Прирождённый целитель. Частная практика

Сергей Баранников

Прирождённый целитель. Частная практика

Глава 1. Новая страница

Шагая по одной из старых улочек города, я выудил из кармана телефон и набрал номер брата, но мне никто не ответил. Что бы ни случалось, Лёня никогда не меняется. Ладно, попробую связаться с Мухомором. Там, где Муха, там и брат.

Так как никто из семьи не умел водить машину, мы выписали доверенность на Рому, а взамен тот катал нас по делам, но чаще всего эти два оболтуса ездили по деревням и зарабатывали своим физическим трудом. На удивление, тот поднял трубку почти сразу.

– Рома, привет! Вы с Лёней сегодня заняты, или найдётся свободная минутка вечером?

– Для тебя всегда найдётся! – отозвался Мухин. – Снова поедем кого-то спасать?

– Нет, на этот раз задача необычная. Хочу заглянуть в кабинет отца. Там уже миллион лет не убирались, а я намерен подготовить его к открытию. Лишняя пара рук пригодится, а две пары – так вообще будут бесценны.

– Ради такого дела свернём все свои дела и прикатим! – пообещал парень.

По дороге к кабинету я заскочил в магазин и взял всё необходимое. Ребята примчались уже в тот момент, когда я был на подходе к месту нашего сбора.

– Надо же, тебе выдали медаль за то, что ты никого не угробил за время стажировки? – не упустил возможности отпустить шутку братец, увидев у меня в руках диплом и малую медаль Асклепия.

– Это награда за стойкость при выслушивании нелепых шуток, – машинально парировал я, не принимая слова Лёни всерьёз.

Кабинет находился на первом этаже жилого дома. Рядом, на самом углу, расположился небольшой цветочный магазинчик, а с другой стороны – кафе, где можно было заказать чай с ароматными добавками, кофе, како и другие напитки.

Поднимаясь по ступенькам, я испытывал нескрываемый трепет и пытался отгонять волнение мыслями о том, что нужно сделать. Ступеньки требуют ремонта, потому как плитка местами раскрошилась и выглядела не презентабельно. Вывеска выгорела и тоже нуждалась в замене, а вот входную дверь достаточно вскрыть лаком.

Я достал ключи и с большим трудом открыл старый замок, который не открывался очень давно. Первое время мы ещё наведывались сюда в надежде, что болезнь отца скоро уйдёт, но потом смирились с неизбежным, да и было уже не до посещений кабинета.

Сам кабинет был сравнительно небольшим: коридор, где посетители могли оставить верхнюю одежду, комната ожидания, ванная с туалетом, сам кабинет, где располагался письменный стол отца и огромный шкаф, а также процедурная.

На полу и мебели лежал толстый слой пыли. Казалось бы, откуда ей взяться, если сюда никто не заходил, но эта дрянь проникала куда угодно. Мы вооружились веником, совком, тряпками для пола и швабрами, чтобы побороть этого вездесущего врага. Только часа через два удалось нам удалось завершить этот этап и приняться за следующий.

По ходу дела я прикидывал масштаб работы. По-хорошему, в процедурной нужно заменить покрытие стен на то, что беспрепятственно можно помыть. Может, в этом мире нет санстанции, которая зорко следит за соблюдением нормативных актов по содержанию медицинских помещений, но лучше не создавать бактериям и прочей гадости благоприятную среду для распространения.

На окнах есть решётки, но не мешало бы ещё поставить бронированные стёкла на случай, если кому-то захочется забросить внутрь горящую головёшку факела и устроить пожар. Хотя, к чему такие сложности? В этом мире полно повелителей стихий, которые могут устроить бедствие без следов поджога. Надо бы пообщаться с артефакторами по поводу защиты окон и дверей. И заказать новый замок с усилением взамен старого, а то в один из дней я так на работу не смогу попасть.

Но тут вставал другой вопрос: а где взять денег на это удовольствие? Уже сейчас по самым скромным прогнозам обновление кабинета обходилось мне тысяч в двести, а если реализовать все мои хотелки, которые превратят этот кабинет в настоящую крепость, потребуется больше миллиона. Не знаю что там за оплата будет на новом месте, но на зарплату стажёра в отделении больницы Дубровска явно не разгонишься.

А тратиться придётся, потому как сейчас это место не годилось для работы целители. Хотя бы потому, что его облюбовали мыши.

