Обречена на ведьмака

Ангелина Калинова

Обречена на ведьмака

Глава 1. Возвращение.

Алтай встречал её так, будто никогда и не отпускал.

Горы стояли мрачными стражами на горизонте, обвитые серым туманом, словно прятали за каменными спинами древние тайны. Осень уже вступила в свои права: кроны лиственниц выгорели до золотисто-рыжего цвета, сухие травы шуршали под ветром, а воздух пах прелью и дымом печных труб. Красота была величественная и строгая, как сама земля, на которой родилась Аиша.

Она остановила старенький байк у въезда в деревню, сняла шлем, и тяжёлые рыжие волосы хлынули по плечам. Карие глаза блестели в сумраке – тревожно, настороженно. Шесть лет вдалеке от дома – и всё же тянуло сюда, как будто невидимая нить не давала уйти окончательно.

Деревня лежала в низине между двумя хребтами. Дома с покатыми крышами, чёрные от времени бревенчатые избы, кое-где новые – но в целом всё выглядело так же, как в её детстве. Сыро, тихо, будто время застыло.

– Аиша!

Голос донёсся из-за поворота, и она обернулась.

К ней бежала девушка, чёрные волосы блестели, карие глаза сияли от радости. Ана. Подруга, с которой они когда-то лазили по чердакам, бегали в лес, придумывали страшные истории и верили, что у каждой из них есть своя тайная сила.

Они обнялись крепко. Аиша почувствовала знакомый запах – дым костра и полевых трав, будто Ана и не менялась вовсе.

– Какая ты стала! – Ана отстранилась и с улыбкой оглядела подругу. – В городе из тебя, наверное, звезду сделали. Волосы – прямо огонь, фигура – сама стройность! Наверное, парни за тобой толпами бегали?

Аиша усмехнулась.

– Скорее косились. Особенно на байк.

– Вот и правильно, – Ана хмыкнула. – Пусть косились. Знаешь, здесь ты всё равно выглядишь так, будто из другой жизни. Они тебя и раньше сторонились, а теперь и подавно будут шушукаться.

– Я заметила, – вздохнула Аиша, оглядываясь на дома. – Всё так же смотрят.

– Ну и пусть. – Ана пожала плечами. – Мы привыкли.

Они пошли бок о бок по улице. Ана оживлённо рассказывала последние новости: кто женился, кто уехал в город, кто умер. Голос её звенел уверенно, будто время над ней не имело власти.

– А помнишь, как мы с тобой в старый амбар пробирались? – вдруг рассмеялась Ана. – Я чуть сено на голову не уронила, а ты кричала, что там привидение!

Аиша засмеялась тоже, хотя в груди всё ещё стоял холод.

– А помнишь, как мы на речке ночью сидели? И ждали, что русалка появится?

– Конечно, – Ана улыбнулась. – Мы тогда полдеревни перепугали, когда камень в воду бросили.

Смех сделал их снова девчонками. На миг исчезли годы разлуки, чужие города и тоска. Они снова были теми двумя, кто верил в сказки и не боялся ночи.

Ана между тем тронула её за руку.

– Я так ждала тебя, – сказала она тихо. – С тобой снова дышать легче.

Аиша улыбнулась, хотя в глубине души знала: её возвращение принесёт не только радость.

Они шли медленно, не спеша, будто старались заново пройти все знакомые улицы. За заборами лаяли собаки, из труб тянулся сизый дым, женщины торопливо заносили бельё с верёвок – вечер в деревне наступал быстро и незаметно.

– Здесь всё как будто застыло, – сказала Аиша, обводя взглядом чёрные от времени избы. – В городе всё меняется каждую неделю: новые магазины, новые люди, новые дома. А тут… как будто время идёт по кругу.

Ана усмехнулась:

– В этом и сила. Город – он шумный, яркий, но пустой. А тут земля держит крепко. Никто просто так не уйдёт.

