Грань тишины

Кирилл Феткулин

Грань тишины

Глава 1.ЗАПАХ НИЩЕТЫ И ДУХИ

От дорогих духов «Том Форда» в салоне моей Audi Q8 иногда тошнит. Этот сладковатый, удушливый запах успеха. Он въелся в кожу, в волосы, в обивку кресел. Он должен был стереть другой запах. Запах дешевого самогона, влажных стен коммуналки в Липецке и крови, которая медленно растекается по грязному линолеуму.

Меня зовут Джек. Джек Волков. Сейчас. А тогда, пятнадцать лет назад, я был просто Ванькой. Ванькой, который прижимал к груди свою мать, пока та истекала кровью от ножа подонка, которому она не отдала последние жалкие гроши за «охрану» ларька. Я помню каждый звук той ночи: ее хрип, матерную брань ублюдка, лай дворовых псов и оглушительную, всепоглощающую тишину в моей голове после того, как все кончилось. Тишину, которую я поклялся разорвать.

Сейчас у меня есть всё. Квартира с панорамными окнами, часы за сто тысяч баксов, девушка – Софи. Она неземная. Художница, из хорошей семьи, пахнет не нищетой, а дорогим мылом и масляными красками. Когда я с ней, я почти забываю, кто я на самом деле. Почти. Но «почти» – это проклятие таких, как я.

Я построил себя сам. Вернее, не я. Меня выковали. Выковали на улицах, где выживает сильнейший. И мне помог… помог Руслан. Руслан по кличке «Амат». Он взял меня, шестнадцалетнего пацана с горящими от ненависти глазами, и сделал своим солдатом. Он дал мне не деньги. Он дал мне силу. Силу внушать страх. Ту самую, которой не было у моей матери.

Мой легальный бизнес – лишь ширма. Красивая, глянцевая упаковка для грязи, которой мы занимаемся. Контрабанда, рэкет, отмыв денег. Я – мозг операции. Логист. Тот, кто превращает криминальный поток в легальные миллионы. Я ношу костюмы и говорю на языке инвесторов, но под пиджаком всегда кольт. Холодная сталь напоминает мне, откуда я родом.

Софи… Она думает, что я сирота, который всего добился сам. Она любит во мне эту выдуманную историю упорства. Она не знает, что моя настоящая история написана не упорством, а кровью и предательством.

И вот сегодня вечером мои два мира едва не столкнулись. Я был у себя дома, вел переговоры с двумя «барыгами» из Прибалтики – грубыми, тупыми быками, которые пахли потом и табаком. Мы обсуждали поставку партии дорогущего скотча, который везли под видом медицинского оборудования. И тут приехала Софи. За своей забытой в машине книгой.

Услышав щелчок ключа в замке, я ощутил ледяной ужас. Не страх за себя. Страх за нее. Эти животные могли… Я даже думать не хотел об этом. Я вскочил, бросив им на ходу: «Ни звука», и вылетел в прихожую.

– Нет, что ты, солнышко, – мой голос прозвучал неестественно бодро. Я взял ее за плечи, чувствуя, как напряглись ее хрупкие косточки под моими грубыми пальцами. – У меня тут… партнеры. Строгие ребята с Севера. Не любят свидетелей.Она стояла там, вся такая светлая и хрупкая в своем легком пальто, с удивленными глазами. – Джек? Я не помешала?

Я мягко, но очень настойчиво повел ее обратно к лифту. Она пыталась заглянуть мне за спину, ее взгляд был полон любопытства и… тревоги. Я втолкнул ее в кабину лифта, нажал кнопку, и дверь закрылась, отрезая меня от ее испуганного лица.

– Никого. Ничего не видел, – бросил я ему, и мой голос снова стал жестким, уличным. Тот голос, который знал Амат. – Разговор окончен. Выезжаем на склад.Я прислонился лбом к холодной стали двери. Из гостиной вышел один из «барыг». Его лицо было каменным. – Кого принесло, Волков? – просипел он.

Но внутри все кричало. Я только что оттолкнул от себя единственный лучик света в своем дерьмовом существовании. И я видел в ее глазах – она что-то почуяла. Она уловила запах моего настоящего «я». Запах нищеты, крови и страха, который не могли перебить никакие духи.

Глава 2 КОЛТ И КРОССОВКИ

Прошла неделя. Я пытался загладить вину. Забросал Софи подарками: бриллиантовыми серьгами, шелковым платьем от самого модного дизайнера, которое обошлось мне в годовой доход ее родителей. Я водил ее в оперу, ужинал при свечах на сто этаже небоскреба. Я играл роль принца на белом коне, отчаянно пытаясь заткнуть дыру в стене, через которую в мой выдуманный мир проникал уличный холод.

