Добро пожаловать домой

Ира с мужем также остались довольны квартирой родителей, которую они приехали осматривать на следующий день:

– Надо же, как повезло, даже ремонт сделан, все так чисто и уютно, и какой милый дворик напротив, детская площадка, цветочки посажены, видно, что ухаживают, поддерживают порядок, сплошное удовольствие будет сидеть здесь с коляской, а главное, мама живет почти в соседнем доме, будем без проблем ходить друг к другу в гости! Да и мы с тобой, Таня, люди не посторонние, можем друг другу доверять, а то сейчас столько мошенников развелось, страшно связываться, можно и без квартиры, и без денег остаться!

Начали оформление всех необходимых документов. Конечно, отложенных денег не хватало, поэтому родителям пришлось влезть в долги, Дима занял у своих друзей, Таня обратилась за помощью к маме, знала, что у нее есть накопленная сумма. Тамара Павловна, конечно, не обошлась без нравоучений, но нужную сумму дала, правда, несколько раз подчеркнула, что в долг, так как деньги эти много лет откладывались на похороны, умирать она, конечно, в ближайшее время не планирует, но когда такая сумма есть под рукой, то живется гораздо спокойнее, можно не переживать.

И вот, после всей беготни с оформлением документов, переживаний, что что-то может не получиться и сделка в самый последний момент сорвется, родители наконец получили ключи от своей новой квартиры. Было решено постепенно делать ремонт, по мере появления денег, с ними после покупки квартиры было туго, нужно было отдавать долги, поэтому родители хватались за любую работу, чтобы заработать денег. Уставали, конечно, сильно, но не унывали, рано или поздно с долгами рассчитаются, зато им так повезло жить в такой замечательной квартире. Да и вообще, главное, что они вместе и любят друг друга, а все остальное – это мелочи жизни, сущая ерунда.

А в скором времени им опять крупно повезло: компания, в которой работал Дима, начала стремительно расти и развиваться, с простого менеджера Дима быстро вырос до руководителя крупного отдела, работы и ответственности стало, конечно, гораздо больше, но зато и зарплата выросла в три раза, плюс еще и квартальные премии. За полгода удалось рассчитаться со всеми долгами, Таня счастливая отдала деньги маме, на душе даже как-то спокойнее стало, ведь Тамара Павловна не забывала при каждом удобном случае напомнить про долг, и хоть Таня и понимала, что она не со зла, просто характер такой у нее был, прямой и резкий, но на душе все равно обида затаилась, родные все-таки люди, а будто доверия не было. Таня с таким воодушевлением рассказала маме про Димино повышение, думала, она обрадуется, но Тамара Павловна в ответ лишь хмыкнула, никак она не хотела признавать, что у Таниного мужа может что-то в этой жизни получиться.

Сделали ремонт, обновили мебель, наконец получилось сделать все под себя. Не могли нарадоваться на результат, а тут и еще одна приятная новость подоспела: Таня узнала, что она беременна. Радости не было предела, ведь они так давно мечтали о ребенке, и вот наконец появились все подходящие условия. Организовали детскую, купили туда все необходимое. Тамара Павловна, кстати, новость выслушала без особых эмоций, но нотаций читать не стала, и на том спасибо. Зато бабушка прослезилась от счастья:

– Тань, радость то какая, вы же так давно мечтали о ребенке, поздравляю вас! А на маму не обижайся, ты же знаешь, какой она человек, не привыкла эмоции показывать, одной ей известно, что у нее там внутри творится, какие ураганы бушуют!

Таким человеком была бабушка, всегда всем искала оправдания, очень не любила конфликтов, ее главным желанием было, чтобы все жили дружно, в мире и согласии.

Беременность протекала спокойно, без осложнений, Тане и здесь невероятно повезло, она то наслушалась всяких разговоров вокруг, была готова к самому худшему. Доработала до 6 месяца, хотя Дима уговаривал ее уйти в декрет раньше, все переживал за ее самочувствие, но Таня отказывалась, работа была ей не в тягость, да и дома сидеть не хотелось, понимала, что с ребенком еще насидится, поэтому до последнего оттягивала этот момент.