– А я вот ушла, – возразила Аиша тихо.

– Ушла, но вернулась, – Ана посмотрела на неё с прищуром. – Разве не чувствовала? Всё равно бы тебя потянуло обратно. Это всегда так.

Они замолчали, слушая, как ветер пробегает по жухлой траве. Аиша обняла себя руками, будто защищаясь от холода, хотя на ней была кожаная куртка.

– Странно, – сказала она задумчиво. – В городе я никогда не думала о деревне. Ну, разве что иногда снились сны. Будто я хожу по этим улицам, а за каждым поворотом кто-то ждёт.

Ана улыбнулась уголками губ.

– И кто же?

– Не знаю. Просыпалась всегда в самый интересный момент.

Подруги переглянулись. Ана задержала взгляд дольше, чем нужно, и вдруг спросила:

– А ты помнишь, как старуха Таисья говорила: «На каждую девку здесь по её тени найдётся»?

Аиша вздрогнула от воспоминания.

– Помню. Я тогда смеялась. Думала, она пугает детей.

– Она никогда просто так не говорила, – серьёзно ответила Ана. – У неё всё было в словах с намёком.

Они снова пошли. Улица постепенно переходила в дорогу, что вела к окраине деревни. Над крышами клубился туман, и где-то ухнула сова.

Аиша, стараясь разогнать нарастающую тревогу, перевела разговор:

– А ты не скучала по нашим… вылазкам?

Ана оживилась:

– Конечно скучала! Помнишь, как мы с тобой ходили на старое кладбище за речкой? Ты всё время боялась переступить калитку, а я тебя тянула за руку.

– Я не боялась, – запротестовала Аиша, но в голосе её прозвучала улыбка. – Просто не хотелось наступать на чьи-то могилы.

– А мне всегда нравилось, – призналась Ана, глядя прямо перед собой. – Там тихо, но не мёртво. Там чувствуешь, что мир больше, чем кажется.

Аиша нахмурилась.

– Ты всё такая же странная.

– Странная? – Ана засмеялась. – Ну пусть. Но я всегда верила, что у нас есть что-то… своё. Не как у всех.

Аиша не ответила. Внутри кольнуло воспоминание: как они с Аной в детстве сидели на холме и клялись друг другу, что станут ведьмами. Тогда это звучало как игра, глупая детская выдумка. Но в голосе Аны сейчас слышалась не игра, а уверенность.

– Ты изменилась, – сказала Аиша тихо. – Стала… серьёзнее.

Ана улыбнулась, но глаза её блеснули иначе, чем раньше – чуть темнее, чуть глубже.

– Может, просто я перестала бояться того, что всегда знала.

Они вышли к перекрёстку, где дорога уходила к лесу. Ветки елей качались от ветра, шуршали, словно переговаривались. Сумрак сгущался, и Аише снова почудилось: кто-то смотрит на них из-за деревьев.

Она хотела отвести взгляд, но не смогла. Лес тянул к себе – холодный, влажный, чужой и одновременно до боли родной.

Ана сжала её руку.

– Знаешь, – сказала она негромко, – я ждала тебя не только как подругу. Мне хотелось, чтобы мы снова были вместе. Как раньше. Только теперь мы не дети.

Аиша глубоко вдохнула.

– И что ты имеешь в виду?

Ана чуть заметно улыбнулась, но отвечать не стала.

И в этот миг Аиша поняла: их встреча – не просто прогулка по старым улицам. Ана что-то замышляет.

Они свернули на боковую улочку, где дома стояли реже, а заборы были ниже. Земля под ногами чуть хлюпала – осень выдавала сырость наружу, и воздух становился тяжелее, ближе к ночи. Слышался детский смех, лай собак, звонкое мычание коровы, которую загоняли во двор.

– Всё как всегда, – сказала Аиша, поправив сползшую прядь рыжих волос. – Ничего не меняется. Даже запахи.

