Сборник пьес

Саша. Да и не могу сказать, что жалею. Не о чем тут жалеть. Только, вот че, мне 26 уже, а у погодок моих уже бизнессы свои, хуизнесы… А я как не пришей к пизде рукав мотаюсь по городам и работам…. В общем, он меня позвал, я приехала и решила тут осесть. С Олегом. По началу то все классно было. Цветочно букетный-романтика… Но полгода то пролетело, и поняла, что жрать тоже хочется… Не, еда то всегда дома есть и была, но одной едой разве сыт то будешь?

Элементарно, у него дому лет 200 уже, я хер знает, когда его построили. Но пол деревянный. В толчок ночью идешь, а нога через гнилые доски проваливается. Вроде, до толчка не дошел, но уже в него сходил, блин. Стены все старые…. Кроче, видеть надо, что-бы понять. Ну я пожила так маленько, потом начала Олегу плешь проедать, что бы хоть как-то бабок то намутил, а он тоже татухами к херам забитый, зуба нет переднего, куда такого возьмут? Я начала своим питерским звонить, узнавать че делать с ситуацией. Уехать то мы не можем –у Олега мама тут… В общем посоветовали на каком-то сайте с наркотиками графити идти рисовать…. Ну как графити. Трафареты делаешь, ходишь ночью, рисуешь. И гуляешь, и бабки капают, понимаешь? Значит, сели мы, вырезали трафареты, я уж собрала все вещи самые стремные, что бы засрать не жалко было… Думаю, пойдем мы сейчас на улицу рисовать и че с нами будет? Короче, ссала-пиздец, но не тут-то было. Мой берет, из-за двери огромный лист фанеры достает и в хату заносит. Говорит: Вот стена наша. Я в тот момент просто охерела. Понимаешь че? Этот дебил принципиальный хотел в квартире эти трафареты рисовать. На фанере!! В фотошопе обрабатывать и барыгам кидать…. Грит, мол, не буду я на этих хуесосов работать. Пусть, грит, сами раскошеливаются. Людей травить еще…

Ну как хотел, мы так по итогу и сделали. А я и спорить не стала. Какая я баба, если мужика своего не слушаю?! Дай ключ на 12.

Саша закуривает. Маша берет ключ на 14 и кладет в сумку. Отдает Саше ключ на 12.

Саша. И самое то жоское, что получилось у нас все. С другой стороны, а хер ли не получится то? Мы еще алкаша дворового выцепили. Стаса… Настолько мужик прожженный… Один раз метанола выпил и на глаз на один ослеп… Его во дворе так и называют безглазый Стас. Он то нам карточку и оформил в сбере за бутылку водки.

Вот мы и зажили так. Рисовали. Я на компе быстро это все редачила. Потом отправляла. И ништяк. За один графитос двести рэ, плюсом краску оплачивают –работай не хочу, так 15-20 рисунков в день.

И тут понеслоооось. Через месяца три долги все раздали, через пол года ремонт забабахали… Эх, заглядение. Короче, на ноги встали. Но остановиться уже не могли никак. К нам еще подруга Олежкина зашла как-то раз. Грит, хоспису тут местному филок не хватает, вот акцию по сбору средств мутить собираются…. Ну мы взяли да и подогнали им кусков 50. А че бы не подогнать, коль есть они, бумажки то эти…. Тем более, так заработанные… Мы в Питере, в колхозе моем всегда друг другу помогали, если надо!

Короче, мы еще поднакопили немного, тачку починили, а Олег начал нормальную работу искать. И нашел. Вот, телефонные системы чинишь, по крышам домов лазиешь, как сейчас. Если не нарк и не алкаш, то берут, главное, чтоб руки из того места росли… Да че я те рассказываю, сама все знаешь. Ладно, хоть на распределении дома в центре города дали, а то я нос чесала по области к вышкам то кататься….

Я пару недель дома посидела, да тоже вместе с ним устроилась, вот сейчас с тобой тут сижу, антенну ремонтирую. И нормально, скажу я тебе! А виды то какие??! А закаты??! Мы с Олегом всегда после работы еще пару часов на крыше то сидели поначалу… Закатами любовались! Но недолго счастье наше длилось….

Дай отвертку.

Маша забирает у Саши ключ на 12 и дает отвертку.