Разбирая письма в столе отца, я с огорчением отметил, что почти все они были погрызены до нечитаемого состояния. Только те, что хранились в самом низу, хоть немного уцелели.

– Мусор, – хмыкнул Лёня, увидев, что я перебираю клочки писем.

Так-то оно верно, но среди этих бумаг помимо с благодарностями пациентов нашлось много полезной информации. Например, я узнал как отец планировал запись и вёл приём пациентов. Но было и ещё одно письмо, которое меня здорово заинтересовало:

«Саша, кажется, я вычислил негодяя, который стоит за всеми бедами в Дубровске! Если ты читаешь это письмо, то меня, скорее всего, уже нет в живых, но это будет значить только то, что мои догадки оказались верны!

Вдовин С. А.»

Выходит, Серый кардинал, как я обозвал этого негодяя, действует в Дубровске достаточно давно. Хотя, я ведь не знаю точной даты отправки этого письма. Может, отец получил его накануне покушения? Но почему этот Вдовин не назвал имени преступника? Пытался уберечь отца от этой информации, или отец знал о чём догадывается этот мужчина? И не этот ли Вдовин подарил отцу перстень? Я попытался вспомнить почерк обладателя перстня с изумрудом и понял, что-то был совсем другой человек.

– Что там? – поинтересовался Лёня, выглянув у меня из-за плеча.

– Какое-то письмо от Вдовина. Ты знаешь кто это? Я что-то не припоминаю.

– Честно говоря, я тоже не в курсе, – пожал плечами брат. – Может, какой-то коллега отца или пациент. У нас в гостях он точно не бывал, иначе я бы запомнил.

Это письмо я решил не выбрасывать, а припрятать в ящике стола. Думаю, оно мне ещё пригодится.

Было уже часов девять вечера, когда мы закончили уборку и собрали полные пакеты мусора.

– Ник, давай вынесем всю эту дрянь через запасной выход, – предложил брат. – Так ближе до точки вывоза мусора, а заодно проверим как работает дверь.

– Запасной выход? – честно говоря, в памяти Николая не было ничего подобного. А ведь он бывал здесь всяко чаще Леонида.

– Ну, да. Мы зашли через парадную дверь, а есть ещё дверь, которая выходит в подъезд.

– А почему я её не видел?

– Так она замаскирована под шкаф. Вот смотри! – Лёня завис возле книжного шкафа, выбирая какую книгу взять с полки. Кажется, таким серьёзным он не был даже когда пытался что-то прочесть. – Вот она!

Брат достал книгу, но ничего не произошло. А на деле оказалось, что механизм приводился в действие с помощью рычага, который скрывался за книгой. К нашему счастью, он был ещё рабочий и даже не скрипел.

– Вуаля! Скажи «целитель» и проходи, – с важным видом произнёс брат.

– В твоём случае более уместна была бы фраза: «Я торжественно клянусь, что собираюсь валять дурака, и ничего больше», – ответил я, взвалил пакет с мусором на спину и направился к выходу.

Только оказавшись дома, я почувствовал насколько устал за этот день. Да, сегодня было сделано очень много, но завтра предстоит успеть ещё больше.

С трудоустройством я решил не затягивать и пойти уже на следующий день после выпуска. Только теперь поймал себя на мысли, что нужно было заранее познакомиться с заведующим и договориться о трудоустройстве, а не дожидаться конца обучения.

Надеюсь, все места ещё не забиты, иначе придётся перебираться в другой город или деревню. А что, тоже вариант! Вон, поеду в Берендеевку к тёте Тоне – у них уже давно нет постоянного целителя, или к Аграфене подамся в Берестовье. Вот только в таком случае мне нужна либо машина с водителем, либо о частной практике в Дубровске можно забыть.

С самого утра я направился в больницу, чтобы пообщаться со Шмелёвым, заведующим отделением скорой помощи. Так сложилось, что Аристарха Феофановича я не видел раньше, поэтому даже не представлял как строить с ним разговор. Надо было у Шеншина сразу узнать как себя вести. С другой стороны, пусть принимает меня таким, какой я есть. Мне ведь там не один год работать!

Добравшись до входа, смело потянул на себя дверь.

– Вам кого? – сразу же поинтересовалась диспетчер, стоило мне переступить порог отделения.