Ана усмехнулась.

– Да. Только мы меняемся. Иначе бы тебя сюда не тянуло.

Аиша нахмурилась.

– А ты уверена, что меня тянуло? Может, просто выбора не было.

– У тебя всегда есть выбор, – спокойно возразила Ана. – Но иногда мы делаем вид, что его нет. Так проще.

Они на минуту замолчали, слушая, как за лесом ухает филин. Вечер сгущался, становилось прохладнее.

Аиша первой нарушила тишину:

– Я всё думаю… странно, что мы вообще подружились тогда. Ты же всегда была смелее, а я – вечно боялась всего.

Ана усмехнулась, глядя под ноги.

– Ты не боялась. Ты просто делала вид. А я чувствовала, что ты другая. Не такая, как все.

– Другая? – переспросила Аиша, и в голосе её прозвучало что-то настороженное.

Ана подняла голову и посмотрела прямо в её карие глаза.

– Да. Мы обе другие.

Они дошли до конца улицы, где дома почти закончились, и тропинка вела уже к лугу. За лугом, вдалеке, темнели очертания леса. Туман потянулся тонкими белыми лентами, и весь мир вокруг словно стал тише.

Аиша вдруг вспомнила, как они когда-то ночью убегали сюда, босиком, смеясь и пугая друг друга шорохами. Тогда им казалось, что лес – живой.

– Ты помнишь, – осторожно спросила она, – как мы с тобой на кладбище свечку зажигали?

Ана кивнула, и в её глазах мелькнула странная искорка.

– Помню. Ты тогда вся дрожала, а я держала тебя за руку.

– Мне было страшно, – призналась Аиша. – Но в то же время… интересно. Как будто мы делаем что-то запретное.

Ана улыбнулась.

– Запретное всегда манит. А запретное наше – особенно.

Эти слова прозвучали слишком серьёзно для простой болтовни. Аиша замедлила шаг, пытаясь уловить в голосе подруги шутку, но не нашла.

– Ана… – начала она, но та только покачала головой.

– Потом. Сегодня вечером всё сама увидишь.

Их шаги тонули в сырой траве. Луна медленно поднималась над хребтом, ещё слабая, бледная, словно не решалась показать свой свет. Аише показалось, что вся деревня дышит в такт её шагам – и что ночь ждёт их обеих.

Дом Аны встретил их теплом. В сенях пахло сушёными травами и яблоками, на лавке стояла корзина с картошкой, а из комнаты доносился мягкий треск поленьев. Они вошли в избу, и Аиша сразу скинула куртку – внутри было почти душно после холодного воздуха.

Ана поставила на стол глиняный чайник, достала из баночки тёмный мёд и хлеб.

– Садись, – сказала она. – Угощу тебя чаем с чабрецом. Он силы возвращает.

Аиша усмехнулась.

– Всегда у тебя какие-то травки, заклинания… Всё как раньше.

– А раньше тебе нравилось, – заметила Ана, разливая ароматный, густой чай. – Ты сама меня за руку тянула: «Пойдём, сделаем что-нибудь».

– Ну… – Аиша улыбнулась, вспоминая. – Мы детьми были. Нам казалось, что это просто игра.

Ана подняла на неё взгляд.

– А тебе никогда не казалось, что это не игра? Что у нас с тобой получалось слишком легко?

Аиша замерла с кружкой в руках. Пламя в печи отразилось в её глазах.

– Ты сейчас про что?

Ана пожала плечами.

– Про всё. Про то, как мы угадывали, кто завтра первым придёт в школу. Про то, как свеча догорала именно тогда, когда мы загадывали. Про ветер, который начинал дуть, когда мы шептали слова. Ты думаешь, это случайность?

Аиша опустила глаза.

– Мне казалось, да.

– А мне – нет, – сказала Ана уверенно.

Между ними повисла тишина, и только печь потрескивала в углу. С улицы донёсся вой собаки, потом всё снова стихло.

