Маленький негодный дятел

В тот день в небольшом классе с высокими окнами струился мягкий дневной свет. На деревянных мольбертах перед каждым учеником закреплены большие листы бумаги. Тема урока – натюрморт с элементами текстуры. В центре комнаты, на столе, стояла композиция: стеклянная ваза с полевыми цветами, грубо обожжённый керамический кувшин и несколько яблок, разбросанных по льняной скатерти.

Преподаватель, мужчина лет сорока с вечно испачканными углём руками, начал урок с объяснения:

– Сегодня мы будем изучать, как передавать фактуры. Обратите внимание, как свет падает на кувшин, подчёркивая его шероховатость, а гладкая поверхность яблок словно притягивает отражения. А ещё попробуем поработать с контрастами.

Учащиеся взяли мягкие карандаши, уголь и пастель, чтобы наметить основные формы.

– Не бойтесь делать штриховку в разных направлениях, – говорил преподаватель, проходя между мольбертами. – Важно уловить ритм линии.

Некоторые ученики уже переходили к деталям. На этом уроке ему особенно приходилось делить своё внимание между двумя ученицами. Айко, нахмурившись, пыталась уловить сложные формы натюрморта. Она сидела напротив стола с кувшином, сосредоточенно выводя линии, но всё, что получалось на бумаге, казалось ей неправильным. Она стирала и снова начинала, время от времени отводя взгляд в сторону, словно пытаясь скрыть своё разочарование.

– Не дави так сильно на карандаш, – мягко подсказал преподаватель, наклоняясь к её мольберту. – Пусть линии будут лёгкими, словно ты только намечаешь будущее изображение. Попробуй почувствовать форму, прежде чем её рисовать.

В это время Ника, миловидная девочка с длинной русой косой, уже заканчивала работать над вазой. Её рисунок выглядел так, словно та вот-вот выйдет из листа. Ника рисовала быстро, уверенно, и линии у неё получались такими живыми, что преподаватель остановился рядом с ней на несколько мгновений.

– Отлично, – сказал он, кивая. – Посмотри, как ты поймала свет на этой грани. Только не торопись слишком сильно – детали тоже важны.

Ника мельком глянула на Айко и, заметив её напряжённый вид, тихо сказала:

– Если хочешь, я могу показать, как проще сделать вот эти линии.

Айко смущённо отвернулась, не зная, как ответить. Ей казалось, что у Ники всё выходит легко, а её собственные попытки выглядели жалкими. Преподаватель, заметив это, подбодрил:

– Каждый проходит через это. Главное – не бросай. Даже если кажется, что ничего не выходит, это просто часть процесса.

Айко кивнула, взяла другой карандаш и попробовала снова. Когда урок подошёл к концу, обе девочки вместе с другими учениками выставили свои работы. На рисунке Ники были яркие контрасты и чёткая детализация, которая привлекла внимание преподавателя. А рисунок Айко, хоть и далёкий от совершенства, был выполнен с такой старательностью, что в нём чувствовалась искренность.

– У вас обеих есть потенциал, – сказал преподаватель, глядя на их работы. – У кого-то талант проявляется сразу, но не забывайте: труд и упорство могут раскрыть не меньшие глубины.

Айко украдкой улыбнулась, почувствовав лёгкую надежду. Ника, слегка покраснев, сдержанно поблагодарила за похвалу, а в воздухе витало ощущение, что каждый сделал шаг вперёд.

– Тебя зовут Айко? – обратилась к ней Ника.

– Да, – сухо ответила Айко.

– А меня Ника, очень приятно! – она улыбнулась и протянула руку в качестве приветствия.

Айко, ответив на приветствие, стала разглядывать Нику. Ника была высокой и стройной, с тонкими, аккуратными чертами лица и светло-карими глазами. Длинные русые волосы были заплетены в аккуратную косу. Одета она была скромно: простая чёрная юбка и слегка выцветшая футболка. Поношенные кеды и потёртый рюкзак наводили на мысль, что её семье приходилось экономить. Но сама Ника, казалось, не обращала на это внимания – ей было важно другое.

– Знаешь, я заметила, как в перерывах ты рисуешь образы милых животных. У тебя здорово получается! – искренне произнесла Ника.

– Ты действительно так считаешь? – Айко удивилась тому, что Ника наблюдала за ней.