– Мне бы с Аристархом Феофановичем переговорить по поводу трудоустройства…

– Проходите в седьмой кабинет, – бросила девушка и потеряла ко мне интерес, потому как в этот момент у неё зазвонил телефон. – Скорая помощь Дубровска слушает! Где вы находитесь?

Я постарался поскорее добраться до нужного мне кабинета, чтобы не мешать работе и постучал.

– Разрешите?

– Входи-входи, закрывай двери и не запускай сквозняки! – распорядился мужчина лет тридцати. Он отвернулся от распахнутого настежь окна и посмотрел на меня, ожидая что я выложу причину своего визита.

С виду он совершенно не напоминал человека, который заведует таким отделением. Да и имя какое-то старомодное. Может, в честь деда назвали?

– Николай Павлов, после академии прибыл устраиваться к вам в отделение. Юрий Александрович говорил, что вам нужны работники.

– Ещё как нужны! – оживился он. – Но готов ли ты работать в нашем отделении? Готов ли каждый день сражаться за жизнь людей и буквально выдирать их из цепких лап смерти? Поклянись!

Мужчина соскочил со стула, подбежал к шкафу с книгами, выхватил с полки второй том «Анатомии человека» и протянул его мне.

– Клади руку на книгу и торжественно клянись!

– Кажется, я отделением ошибся. Я искал отделение скорой помощи, а попал в отделение для душевно больных. И у меня есть подозрение, что один из больных сбежал из палаты. Пойду позову санитаров, чтобы вернули беглеца на место, а то фельдмаршалам и императорам без него скучно.

– Ты это говоришь мне, заведующему? – на миг опешил мужчина. – Думаешь, я спятил? А вот и нет! Вся наша жизнь – это безумие!

– Да какой из тебя заведующий? В лучшем случае, артист из подземного перехода, да и то слабенький.

– Вот так всегда! Говорила мне мама – не быть тебе актёром, Лёша…

В этот момент дверь за моей спиной отворилась, и в кабинет вошёл мужчина лет шестидесяти на вид, с кучерявыми седыми волосами на висках и заметной лысиной на макушке. Поверх белой рубашки и классических чёрных брюк был накинул белый халат, а чёрные туфли сверкали чистотой. По всему было видно, что этот человек любит чистоту и порядок.

– Лыков! Я сколько раз говорил не ошиваться в моём кабинете, пока меня нет?

– Аристарх Феофанович, так ведь я новенького инструктирую. Вот, решил анатомию ему объяснить.

– Сразу со второго тома? – нахмурился мужчина. – Ступай в зал ожидания, а я пока пообщаюсь с молодым человеком.

Лыков подмигнул мне и направился к двери, но уже у входа развернулся и выкрикнул:

– С тебя может получиться что-то путнее, пацан! Считай, что проверку на устойчивость ты уже прошёл.

Мужчина провёл его недовольным взглядом, закрыл окно и устроился в кресле.

– Ну, присаживайся и рассказывай с чем пришёл, – произнёс Шмелёв, указывая мне на свободный стул напротив. – Надеюсь, Алексей тебя не испугал, и ты не передумал к нам устраиваться.

– Если из-за таких пустяков отсеиваться, то лучше в целители и не идти, – ответил я с улыбкой.

– Вот, это уже хороший подход, – одобрительно отозвался мужчина. – Как величать?

Как только я представился, Шмелёв закивал головой.

– Да, Юрий Александрович говорил о тебе и очень хвалил. Говорят, тебе малого Асклепия вручили за хорошую учёбу в академии?

Я достал медаль и положил её на стол рядом со своим дипломом, который перекочевал туда минутой ранее.

– Не стоит, я верю на слово. У нас принято доверять друг другу. Что такое человек без слова? Пустое место! Если он его не держит, его слово ничего не значит, как и он сам. Но это всё лирика, давай перейдём к сути. На какую занятость рассчитываешь?

– Полставки пока меня вполне устроят. Я бы хотел попробовать себя в частной практике, поэтому хочу скорректировать график.

– Ну, это несерьёзно! – нахмурился Шмелёв. – А в чём причина отказываться от полной нагрузки? Неужели такой поток пациентов, что из кабинета и носа не высунуть?

– Да нет, я только начинаю, но есть люди, которые обращаются за помощью.