Ана чуть подалась вперёд.

– Знаешь, ещё моя бабка говорила: в каждой деревне есть свои ведьмы. Одни прячутся, другие открыто живут. Но они всегда рядом.

Аиша усмехнулась, но смех вышел натянуто.

– Ведьмы… В наше время? Ну, Ана… Люди сейчас в телефонах сидят, а не в заклинаниях.

– Люди – да, – спокойно сказала Ана. – Но мы с тобой – нет.

Она вытащила из сундука колоду карт – старую, затёртую, с выцветшими рубашками. Разложила несколько прямо на столе.

– Помнишь?

Аиша кивнула. Сердце вдруг стукнуло быстрее.

– Ты опять хочешь гадать?

– Не просто гадать, – голос Аны стал тише. – Хочу показать тебе кое-что другое. Ночью.

Аиша подняла на неё взгляд. В полумраке избы лицо подруги казалось загадочным, словно чужим. И от этой чуждости стало тревожно, но одновременно – захватывающе интересно.

– А если я не захочу? – тихо спросила она.

Ана провела пальцами по картам, словно лаская их.

– Ты захочешь. Я знаю.

За окном завыл ветер, и пламя в печи качнулось. Аиша почувствовала: их разговор зашёл слишком далеко, но остановить его было уже невозможно.

Ана взяла верхнюю карту и медленно положила её на стол. Потом ещё одну. Лицо её оставалось спокойным, но в глазах мелькала тень.

Аиша наблюдала, как рисунки складываются в странный узор. Ей казалось, что от этих старых, выцветших карт идёт какой-то холод.

– Ну и что это значит? – попыталась пошутить она, но голос прозвучал глухо.

Ана хотела ответить, но в этот момент одна карта вдруг соскользнула со стола сама по себе и упала на пол. Они обе замерли.

Аиша медленно наклонилась и подняла её. На ней был нарисован чёрный ворон, распахнувший крылья.

– Ворон, – прошептала Ана. – Вестник.

В печи громко треснуло полено, пламя вспыхнуло ярче, и на миг показалось, будто тень в углу комнаты пошевелилась.

Ана посмотрела на Аишу и улыбнулась странной, тихой улыбкой.

– Видишь? Ночь сама зовёт нас.

Аиша крепче сжала карту в руке, и по спине пробежал холодок.

Она знала: впереди их ждёт что-то такое, к чему они не были готовы.

Глава 2. Ночная тропа

Ночь опустилась на деревню густым покрывалом. Луна, тонкая и бледная, пряталась за облаками, и весь мир вокруг словно утратил очертания. Улицы опустели: только редкий лай собак нарушал тишину, да из-за леса доносился гул ветра.

Аиша вышла вслед за Аной, кутаясь в куртку. Воздух был сырой, тяжёлый, пахнул прелыми листьями и влажной землёй. Туман стлался низко, цепляясь за заборы, и казалось, будто сама земля выдыхает что-то холодное и тревожное.

– Мы далеко пойдём? – тихо спросила Аиша, стараясь не разбудить ночную тишину.

Ана обернулась. В её глазах блеснул свет фонаря, который она держала в руках.

– Недалеко. Но дорога не простая.

Они пошли по узкой тропинке, что вела за деревню. Луна выглянула на миг из-за облака, и серебристый свет скользнул по мокрой траве, по лужам, отражающим ночное небо.

– Ты помнишь, – вдруг заговорила Ана, – как бабка Таисья рассказывала про ведьм?

Аиша усмехнулась, но смех вышел натянутым.

– Она вечно нас пугала. Сказывала, что ведьмы по ночам ходят в лес, «князю тёмному служить». А мы-то верили.

– Может, и не зря верили, – заметила Ана спокойно. – У каждой сказки есть правда.