Лена родилась ровно в срок, здоровая девочка, вес-рост – все согласно норме. Из роддома встречали радостный до невозможности Дима, держа в руках целый ворох воздушных шаров и огромный букет любимых Таниных красных роз, Татьяна Павловна и мама, которая, мельком посмотрев на новорожденную девочку, туго завернутую в одеяльце и мирно спавшую на руках у Тани, произнесла только: “Какой страшненький ребенок”, правда, Таня успела заметить, как при взгляде на маленькую Лену на ее лице промелькнула едва заметная улыбка, которая очень быстро исчезла. На рождение дочери Дима подарил жене “золотой комплект”: сережки, браслет и подвеску, было даже страшно представить, сколько это все стоило. Все еще непривычная к дорогим подаркам, Таня даже растерялась:

– Ну что ты, Дима, зачем же такие деньги тратить?

– Это в знак благодарности за то, что сделала меня самым счастливым человеком на свете, только посмотри, какая замечательная дочка у нас родилась, настоящая красавица, папина гордость!

Таня в этот момент еле сдерживала слезы, ей до сих пор сложно было поверить в то, что это все не сон, а происходит с ней на самом деле, чем же она заслужила такое счастье?

Лена росла тихим и спокойным ребенком, проблем не доставляла. Даже ночью редко просыпалась, давая родителям выспаться. Но самое главное, что Тамара Павловна, которая всегда была равнодушна к детям, искренне полюбила внучку, все никак не могла на нее налюбоваться. Ее не надо было просить о помощи, она сама, как выдавалось свободное время, с удовольствием брала коляску с мирно спящей Леной и шла с ней гулять, давая дочери время немного отдохнуть и заняться своими делами. Таня украдкой смотрела из окна на эту картину и не могла сдержать слез от умиления, вот уж не ожидала она, что Тамара Павловна способна испытывать такие сильные чувства к кому-либо, она для нее раскрылась с совершенно другой стороны. Дима тоже души не чаял в дочке, постоянно покупал ей все новые и новые игрушки, Таня даже шутила, что с такими темпами скоро придется покупать отдельную квартиру для всех игрушек дочери. Понимала, что так баловать нельзя, но ничего не говорила, они ведь так долго к этому шли, пусть оба порадуются. Тане очень хотелось, чтобы у их дочери было более счастливое детство, чем у нее, поэтому пыталась окружать ее любовью, вниманием и заботой.

Семейная идиллия рухнула, когда Лене исполнилось пять лет: фирма, в которой работал Дима, в одночасье обанкротилась и весь штат в срочном порядке сократили. Конечно, неприятно, но не смертельно, вот только Дима на фоне этого сильно запил. Сначала Таня не придала этому особое значение, думала, что это временно, ведь раньше Дима к алкоголю не притрагивался, даже по праздникам, у него дед был запойным алкоголиком, он с самого детства часто наблюдал малоприятные пьяные сцены, приправленные многоэтажным матом, поэтому еще в подростковом возрасте принял решение, что ни капли алкоголя в рот не возьмет, боялся, что эта болезнь его тоже затронет. Но Дима все глубже и глубже опускался на дно, домой приходил, еле стоя на ногах, иногда его приносили на себе собутыльники. Таня много раз пыталась поговорить с мужем, когда он был в трезвом состоянии, приводила весомые аргументы, что это не выход, что он ступил на очень скользкую дорогу, что он делает хуже не только себе, но и своей семье, ведь маленькая Лена за всем этим наблюдает:

– Дима, ты же сам мне рассказывал, как в детстве постоянно видел пьяного деда, который, не стесняясь маленького внука, оскорблял бабушку самыми последними словами, не брезговал даже применять физическую силу, когда бабушка отказывалась давать ему денег на очередную бутылку водки, как пытался ее защитить, как тебе было жалко бабушку, а сейчас и сам постепенно превращаешься в своего деда, неужели тебе не стыдно? Я понимаю, потерял работу, но это же не повод так напиваться, ты же умный и способный, ты обязательно найдешь работу, еще и лучше, чем была!