Саша. Так вот. Через неделю ввалились двое лысых в трениках… Говорят, че, художники хуевы, хорошо живете, раз онкобольным помогаете? А я то не выдержала, кричу этому лысому, мол ты че приперся? Сейчас быстро с копыт то на жопу сядешь… А Олег с ними вообще говорить не стал. Сразу смекнул, че к чему. Он этих неандерталов еще на подходе из окна запалил. Просто сходу перцем залил обоих, да куском арматуры обошел хорошенько. Благо, еще с ремонта он остался, кусок то этот. Мы сумки быстро схватили, они у нас как раз на этот случай сложенные были. Дверь захлопнули, в машину прыгнули, да свалили нахер…. А страшно-обосраться можно! И главное, непонятно, как они вышли то на нас?! Оказалось, через сбер пробили они, какие операции у нас с картой происходили. В хоспис пришли, да выяснять начали. А поступали вам бабки? А откуда? Короче, как-то узнали они про нас с Олежей… Вот мы и на дачу жить уехали, за Стаса только боялись… Ну этого, без глаза который. Но, он мужик умный, говорит, мол пишите заяву на этих тварей. Мы и написали. А он следаку сказал, что меди насдавал дохера, а по белке решил перевести все в хоспис то в этот. Кремень, а не мужик! К нему в полиции даже вопросов никаких не было, он всех сотрудников во всех сменах по фамилии, имени, отчеству знает…

Молчание.

Саша. Вот с той поры то они от нас и отстали… И надеюсь… Надеюсь, что все теперь хорошо с нами будет….

Она перестала орудовать отверткой. Руки выронили инструмент, а из накрашенных глаз потелки слезы. Она закрыла лицо ладонями и в голос зарыдала. Маша подсела к ней и крепко обняла.

Саша. Ой прости… Я просто, как про громил этих вспомню… Всегда истерика… Прости пожалуйста…

Некоторое время Саша молчит, вытирая со своего лица слезы. Смотрит на закат. Закуривает, поднимает отвертку и продолжает что-то крутить в антенне. Маша смотрит на Сашу.

Саша. Заболтала я тебя совсем… А ты и остановить то не можешь, немая ведь… Прости, дорогая… Давай заканчивать… Сейчас Олег заедет за нами и мы тебя до дома добросим… И сами поедем.

Конец.

Август 2020

Нижний Новгород

Почтамт.

«Они дадут тебе денег, чтобы не сдохнуть с голоду. Но на побег не хватит никогда.»

Чарльз Буковски. Почтамт.

Пьеса в двух действиях.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

ЕГОР. Сортировщик почты. 26 лет.

ОЛЕГ. Друг Егора. 27 лет.

СВЕТА. Девушка Олега. 26 лет.

ГАЛЯ. Начальница ОПС. 22 года.

ЛЕСЯ. Заместитель Гали. 21 год.

МАША. Оператор первого класса. Анорексичка. 30 лет.

ВЕРА. Сотрудник почты. 22 года.

РЫЖИК. Кот серого цвета. Сколько лет – не понятно.

САША. Супервайзер. 35 лет.

И все остальные.

Действие первое.

1

Частный сектор в центре спального района. Двор старого кирпичного одноэтажного дома. Он огорожен деревянным забором с выбитыми шпалами. Около одной из стенок разбросана груда ненужного бытового хлама. Потрескавшийся сервант без дверцы, старая советская люстра, перевёрнутая коляска от мотоцикла «Урал», поломанный деревянный дубовый стул, несколько дырявых покрышек… И все в таком роде. На ветке растущего рядом дерева висит боксёрская груша. Недалеко от нее кострище обложилось белым обгорелым кирпичом. Во дворе стоит ржавая нива. Олег роется у нее под капотом. На водительском сиденье, за открытой дверью, сидит Егор. Курит.

ОЛЕГ. А так часто происходит, потому что, когда все хорошо работает, заявок нет. Нет заявок – нет денег.

ЕГОР. И что делать?

ОЛЕГ. Приезжаешь на объект и роняешь его.

ЕГОР. Роняешь?

ОЛЕГ. Да. Отрубаешь вышку. Связь пропадает – сразу жалобы. Через пятнадцать минут у тебя уже готовая заявка.

ЕГОР. За это не увольняют?