Они вышли к окраине луга. Здесь туман был гуще, и трава, казалось, шептала под ногами. За лугом темнел лес – огромный, мрачный, словно страж.

Аиша замедлила шаг.

– Ана, куда мы идём?

– Туда, где всё начинается, – ответила подруга и сжала её руку. – Если хочешь узнать правду о нас, не спрашивай. Просто смотри.

Ветер усилился. Листья закружились в воздухе, и издалека донёсся гул, похожий на далёкий колокольный звон – или это только показалось?

Аиша ощутила: всё внутри неё протестует, но шаги сами несли вперёд, за Аной, в сторону леса.

Туман вязал ноги, и казалось, будто земля сама удерживает их. Где-то вдалеке завыла собака, потом другая – и вой передавался по деревне, словно цепочка тревожных сигналов.

– Ана, – негромко сказала Аиша, – всё это похоже на какой-то бред. Ну какие ведьмы в двадцать первом веке?

Ана остановилась и повернулась к ней.

– Ты сама слышала, как в детстве говорили старики. Здесь, в горах, свои законы. Здесь время течёт иначе.

– Законы… – Аиша нервно хмыкнула. – Бабкины сказки.

Ана улыбнулась, но в её взгляде было что-то твёрдое.

– Хорошо. Тогда скажи, почему никто не селится ближе к старому кладбищу? Земля там пустует десятки лет. Люди боятся, хотя никто открыто не признается.

Аиша пожала плечами.

– Суеверия. У нас же любят придумывать страшилки.

Они подошли к кромке леса. Здесь воздух был другим – густым, влажным, пахнущим хвоей и сыростью. Деревья стояли мрачными великанами, их ветви переплетались так плотно, что свет луны едва пробивался сквозь листву.

– Хочешь доказательство? – тихо спросила Ана.

Аиша нахмурилась.

– Какое?

– Настоящее, не для шутки. После него ты уже не скажешь, что это «сказки».

Аиша колебалась, но что-то внутри неё – может, тоска по тайне, может, сама тьма этой ночи – толкало согласиться. Она кивнула.

Ана достала из кармана небольшой мешочек из тёмной ткани. Развязала его и вытянула пригоршню сухих трав. Запах от них был горький, резкий, будто из самого лесного нутра.

– Это зверобой, полынь и можжевельник, – объяснила Ана. – Все они усиливают связь с тем, что скрыто.

Она положила травы на землю у самой тропинки, подожгла их спичкой. Пламя взвилось на миг и погасло, оставив густой, едкий дым. Дым тянулся кверху, но вдруг будто переменил направление и стал стелиться в сторону кладбища.

Аиша вздрогнула.

– Ветер?

– Нет ветра, – спокойно ответила Ана. – Это зов.

Они пошли дальше, и через несколько минут показались каменные плиты. Старое кладбище раскинулось на склоне холма: покосившиеся кресты, заросшие мхом ограды, надгробия, на которых почти стёрлись имена. Луна выглянула из-за туч, и серебро её света легло прямо на центральный склеп.

Аиша остановилась, сердце бешено колотилось.

– Ана… я не хочу туда.

– Боишься? – спросила подруга. – А ведь раньше мы сюда бегали без страха.

– Мы тогда были детьми!

– А теперь мы взрослые. И должны принять то, что в нас есть.

Аиша замотала головой.

– Это… неправильно.

Ана подошла к самому краю кладбища и коснулась рукой холодного камня.

– Смотри внимательно.

Она закрыла глаза, шепнула что-то – слова были чужие, древние, тягучие. Ветер поднялся так резко, что с деревьев сорвалось сразу несколько веток, и туман завертелся воронкой вокруг них.

Аиша не верила своим глазам: у ограды, прямо на земле, вспыхнули крошечные огоньки, похожие на свечи. Они зажглись сами собой, одна за другой, выстраиваясь в ряд.

– Господи… – прошептала она. – Это… как?