Дима клялся, стоя на коленях, что такого больше не повторится, но проходило буквально несколько дней и все повторялось снова, все обещания забывались.

Но на этом проблемы не заканчивались: сильно заболела Танина бабушка, никто не мог понять, что с ней произошло – она резко перестала вставать с кровати и ни на что не реагировала, просто лежала, молча уставившись в потолок. Таня все пыталась уговорить маму вызвать врача, чтобы понять, в чем может быть причина такого резкого ухудшения здоровья, ведь сама бабушка на все вопросы родных, беспокоит ли ее что-нибудь, никак не реагировала, продолжая молчать, и было вообще непонятно, слышит ли она их, а наблюдать за тем, как ей с каждым днем становится все хуже и хуже, было невозможно. Но Тамара Павловна была категорически против этой идеи, как человек, который ни разу в жизни к врачам не обращался, она считала, что они только сделают хуже: начнут лечить от несуществующих болезней и разводить на деньги. Сестру она также перетащила на свою сторону. Таня, конечно, могла бы поступить по-своему и пойти против желания мамы и ее сестры, но Тамара Павловна, предвидя заранее такой вариант развития событий, заявила в ультимативной форме, что если Таня так сделает, то она навсегда может про них забыть, они вычеркнут ее из своей жизни. Безусловно, Таня понимала, что это была лишь умелая манипуляция с маминой стороны, отказаться от своей любимой внучки она не сможет, но и идти на крайние меры и портить отношения с родными людьми уж очень не хотелось. Поэтому Таня делала то, что было в ее силах и что ей никто запретить не мог: почти каждый день приходила к бабушке, садилась рядом с ней на кровать, брала ее безжизненную и податливую руку в свою и говорила, говорила, говорила… Бабушка никак не реагировала, но Таня почему то была уверена, что она все слышит, иногда ей даже казалось, что она едва сжимает ее руку в ответ, будто таким способом выражает благодарность Тане за то, что та приходит, не забывает. Потом помогала физически: переворачивать ее, обтирать, менять подгузники, кормить с ложечки, ничем не брезговала. А потом снова держала ее за руку, боялась, что если сейчас встанет и уйдет, то непременно случится что-то страшное. Но страшного было не избежать: через полгода таких мучений бабушка умерла, также тихо, во сне, не произнеся ни звука. Единственное, на чем Таня настояла – положить в гроб любимую бабушкину расческу и маленькое зеркальце, ведь вплоть до своей болезни бабушка каждое утро начинала с того, что садилась перед зеркалом и тщательно расчесывала свои поседевшие и поредевшие волосы, для нее это был целый ритуал, не могла она появиться перед соседями по квартире с неухоженной головой, и именно такой Таня ее и запомнила – сидящей перед зеркалом, с простой деревянной расческой в руке.

В этот период, тяжело переживая смерть бабушки и вечные пьянки мужа, Таня с ужасом поняла, что снова беременна. Возможность появления в семье еще одного ребенка Таня с мужем не обсуждала, Лене на следующий год исполнится семь, пойдет в первый класс, это немаленькие расходы, учитывая, что Таня так на работу и не вышла, а Дима перебивался случайными заработками, так как на нормальной работе по причине своей алкогольной зависимости он долго не задерживался, жили, в основном, на те сбережения, которые удалось ранее скопить. Да и возраст – тридцать шесть лет, здоровье уже не то, нервная система расшатана, не факт, что второй ребенок получится таким же спокойным, как Лена. Но и аборт было делать страшно, это же убить зарождавшуюся жизнь внутри себя, боялась, что потом до конца жизни будет жалеть о совершенном поступке и не сможет никогда себя простить. Проведя несколько бессонных ночей в раздумьях, Таня все-таки приняла решение, что будет рожать, как-нибудь справятся, да и Лена, наверное, обрадуется, будет у нее маленький братик или сестренка, поддержка в жизни, родители то не вечные, одна хоть точно не останется.

