Садовник 2. Общее дело

Алекс Прудников

Садовник 2. Общее дело

Глава 1. Ночная поездка

Трудно описать состояние старых дорог между Богом забытыми деревнями. Некогда соединявшие в эпоху СССР плодоносные населённые пункты, эти магистрали превратились в отвратительного рода ухабистые направления. Постепенно зарастая кустами, такие дороги представляют опасность днём и смертельную опасность ночью. Районному управлению до этих дорог нет никакого дела, да и зачем? Что полезного в деревне Болибоки? Дергачи – это куда ни шло, они рядом с Харьковом, а вот Болибоки…

По Золочевскому шляху на скорости примерно в 80 километров в час, из Дергачей в Болибоки ночью ехал RAM TRX Степана – перспективного агронома и цветовода, крепкого необычайной силы улыбчивого великана. В кузове огромного грузовика, подпрыгивая на ухабах, ехали четыре пластиковых мешка. Мощный кенгурятник автомобиля без труда рубил редкие кусты на дороге, а яркая дополнительная светодиодная фара-панель на крыше как днём освещала путь.

Степан ехал один и был уверен, что ни впереди него, ни позади нет никого. Редкий разумный человек согласился бы на такой «подвиг», но Степану дорога была знакома, поэтому он уверенно правил своим грузовиком в Болибоки.

Лунный свет, пробивающийся сквозь кроны деревьев, создавал на дороге причудливые тени. Они словно живые существа скользили по асфальту, то удлиняясь, то укорачиваясь. Степан вёл машину одной рукой, вторая лежала на рычаге переключения передач. Его широкая улыбка, освещённая приборной панелью, казалась неестественной в этой ночной тишине.

Мешки в кузове зашевелились, словно живые существа. Степан нахмурился, но тут же улыбнулся своим мыслям. «Просто дорога такая», – пробормотал он себе под нос.

Глава 2. Прибытие в Болибоки

Впереди показались первые дома Болибок. Степан прибавил газу, чувствуя, как адреналин от ночной поездки начинает утихать. Машина остановилась у ворот. Степан вышел, потянулся, наслаждаясь ночной прохладой. Нажав на кнопку пульта, Степан наблюдал, как вправо отъезжают высокие ворота. Направляющие ролики поскрипывали, напоминая о необходимости смазки.

Тусклый свет фонарей у въезда едва освещал небольшую часть ухоженного участка. Цветники проступали неясными силуэтами в полумраке, словно таинственные картины импрессионистов. Степан различил очертания аккуратно выверенных клумб, где днём пестрели петунии – от нежно-розовых, словно рассвет над морем, до ярко-фиолетовых, как вечернее небо.

Георгины темными контурами вырисовывались в темноте, их высокие стебли напоминали колонны древнего храма. Где-то справа угадывались очертания грядок с рододендронами – пышными шапками, готовыми расцвести всеми оттенками розового и белого. Впереди виднелись контуры посадок пионов, чьи бутоны напоминали спрятанные сокровища.

Бархатцы и настурции  создавали яркий ковёр, переливающийся от золотисто-жёлтого до огненно-оранжевого. Их лепестки, отражая свет тусклых фонарей, словно маленькие солнца, освещали участок. В темноте можно было различить только контуры аккуратных рядов, но воображение рисовало яркую картину дневного великолепия.

Участок казался профессионально спланированным: геометрические узоры цветочных клумб напоминали картины абстрактного искусства, ровные линии посадок создавали гармонию форм, а чёткие границы между разными сортами говорили о тщательном планировании. Несмотря на темноту, было видно, что территория содержится в идеальном порядке.

Степан вернулся за руль и аккуратно загнал грузовик на асфальтированную парковочную площадку. Фары осветили ровную серую поверхность асфальта. Остановившись, Степан заглушил двигатель.

Он вышел из машины, закрыл ворота, проверил системы безопасности. Всё было готово для предстоящей работы. Ангар находился прямо за площадкой, но его скрывала ночная тьма. Степан уверенно направился к нему, зная каждый шаг этого пути, вдыхая аромат влажной земли и благоухающих цветов.

Глава 3. Подготовка к работе

Степан подошёл к массивной двери ангара и приложил карту доступа к считывателю. Контурное освещение мгновенно залило всю территорию ярким светом, словно наступил полдень. Участок преобразился: теперь были отчётливо видны все клумбы, каждая цветочная композиция, каждый геометрический узор на грядках.

Открыв тяжёлую дверь, Степан вошёл в шлюз между основным помещением и входной группой. Здесь царил идеальный порядок. Он снял со стены вместительную тачку – её широкое металлическое корыто было рассчитано на серьёзную нагрузку.

Напевая знакомую мелодию из «Винни-Пуха», Степан надел кожаный передник, который надёжно защищал его одежду. Высокие резиновые перчатки заняли своё место на руках – они были удобными и хорошо сидели. «Кто ходит в гости по утрам, парам-тарам, тарам-парам…» – мурлыкал он, чувствуя, как работа наполняет его энергией.

