? – спросила Элен, изучая план станции.

– Специальная лаборатория, – ответил Блэквуд слишком быстро. – Системы глубокого бурения.

Элен заметила, как он избегает ее взгляда. Джеймс всегда был плохим лжецом.

Они разошлись по комнатам. Элен выбрала каюту рядом с медблоком – профессиональная привычка. Анна поселилась напротив, оставив дверь нараспашку.

– Не люблю замкнутые пространства, – объяснила она, но Элен знала, что дело не в этом. Анна боялась остаться одна. В ее глазах было что-то такое, что говорило о том, что она уже видела нечто подобное раньше.

– Первые дни в подземных помещениях всегда тяжелые, – успокоила ее Элен. – Пройдет.

Но даже она чувствовала это необъяснимое давление, словно воздух стал гуще, а тишина превратилась в живое существо, которое наблюдало за ними из каждого угла.

Рэй ушел в генераторную, и вскоре оттуда донеслись ругательства и звуки ударов молотком.

– Какого черта они делали с проводкой? – его голос потрескивал из динамика внутренней связи. – Половина кабелей перерезана. Словно кто-то специально выводил систему из строя.

Элен почувствовала холодок в животе. Кто мог намеренно саботировать жизненно важные системы в Арктике?

Маркус развернул временную лабораторию во втором уровне, бормоча что-то себе под нос о микроорганизмах и древних формах жизни. Но Элен заметила, что он постоянно оглядывается через плечо, словно ожидая увидеть что-то ужасное.

Блэквуд заперся в коммуникационном центре. Когда Элен попыталась к нему зайти, дверь оказалась заблокирована.

– Джеймс, открой, – постучала она.

– Занят, – ответил он коротко, но в его голосе звучало что-то похожее на панику.

К вечеру Рэй восстановил основное освещение, и станция ожила призрачным светом. Они собрались в столовой на ужин – разогретые консервы и растворимый кофе, которые на вкус напоминали картон.

– Итак, – начала Элен, пытаясь придать голосу бодрости, – завтра начинаем работу. Что у нас по плану?

– Я хочу спуститься вниз, – сказал Маркус, но в его глазах мелькнуло что-то, похожее на жадность. – Посмотреть, что там такое интересное нашли.

– Плохая идея, – быстро отозвался Нико. – Начните с верхних уровней.

– А почему бы и нет? – Маркус попытался пошутить, но вышло нервно. – Чего мы боимся? Призраков?

Нико посмотрел на него долгим взглядом человека, знающего то, что другие предпочли бы не знать.

– Есть вещи хуже призраков, молодой человек. Призраки когда-то хотя бы были людьми.

Глава 4. Первая ночь

В 4:47 утра система безопасности зафиксировала движение в коридоре третьего уровня. Что-то темное и неопределенное мелькнуло перед камерой, слишком быстро, чтобы разобрать детали, но достаточно четко, чтобы понять – это был не человек.

Элен проснулась от тихого постукивания в стену. Методичного, ритмичного, как сердцебиение. Она прислушалась, и звук прекратился. Но стоило ей закрыть глаза, как он начинался снова.

Стук. Стук.

Она встала, босиком подошла к стене и приложила ухо к холодному металлу. С той стороны тоже кто-то постукивал – но не в том же ритме. Словно отвечал.

Дверь в комнату Анны была распахнута, как всегда, но внутри царила абсолютная тишина. Слишком абсолютная для спящего человека.

– Анна? – прошептала Элен.

Ответа не было. Она заглянула внутрь и увидела пустую постель. Одеяло было аккуратно заправлено, словно на ней никто не спал.

Сердце забилось быстрее. Элен накинула халат и вышла в коридор. Флуоресцентные лампы мигали еще сильнее, создавая стробоскопический эффект, от которого болели глаза.

– Анна? – позвала она громче.

В ответ откуда-то снизу донесся звук – не голос, а что-то среднее между всхлипыванием и смехом. Элен пошла на звук, и он повел ее к лестнице, ведущей на второй уровень.

На втором уровне было темнее. Половина ламп не работала, и тени лежали густо, как черная вода. Звук раздавался из лаборатории Маркуса.

Дверь была приоткрыта, и изнутри пробивался слабый голубоватый свет. Элен толкнула дверь и замерла.

Анна стояла у микроскопа спиной к двери. Она что-то рассматривала и тихонько смеялась – детским, радостным смехом, который в этом месте звучал абсолютно неуместно и пугающе.

– Анна, что ты делаешь?

Анна не оборачивалась. – Смотрю на них. Они такие красивые. Такие голодные.

Элен подошла ближе и заглянула в окуляр микроскопа. То, что она увидела, заставило ее отшатнуться. На предметном стекле копошилось что-то живое – не бактерии, не простейшие, а что-то неописуемое. Формы постоянно менялись, словно то, что она видела, не могло определиться со своим видом.

– Откуда это? – прошептала Элен.

– Из льда, – ответила Анна, наконец обернувшись. Ее глаза были абсолютно черными – не зрачки расширились, а вся радужка стала черной, как смоль. – Маркус взял образцы сегодня днем. Из тающих ледников. Они так долго спали, Элен. Но теперь они проснулись. И они хотят домой.

– Анна, с тобой все в порядке?

Вместо ответа Анна наклонила голову набок, как птица, изучающая червяка.

– Мы все немножко изменились, правда? С тех пор как приехали сюда. Ты не чувствуешь? Как что-то растет внутри? Растет и ждет?