Поделилась новостью с Димой, честно, боялась его реакции, поэтому до последнего оттягивала этот разговор, но, на удивление, он очень обрадовался, Таня знала, что в глубине души он надеялся, что родится мальчик, наследник, хоть и не показывал вида. По такому поводу он даже клятвенно пообещал взять себя в руки, бросить пить и устроиться наконец на нормальную работу, чтобы, как и раньше, обеспечивать свою семью, как и положено отцу семейства. Что удивительно, слово свое он на этот раз сдержал, через знакомых устроился в недавно открывшуюся строительную компанию. Правда, начинать пришлось с нуля, с должности обычного менеджера, но Таня не сомневалась, что у него получится также быстро взобраться по карьерной лестнице, и всячески старалась его поддерживать, главное, что начало положено.

Следующей, с кем Таня поделилась новостью, стала Лена, она, вроде, тоже обрадовалась, у большинства ее подружек во дворе были братья и сестры, теперь она тоже сможет похвастаться перед ними.

Разговор с мамой оставила на самый конец, вот уж от кого можно было ожидать какой угодно реакции. Удивительное дело, Тане было уже тридцать шесть, взрослая, умудренная опытом женщина, жена, мать уже можно сказать двоих детей, а до сих пор боялась маминой реакции, к таким серьезным разговорам с ней всегда готовилась заранее, за несколько дней, прокручивала в голове возможные сценарии развития событий, хотя заранее предсказать, какими словами мама отреагирует на ту или иную новость, было совершенно невозможно. Под маминым строгим взором Таня мгновенно робела. Вот и в этот раз Таня чувствовала себя провинившейся школьницей, которую школьный директор застукал за курением в туалете, пока рассказывала маме про беременность, даже опасалась смотреть ей в глаза. Тамара Павловна выслушала новость спокойно, по ее лицу было непонятно, какие эмоции она при этом испытывает:

– Тань, ну решение ваше, надеюсь, вы взвесили все “за” и “против”, трезво оценили свои финансовые возможности, я, как ты понимаешь, деньгами вам помогать не смогу.

В общем, и не порадовалась особо, но и нотаций читать не стала. Как же в тот момент Тане не хватало бабушки, уж она бы точно искренне порадовалась за нее, нашла бы нужные слова.

Вторая беременность протекала гораздо сложнее, чем первая, Таня постоянно себя плохо чувствовала, ничего не могла делать по дому, спасибо большое Диме, который, видимо, чувствуя вину за свое прошлое поведение, взял на себя домашние обязанности и вообще всячески пытался ей помогать.

Пол ребенка узнала заранее – будет вторая девочка, решили назвать Юлей (в честь покойной Диминой мамы). Посередине Лениной комнаты установили перегородку, которая разделила комнату на две, чтобы в дальнейшем у каждой из девочек было свое личное пространство.

Роды длились больше 11-и часов, Таня была настолько измотана, что, когда врачи положили ей на грудь новорожденную девочку, она даже не взглянула на нее, было только одно желание – выгнать всех из палаты и провалиться в глубокий сон.

