
Полная версия
Овдакий

Вероника Корчемкина
Овдакий
Глава 1
Глава 1.
Ночь, как ворона крыло,
Тишь вокруг. Всё спать легло.
Семиглавою змеёй
Туча виснет над землёй.
Овдакий немолода,
(Девяносто ей, в годах).
Голова болит, душа,
Тяжело порой дышать.
Ярко молния сверкнёт,
Рокот громкий изрыгнёт.
Прокрутилась стрелкой жизнь,
Мысли в детство унеслись

1.
Ночь. Гроза. Семья спала.
Стук в окно. Собаки лай.
Лошадь ржёт, кричат, шумят,
Грубый голос, громкий мат.
Как встревоженный юнец
Подскочил к окну отец.
Побледневший, словно мел,
Вмиг одеться всем велел.
Трое шумно в дом вошли,
Дети к маме подошли.
Чуя страшное, у той
Планы зрели чередой.
– По-людски не можешь жить?
Стал по каторге тужить?
Будешь ссылку отбывать
Да пятно своё смывать!
– Причинил я зло кому?
– Пошустрее! Там поймут!
Прихвати семью, поесть,
Поспеши в телегу сесть!
– В чём же мой повинен род?
– Прищемлю клешнёю рот!
До решётки дошагал!
Делай, что велят, шакал!
Оксину по волосам
Нежно гладит Элексан:
«Надо как-то дальше жить,
Вместе горе пережить».
Эта славная семья
Работящею слыла.
Честно нажитым трудом
Был построен прочный дом.
А в соседе зрела злость,
Грызла зависть, и – донёс!
Сея ложь и клевету,
На беду обрёк чету.

Опечалена изба.
Что сулит тебе судьба?
Были слёзы, пот и кровь,
А теперь чужому кров!
У отца во взоре грусть,
Безысходность точит грудь.
Жаль детишек. Что их ждёт?
Соль печали веко жжёт.
Овдакий пятнадцать лет,
Спелых яблок щёчек цвет.
А в семнадцать сын Микал
Ростом батю обогнал.
Лепетуньи Натали
Ангелочка ясный лик.
Тон людей не по душе,
Грубый голос страшен ей.
Носят вещи, скарб, харчи,
Пятилетний сын Вачи,
От других чуть подотстав,
Нес за пазухой кота.
«Не тревожься, не дрожжи,
Тяжко всем, и ты держись!
Будет рядом вся семья,
Лошадь тоже, вишь, своя».
Рвётся матери душа.
Пробил час – пора решать!
Вызов времени бросать,
Старших от беды спасать!
Тронув сына за рукав,
Шепчет мать: «Беги, Микал!
Овдакий бери с собой!
Тьма укроет. Бог с тобой!
От несчастья скройтесь в ночь,
От властей стремитесь прочь!
Сможем свидеться аль нет,
Только время даст ответ».

2.
Ночь черна, как дно котла,
Прячет путь сырая мгла.
То ли слёзы, то ли дождь
Мочит грудь, бросая в дрожь.
Вот и роща. Под дождём
Тихо мокнет, утра ждёт.
Брат с сестрой вконец без сил
В землю ткнулись у осин:
"Дай мне руку, Овдакий,
Влаль уйду, ты тоже сгинь.
Мы чужие здесь теперь,
В отчий дом закрыта дверь.
Замети свои следы,
Избежать сумей беды.
Осторожна будь. Прощай.
Быть сметливой обещай».
Машет вслед ему сестра,
В сердце вмиг вселился страх.
Безысходности полна
Вся в слезах стоит одна.
Что теперь? Как дальше жить?
Как всё это пережить?
Хоть просвет бы Бог принёс!
Вроде, рядом лает пёс?»

– Тпру! Отпрянь-ка, затопчу!
Кто такая? Знать хочу!
Люди спят и в три утра
Не выходят со двора.
Страх, отчаянье, испуг
В Овдакий исчезли вдруг:
"Это же кузнец Мичу!
Можно так лишиться чувств!»
Встреча в памяти всплыла:
Из соседнего села
Молодёжь пришла гурьбой,
Привела Мичу с собой.
Парень девушку пленил:
Кучеряв и ликом мил,
Нравом тих и не ершист,
Скромен и душою чист.
Кузнецу спать недосуг,
Жатва в поле на носу,
Важно молотом стучал
Да соседей выручал.
Слёзы хлынули из глаз!
Без утайки и прикрас
Овдакий, рыдая вслух,
Парню враз раскрыла суть.
– Сядь в телегу. Поспешим.
Будет так, как я решил:
Пусть теперь моя семья
Будет близкой, как своя.
Коли замуж позову
И женою назову,
Ты согласна? Дай ответ.
Больше выхода ведь нет.
– Ты мне люб уже давно.
Лучше с милым, чем одной.
Я ж юна ещё совсем…
– Места в доме хватит всем.
Заалел вдали рассвет,
Уж дождя в помине нет.
Мимо ёлок, вдоль берёз
Парень в дом жену повёз.

3.
Работящая сноха
Оказалась неплоха:
Постирает, подметёт,
По родным подчас всплакнёт.
Две недели лишь прошло.
Утро. Солнышко взошло.
Грязной мыслью одержим
Постучался гражданин.
Испугалась Овдакий:
– Сам, Мичу, к окну иди.
Чувствую, за мной пришёл!
Быстро же меня нашёл!
– Вы Тойбахтин?
– Это я.
– Слышал, прячешь у себя
Овдакий. Гони взашей!
Плачет каторга по ней!
– Не отдам жену свою,
С ней я в браке состою.
Есть свидетельство у нас.
– Вот те ссылка! Вот те раз!

4.
Время скачет жеребцом,
Шлёт весна своих гонцов,
А в Тойбахтинской избе
Дни теперь в сплошной грызне.
Раздражённый, словно бес,
Стал Эчан, Мичу отец.
Грозно машет кулаком,
Ранит едким языком.
К мужу жалости полна,
Говорит снохе Ана:
– На него ты не сердись,
К пересудам не стремись.
В этом нет его вины:
Он такой пришёл с войны.
Раны старые болят,
Жить спокойно не велят.
В среду как-то сгоряча
Вспыхнул порохом Эчан,
Утварь мирную ломал,
Бил стекло, ногой топтал.
Чтобы батю усмирить,
Сын шептал, пускался в крик,
Успокаивал отца,
Буйству не было конца:
– Убирайся вон, сопляк!
Для людей теперь я враг!
Дизертира приютил
Да от власти утаил!
Обозлённый, словно волк,
Нож схватив, отец изрёк
– В стороне от нас держись!
В дебрях зверем хоть селись!