ОЛЕГ. Увольняют. Только откуда они узнают? Главное, телефон вырубить перед тем, как ехать. И все норм. Чтоб положение не отследили.

ЕГОР. Интересно, конечно… Но, я пока на почте побуду.

ОЛЕГ. Может, хоть к нам переедешь?

ЕГОР. Да зачем я вам нужен?

ОЛЕГ. Я не хочу тебя сейчас одного оставлять.

ЕГОР. Жалеешь меня?

ОЛЕГ. А ты бы не пожалел? Это же родители…

Молчание.

ЕГОР. Себя пожалей. Справлюсь.

ОЛЕГ. Ты че грубишь?!

ЕГОР. А зачем ты о них опять?! Договаривались больше не говорить о них! Нет их и нет!

ОЛЕГ. Ладно, прости…

Егор докуривает, выбрасывает бычок на землю.

ОЛЕГ. Блин… Рук не хватает. Подойди.

Егор выходит из машины, подходит к Олегу.

ЕГОР. Чего?

ОЛЕГ. Тут держи.

ЕГОР. У карбюратора?

ОЛЕГ. Да.

ЕГОР. Не ебнет?

ОЛЕГ. Может, не сильно. Неприятно будет. Как на почте твоей.

ЕГОР. Держу.

ОЛЕГ. Сейчас…

Олег что-то крутит у двигателя.

ОЛЕГ. Вроде все… Заведёшь?

Егор идёт обратно на водительское сидение.

ЕГОР. А где ключ?

ОЛЕГ. Какой?

ЕГОР. Зажигания.

ОЛЕГ. Там кнопка вместо него.

ЕГОР. Жесть какая.

ОЛЕГ. Сцепление только выжми.

Егор выжимает. Нажимает кнопку. Машина заводится.

ЕГОР. Вот мне тоже такая нужна.

ОЛЕГ. Машина?

ЕГОР. Кнопка.

ОЛЕГ. Зачем?

ЕГОР. Нажал, и заработало все. Мотор ревет, жизнь идёт. Как будто включил ее. Жизнь настоящую.

Олег захлопывает капот.

ОЛЕГ. Ты что-то со своей почтой совсем поплыл.

ЕГОР. Да куда плыть-то?! Однообразно все.

ОЛЕГ. Так к нам переходи.

ЕГОР. Вышки сотовой связи ронять?

ОЛЕГ. А че, марки лучше что ли клеить?

ЕГОР. Да нормально, вообще. Неплохо.

ОЛЕГ. Ладно воду-то лить. Го к нам.

ЕГОР. Не хочу пока, попозже может…

ОЛЕГ. А че тянуть?

ЕГОР. Подождать надо.

ОЛЕГ. Пока кнопку принесут?

ЕГОР. Какой ты душнила… Мне в сентябре из отпуска в институт выходить. Куда я пойду?! Вышки, кнопки, че?!

ОЛЕГ. Че ты прилип к почте к этой?! Как банный лист к жопе.

ЕГОР. Коллектив хороший. И совмещать можно. И на кандидатскую время есть.

ОЛЕГ. Ты шесть лет нахер штаны тёр? Чтобы посылки таскать?

ЕГОР. Чтобы на твои дебильные вопросы отвечать.

Нива глохнет.

ОЛЕГ. Блин…

Олег идёт к капоту, открывает, смотрит.

ОЛЕГ. Ты не закрутил?!

Егор идёт к Олегу.

ЕГОР. Где?!

ОЛЕГ. Вот! У аккумулятора!

ЕГОР. Так ты не просил.

ОЛЕГ. Кнопка по включению твоего мозга, интересно, есть где-нибудь?

ЕГОР. Ага. Я тебе по почте вышлю. Могу без очереди выдать.

ОЛЕГ. Она, один фиг, сломанная придет. Как защитное стекло мое с алика…

ЕГОР. Так нехер с Китая заказывать.

ОЛЕГ. На почте вообще в целом все ломается. Чехлы. Техника. Жизни…

ЕГОР. Ты че хочешь от меня?!

В предбанник дома выходит Света.

СВЕТА. Вы тут долго еще?! Жрать идите!

ОЛЕГ. Почти закончили! Скоро придём!

СВЕТА. Давайте быстрее! Я второй раз греть вам не буду!

