Полная версия
Пепел в песочнице
Роман Носиков
Пепел в песочнице
Москва, 2020 г.
«Пепел в песочнице» – это первое художественное про изведение публициста Романа Носикова. Страшная и добрая, циничная и наивная сказкапрогноз для взрослых детей. Для тех из них, кому важен вопрос зрелости. На примере героя книги – обычного молодого человека, избалованного благами нашего времени – показана процедура его персонального «страшного суда». Проходя испытание за испытанием, он вынужден себя обвинять, оправдывать и судить. Менять. Эта история о будущем. И она про вечное. В ней есть немного от «Одиссеи» – ее герой тоже идет домой. Чтото от шпионского боевика. Есть история любви и волшебство превращения героя из заурядного полена цивилизации в Человека.
© Р. Носиков, текст, 2020
© Е. Казанцев оформление переплета, 2020
© Л.Кипарисов иллюстрация 2020
© А. Васильева, макет, 2020
Посвящается моей жене Ульяне, моим родителям, моим детям и моим друзьям, которые сделали появление этой книги возможным. А также ― светлой памяти моего друга Павла Оленева.
Глаза земли
…Характер ощущений, доставляемых осознанием того факта, что ты являешься частью исторического процесса, за- висит от многих составляющих.
Во-первых, от того, в чем заключается, собственно, сам процесс. К примеру, если это процесс распада государствен- ности, финансового кризиса или геноцида, то ощущения вряд ли будут для вас приятными.
Другое дело ― процесс «восстановления Империи». Тут сразу много нюансов: если вам 18 лет, то это вызывает эйфорию, если 30, и у вас есть дети, ― здоровую опаску и ожидание трудностей, если 45… Если вы финансист или клерк, то, конечно, будет забавно следить за передвижением флажков на карте, судачить с сослуживцами о политике или писать что-то зажигательное в блоге. А если на вас каска, а в руках автомат, и вы на передовой, то у вас будут совершен- но другие чувства, весьма далекие от желания поговорить на тему геополитики.
Погоня за удачей напоминает погоню за погремушкой на хвосте змеи. Ты бежишь за этим хвостом, не зная, что Судь- ба ― змея, которая, опоясывая мир, стремится вцепиться в собственный хвост. Смотря только за удачей, ты рискуешь прозевать тот момент, когда твой мир станет слишком мал для змеи, и ты окажешься точно между змеей и ее хвостом в тот момент, когда она совершит последний рывок. Бегая от судьбы, постоянно с ужасом оглядываясь назад, никогда не поймаешь ее за хвост. Единственное, что можно сделать ― оседлать судьбу. Но для этого придется остановиться, посмо- треть ей в глаза и встретить лицом к лицу.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ГЛАЗА
ЗЕМЛИ
– Ну все! Давай, пока… – Максим поцеловал жену. – Пора мне уже. На регистрацию опоздаю.
– Возвращайся скорее. Мы по тебе уже скучаем.
Ангела улыбнулась и быстро прижалась к мужу. Молодо- му, красивому, любимому и такому деловому. И уже уезжаю- щему.
– Звони почаще. Я тебе в чемодан еще один костюм поло- жила ― на всякий случай… и…
Расставаться совершенно не хотелось, и потому надо было еще что-нибудь обязательно сказать, чтобы хоть как-то отдалить момент расставания. Однако все было уже сказано. Получалось как-то глупо. Она вздохнула, расстроилась, как будто только сейчас поверила в то, что он действительно сей- час уедет, отстранилась и отвернулась.
– Ладно. Давай. Опоздаешь.
Максим еще раз поцеловал жену в пробор, сильно, глубо- ко вдохнул запах ее волос.
– Ты только не расстраивайся, тебе в твоем положении это очень вредно.
И нажал кнопку лифта. Внизу уже ждало такси.
По статусу, занимаемому в фирме, Максиму полагался личный водитель, но в этот раз он не воспользовался его услу- гами. И в аэропорт он не поехал.
Он доехал до новостройки в Кунцево, набрал номер на домо- фоне и, дождавшись, когда откроют, вошел в подъезд. Поднялся на лифте на десятый этаж и позвонил в дверь квартиры. Дверь открылась, он вошел в коридор, и в его губы тут же впились мягкие, податливые губы, пахнущие жареной картошкой.
Секс был быстрым и совершенно животным. После такого невозможно что-либо вспомнить. Именно это Максиму и нра- вилось. Еще ему нравилась та покорность, с которой ему отда- валась Оля. Эта покорность сладко щекотала нервы и служила сексу дополнительной приправой.
Эта же покорность раздражала Максима во всех осталь- ных случаях. Бесила. Он даже не мог долго находиться с ней в одном помещении. Она думала только об одном – как бы ему угодить, чтобы он остался с ней подольше, полностью раство- рялась в нем, была готова ради него на все – на все, что угод- но. Поэтому Максиму сразу после секса хотелось бежать от нее, и он обычно задерживался «на чай» только из нежелания ее обидеть.
Во всем остальном она полностью удовлетворяла его как любовница: никогда сама не звонила, всегда ждала. Единствен- ным неудобством было то, что Оля была секретарем шефа, и поэтому Максиму приходилось скрывать свои визиты, отказы- ваясь от причитающегося автотранспорта.
В этот раз Максим не ограничился одним раундом – едва переведя дух, снова навалился на Олю, на этот раз со спины. Сладко мял ее, глядя на покорно наклоненную шейку и, наконец, разрядился прямо в нее, заставив ее закричать от радости.
* * *
Дорога в Шереметьево не задалась. Несколько раз прихо- дилось съезжать с основного шоссе, чтобы объехать пикеты оппозиции, очевидно, выставленные в надежде перехватить какую-нибудь важную шишку. Полиция пока не появилась, и демонстранты творили, что хотели – жгли какие-то портре- ты, бросались камнями в проезжавшие машины. Водители не останавливались, не желая иметь дело с толпой.
Сразу после того, как проехали Парковую, произошел инци- дент: на пытающееся объехать пикет такси неожиданно вылетел парень с транспарантом. Водила врезал по тормозам, но избе- жать столкновения не смог. Мальчишка получил удар фарой, упал и исчез из видимости под капотом.
– Не выходите. – Максим произнес это спокойно, глядя водителю в глаза. – Вам там нечего делать. Просто вызывай- те «Скорую».
Слова Максима как будто разбудили застывшего водите- ля. Он злобно зыркнул на пассажира.
– Да, что ж я – не человек?
И, бурча что-то, вылез из авто. Обойдя машину, он немед- ленно лицом к лицу столкнулся с демонстрантами – крепко- го вида молодыми людьми в спортивных куртках.
Максим достал сотовый и набрал номер гаража, одновре- менно закрывая и блокируя двери.
– Алло! Валерий Петрович?
– Максим? Слушаю тебя! – раздался в трубке массив- ный и спокойный бас старшего по гаражу.
– Дядь Валера! Я на Московском шоссе, у Пионерской. Мне нужен джип, охрана и, возможно, медицинская помощь.
– Что там у тебя? Война?
– На демонстрантов нарвался. В аэропорт опаздываю. Водителю сейчас морду набьют – мы одного из демонстран- тов сбили.
– Ну это, конечно, причина, – добродушно грохотнуло в трубке.– Ладно. Жди. От Алтуфьева за тобой Сеня поехал. Не выходи из машины. Понял? Не выходи. Тебе по башке да- дут, и вместо Канады в больничку поедешь.
– Понял, не дурак.
– Вот и ладушки.
Короткие гудки хронологически абсолютно точно совпали с мокрым, хлюпающим звуком первого удара по лицу таксиста.
Таксиста били недолго. Таксист был щуплый, и много ему не надо было. Да и пассажир в дорогом костюме всегда выгля- дит намного привлекательней для рукоприкладства, нежели его водитель.
Один из демонстрантов подошел к дверце машины и поде- ргал ее.
– Вылезай! Чего сидишь?
– А чего мне снаружи делать?
– Помогать будешь.
Максим понятия не имел, чем он может помочь. Тем более, что товарищи сбитого почему-то не торопились оказать ему первую медицинскую помощь, а стали бить водителя. Значит, либо насмерть, либо ранение несерьезно, либо на него вообще наплевать.
– Я уже вызвал полицию и «Скорую».
– Вызвал? Молодец! А теперь выходи из машины.
– Я под дождь не пойду. У меня зонта нет, а костюм до- рогой.
– Вылазь давай, я кому говорю? Дождь, бля! – демон- странт ударил ногой в дверь такси.
В этот момент второй демонстрант ударил в стекло желез- ным прутом. Стекло хрустнуло.
«Ничего себе пикет!» ― подумал Максим. ― «Ничего себе мирная демонстрация! Арматуру с собой приволокли или здесь нашарили? Как бы не убили».
В голове Максима вертелось множество совершенно бес- полезных мыслей, ни одну из которых он не мог додумать до конца, но и выбросить их из головы он тоже не мог: они помо- гали не думать о главном – о том, что сейчас будет, и что ему делать.
От второго удара стекло лопнуло и обдало успевшего за- крыть лицо руками Максима мелкими осколками, которые частью попали за воротник. Рука погромщика просунулась в машину и вытащила кнопку блокиратора замка.
Максим понимал, что сопротивление бессмысленно и даже
вредно: им только и надо, чтобы он дал какой-то повод, чтобы получить настоящее удовольствие от избиения. Он понимал, что надо терпеть и тянуть время – его обязательно выручат.
Но время не тянулось – оно шло, и ему были безразличны чьи-то проблемы, страхи и желания.
Дверь автомобиля открылась, и сразу несколько рук, ух- ватив Максима за одежду, вытащили из машины и резко швы- рнули на землю, слегка размокшую от мелкого моросящего дождя.
«Хорошо, что жена положила еще костюм, – подумал Максим растягиваясь в грязи. – Не придется тратить деньги на новый». Подумав о жене, он почувствовал внутри прилив тепла и получил пинок в грудь.
«Да и хрен с ними. Пусть бьют». Он принял решение, и на душе от определенности стало сразу как-то легче.
– Ну что вам от меня надо? – с легкой занудцей загово- рил он. – Ну ехали мы себе в аэропорт! Зачем было прыгать на нашу машину? Ну зачем, я вас спрашиваю?!
– О! Заговорил! – обрадовано отметил один из демон- странтов, схватив левой рукой Максима за грудки, толкнул его спиной к машине, одновременно отводя правую для удара и слегка прищуриваясь. – Сейчас все узнаешь!
Вой сирен подъезжающих на крейсерской скорости поли- цейских машин избавил Максима от совершенно ненужного ему знания. Боевики бросились в разные стороны, набиваясь в машины с явным стремлением скрыться как можно быстрее. Но успели уйти не все. Бронированный омоновский «Тигр» протаранил уже стартовавший форденок отступавших, и вы- скочившие «космонавты» с энтузиазмом принялись вязать и винтить.
Минуты две вокруг Максима царил полный бардак ― кто- то бежал, кто-то кричал, кого-то били. Мелькали дубинки, брызнула кровь. Потом все неожиданно закончилось, как буд- то кто-то резко вырубил звук.
* * *
…Сеня, оказавшийся здоровенным мордатым хохлом, приехал, когда дело уже шло к концу: повязанных загрузили в машины, старухи, бородатые очкарики и остальные неопасные митингёры медленно, ворча и ругаясь, выбрасывая транспа- ранты на обочину, расходились.
– Ну в кого хоть врезались?
– Ох, черт, я и забыл! Он же до сих пор под машиной! Максим рванулся к такси, но под колесами лежала толь-
ко мокрая от дождя фанерка с надписью «ПРАВИТЕЛЬСТВО ПОД СУД!» и стонал избитый таксист.
– Народ совсем с ума спятил. А что вы хотите? Выборы. Пенсионный возраст подняли. Кризис кругом. Санкции, – рассуждал Сеня, одновременно крутя руль. – Не то, что в Европу поехать – в Турцию стало опасно летать. Развлечься негде. Вот и дурят. Вам, кстати, помощь не нужна?
Битый таксист скорчился на переднем пассажирском сиде- нье и в беседе участия не принимал.
– Нет, спасибо. Я тут сам сейчас, – кряхтел на зад- нем сиденье «Лексуса» Максим. Он пытался переодеться в чистый костюм, положенный в чемодан женой, не измазав- шись о грязные ботинки, и вытряхнуть из-за шиворота битое стекло. После нескольких минут мучений Максим пришел к выводу, что, не снимая рубашки, расправиться со стеклом не получится. Он снял рубашку, рассмотрел ее и плюнул: спере- ди она была безбожно порвана. Максим скомкал рубашку и кинул ее вниз, под сиденья.
– Вот же скотина, испортил новую… Чёрт! Стекло застря- ло, у самой шеи воткнулось…
Сеня тормознул у обочины, вылез из машины и взял дело в свои руки.
– Так! Давай-ка, повернись. Что там у нас? Ерунда ка- кая… Снимай майку – сейчас я тебя… – пропыхтел он. – Ну вот и все. Можно одеваться. На шею я тебе медицинский клей прыснул, можешь без пластыря ходить – ранка пустяш- ная. А синяк потом чем-нибудь смажешь. Ребра целы.
Когда снова поехали, и Максим кряхтя, стал снова натяги- вать на себя майку, Сеня с легкой ехидцей спросил:
– Ты, я смотрю, парень здоровый, тренированный, в ка- чалку, наверное, ходишь. Что ж ты всех не раскидал-то? Или галстук пожалел?
– Тебя.
– Меня? – вкусно хохотнул Сеня.
– Таскал бы ты сейчас трупы на обочину вместо того, чтобы меня в аэропорт везти, а я бы в наручниках в ментуре сидел. Если б не лежал.
– Да ты, брат, трепло! – положительно оценил качества пассажира Сеня.
Максим вздохнул и наконец, отчетливо понимая, что, сла- ва Богу, все закончилось, сообщил:
– За это и ценят. Парня на обратном пути забрось в боль- ничку, – Максим кивнул на таксиста. – В нашу. Оплата с мо- его счета.
* * *
После традиционного мытарства в аэропорту с бюро- кратами, бумажками, бесконечными верификациями чипа в паспорте, досмотром и попыткой таможенников заставить Максима заголиться, его, наконец, пропустили к взлетной площадке.
Для этой поездки – важнейшей и планировавшейся уже два года, начальство денег не пожалело. Фирма целиком зафрахтовала орбитальный лайнер первого класса «СуГ–55», позволявший добраться до другой части света не за 8—10, а за 2—3 часа. Их начали выпускать на заводе «Сухой» в прошлом, 2057 году, и даже простой билет стоил бешеных денег. Сам лайнер, похожий на ярко-белого, как арктический лед, ска- та-манту, крепился к спине «тягача». Тяжелый самолет дол- жен был поднять «ската» к границе стратосферы и, отсоеди- нившись, уйти обратно. Лайнер же почти в космосе продолжал свой путь в далекие края.
Максим представил себе, как этот белый красавец мчится в надвоздушной черноте, и его замутило. Он ненавидел летать.
* * *
Максим поднялся на лифте к люку, приложил билет к сканеру. Сканер пискнул, и на экране появились его данные:
«Максим Константинович Токарев, 1-й класс, место 2-е, ряд первый» и его фотография. Максим приложил к сканеру палец, показал камере сетчатку и после разрешения вошел внутрь. Огромный салон лайнера, способный вместить не менее ста человек, был приспособлен под путешествие небольшого чис- ла VIP-ов и казался практически пустым. Люди в строгих деловых костюмах, числом не более десятка сидящие вокруг оборудованной на лайнере голографической рабочей зоны, те- рялись на фоне сияющей белизны обстановки.
– Приветствую, господа! Простите за опоздание!
– Да уж, наслышаны,– Юрий Сергеевич Макаров, «обо- жаемый босс», ласковым взглядом убийцы смерил Макси- ма сверху донизу, как будто прикидывая размеры гроба. – Ты когда начнешь пользоваться нашими водителями? Что бы я сейчас делал, если бы тебя по башке кирпичом огрели? Кто будет по канадцам работать?
– Нашли бы замену, – пробурчал Максим, осознавая, что лоханулся.
– Нашел бы, – ласково сказал Юрий Сергеевич, – но для этого мне потребовалось бы выложить очень круглую сумму. А человек был бы непроверенным – вот что непри- ятно. Из-за твоей дури дело было бы в руках неизвестно кого. Понял?
– Да понял я, понял…
– Нет, не понял. Канада – страна суверенная. На бумаге. А на самом деле всеми самыми важными делами для нас там рулят американцы и бритиши. Они уже полгода как старают- ся пронюхать, что надо от университета Торонто московскому ООО «Инновационные разработки», которое они уже видеть не могут – столько мы им насрали по всему миру. Я двад- цать лет в разведке отработал – столько им не насрал, сколько за пять лет руководства нашей шарашкой. Два года назад мы у них увели профессора Гийа со всем проектом по напыляе- мым органическим кристаллам. Заметь – не просто техноло- гию сперли, а увели главную голову и треть лаборатории. Год назад ты сам мне делал документы по покупке никому не известной индийской фирмы и трудоустройству ее работников. И что? Теперь один из индусов едет с нашей группой, чтобы определить, как далеко продвинулся канадец. А они даже и не догадываются, кем мы там интересуемся и по какому поводу. Но поверь мне, – они очень постараются разузнать все наши планы. А разузнав – все нам тут испоганить. А ты? – пере- ходя к главному, шеф автоматически повысил голос – Что ты вытворяешь? Ты ***ней занимаешься! На бомбилах в аэропорт ездишь. Мальчишка! Как я тебя на работу после филфака тво- его взял зеленью, так ты зеленью и остался! Любого другого я бы уже спихнул куда-нибудь. Только уважение к твоей матери меня и держит. Мать у тебя умница! Вот еще в институте…
– Да, я знаю. Вы говорили. Умница, красавица, отлични- ца, спортсменка… И я на нее очень похож, только дурак.