Ана открыла глаза. Её лицо освещалось этим странным светом, и в нём было что-то жутко красивое.

– Ты всё ещё думаешь, что ведьм не существует?

Аиша сделала шаг назад, но ноги подкашивались. В груди билось два чувства – ужас и восторг.

– Я… я не знаю…

– Знаешь, – поправила её Ана. – Просто боишься признать.

И в этот миг из глубины кладбища раздался звук. Глухой, тяжёлый, будто кто-то провёл рукой по железу. Аиша ахнула и вцепилась в руку подруги.

– Что это?!

Ана не ответила. Она лишь улыбнулась – спокойно, почти торжественно.

– Это ещё одно доказательство. Мы здесь не одни.

Из глубины кладбища донёсся новый звук – скрежет, будто кто-то провёл по камню ногтями. Аиша сжалась, но Ана стояла неподвижно, словно ожидала этого.

– Ты слышишь? – прошептала Аиша.

– Слышу, – спокойно ответила Ана. – Это отклик. Мы разбудили их.

Аиша побледнела.

– «Их»? Кого?

Ана повернулась к ней, и в её глазах блестело что-то тёмное, но тёплое.

– Тех, кто здесь спит. Тех, кто всегда рядом, если уметь слушать.

Аиша хотела возразить, но слова застряли. Она ощущала – это место и правда живое, оно дышит, и каждое её движение будто замечают.

– Но почему именно ты? Почему это у тебя получается? – выдохнула она.

Ана шагнула ближе, взяла её ладонь.

– Потому что я не одна.

Аиша нахмурилась.

– Я не понимаю.

– Сила ведьмы никогда не бывает одиночной, – сказала Ана тихо, но уверенно. – Так всегда говорили. Ведьма сильна только в паре, в круге, в ковене. Одна – она искра. Две – уже огонь.

Аиша покачала головой.

– И поэтому… ты ждала меня?

– Всю жизнь, – призналась Ана. – Я знала, что однажды ты вернёшься. Я чувствовала: без тебя мои слова не будут услышаны до конца.

Эти слова ударили в самую глубину. Аиша вспомнила их детство, ночные игры, все «шутки» с заклинаниями. Теперь они казались чем-то большим, чем детскими фантазиями. Всё это время Ана ждала её – не просто как подругу, а как часть себя.

– Ты хочешь сказать… что и во мне есть это? – голос Аиши дрогнул.

Ана кивнула.

– Иначе почему тебе так легко давалось то, что другим казалось случайностью? Ты пыталась забыть, а я – сохранить. Но сила всё равно была с тобой.

Аиша глубоко вдохнула. Воздух на кладбище был холодным, но ей стало жарко. Сомнений становилось меньше. То, что она видела своими глазами – огоньки, туман, странные звуки, – невозможно объяснить случайностью.

– Ана… а если я не захочу? – спросила она едва слышно.

Ана улыбнулась, но её улыбка была печальной.

– Тогда я останусь одна. Искрой. Но ты ведь знаешь: одна искра быстро гаснет.

В этот миг снова раздался скрежет, громче прежнего, и по земле прошла дрожь, словно глубоко под ногами что-то пошевелилось. Аиша судорожно вцепилась в руку Аны.

– Господи… – прошептала она. – Я верю.

Ана прижала её ладонь к своей.

– Вот и хорошо. Теперь мы вместе.

Огни у ограды вспыхнули ярче, словно отвечая на её слова. Тени вытянулись, и воздух загудел от невидимого напряжения.

Ана шагнула вперёд, к центральному склепу, не отпуская руки Аиши.

– Смотри внимательно, – сказала она. – Сегодня ночью ты увидишь, кто мы есть на самом деле.

И в этот момент крышка старого склепа заскрипела, как будто кто-то изнутри пытался её сдвинуть.

Ана сжала её ладонь.

– Не бойся. Они не враги.