2

Отделение Почты России. Десять вечера. Рабочий день окончен. Внутри отделения клиентский зал, коридор со стеллажами, забитыми посылками, чёрный ход, через который принимают почту, и сортировочный цех. Тут грязно и холодно. В клиентском зале стойка приема клиентов разделена на трёх операторов. Выделено место под четвёртое окно, оно закрыто стеллажом. За стеллажом, со стороны склада, тут стоит компьютер начальника, он почту не принимает. За компьютером начальника сидит Вера. Она кликает мышкой и что-то печатает на клавиатуре. Рядом, за соседним компьютером, стоит Егор. У него под ногами куча принятой за сегодня почты. Посылки, письма заказные. Письма с объявленной ценностью. Посылки первого Класса. Посылки курьерской доставки. Мелкие международные пакеты. Список можно продолжать бесконечно. Он собирает почту в брезентовый мешок на отправку.

ЕГОР. А первый класс – какой индекс? Шестьсот три, девятьсот шестьдесят пять?

ВЕРА. Нет, это ЕМС.

ЕГОР. А Первый класс какой?

ВЕРА. Девятьсот шестьдесят два.

ЕГОР. Давно ли?

ВЕРА. Всегда такой был.

ЕГОР. Серьезно? Странно.

ВЕРА. Ты меня пугаешь…

ЕГОР. Да ладно тебе…

Егор подбирает несколько посылок, складывает их на стол. Берет по одной посылке, с каждой считывает штрих-код терминалом, забрасывает в мешок.

ЕГОР. А пломбы где?

ВЕРА. На сортировке посмотри.

Егор уходит из клиентского зала в сортировочный цех. Вера сидит за компьютером и что-то печатает на клавиатуре.

ВЕРА. Да еб твою мать, этот масс задрал.

Продолжает печатать.

ВЕРА. Опять эти транзакции сраные.

Продолжает печатать.

ВЕРА. Опять от почтамта влетит.

Продолжает печатать.

ВЕРА. Пфффф.

Продолжает печатать. Останавливается.

ВЕРА. Блядь!

Она бьет кулаком по клавиатуре. Откидывался на кресле, закрывает глаза ладонью. Приходит Егор. В руках у него грязный пакет с металлическими почтовыми пломбами.

ЕГОР. Ты чего?!

ВЕРА. Масс не сошёлся.

ЕГОР. Блин, сильно?

ВЕРА. 20 тысяч.

Молчание.

ВЕРА. Кто-то не принял сегодня деньги с утра. А смену закрыл.

ЕГОР. И че теперь?

ВЕРА. Че, заявку составлять теперь, че. Завтра посмотрят, послезавтра ответят, в субботу на планерку, че…

Она достаёт из кармана телефон, пытается разблокировать. Тач айди не срабатывает, она кидает телефон на стол. Егор подходит к своему компьютеру, садится на своё кресло.

ВЕРА. Премии в этом месяце не будет.

ЕГОР. Опять?

ВЕРА. Опять!! Деньги принимать надо, сколько раз говорила?!

ЕГОР. Когда мне их принимать?! Я с утра пришёл, ни тебя, ни Леси нет, только девки новенькие. Я их запустил, бабки раздал, пошёл почту принимать.

Егор встаёт с кресла, берет моток бечевки со стола, отрезает ножницами. Завязывает мешок.

ВЕРА. Ну молодец, че.

Егор берет одну из пломб из пакета, надевает на завязанную бечевку.

ЕГОР. А пломбиратор где?

Молчание.

ВЕРА. Ты сколько в отделении работаешь?

ЕГОР. Год почти.

ВЕРА. Не знаешь, где пломбиратор?

ЕГОР. Он всегда на своем месте лежит что ли?!

ВЕРА. Ты че негативишь?!

ЕГОР. А ты?!

ВЕРА. А я бегаю потому что по отделению как ссаный веник, жопу за всеми вами подтираю! Нахуя? А главное, зачем? Мне это в мои двадцать два зачем надо, Егор?!

Егор достаёт из стоящего рядом ящика пломбиратор, зажимает пломбу, обрезает лишнюю веревку. Смотрит на мешок.

ВЕРА. Ты че встал-то? Домой не надо?

Молчание.

ВЕРА. Алло!

Молчание.

ЕГОР. Накладную забыл положить в мешок.

ВЕРА. Как и деньги принять.