– Тогда посоветую ввести запись на конкретное время, свободное от работы на «скорой», и брать у нас полную ставку. Вот тогда ты будешь максимально эффективно использовать время, силы и набираться опыта.

– А какая нагрузка при полной занятости? – поинтересовался я, прикидывая как организовать работу.

– Видишь ли, раньше мы работали сутки через трое, но такую схему сочли неэффективной. При длительной нагрузке врачи теряют концентрацию и допускают ошибки, поэтому график изменили. Теперь все работают по схеме «два через два»: двенадцать часов днём, потом двенадцать часов ночью и два выходных. Но если ты хочешь подстроить время, могу поставить тебя на день. У меня уже есть человек, который работает по ночам, вот вы и будете друг друга дополнять.

– Годится! – согласился я, машинально составляя в голове план работы.

– Так, теперь о будущем. Бригада скорой помощи состоит из трёх человек, если не считать водителя: это старший целитель, младший и медсестра, которая не владеет даром, но берёт на себя роль ассистента при серьёзных операциях. Ты пока будешь младшим целителем, потому как опыта у тебя маловато. Собственно, его, считай нет. Затем, через пару лет можем поставить тебя на роль старшего целителя, но пока не будем забегать наперёд. Бригада должна быть самодостаточной и при необходимости уметь провести сложную операцию, буквально вырывая пострадавшего с того света. Всё, как в обычной операционной, только это мобильная версия.

Шмелёв загибал пальцы, объясняя мне порядки.

– Теперь о случаях, когда мы приезжаем к пациентам на дом. В этом случае целитель ездит один, но с водителем. Эти случаи, когда нужно оказать помощь пациентам, которые не могут добраться до больницы сами, или когда нужно проверить состояние тяжёлого пациента на следующий день после визита скорой помощи. Такой расклад понятен? Всё устраивает?

– Вполне! – заверил я.

– В таком случае, добро пожаловать на работу! Форму тебе выдадут на посту, в бухгалтерии сидит девочка из отдела кадров, покажешь ей свой диплом, и она ответит на вопросы по финансовой части. Девочка молодая, можешь и медалью похвастаться, – Шмелёв улыбнулся и продолжил. – Ну, а на первый рабочий день жду уже завтра. Со своей бригадой познакомишься по ходу дела.

Форма целителей скорой помощи выглядела как обычная «хирургичка», которая надевалась поверх повседневной одежды и выглядела куда удобнее халатов. Единственным отличием от формы из отделения были маленькие белые крылышки, вышитые в районе сердца. Теперь понятно почему местных целителей скорой помощи иногда называют ангелами.

– Это символизирует скорость нашей реакции на вызов и чистоту намерений, – пояснила мне заведующая хозяйственной частью.

Поблагодарив за помощь, я забрал форму и направился в бухгалтерию. Медалью красоваться не стал – ник чему это, хотя девушка её всё равно заметила и бросила на награду любопытный взгляд.

Наличие диплома не только позволяло работать полноценным целителем, а не стажёром, но и повышало оклад на двадцать процентов, а работа в отделении скорой помощи добавляло ещё семь тысяч, за счёт чего моя зарплата выросла до пятидесяти двух тысяч с хвостиком. Теперь я знаю на какие деньги буду ремонтировать кабинет!

Конечно, для Яра-на-Светлице эта зарплата могла бы показаться сравнительно небольшой, для Москвы – так тем более, но у нас, в Дубровске, это была приличная сумма.

Остаток дня я провёл в кабинете, приводя его в порядок. По пути домой заскочил в полиграфию и заказал себе новую вывеску. Пока они её напечатают, уже придёт время открываться, так что с этим делом лучше не затягивать.

Из-за волнения я засыпал с большим трудом, зато наутро проснулся в хорошем настроении. А разве могло быть иначе, ведь сегодня у меня первый день работы на новом месте!

Глава 2. Посвящение

Направляясь на работу, я думал о людях, с которыми мне придётся работать. И сейчас мысли были заняты не пациентами, а коллегами. А ну, попадётся такой неадекват, как Лыков? Понимаю, что он юморит, чтобы не сорваться, в моральном плане тяжело выдерживать такие потрясения, но и работать с таким клоуном в команде не хотелось. Особенно, если он будет старшим в бригаде.

Я отметился в журнале, заскочил в раздевалку и минуя общий зал, направился к машине, где уже собиралась моя бригада.