У неё действительно выработалась некая привычка. В свободное от школы и занятий время она часто прорисовывала образы разных животных. То были чаще кролики, котята, но порой она продумывала и разных персонажей со своими историями, словно из диснеевских сказок. Но это были персонажи Айко.

– Конечно! – восхищённо ответила Ника. – Знаешь, у меня есть двоюродная сестрёнка, она ещё маленькая и частенько просит меня нарисовать что-то миленькое, но, если честно, у меня это выходит так себе. Уверена, из тебя бы получился отличный иллюстратор! – она так легко говорила об этом.

Айко с Никой разговорились и, возвращаясь домой, узнали, что живут в соседних кварталах. Так они стали возвращаться вместе, болтая обо всём – важном и нет. На выходных Ника приходила к Айко в гости и помогала с уроками. Она была превосходна во всём. В школе она была круглой отличницей и гордостью класса, на уроках живописи часто работала быстрее других, но никогда не хвасталась своими успехами. И параллельно этому Ника занималась фигурным катанием на протяжении семи лет.

Айко часто приходила к ней на тренировки, после которых они брали по стаканчику мороженого и обсуждали насущные вопросы. Айко не пропустила ни одного соревнования и всегда болела за Нику. «Талантливый человек талантлив во всём! Это точно про тебя!» – так она говорила каждый раз, встречая её с очередной медалью. Айко восхищалась ей, но сама Ника относилась к своему дару спокойно, видя в нём скорее обязанность, чем повод для гордости.

Так прошло два года. Айко с Никой всё свободное время проводили вместе. Ника продолжала приходить к Айко и готовила ко вступительным экзаменам, предстоящим через полгода. Айко же рисовала небольшие комиксы и передавала Нике для её сестрёнки. Но самое главное – они всё так же продолжали говорить обо всём вокруг: о людях, которых встречали в школе или на улице, о фильмах, музыке, самом нелепом и самом сокровенном.

Так Айко узнала, что на самом-то деле Ника терпеть не могла фигурное катание. Тренировки её изнашивали, и порой она просто хотела сбежать. Но за этим скрывалось нечто очень важное – амбиции, но не её собственные.

Дело в том, что Ника воспитывалась у бабушки. Когда она родилась, мать бросила её, оставив на попечении бабушки, и пропала. До десяти лет Ника не знала о матери ровным счётом ничего. Бабушка лишь вскользь упоминала, что мама где-то далеко и имеет некие проблемы со здоровьем. Как Ника узнала позже, мать страдала алкоголизмом.

Тем не менее бабушка во внучке души не чаяла, растила с любовью и старалась дать лучшее. Жили они скромно, на пенсию, но всегда на столе были свежие продукты, а Ника – всегда опрятной и ухоженной. Однако, переживая, как бы внучка не оступилась и не пошла по стопам матери, бабушка с самого детства водила Нику по кружкам, занималась с ней дома и нанимала репетиторов. Она искренне верила, что очень важно быть умной, образованной и, самое главное, ответственной.

В какой-то мере Ника росла в строгости, но бабушку она любила. «Знаешь, вот выучусь на юриста, стану успешным адвокатом и обеспечу бабушке беспечную старость», – так она говорила.

Когда Нике исполнилось десять, на пороге дома заявилась мать. Ника не знала, жива ли и вовсе её мама. Но в тот день она точно знала, кем приходится ей эта женщина. Она её ненавидела. Это читалось в её взгляде.

Ника ненавидела мать за то, что та оставила её, за то, что в школе в графе «родители» было пусто, за то, что бабушка мыла полы в школьном коридоре, чтобы обеспечить их, за то, что лишила её материнских объятий и породила в ней незыблемое чувство утраты. И вот она здесь – вернулась, словно ничего и не было, словно не прошло и десяти лет. Рассказывает о том, что всё поняла, что она здесь, что она чистая, и теперь всё будет хорошо.

«Глупости», – подумала Ника. Она так и не заговорила с матерью в тот день.

Бабушкой было принято решение не торопить малышку, дать время и навещать не чаще раза в месяц. Мать Ники жила в селе, в часе езды от города, и раз в месяц приезжала к ней на выходные. Так продолжалось до пятнадцати лет.

В пятнадцать лет Ника осознала, что дыру, что разрасталась десять лет, уже не залатать, и напрочь отказалась от встреч с матерью. С того времени прошёл год. Мать периодически писала Нике, но ответа не следовало.