Словно в ответ на её слова, туман стал сгущаться, поднимаясь клубами от земли. Он не рассеивался, а наоборот, свивался в фигуры. Сначала смутные, призрачные, как тени от свечи. Потом – чётче: силуэты людей в старых одеждах, с закрытыми глазами, будто они всё ещё спят.

Аиша задохнулась.

– Это… это невозможно…

Один силуэт склонился к ней так близко, что она почувствовала холодное дыхание у самого уха. Шёпот прошёл сквозь неё, едва различимый, но явный:

– Вернулась…

Аиша замерла, волосы на затылке встали дыбом.

– Ты слышала?! – почти крикнула она.

Ана кивнула.

– Они знают тебя. Они ждали.

Призраки не выглядели угрожающими. Они стояли молчаливым кругом, будто оберегая девушек, и каждый из них мерцал тусклым, голубоватым светом.

Ана подняла свободную руку и произнесла слова, от которых воздух задрожал:

– Кровь помнит кровь. Связь хранит силу. Пусть двое станут единым пламенем.

В тот же миг все огоньки на земле вспыхнули так ярко, что Аиша зажмурилась. Когда открыла глаза, туманная фигура протянула к ней руку – не касаясь, но словно признавая её.

И в этот миг Аиша почувствовала: жар прошёл по её венам, будто внутри загорелся огонь. Страх исчез, уступив место странному восторгу. Она больше не сомневалась – всё это реально. Она чувствовала это каждой клеткой.

– Ана… – выдохнула она. – Я правда… чувствую.

– Потому что теперь ты часть, – ответила подруга. – Одна я могла их звать, но только с тобой они пришли.

Призрачный круг медленно рассеялся, оставив после себя тишину. Но эта тишина уже не была пустой – в ней звучало дыхание невидимой силы.

Склеп, скрипнув, закрылся сам собой. Камень словно втянулся обратно, и надписи на плите засветились тусклым светом, прежде чем погаснуть.

Аиша стояла посреди кладбища, всё ещё держась за руку Аны. Она больше не искала объяснений. Всё, что случилось, невозможно было назвать совпадением или иллюзией.

И в тот же миг ворон, чёрный как уголь, слетел с верхушки креста и закаркал так громко, что у Аиши сердце ушло в пятки. Но в крике было не предостережение, а подтверждение: решение принято, пути назад нет.

Аиша и Ана вышли с кладбища, и тяжёлая каменная плита за их спинами будто сама сомкнулась, упрятав тайну глубже в землю. Воздух на тропе казался легче, но ночь всё равно дышала чем-то чужим, настороженным. Луна цеплялась за рваные облака, словно тоже подглядывала за ними.

Аиша первой нарушила молчание:

– Почему сейчас? – спросила она почти шёпотом. – Почему не раньше? Я ведь всегда жила здесь, в этой деревне.

Ана шла чуть впереди, фонарь в её руке качался, разгоняя туман.

– Не время было, – ответила она тихо. – Сила всегда ждёт. Она не идёт к тем, кто не готов. Теперь ты вернулась, и всё сошлось.

Аиша нахмурилась.

– Но зачем мы им нужны? Этим… духам? Мы что, их служанки?

Ана остановилась и обернулась. В её взгляде не было страха – только твёрдость.

– Нет. Они не хозяева. Они – хранители. Они проверяют. И если приняли нас, значит, мы должны продолжить то, что начиналось здесь задолго до нас.

– Продолжить что? – голос Аиши сорвался. – Ты говоришь загадками, Ана. Я хочу знать!

Подруга замолчала на мгновение, а потом заговорила медленно, словно взвешивая каждое слово:

– Ведьмы всегда были рядом. Они держали деревню, оберегали её. Но и брали своё. Не бывает силы без цены. Их всегда было двое, чтобы одна могла держать другую. Одна – падает, вторая поднимает. Одна – колеблется, вторая идёт вперёд. В этом суть. Так держится ковен.