Но я видел, что она отдаляется. Ее улыбки стали натянутыми, взгляд – скользящим, изучающим. Она больше не смотрела на меня с обожанием. Она вглядывалась. Искала изъян. И я знал, что она его найдет. Потому что изъян был во мне. Во всем мне.

Роковой вечер настал в моем офисе. Мы задержались допоздна – Софи помогала мне, по ее словам, «разбирать бумаги». На самом деле, я ждал звонка. Звонка от Амата. Мне нужно было забрать из сейфа пачку документов на припортованную яхту, которая была нашпигована кокаином на двадцать миллионов.

Пока я возился с кодовым замком, мой личный телефон, лежавший на столе, завибрировал. Я увидел, как Софи взглянула на экран. И замерла. Я резко развернулся и выхватил аппарат у нее из рук. На экране горело сообщение от Амата: «Склад 4. Полночь. Там будет груз. Жди. Амат».

Внутри у меня все оборвалось. Холодная волна чистого, животного страха прокатилась по спине. Это был не просто склад. Это было место, где «разбирались» с проблемами. Где грузом могли быть и наркота, и люди.

Я посмотрел на Софи. И увидел в ее широких глазах не просто любопытство. Я увидел щемящее, до тошноты знакомое понимание. То самое, что было у меня в ночь, когда погибла мать. Она увидела звериный оскал моей жизни.

– Ничего! – мой собственный голос прозвучал хрипло и грубо, срывшись на тот уличный, кастетный тембр. – Ты ничего не видела! Забудь!– Джек, что это? Что за склад? Кто этот… Амат? – ее голос дрожал.

Я резко отвернулся, пытаясь совладать с дрожью в руках, чтобы достучаться до сейфа. И в этот момент пола моего безупречного пиджака отъехала, обнажив кобуру с колтом на поясе. Глупость. Непростительная, детская ошибка. Я замер, чувствуя ее взгляд, впивающийся мне в спину. Я медленно обернулся.

Она смотрела не на меня. Она смотрела на пистолет. Ее лицо было белым как мел, губы беззвучно шевелились. В ее глазах читался не просто испуг, а крах. Крах всего мира, который она для себя выстрола. Крах меня.

– Софи… – начал я, но слова застряли в горле. Что я мог сказать? Что это для самообороны? Смешно.

– Кто ты? – прошептала она. – Боже мой, Джек, кто ты на самом деле?Ее выражение сменилось с ужаса на что-то худшее. На леденящее, абсолютное отчуждение. Она отшатнулась от меня, как от прокаженного.

И в этот момент во мне что-то щелкнуло. Страх сменился холодной, всепоглощающей яростью. Яростью на себя, на Амата, на всю эту гребаную жизнь, которая снова и снова отбирала у меня все, что было хоть немного светлым. Она увидела too much. Она стала угрозой. Не мне. Нет. Руслану. Амату. А с угрозами он разбирался радикально.

Мое лицо стало каменным. Вся наигранная любезность, вся любовь, вся боль – все ушло, осталась лишь голая необходимость выжить и… спасти ее. Единственный способ спасти ее – это запереть. Спрятать. Сделать своей пленницей.

– Жаль, – сказал я, и мой голос стал тихим, металлическим и абсолютно чужим. – Все так хорошо складывалось.

– Молчи, – я притянул ее к себе, зажал ей рот ладонью. Она пыталась вырваться, ее глаза полные слез, умоляли, не верили происходящему. – Если хочешь жить – молчи и делай, что скажу.Я шагнул к ней. Она отпрянула, но я был быстрее. Моя рука с силой, от которой она вскрикнула, сжала ее запястье. – Что ты делаешь? Джек, отпусти! – ее голос сорвался на визг.

Я поволок ее не к выходу, а к тяжелой металлической двери служебного лифта, ведущего в подвал. Она упиралась, плакала, но ее силы были ничто compared to mine. Я втолкнул ее в кабину. Дверь закрылась, и мы поехали вниз. В ад. В мой настоящий мир.

Она смотрела на меня полными ужаса глазами. В них я видел отражение того монстра, которым я стал. Монстра, которого когда-то создала улица. Монстра, которым командовал Амат. И я понял, что пересек ту самую грань. Грань, за которой нет пути назад.....