В отличии от Лены Юля росла очень беспокойным ребенком, самый настоящий маленький бесенок. ночью просыпалась чуть ли не каждый час, днем спала по полчаса, постоянно плакала, успокаивалась только на маминых руках. Тане было тяжело, она практически не отдыхала, Юля требовала постоянного к себе внимания, а помощи было ждать не от кого. Дима целыми днями пропадал на работе, с появлением еще одного ребенка в семье расходы резко возросли, от прежних сбережений не осталось и следа, поэтому он много работал, иногда по вечерам брался за какую-нибудь халтуру, которую ему подкидывали друзья, еще успевал по ночам таксовать, домой возвращался уставший, Тане было просто стыдно просить его помочь с Юлей, она то не работает, дома целый день сидит. В те редкие дни, когда у Димы выпадал выходной, он старался помогать, делать что-то по дому, чтобы хоть немного разгрузить Таню, и на том огромное спасибо. Тамара Павловна, несколько раз оставшаяся с Юлей буквально на несколько часов, пока Таня занималась своими делами, была настолько вымотана постоянными ее капризами, что отказывалась в дальнейшем с ней сидеть, пока она хоть немного не повзрослеет. Лена, конечно, иногда помогала, присматривала за маленькой сестрой, но не могла же Таня свои обязанности перекладывать на маленького ребенка, к тому же Лена только пошла в школу, свободного времени оставалось не так много. В редкие минуты, когда Тане удавалось остаться наедине с собой, на нее накатывала такая волна отчаяния, в голову лезли совсем уж ужасные мысли, что надо было все-таки остановиться на одном ребенке, но она их тут же отгоняла от себя. Что она за такая ужасная мать, если в отношении собственного ребенка допускает подобные мысли? Сколько женщин мечтают о ребенке, но у них никак не получается забеременеть, да она радоваться должна, что у нее есть два здоровых ребенка. Ну подумаешь, Юля капризная, да, с ней тяжело, но это пройдет, в конце концов, если Лена была тихим и спокойным ребенком, то это же не значит, что и Юля обязана такой же быть, все дети разные.

Когда Юле исполнилось четыре, Таня решила попробовать вернуться к работе. Конечно, не на полный день, но хотя бы на полдня, с утра и до обеда, а Юлю отдать в детский садик, как раз после работы будет успевать ее забирать. Так она сможет хоть немного помочь Диме с обеспечением семьи финансами, а то она видела, как сильно он выматывается, да и дома сидеть ей надоело, захотелось хоть какого-то социального взаимодействия, отвлечься немного от домашних обязанностей и постоянных истерик младшей дочери. Но в ее планы внесла коррективы сама Юля, она наотрез отказывалась ходить в сад, закатывала жуткие истерики, как только переступала порог детского сада и могла не умолкать до того момента, пока Таня, отпросившись с работы, не прибегала за ней. В итоге Таня поняла, что идея с детским садом отпадает, каждый день отпрашиваться с работы раньше, учитывая, что, итак, она работает неполный день, она не могла, поэтому удалось договориться, что она будет приходить на работу три дня в неделю с четырех часов до семи вечера, как раз в это время Лена приходила из школы и могла посидеть с Юлей. Лена эта затея категорически не нравилась, потому что в школе у нее появилось много подружек и ей хотелось после уроков с ними погулять или сходить к кому-нибудь из них в гости, а вместо этого ей приходилось бежать из школы домой и сидеть с вечно ноющей Юлей, и это нередко становилось причиной конфликтов с мамой. Вообще, нельзя сказать, что Юля вызывала у Лены какие-то теплые чувства, если поначалу она и обрадовалась, что у нее появилась младшая сестра, с которой можно было играть, то потом поняла, что Юля оказалась очень хитрой и всегда старалась привлечь к себе внимание. Например, могла невзначай ударить Лену, пару раз больно кусала ее за руку, явно испытывая при этом ни с чем несравнимое удовольствие, которое отчетливо читалось в ее хитрых глазах. Несколько раз Лена пыталась жаловаться маме на проделки младшей сестры, но та никак не реагировала:

– Лен, ну пойми ты, она же еще совсем маленькая, не понимает, что творит, может что-то случайно сделать, случайно тебя задеть или ударить, сломать что-то из твоих вещей, не умеет она пока еще контролировать свои эмоции и отдавать отчет своим действиям! Потерпи, скоро она станет взрослее и это пройдет.

Но время шло, а Юля не менялась, наоборот, становилась все наглее и хитрее. Пока Лена не видела, могла взять какую-то ее вещь и испортить, разрисовать, порезать или сломать. Забирала Ленины игрушки и отказывалась их отдавать. Могла обзывать Лену всякими нехорошими словами, бросаться в нее вещами. Пару раз сильно разозлившись Лена легонько ударяла Юлю по попе, но та сразу же бежала в слезах жаловаться маме, и в итоге всегда виноватой оказывалась Лена, хоть она и пыталась себя защитить и объяснить маме, что Юля делает это специально, назло, привлекает таким образом к себе внимание: