Алтарь сатаны

– Вот именно. Иди себе отдыхай. Да не забывай старых друзей.

Сашка протянул для прощания руку:

– Ладно, Серега, пока. Желаю тебе переловить всех этих демонов.

– Тане привет, весельчак.

– Обязательно! Как приду, так сразу с порога…

– Иди, иди трепло лохматое.

Когда дверь за Сашкой закрылась, Сергей вздохнул. Его рабочий день продолжался.

Глава 2

Даже уже находясь в троллейбусе, Сашка все еще думал о задержанном сегодня милицией странном и загадочном посетителе. Все, о чем тот поведал Сергею и чему Сашка стал невольным свидетелем было слишком невероятным и противоестественным, чтобы в это, вот так сразу, можно было поверить. Секта сатанистов?! Ну ладно, понятно, когда пацаны, насмотревшись «видиков» решат поиграть в чертовщинку, пощекотать себе нервы запретным и таинственным. Это была бы просто игра и не более. Но чтобы убивать людей по-настоящему, просто так, под прикрытием поклонению Нечистому! Да и сам заявитель этот совсем на пацана не похож.

Действительно, нет секрета в том, что в местных газетах время от времени появляются фото под заголовком «Пропал человек», где даются приметы пропавших. Но чтобы все эти пропажи были связаны с заброшенным домом давно сгнившего в земле купца?!

Сашка попытался представить, как группа неизвестных крадется по ночным улицам города в поисках очередной жертвы, как нападает на ничего не подозревавшего припозднившегося прохожего, чтобы пролить его кровь на алтарь… Да нет, мура все это! Слишком зловеще все выглядит, чтобы быть правдой, и совсем не вяжется с веселыми беззаботными пассажирами, что окружают Сашку в этот час в троллейбусе.

Уж они-то все точно покатились бы со смеху узнав, какие мысли бродят сейчас в его лохматой голове. Но тут Сашкина мысль сделала новый зигзаг‚ а что если все это действительно правда? И тот задержанный мужчина не сумасшедший и секта это кровавая действительно существует в его родном городе? А что если здесь‚ в троллейбусе‚ рядом с ним, Сашкой‚ стоит сейчас очередная жертва этих недоумков. Стоит и не знает, что ее ожидает в ближайшем будущем. Но ведь даже если и знать кто эта будущая жертва‚ и сказать ей о том, что беда уже нависла над ней‚ то ведь не поверит. Сейчас ни во что не верят кроме как в то‚ что действительно неотвратимо – а именно‚ что вечером можно будет увидеть по телевизору очередную порцию тупости из очередного нескончаемого сериала.

В возбужденном от мыслей мозгу Сашки стала сама собой возникать картина того‚ что уже не обычные пассажиры городского транспорта окружают его со всех сторон‚ а облаченные в черные балахоны призраки с горящими‚ точно угольки глазами, уставленными на него. А из оскаленных ртов их раздаются жуткие нечленораздельные хрипы. Вот они окружили Сашку и начали кружиться вокруг него в зловещем хороводе‚ все более приближаясь. Они все ближе и ближе и их корявые пальцы с длинными ногтями, залитыми кровью тянутся к нему пытаясь вцепиться в горло …

Сашка тряхнул головой. Наваждение исчезло. Все встало на свои места. «А ты сам случайно не того?» – обратился он мысленно к себе и усмехнулся‚ хорошо зная какой он впечатлительный до всего необычного.

Тем временем троллейбус подошел к очередной остановке.

– Проспект Мира, – объявил водитель.

Проспект Мира? Где-то он, сегодня о нем уже слышал. А‚ да это же он сам о нем сказал Сергею. Именно здесь находится этот таинственный дом, который якобы облюбовали сатанисты.

– Осторожно, двери закрываются! – послышалось за спиной. И вслед за тем скрежет закрываемой двери.