Айко знала, как сложно ей приходилось. Но Ника продолжала идти вперёд, раз за разом выигрывая районные, городские и областные соревнования, получала призовые деньги и помогала бабушке. Бабушка иной раз повторяла Нике, как гордится ей, и говорила, что нужно продолжать в том же духе, чтобы стать достойным человеком.

– Может, проведём выходные в загородных домиках в горах? – как-то зимним вечером предложила Айко.

– Извини… Ты ведь понимаешь, с деньгами в семье туго… – тихо произнесла Ника.

– Всё в порядке, у меня накопилась небольшая сумма, нам хватит, и родители не против… – начала Айко, но, заметив слегка поникшее лицо Ники, замолчала. Она отлично знала, что Ника не позволит себе отдыхать за чужой счёт.

– Погоди, через две недели городские соревнования! – Ника вдруг вспомнила, что призовые места включают в себя денежное вознаграждение. – Я займу первое место, получу призовые, и мы с тобой отметим мою победу там, в загородном доме! – Ника широко улыбнулась. – Решено!

– Решено! – повторила Айко. Она не смогла скрыть удивления, как быстро Ника находила решения и как уверена была в своих силах.

– Я научу тебя кататься на лыжах!

– А ты умеешь?

– Нет, – легко произнесла Ника, и девочки звонко засмеялись.

– Ты удивительна!

До соревнований оставалось десять дней, когда Ника позвонила Айко. Она попросила встретить её после тренировки и отметила, что хочет поделиться чем-то важным.

– Я решила съездить к маме на этих выходных! – резко, на одном дыхании произнесла Ника.

Несомненно, сказанное застало Айко врасплох, и она некоторое время подбирала слова.

– Вот как… Я очень рада за тебя! Уверена, тебе стоило немалых усилий принять такое решение… – Айко услышала едва уловимый звук – тихий, прерывистый. Она замерла.

По щекам Ники текли тёплые слёзы и быстро замерзали на коже. Она подняла голову и посмотрела на белёсое небо, из которого сыпался снег.

– Глупо, не правда ли? Даже смешно… – Ника вытерла лицо рукавицей, но слёзы продолжали литься. – Год назад я решила никогда с ней больше не видеться, не отвечала на звонки и письма, словно её никогда и не было… Решила, что ненавижу её… Я много, правда много думала… – Нику прервала Айко, подошедшая сзади, и тихо обняла её.

– Всё в порядке. Ты молодец, – тихо произнесла Айко.

– Я прощаю её! – Ника закатилась громким плачем. – Прощаю! И обязательно скажу ей об этом.

Однако Ника перенесла долгожданную встречу. До соревнований оставалась неделя, и тренер с бабушкой настояли не прерывать тренировки. Об этом Ника сообщила Айко по телефону, добавив:

– Но ничего, соревнования пройдут в пятницу, заберу своё золото и оттуда же выеду к маме. Уверена, её это обрадует! А потом мы поедем в горы, и я научу тебя кататься на лыжах!

В тот день Айко не смогла прийти на соревнования, но точно знала, что Ника заняла первое место и забрала золото.

«Интересно, Ника уже доехала?» – подумала Айко, возвращаясь после занятий.

Но Ника не доехала.

Произошла авария: водитель встречной машины, находясь в состоянии алкогольного опьянения, не справился с управлением и столкнулся с маршруткой, в которой находилась Ника. Об этом сообщили в новостях:

«Удар пришёлся в бок маршрутного такси, и оно опрокинулось. На момент аварии в маршрутке находилось двенадцать пассажиров. В результате ДТП двое человек погибли на месте – водитель маршрутного такси, Беспалов Иван, и молодая девушка, Благая Ника».

Время – 19:43. Родители расположились на диване и смотрели новости. Айко сидела за столом и выполняла домашнее задание, когда услышала знакомое имя. Она вскочила, стул с грохотом упал на пол.

Мать закрыла рот руками, словно боясь издать лишний звук, отец тоже вскочил и посмотрел на Айко.

– Доча… Айко… доченька… – доносились голоса родителей.

Голова шла кругом, ноги подкашивались.

– Воды, неси воды! – кричала мать.

Отпив со стакана, Айко еле дошла до своей комнаты и закрылась. Она упала на колени.