– Ты не дурак. Нечего на себя наговаривать и пытаться таким образом оправдаться. Ты взрослеть не желаешь катего- рически! Не желаешь и не хочешь понять, что такое – делать как надо, от начала и до конца. Все время норовишь схалту- рить или развлечься. Надеешься на удачу и мозги. И то, и дру- гое у тебя, конечно, есть, но вот рассчитывать только на них ты права не имеешь! Нет у тебя такого права! Тщательность и порядочность! – шеф рубил ладонью воздух так, как буд- то превратился в автомат для нарезки хлеба. – Только тща- тельность и порядочность. И чувство долга. Ты должен делать дело не так, как хочешь, как тебе удобно, а так, как должен! Взрослым пора становится. А ты – сопляк. Так что я поста- раюсь, чтобы ты и вправду понял. Чтоб до печенки дошло. А чтобы понималось лучше, лишаю тебя премии за этот месяц и четверти бонуса за эту поездку. А чтоб дошло еще лучше, сидеть всю дорогу будешь рядом со мной – я знаю, ты этого терпеть не можешь.
Максим боялся летать и терпеть не мог момент отрыва самолета от полосы. Он стиснул зубы и глубоко вжался в кресло.
– Трусишь? Надо было выпить, – доброжелательно за- явил Юрий Сергеевич, присаживаясь рядом. Он выпил еще в Шереметьеве и, судя по всему, собирался проделать всю до- рогу в состоянии легкого подпития.
– Со страху пить – не в кайф. Надраться надерешься, а ни расслабиться, ни поболтать. Я лучше книгу почитаю. Вот! – Максим похлопал рукой по толстенному тому. —Сборник Ста- нислава Лема. Нет ничего лучше, чем читать про инженеров Трурля и Клапауция, когда летишь на чем-то, что неизвестно кто проектировал и неизвестно кто обслуживает. Как-то больше веришь в человеческий разум.
– А я с твоего позволения… Сестричка! Мне виски! – Юрий Сергеевич помахал в воздухе рукой, как бы давая по- нять, что он в боевом настроении и готов общаться с «наро- дом» попросту: похлопывать по плечу, бодрить, подмигивать и раздражать окружающих разными другими способами.
* * *
Максим понял, что почитать под аккомпанемент Юрия Сер- геевича не получится, и включил встроенный в переднее кресло телевизор, вынул из подлокотника таблетку-наушник и сунул в ухо. По телевизору давали новости.
– На президентской пресс-конференции в Кремле посол США в России Дмитрий Талбот заявил, что расширение во- енной инфраструктуры России к границам США в Венесуэле, Кубе, Никарагуа и Колумбии является дестабилизирующим фактором и нарушает оборонный баланс на планете. Президент Российской Федерации Дмитрий Дмитриевич Волин отверг претензии, указав на сугубо мирный и оборонительный харак- тер инициатив России. Он также заявил, что с момента распада НАТО российские инициативы носят исключительно мирный по отношению к США характер, направлены на укрепление ин- фраструктуры ООН и расширение зоны соблюдения фундамен- тальных прав человека. Все разногласия между двумя партнер- скими странами могут быть урегулированы во время саммита глав государств Большой двадцатки, который должен начаться сегодня вечером, сразу после прибытия новоизбранного прези- дента США Мохаммеда Сайкса.
– Индия подписала контракт на поставку пятнадцати танков российского производства Т-150 «Инок», которые иде- ально подходят для действий в условиях сильной радиации. Эти танки будут использоваться для боевого дежурства в рай- оне Кашмира, где после Индийско-Пакистанского ядерного конфликта сохраняется высокий уровень радиации.
– Беспорядки в Париже, Берлине, Мадриде усилились. Полиция вынуждена применять боевое оружие. По пригород- ным кварталам наносятся авиационные удары.
– Радикальные исламисты – группа «Братья мусульма- не» – объявили о своем суверенитете на территории Франции и Швеции. Беженцы в количестве почти трехсот тысяч человек ждут разрешений на переход границ сопредельных государств. Максим выключил звук и некоторое время смотрел на не- мое изображение. На экране мелькали разгромленные улицы, горящие машины, демонстранты, бросающие камни в полицию, и полиция, стреляющая в демонстрантов. Пролетели вертоле- ты. Под ними сразу вспыхнуло. Камера взяла крупный план, и огонь заполнил весь экран. Мир на экране горел. Мир стрелял.
Мир взрывался, бунтовал и подавлял. Мир кричал.
– Стюардесса! Сто пятьдесят водки, апельсиновый сок и крабовый салат!
* * *
– Уважаемые пассажиры! Пожалуйста, пристегнитесь! Наш лайнер набрал максимальную высоту. Возможны непри- ятные ощущения: головокружение, легкая тошнота. Пожалуй- ста, закрепите все лежащие на ваших столиках предметы в специальных пазах. Закройте емкости с жидкостями – стака- ны и бутылки. Желающие могут полюбоваться видом нашей планеты в иллюминатор. Почти с такой же высоты когда-то смотрел на нее первый космонавт мира Юрий Гагарин.
«Не надо было пить, – подумал Максим, протирая гла- за. – Не надо было пить водку, – мысленно конкретизиро- вал он. – Сейчас мне станет плохо, а это совсем нехорошо». Мысль была настолько глубока и настолько точно отражала действительность, что Максим подумал ее еще несколько раз, пока пристраивался на кресле поудобнее и пристегивал ремень. Устроившись, он открыл шторку иллюминатора. Смо- треть было страшно, но не посмотреть на Землю с такой высо- ты было бы глупо. Потом можно будет рассказывать дочке, а она будет внимательно слушать и хорошо себя вести. Максим вспомнил, как они однажды сидели в ванной, и он рассказывал ей про море. Про то, как в нем много воды, про корабли, про веселых и добрых дельфинов. Про дядю Иву, живущего воз- ле самого моря, к которому они обязательно поедут в гости. Про то, какая у дяди Ивы большая белая борода, как у Деда Мороза. Он рассказывал и рассказывал, а дочка все слушала, смотрела на него, и он видел, как в ее глазах отражается все, о чем он говорит: море, корабли, лодка дяди Ивы, на которой они «непременно-пренепременно поедут кататься», сам дядя Ива. Чудо продолжалось до тех пор, пока в ванную не пришла
Ангела и не отправила Варю спать.
– Ты хорошо ей рассказывал.
– Любой будет хорошо рассказывать, если будут так слу- шать.
– Любого так слушать не будут. Иди ко мне, – улыбну- лась жена. – Ты очень, очень хороший.
* * *
Совершив над собой сверхусилие, Максим посмотрел в иллюминатор. Сначала голова немного закружилась, но Мак- сим взял себя в руки. Земля, которая на всех известных ему фотографиях всегда была голубой, сейчас была серо-синей, покрытой золотыми брызгами электрических огней. Жалко, что сейчас, наверное, будет падение и невесомость – придет- ся тратить все свои силы на то, чтобы не сблевать. И то, навер- ное, напрасно. А так хочется посмотреть подольше – потом может получиться просто волшебный рассказ.
Лайнер слабо качнуло. Теперь лайнер будет медленно, по- том все быстрее и быстрее падать на планету, пока не призем- лится на построенную Россией площадку недалеко от Торонто.
Максим оглянулся на начальника через плечо. Начальник мирно спал, но сейчас ощущение падения разбудит его и не самым лучшим образом.
– Юрий Сергеич! – Максим рукой потряс начальство за плечо. – Просыпайтесь. Сейчас падать будем.
– Вот всем «скаты» хороши, кроме одного – с непривыч- ки мутит сильно, – сказал, разлепляя глаза, начальник. – Пытка номер раз по китайскому каталогу.
Он перегнулся через Максима, чтобы посмотреть в иллю- минатор.
– Ну-ка, пусти-ка! – прокряхтел шеф. – Красота! Пого- ди-ка! А вот это вот что?
– Где?
– Вот это вот! Вот это что?! – голос шефа хрипел и спо- тыкался на словах – Что… это… такое?
Над планетой, маленькие, чуть заметные на расстоянии, плыли, начиная свое падение, десятка два железных зерен. И в тех местах, где эти зерна касались земли – у планеты откры- вались огненные глаза.