Сашка вздрогнул и только тут осознал, что он уже не в троллейбусе‚ который тронулся в свой бесконечный путь, оставив его на остановке. Когда же это он успел выйти?

Удивляясь себе‚ Сашка стал озираться по сторонам. Обычный городской пейзаж. Высотные дома, асфальтовые дороги с растущими по обочинам березами и тополями‚ спешащие по своим делам люди, улыбающиеся долгожданному солнцу.

И никакого намека не то‚ что тут‚ совсем рядом, группой мракобесов проливается кровь невинных людей‚ в угоду их шизофреническому сознанию.

Сашка не знал, почему он вышел на этой остановке. Но сейчас уже твердо знал, что последует за этим. Словно какая-то неведомая сила, вселившаяся в него, влекла его взглянуть на старый купеческий дом. Он должен его увидеть. Именно сегодня и именно сейчас.

Не в силах противиться более охватившему его желанию, он двинулся внутрь, так как знал, где находится это забытое людьми сооружение.

Миновав, очень длинный‚ прямо какой-то бесконечный девятиэтажный дом‚ он вышел на пустырь. Еще мгновение назад его, со всех сторон окружали обычные городские шумы‚ а здесь буквально оглушила немая тишина, давящая своим неестественным безмолвием.

Создавалось впечатление, что длинная бетонная девятиэтажная стена огородила Сашку от всего мира‚ оставив его один не один со старым двухэтажным особняком, стоящем в самом центре пустыря и глядящем на мир пустыми глазницами окон, давно забывших о стеклах и оконных рамах.

Сашка обернулся еще раз на возвышавшееся за его спиной железобетонное чудо современного градостроительства в надежде увидеть хоть какой-нибудь знак, который прервал бы его непонятное и может быть рискованное путешествие. Но, не обнаружив ничего обнадеживающего, он, продолжая повиноваться влекущему его зову, вступил на пустырь.

Даже трава‚ растущая здесь из песчаного грунта‚ была не такая как в остальной части города. Находящегося здесь, ни на минуту не покидало бы ощущение того‚ что место это было забыто не только людьми, но и Богом. Со всех сторон пустыря возвышались высотные дома, за стенами которых бурлила жизнь, а здесь же все было погружено в глубокий покой и тишину. Не было слышно даже пения птиц‚ потому, что им некуда было сесть. Ни одного даже самого захудалого деревца‚ одна желто-зеленая трава и песок.

Странно, почему же этим пустырем не занимаются строители? Давно уже можно было раскидать, по кирпичикам этот призрак минувшего, а пустырь застроить современными домами. Но пустырь почему-то не трогают. И дом, как грозный часовой‚ уже много десятков лет охраняет этот островок безмолвия от нашествия современной цивилизации.

Сашка стоял перед каменной‚ облупившейся от времени во многих местах лестницей‚ с такими же каменными перилами, ведущей к входу в дом, и прислушивался.

Ему почему-то очень хотелось уловить хоть какой-нибудь звук, обнаруживший присутствие здесь других живых существ. Он бы даже обрадовался, если бы он увидел, как с криком и воплями, из дома выскочила бы ватага мальчишек, заигравшихся здесь. Но, как он не вслушивался‚ так, ни один звук и не донесся до его ушей.

Словно неведомое и огромное по своей силе табу, распространялось по всему пустырю, не позволяя никому чужому проникнуть внутрь дома.

А может никакого табу, вовсе нет‚ и Сашка, опять все это придумал‚ подавленный стоящей здесь тишиной. Ведь смог же он подойти к этому дому и ничего с ним не случилось. И мальчишки здесь конечно не играют. Просто сейчас здесь никого нет.

Как бы то ни было, но Сашка уже поднимался по каменным ступенькам идя на встречу неведомому и не в силах повернуть назад. Наверное, то‚ что привело его сюда не отпускало от себя ни на минуту.

Миновав давно лишенный двери вход в дом, он вошел внутрь.

Полумрак, царящий в помещениях тут же обступил его и некоторое время понадобилось для того чтобы привыкнуть к скупому освещению. И только тогда, когда уже все вокруг стало четко различимо он начал обход дома.

Внутри особняка царило такое не запустение, как и на пустыре. Здесь давно уже не было никаких останков мебели‚ обоев, дверей.

Впрочем, нет, некоторые из дверей‚ ведущих во внутренние покои, все же сохранились. Тяжелые‚ резные‚ дубовые двери в стиле еще, наверное, Екатерининских времен потрескались и потемнели, но, несмотря, на свою дряхлость казались еще, довольно, крепкими. Сашка толкнул их и они, недовольно поскрипывая, раскрылись перед ним.

Остановившись перед очередной дверью, он представил‚ что вот сейчас, там‚ за этой дверью он увидит потрескивающий дровами камин‚ тяжелые портьеры на стенах, услышит бой старинных часов, увидит самого хозяина дома – купца Громова чинно пьющего чай вместе‚ со всем своим семейством из пузатого и довольного самим собой самовара, не уступающего своей пузатостью хозяину дома.

В прочем‚ как на самом деле выглядел в жизни купец Громов, Сашка конечно же не знал и отворив дверь испытал легкое разочарование от того‚ что за дверью ему открылась очередная анфилада пустых запыленных комнат‚ ничем не отличающихся от тех, что остались за его спиной.

Обойдя первый этаж, Сашка поднялся на второй, который выглядел не на много привлекательней первого. Всюду все та же пыль и запустение.

Интересно, где же эти убийцы, если они, конечно, существуют на самом деле, могли совершать свои кровавые жертвоприношения, если незаметно даже намека на присутствие здесь когда-либо живого существа и на толстом нигде не тронутом слое пыли, лежащей повсюду, нет даже несвежего следа. Выходит, что этот мужик с блестящими глазами, темнит. Какого же тогда лешего он сказал про этот дом!

«Не зря его Сергей задержал. Уж чего, чего, а опыта ему не занимать – разберется во всем. А вот я чего-то здесь долго задержался. Пора заканчивать эту содержательную экскурсию. Хватит совать нос в чужие дела. У меня и своих хватает».

Сашка вдруг осознал, что непонятные ощущения, владевшие им исчезли, и он вновь волен распоряжаться собой. А раз так, то нечего больше делать в этом старом пыльном ящике. Удовлетворив свое любопытство, он может уйти, и он стал спускаться по лестнице на первый этаж. Уже подходя к выходу, он услышал какой-то подозрительный звук, прозвучавший вне стен дома. Поняв, что это он выскочил на улицу.

Так и есть! От погожего солнечного денька не осталось и следа. Все небо заволокло мрачными тучами, а подозрительный звук, услышанный им был ничем иным как громом. От туч, затянувших небо, все вдруг потемнело, и пустырь стал выглядеть еще более неприглядно. «Пока не хлынуло нужно уносить ноги» – подумал Сашка, неприязненно посмотрев на тучи готовые уже зареветь навзрыд холодными безжалостными струями.

Но не успел он пройти и десяти метров, как первые крупные капли тяжело плюхнулись на его голову. С каждой секундой их становилось все больше и больше и, решив не рисковать, он бросился назад к дому, который уже не манил к себе таинственностью, а скорее наоборот, отталкивал своей заброшенностью. С большой неохотой и охватившей его, вдруг непонятно откуда налетевшей тоской, Сашка поднялся по лестнице и вновь вступил под мрачные своды особняка купца Громова.

Дождь словно ждал этого момента чтобы припустить по-настоящему. Сашка остановился недалеко от входа и зачесал назад мокрые волосы.

«Ну, ничего себе жара», – подумал он вспомнив утреннее солнце, которое так коварно обмануло поверивший ему город. Да, льет не слабо. Вероятно, это ненадолго. Черт его дернул забраться в эти развалины, ведь сейчас, именно в эту минуту, в сухой и уютной квартире его ждет Таня. Смотрит, наверное, в окно на этот проклятый дождь и волнуется за этого болвана. А он, этот болван, торчит здесь и ничего не может сделать. Остается только ждать, когда кончиться дождь.

Сашка протяжно вздохнул и полез в карман за сигаретами. Едва он сделал пару затяжек, как снаружи так грохнуло, что ему показалось, что он на какое-то время все еще стоит на ногах, но сигареты в его руке уже не было. Она лежала на полу истлевшая до фильтра. Странно. Сашка с тупым удивлением уставился на этот потухший окурок, не понимая, как все это могло случиться.

Скорей бы уже иссяк этот ливень, что ли!

Он вынул из пачки новую сигарету и, прикурив оглянулся назад. В этот момент снаружи сверкнула молния и вокруг стало немного светлее. И в этот миг взгляд его натолкнулся на дверь. Еще одна дверь! И где – на первом этаже! Дверь, которую он не видел раньше! Как же это он ее не заметил? Все еще не веря своим глазам, он подошел к двери и прикоснулся к ней рукой. В отличии от остальных кое-где сохранившихся в доме дверей, эта выглядела довольно прилично. Всю ее покрывала искусная резьба, изображающая какие-то цветы причудливо переплетенные между собой в замысловатом узоре. В самом центре двери было так же искусно, вырезано изображение солнца с волнисто-расходящимися вокруг него лучами. У солнца было человеческое лицо с почему-то закрытыми глазами.

Сашка провел пальцем по деревянному солнцу. Да, эту дверь он не заметил. У него вдруг возникло ощущение того, что еще всего несколько минут назад этой двери на том месте, где она сейчас находится, просто не существовало! Но вот же она – видима и осязаема. Не мог же кто-то ее сюда принести и установить за спиной ничего неподозревающего, прикуривающего в этот момент, Сашки. Странно все это. Что она прячет за собой, эта дверь, какую тайну скрывает это солнце с закрытыми глазами.

Тут слух его уловил какие-то новые звуки, которые стали примешиваться к шуму дождя. Еще совсем недавно их не было и вот теперь хоть и еле уловимо, но они слышны. И звуки эти не похожи на естественные, природные. Нет, это нечто иное, искусственно порожденное. И он уже знал, просто физически ощущал, что эти непонятные звуки раздаются из-за закрытой двери.

Организм его вновь стал наполняться какой-то неведомой силой. И эта сила побуждала его открыть дверь, находящуюся перед ним. Он уже знал, что находится за этой дверью. Подвал!

Именно подвал, ведь только туда он не спускался. И почему бы это не сделать сейчас, когда на улице идет дождь и покинуть дом все равно не возможно.

Но тут, словно со стороны он услышал: «А стоит ли?». Но другой, более резкий голос произнес: «Иди, отбрось все сомнения».

Но ведь в подвале, скорее всего, темно, а у него с собой только зажигалка. Много ли он там увидит с ее помощью. Но вот же, рядом с дверью стоит высокий, около полутора метров высоты, подсвечник, увенчанный толстой белой свечой.

Сашка не успел еще ничего толком сообразить. Как рука его словно живя отдельно от всего тела жизнью, потянулась и взяла эту толстую прохладную свечу, а вторая его рука щелкнула зажигалкой.

Самое непонятно было то, откуда вообще появился этот подсвечник и эта свеча, которых просто не было до тех пор, пока, он не подумал о темноте в подвале. Что вообще творится в этом доме? Сначала дверь, теперь свеча. Не лучше ли просто зашвырнуть ее в дальний угол и смотаться отсюда пока еще не поздно? И он сделал бы это, если бы только обратил внимание на неожиданное появление всех этих предметов. Но, разум уже не повиновался ему.

Он стоял перед дверью с зажженной свечой в руке и знал только одно, что сейчас он откроет эту дверь и войдет. Для него уже не существовало иного мира и иных желаний. Только он, дверь, и то, что ждет его за этой дверью. И больше ничего.

Свободной рукой он толкнул дверь и сделал первый шаг. Перед ним была лестница ведущая, куда-то вниз. Ступени ее тускло освещались нервными пламенем свечи в слегка подрагивающей от напряжения руке. Непонятные звуки, слышимые раньше, теперь звучали отчетливо, доносясь до слуха оттуда, куда вела лестница.

Он стал спускаться, вниз слегка прикасаясь свободной рукой к стене, в полном подчинении неведомой силе, ведущей его, и не думая воспротивиться ей. В голове не было никаких мыслей. Сейчас он был абсолютно спокоен и со стороны напоминал сомнамбулу, идущую только одной ей ведомой дорогой.

Нечленораздельные, монотонные звуки, продолжающие исходить из недр подвала с каждым его шагом становились все отчетливее и вот уже можно было различать отдельные слова, произносимые на каком-то непонятном языке:

– Еинешукси в сан идвевв ен и, – доносились до него глухим, но в то же время торжественным голосом, а он все продолжал спускаться, чувствуя как попадает под влияние этого, неведомо кому принадлежащего голоса, под абракадабру непонятных слов.

Голос становился все отчетливей и громче:

– Яндогес ман йад йыншусан шан белх!

Между тем Сашка уже миновал последнюю ступеньку лестницы. Перед ним был небольшой коридор в дальнем конце, которого с левой стороны исходил мягкий свет. Еще несколько шагов и все станет ясно. Всего несколько шагов. И он, продолжая держать в руке теперь уже ненужную свечу, сделал их.

Внезапно открывшееся передним большое прямоугольное помещение со сводчатым потолком было освещено множеством разной толщины и длины свечей. Ровное, бледное пламя их, отражаясь на темных стенах, освещало картину, открывшуюся ему.

В дальнем конце помещения на толстых ржавых цепях висел большой деревянный латинский крест перекладиной вниз. Весь он был покрыт какой-то мерзкой на вид жижей, медленно стекающей вниз и отвратительно поблескивающей в свете свечей.

На против креста, спиной к Сашке, стоял некто облаченный в длинный достигающий пола красный балахон и вытянув вверх разведенные в сторону руки торжественным голосом произносил:

– Еовт еивтсрац тедиирп ад!

От последнего слова, произнесенного им, невольная дрожь побежала по спине у Сашки, но он продолжал стоять на месте. Разве только что пламя его свечи стало дрожать чуть больше.

Недалеко от говорившего непонятные слова человек и ближе к Сашке расположилась группа, облаченная в черные балахоны людей. Странные позы их невольно привлекали к себе внимание, ибо все они были разделены на две группы, стоящие на коленях друг перед другом и низко склонив головы. В подвале царила какая то глухая, неземная тишина, нарушаемая лишь голосом облаченного в красный балахон человека.

Казалось, что все присутствующие здесь в эту минуту поглощенные каким-то своим лишь одним им ведомым делом не заметили появления среди них нового лица. Никто из них даже не шелохнулся, никто даже не взглянул на постороннего, дерзнувшего вторгнуться в их, сокрытый ото всех мир, где творилась своя тайная и зловещая в своей непонятности жизнь, и куда был запрещен вход всякому не принадлежащему их таинственному сообществу.

– Хасебен он йыроток! – звучало под сводами подвала.

Теперь Сашка видел, что те, кто были в черных балахонах не застыли в неподвижности, как ему показалось вначале, а вибрировали своими телами в такт голоса их предводителя.

Читающий же непонятный текст внезапно выкрикнул:

– Шан ечто! – и словно потеряв силы, опустил руки и голову, увенчанную капюшоном. Сашка понял, что молитва окончилась, так как не сомневался в том, что весь этот непонятный текст был молитвой, а все это жуткое сборище внимало этой молитве.

Он замер. Все! Сейчас все случиться! Через мгновение обладатель красного балахона обернется и увидит Сашку. Они все увидят его и тогда… Кто может сказать, что тогда произойдет? Ясно лишь одно, что того, кто идя на поводу собственного любопытства и вторгается в чужие тайны не прощают.

Если бы он только мог, то не задумываясь, швырнул бы свою свечу в эту толпу и рванул бы вверх по лестнице. А там вся надежда на быстрые ноги. Если бы у него только был такой шанс. Но подошвы его обуви словно приросли к каменному полу и осуществить, то чего он хотел сейчас больше всего на свете вряд ли удастся. Оставалось одно – стоять и ждать своей участи.

Странно, но в голове его в этот момент почему-то не возникало никакого сожалении, о, может быть последних минутах в своей жизни. Он просто стоял и широко раскрытыми глазами смотрел на всех присутствующих в подвале.

– Да будет так! – произнес первые понятные слова обладатель красного балахона и повернулся лицом ко всем остальным. Сашка всего лишь на мгновение увидел мелькнувшее из-под складок капюшона лицо и вздрогнул – оно показалось ему чем -то знакомым, хотя он мог поклясться, что никогда не встречал этого человека в своей жизни.

С лица незнакомца Сашка перевел взгляд ниже и увидел у него в руках большой кинжал, больше напоминающий короткий обоюдоострый меч.

Глядя на этот меч, Сашка почувствовал, как спазмы сжали его горло, как стало вдруг трудно дышать. А вот кто был в красном балахоне, казалось, даже не заметил присутствия здесь чужого.

– Да будет так! – вновь повторил он.

Тут Сашка увидел, что обе группы черных балахонов подняли свои головы и выпрямились, продолжая стоять на коленях. Между ними на каменных плитах пола лежало нечто сокрытое от глаз куском белого холста. Волосы зашевелились на голове у Сашки, когда он понял, что под холстом находиться человеческое тело.

Сейчас произойдет что-то ужасное. Что-то неотвратимое страшное. И произойдет это именно с тем, кто находиться под этим пугающе-белым холстом, а все те кто окружают его сейчас и совершат это ужасное действие не колеблясь и не раздумывая.

Тем временем с неподвижно лежащего тела был снят покров и взору открылось обнаженное тело мужчины средних лет с открытыми, безучастно смотрящими, куда-то вверх глазами. Казалось, что его абсолютно не волнует происходящее, а в глазах читалось полное равнодушие к своей судьбе. И к тому, что с ним может произойти уже через несколько мгновений. Дыхание его было таким же спокойным, как если бы он спал.

Пока Сашка взирал на лежащее тело, вооруженный мечом предводитель всей этой жуткой компании подошел и опустился на колени перед лежащим.

И тут случилось непонятное. Один из облаченных в черные балахоны вдруг повернулся в сторону Сашки и глядя ему прямо в глаза произнес:

– Помоги нам брат. Мы ждали тебя.

В голове у Сашки зазвенело, и он зашатался от охватившего его ужаса. Нет, он не ослышался. Его действительно назвали братом и попросили помочь. И сказано это было таким простым и спокойным тоном, будто присутствие его здесь в эту минуту было само собой разумеющимся и всем необходимым.

Тут он почувствовал, как какая-то сила стала давить ему на плечи. Повинуясь, призыву он подошел к ужасной компании и опустился на колени как раз напротив головы лежащего. Взгляды их встретились. Взгляд полный смертельного ужаса и взгляд пустой и бессмысленный, не выражающий ничего.

Сашка стиснул ему голову, между своими ладонями не отдавая себе отчета в своих действиях. Тем временем предводитель этого сборища вновь заговорил:

– Ты видишь и слышишь нас, о, повелитель мира. Ты, перед кем тускнеет солнце, прими от нас великую и долгожданную жертву, которую мы со смирением приносим тебе. Ибо настал последний час гнуснейшего предателя и негодяя осквернившего великий союз отца и детей, и поэтому достойного смерти и забвения на последующие тысячелетия, когда восторжествует власть твоя среди живых и мертвых. Да будет так.

Сашка не понимал, да и не пытался понять смысла, сказанного. Он видел только, как острый меч стал медленно подниматься над распростертым телом. Лезвие меча казалось ему клыком хищного зверя, готового жадно и безжалостно пронзить живую плоть. Вот меч поднялся до наивысшей точки и, замерев на секунду, ринулся вниз. Никакая сила не могла уже предотвратить то, что должно было произойти. И это произошло. Острое лезвие вошло в тело разрывая ткани. Из ужасной раны фонтаном хлынула кровь. Одна из ее горячих пенящихся струй неожиданно ударила Сашку прямо в лицо. Все вокруг завертелось в безумном хороводе и нарастающий в ушах гул отключил сознание.

Глава 3

Сначала была темнота и забвение. Потом он постепенно начал ощущать себя, по миллиметру осознавая весь свой организм‚ и понял, наконец, что он еще жив. Но поняв это, он все, же не решался открыть глаза боясь увидеть… он сам не знал, что он увидит‚ но страх не отпускал его‚ хотя до слуха не доносилось ни звука как он не напрягал его.

Наконец отставив эти безуспешные попытки осознать, где он и что с ним‚ он попытался вспомнить то, что произошло и как он оказался, в этой пугающей и настораживающей тишине.

Сначала в сознании был лишь непроницаемый мрак, который не позволял что-нибудь вспомнить‚ но вскоре‚ благодаря усилиям‚ мрак этот осветила вспышка света, затем другая‚ третья и вот их уже было множество – больших и маленьких. Что это за свет, откуда он, почему вдруг возник в сознании? Свет, свет свечей! Да‚ теперь уже он ясно видел ряды свечей, горящих во мраке ярким пламенем. Что еще? Что еще кроме света? А ведь что-то еще было, что-то ужасное‚ безжалостное и холодное, что видели его глаза до того момента, когда наступил мрак. Вот что-то сверкнуло в пламени свечей, и он увидел …лезвие‚ остро оточенное лезвие, которое стремительно рассекая

воздух рванулось вниз. Все‚ дальше опять были тишина и мрак, не позволяющий ничего больше увидеть‚ но это уже было неважно‚ так как он уже вспомнил все: мрачный подвал‚ людей в балахонах, беззащитное обнаженное тело на полу.

Теперь он вспомнил все. Все, что было до того, как наступила темнота. Что же случилось потом? Почему он чувствовал себя таким беззащитным и безвольным совсем не ощущая своего тела. Сейчас он совсем как тот человек‚ что лежал на полу. А может и не было никого другого? Может быть это он сам лежал на этом полу, и его собирались принести в жертву. А этот кинжал‚ который так стремительно ринулся вниз, предназначался ему и не это ли причина тому, что он сейчас безволен и неподвижен. Нет‚ если бы это было так, то он был бы сейчас мертв. Но ведь он жив! Пускай не ощущается тело, пусть не чувствуется‚ но он все равно жив‚ он знает это наверняка! Что же произошло‚ что случилось в тот момент, воспоминания о котором истерлись из его памяти? Ведь если он до сих пор существует и мыслит, то значит, кто-то помешал‚ кто-то сумел вырвать его из цепких лап смерти. Кто? Может, нагрянул Сергей со своими парнями и обезвредил эту шайку убийц. Почему же тогда он не может пошевелить ни одним пальцем? Тело словно парализовано. Значит они все-таки, что-то успели – эти … в балахонах. Успели его ранить и ранить опасно. Теперь впереди предстоит долгое лечение. А может он уже в больнице. Почему так подозрительна окружающая его тишина? Так тихо может быть только в больничных палатах. Ну конечно, его спасли‚ его нашли!