Молчание.

ВЕРА. Почта-то хоть принята?

ЕГОР. Нет.

ВЕРА. Какого хера?

ЕГОР. Я что, гребу?

Егор кидает пломбиратор на стол, тот ударяет по клавиатуре.

ВЕРА. Ты че психуешь?!

ЕГОР. У нас вроде Леся зам? Я-то чего?!

ВЕРА. Я сегодня опять пары все въебала. Нахуя? А главное, зачем?! Чтобы на моську твою недовольную тут смотреть?

Молчание.

ЕГОР. Я курить, короч.

ВЕРА. Ой, да фто ты…

Егор игнорирует, уходит из клиентского зала.

ВЕРА. Ты со скольки сегодня?

Егор останавливается, оборачивается.

ЕГОР. С восьми.

ВЕРА. Прости.

ЕГОР. Угу.

Егор уходит, слышно, как закрывается дверь чёрного входа. Вера прикрывает глаза ладонью. Егор возвращается.

ЕГОР. Я сигареты забыл.

Молчание.

ЕГОР. У тебя есть?

ВЕРА. На жопе шерсть!

ЕГОР. Чего?!

ВЕРА. Ничего! Ты с утра работаешь?! Вот и чиляй домой!

ЕГОР. Дык почта же, машина…

ВЕРА. Да нахер и почту твою, и машину! И сортировку, и посылки с почтальонами!

ЕГОР. А планерка, че?

Вера. Да похер.

Молчание.

ЕГОР. В смысле, похер?

ВЕРА. В прямом. Я заявление написала. Перевожусь в операторы.

Молчание.

ЕГОР. А кто начальником будет?

ВЕРА. А вот хер его знает! Посмотрим! Кого почтамт пришлёт, тот и будет, Егор!

Вера встаёт из-за компьютера, подходит к Егору.

ВЕРА. Курить пошли.

ЕГОР. Пошли.

3

Ночной город. По трассе едет нива. За рулем Олег. Света и Егор на заднем сидении. Переднее пассажирское сидение отсутствует, лобовое стекло треснуло в нескольких местах. Около рычага ручного тормоза – старое засохшее пятно машинного масла. Да и вообще тут все в грязи от постоянной перевозки всякого хлама.

ЕГОР. Да он вообще странный мужик. Так, вроде общаемся, ничего особо по нему не скажешь. Мне операторы только сегодня сказали, че к чему. Он, короче, на Донбассе жил, и у него дом во время всего этого Крымского движа разбомбило. Повезло мужику, короче… Ну как, повезло… Ни его, ни мамы дома не было, когда рвануло… В итоге, они дома лишились, а что им делать-то?! Там, естественно, работы нет никакой, они сюда и поехали… Приехали, взяли ипотеку, мать не берут работать никуда. Даже уборщицей. Он один тянет это все. На двенадцать тысяч своих…

СВЕТА. Так скажи ему, пусть с Олегом по вышкам катаются?

ЕГОР. У него инвалидность, он ниче толком делать не может… Во всяком случае, не соглашается… Да и сил после рабочего дня…

Молчание.

ОЛЕГ. Цирк уродов какой-то…

СВЕТ. Олег, блин!

ОЛЕГ. Ну, а что?

СВЕТА. Да ничего!

ЕГОР. Цирк – это точно… Пришла девчонка, короче. Худая, как смерть. В свои тридцать весит двадцать пять килограмм.

СВЕТА. Жесть. Булимия?

ЕГОР. Анорексия.

ОЛЕГ. Не материтесь.

Молчание.

ОЛЕГ. Это че хоть такое-то?

СВЕТА. Это когда жрать не можешь.

ОЛЕГ. Бред какой-то.

ЕГОР. У девушек ваще очень часто сейчас.

СВЕТА. А ты, Олег, еще на свою жизнь жалуешься.

ЕГОР. Она вместо обеда в туалет уходит на полчаса, прикиньте? Толком никому не говорит ниче об этом. Не ест. У нее, типа, желудок не работает. Короче, все, что организму нужно, только через иглу. Вот так, посередине смены, в толчке.

СВЕТА. Бедняжка.

ЕГОР. А потом приходит и посылки по десять кг таскает. Считай, полвеса ее…

СВЕТА. Олег, блядь, стой!!