– Приветствую вас, юноша! – произнёс круглолицый мужчина лет сорока пяти на вид. Короткая стрижка наверняка была призвана скрыть сформировавшуюся лысину на макушке, а усы-щёточки придавали необычный внешний вид.

– Басов Матвей Анатольевич, – представился он.

Я назвал своё имя и переключился на другого члена бригады, который, судя по всему, был шофёром.

– Просто Иваныч, без всяких формальностей, – проворчал мужчина, крепко сжав мою руку.

– А вот и наша постоянно опаздывающая красавица Дашенька, – представил медсестру Басов. – Точнее, Дарья Степановна.

– Извините, – виновато отозвалась девушка, бросив испуганный взгляд на Матвея Анатольевича, словно он мог отругать её за опоздание или выгнать из бригады.

– Вот в такой тесной компании нам и предстоит спасть жизни людей. А теперь давайте за работу, потому как наша смена начинается буквально через пару минут.

Первый вызов не заставил себя ждать. Нам пришлось ехать в Старый город, где в одном из частных домов женщина упала с лестницы.

– Трегубова Клавдия Михайловна, восемьдесят три года, падение с лестницы, возможно перелом руки, – предупредил нас Басов, поделившись информацией от диспетчера.

– В таком-то возрасте и перелом! – отозвался Иваныч, крутя баранку.

– Ничего, срастим и через недельку будет как новенькая, – успокоил его Матвей Анатольевич.

– И нова будет по лестницам лазать! – рассмеялся водитель.

На месте мы оказались уже через семь минут, что было хорошим результатом, учитывая, что землю запорошило снегом и на дорогах было скользко.

Пока мы шли к калитке, то несколько раз едва не растянулись на льду.

– Чувствую, у нас вызовов сегодня будет много, – поморщился Басов, сетую на погодные условия.

Калитка была закрыта, а на цепи лаяла небольшая чёрношёрстная собачонка. Клавдия Михайловна уже ждала нас, выглядывая из окна и разрешила войти самостоятельно.

– Ой, соколики вы мои ясные, прилетели на помощь! – едва не расплакалась женщина, увидев нас.

– Так, радость вы наша, рассказывайте, что случилось? – спокойным приветливым тоном поинтересовался Басов, когда мы вошли в комнату. Молодец, явно решил подыграть пациентке.

– Да вот, господин целитель, вспомнила молодость и решила тряхнуть стариной. Да так тряхнула, что и косточки посыпались.

– А вот с этого момента поподробнее, пожалуйста, – попросил Басов.

– Захотелось заглянуть на чердак и посмотреть где крыша прохудилась. После каждого ливня течёт. Да что там ливень? Мелкий дождичек как начнёт накрапывать, так целые струйки под крышу стекают и по стенам текут. А сейчас сами видите какая погода: то замёрзнет, то оттает. Вот, полюбуйтесь! Вся стена мокрая. Того и гляди размоет, и дом завалится. Муж мой пока живой был, дом в идеальном состоянии держал, а не стало хозяина с золотыми руками, так всё и сыпется потихоньку.

– Понятно. А почему вызвали «скорую», а не обратились в отделение?

– Так разве я дойду до той вашей больницы? – всплеснула здоровой рукой женщина. – Да и потом, за окном погода такая, что я совсем убьюсь.

– В таком случае, давайте осмотрим вас. Присаживайтесь.

Матвей Анатольевич жестом пригласил меня провести осмотр. Сам он также запустил диагностику, чтобы проверить меня. Выходит, хочет оценить мои возможности и уяснить для себя что я представляю из себя как целитель. Разумное желание проверить коллегу на относительно простом вызове, чтобы в сложной ситуации знать: рассчитывать на него или нет.

Я сразу заметил множественный перелом левой руки со смещением. Сейчас она висела плетью вдоль тела женщины, но если бы она попыталась пошевелить рукой, ничего хорошего из этого бы не вышло. Помимо этого ещё серьёзная гематома в области таза и свезённая коленка. В какой-то степени женщине даже повезло. Сломай она тазобедренный сустав, и вызвать помощь было бы некому.

Когда я озвучил свои наблюдения Басову, он одобрительно закивал головой.

– Ваши действия, коллега?

Я чувствовал себя словно очутился на каком-то экзамене, но это нисколько не мешало работать.

– Первым делом нужно обезболить, иначе любое прикосновение к руке приведёт к сильным болевым ощущениям для пациента. Не хватало ещё, чтобы Клавдия Михайловна осознание потеряла. Затем неподвижно укладываем руку и при помощи своего ментального зрения складываем кости руки. Как только удалось вернуть кости в исходное положение, накладываем лангету, убеждаемся, что ничего не сместили во время этого процесса, запускаем заживление и стараемся снять воспаление.

– Отлично! Действуйте, а я подстрахую.

Басов вмешался только на моменте, когда требовалось поставить кости на место. У него в этом плане было куда больше опыта, и справился он гораздо быстрее.

– Вот и всё, голубушка, отдыхайте, старайтесь руку не нагружать. Мы всё сделали на месте, чтобы не тащить вас в больницу.

– Ой, а я и не поеду. Кто же на хозяйстве останется? У меня, вон, куры! Целый десяток! И Уголька кормить надо.

– Не волнуйтесь, никуда ехать не придётся, – успокоил женщину Матвей Анатольевич.

– Ой, а я так хотела покататься на вашей красивой машине! – с улыбкой пошутила женщина.

– Вы молодец, что не теряете расположения духа.

– А что мне отчаиваться? Жить как-то надо, помереть всегда успеем, а отведённым сроком нужно воспользоваться в полной мере.

– Мне нравится ваш оптимизм, – не переставал улыбаться Басов. – Продолжайте в том же духе, только руку не нагружайте работой. А завтра к вам придёт целитель из больницы, чтобы обезболить руку, проверить, что всё срастается хорошо и провести ещё одну процедуру исцеления.

– А за крышу больше не волнуйтесь, я пришлю ребят, которые её осмотрят.

– Спасибо вам, деточки! – расплылась в улыбке старушка.

Когда мы вышли из дома и остановились из машины, старший целитель решил поделиться своими наблюдениями.

– А ты хорошо отработал, всё правильно определил и сработал. Немного практики не хватает, но через годик-другой уже стрелянный воробей будешь и такие проблемы будут даваться на раз-два. Вот только на счёт крыши ты зря сказал.

– Почему зря? У меня действительно есть ребята, которые могут помочь. Только бы погода позволила на крышу забраться. Вы же понимаете, что до весны там реально потолок рухнет?

– Понимаю. Ну, делай как знаешь.

Второй вызов мы приняли, потому как находились совсем недалеко. Помощь вызвали мужчине, который лежал без сознания у автобусной остановки. Одет он был опрятно, а по лицу и не определить, потому как оно было залито кровью.

– Я ждала автобус. Этот мужчина рядом стоял, а потом ни с того ни с сего как рухнет! – призналась женщина, которая и вызвала бригаду скорой помощи. – Я к нему, а он весь в крови, ворочается, не может подняться. Перевернула его на бок, чтобы он перестал биться лицом об лёд. На спину ложить побоялась, чтобы не захлебнулся кровью.

– Вы молодец. Садитесь на автобус, теперь мы им займёмся. Пострадавший в надёжных руках, – успокоил женщину Басов.

Даша уже смочила ватку специальным лекарственным раствором, который помогал приводить пациентов в чувства, а я запустил диагностику и заметил, что энергетические узлы были очень слабыми и едва мерцали. Да, у тех, кто не владеет даром они выглядят более тускло. Из своих наблюдений я понял, что не бывает людей, у которых дара нет в принципе, просто у большинства он слишком слабо выражен. Настолько, что при склонности повелевать стихиями они даже спичку поджечь не смогут, опираясь только на энергию. Но тут была немного иная ситуация. Энергетические узлы были приглушены каким-то ядом или веществом.

– Вы нас слышите? – поинтересовался Басов, когда мужчина пришёл в себя и открыл глаза. – Как вас зовут?

Мужчина быстро пришёл в себя, но подняться самостоятельно не мог. Всё, на что его хватило – сидеть на пятой точке и удивлённым взглядом смотреть на нас.

– Вы нас понимаете? – поинтересовалась Даша.

– А-а-ум, – прозвучало в ответ.

– Ник, проверь сердце, – распорядился Басов.

Я убедился, что никаких проблем с сердцем у него нет. Наиболее вероятными версиями оставались инсульт и… опьянение. Да, банальная проблема из-за которой бригаду «скорой» чаще всего вызывают к потерявшим сознание на улице людям.