Олег бьет по тормозам, скрипят шины. Нива останавливается. Олег включает аварийку, открывает дверь и выбегает на проезжую часть. Егор и Света смотрят на него из салона.

ЕГОР. Че случилось?!

СВЕТА. (Олегу) Вон он слева! Олег, аккуратнее!!

Олег возвращается к машине, держа за шкирку кота. Протягивает руку с котом в салон. Мимо нивы проносятся машины. Громко сигналят.

ОЛЕГ. Возьмите быстрее, меня сейчас собьют нахуй!!

СВЕТА. Я не буду его брать, блядь, я боюсь!

ЕГОР. Давай сюда!!

Егор берет кота и пытается усадить себе на ноги. Кот орет и брыкается, царапает ему руки. Олег возвращается на водительское сидение.

ЕГОР. Что это было?!

СВЕТА. Ааа, сука аккуратно! Его тачка сбила только что! Он перед нами на передних лапах пробежал!

ОЛЕГ. Ноги в кашу, походу.

Кот успокаивается. Смотрит на Егора.

ЕГОР. (Коту.) Не смотри на меня так, братан.

ОЛЕГ. Че делать с ним будем?

ЕГОР. В ветеринарку везти, че!!

ОЛЕГ. Свет, пробей адрес!

Света достает смартфон, открывает навигатор. Олег выключает аварийку, нажимает на газ. Машина трогается. Кот орет и брыкается.

4

Сортировочный цех. Отдел приема посылок. Но письма тут тоже можно принять. При желании. От посетителей и остальных помещений этого здания он отделен стеклянной стенкой. Внутри цеха два шкафа расположены таким образом, что образуют вход. Один параллельно, другой перпендикулярно. Прямо посередине проема стоит алюминиевое ведро, в которое капает конденсат с крыши. Внутри цеха дышат на ладан два рабочих стола с компьютерами. На старых клавиатурах стёрта краска букв. Поэтому сортировщики зачастую набирают текст наугад. За левым столом обедает Егор. В цех заходит Галя.

ГАЛЯ. Человек!!! Члавеееек!!! Привет!

ЕГОР. Здравствуйте.

ГАЛЯ. Меня из мобильной группы прислали, я теперь новый начальник отделения.

ЕГОР. Меня на «ты» можно.

ГАЛЯ. Давно тут?

ЕГОР. Год почти.

ГАЛЯ. А почему именно сюда устроились?

ЕГОР. Деньги нужны были.

ГАЛЯ. На почту за деньгами?!

ЕГОР. Вы не так поняли…

ГАЛЯ. Можно на «Ты». Почему сюда-то?

Молчание.

ЕГОР. Я вообще в институте работаю. Младшим научным сотрудником. Сюда пошёл, когда гранты закончились.

ГАЛЯ. Гранты?

ЕГОР. Ну да. Все научные работники живут на гранты, на самом деле. Типа проекты.

ГАЛЯ. Это как?

ЕГОР. Ну, это, есть спонсор с проектами. Если научная тематика совпадает с нашей, то нам дают деньги. Если нет, то нет. Вот у нас не совпала, грантов не дали. Я остался на окладе, пошёл подработку искать. Тут взяли.

ГАЛЯ. Поняла… ЕМС как?

ЕГОР. Плохо.

ГАЛЯ. А продажи?

ЕГОР. Также.

ГАЛЯ. Страховки?

ЕГОР. С зарплаты скидываемся и на свои деньги покупаем.

Молчание.

ГАЛЯ. Ужас какой.

ЕГОР. А ты в начальниках давно?

ГАЛЯ. Первое отделение мое.

ЕГОР. Нелегко тебе будет.

Галя. Ой, да ладно… Но за свои деньги страховки покупать… Это как начальство боятся надо…

ЕГОР. Да вроде всегда так было…

ГАЛЯ. При мне такого не будет.

5

Ресепшн у административного входа. Саша и Маша стоят рядом со столом сортировщика. На этом столе сколочены полки с девятью секторами. Они стоят решеткой 3х3. Каждый сектор отведён для отдельного участка. Сортировщица раскидывает письма по участкам. Она берет кипу писем из стоящего рядом пластикового почтового ящика. Ставит на каждый конверт печать с сегодняшней датой и кидает письмо на адрес. Опять ставит печать. Кидает. И снова печать.