Распахнув входную дверь шлюза, Степан направился к грузовику. Тачка плавно катилась по асфальту на своём единственном, широком колесе, издавая тихий металлический звон. Впереди его ждала серьёзная работа, но настроение оставалось приподнятым.

Подойдя к грузовику, Степан распахнул борт. Пластиковое покрытие внутри кузова блеснуло в свете фонарей. Первый мешок легко скользнул в просторное корыто тачки – Степан предусмотрительно подставил её точно под груз. Второй и третий последовали за первым с такой же лёгкостью.

Но четвёртый мешок преподнёс сюрприз. Из него потекла тонкая струйка чего-то липкого и вязкого, оставляя тёмный след на пластиковом покрытии. «Опять придётся борт мыть…» – раздосадованно вздохнул Степан, глядя на неприятную лужицу. Расправив плечи, он покатил тяжело нагруженную тачку к ангару, где его ждала работа. «Скучна вечерняя пора, Хозяева зевают! Но если Гость пришел с утра такого не бывает…» – продолжал напевать себе под нос Степан.

Глава 4. Тёмная работа

Загнав тачку в шлюз, Степан тщательно закрыл входную дверь. Фильтрующая маска плотно обхватила лицо, но даже через неё пробивался тошнотворный запах разлагающейся плоти. «Пора бы поменять фильтры…» – подумал он, чувствуя, как противный запах проникает в ноздри.

Приложив карточку к массивным дверям шлюза, Степан шагнул внутрь ангара. Ячеистый мост протяжно скрипнул под тяжестью тачки, словно жалуясь на непосильную ношу. Впереди темнели ванны на колесах, наполненные заранее приготовленной водой.

Подойдя к ваннам, Степан начал методично открывать мешки. В первом мешке лежал рыжеволосый парень. На его лице навсегда застыла гримаса удивления – он явно не хотел умирать, но судьба распорядилась иначе.

Степан действовал хладнокровно: методично срезал с трупа верхнюю одежду, снял ботинки. Всё отправлялось в мусоросжигатель – недавно купленный аппарат известной японской фирмы. Устройство жадно поглощало вещи, превращая их в пепел. Работая на газу, оно было крайне удобным в использовании.

Степан тщательно выжимал каждую вещь в ванну, стараясь не упустить ни капли. Кровяной смыв— ценный ресурс для роста цветов, и терять его было недопустимо. На теле парня виднелось больше десяти пулевых ранений. «Однако…» – буркнул Степан себе под нос.

Деловито вспоров трупу брюхо, чтобы тело лучше пропиталось водой и отдало максимум крови, Степан приступил к следующему мешку. Его движения были отточенными, почти механическими, словно он выполнял привычную работу, не вызывающую никаких эмоций.

Степан методично продолжал. Прозрачная вода в ваннах окрашивалась в багровый цвет, пока он обрабатывал второй труп. Металлические стены ангара словно давили на сознание, усиливая атмосферу кошмара.

Мерзкий запах разложения становился всё сильнее, несмотря на фильтры маски. Степан действовал как автомат: вскрывал мешки, осматривал тела, снимал одежду. Каждый новый труп приносил новые ужасы – следы жестокой расправы, застывшие в глазах жертвы последние мгновения жизни.

Когда очередь дошла до четвёртого мешка, Степан замер. Живой взгляд встретил его из темноты. Бритоголовый парень, казалось, вернулся с того света. Кровь пузырилась в его груди, но он всё ещё дышал – или то, что от него осталось.

«Помогите…», – прошелестел умирающий, его голос был едва слышен сквозь хрипы и бульканье крови. Степан не дрогнул. Его рука медленно вытащила из кармана фартука нож. Холодная сталь блеснула в тусклом свете ламп.

«Спи», – тихо произнёс он, вонзая лезвие в сонную артерию. Кровь фонтаном ударила в стену ванны, оставляя на металле жуткие разводы. Степан действовал быстро и расчётливо, словно делал это сотни раз.

Сполоснув окровавленный нож в ванне, он вытер его о фартук. «Всякое бывает», – пробормотал себе под нос, словно оправдываясь перед кем-то. Механические звуки мусоросжигателя заглушали все остальные шумы.

Ванны с телами Степан осторожно перевез к капсулам. Перевалив тела в капсулы, он засыпал их опавшими листьями и опилками, добавляя точные дозы бактерий. Его движения были отточены до автоматизма, словно он исполнял какой-то жуткий ритуал.

«До встречи в оранжерее, ребята!» – произнёс он с мрачной иронией, закрывая крышки капсул. Металлический скрежет механизмов наполнил помещение. Дрррын – раздался первый звук запуска процесса.

Степан вышел из ангара, снимая испачканный фартук и перчатки. Лучи рассвета уже пробивались сквозь окна, но внутри помещения по-прежнему царил полумрак. Завтра его ждали Дергачи и ярмарка, но сейчас нужно было отдохнуть.

Система полива тихо зашипела, распыляя над клумбами питательный раствор воды из ванн, в которых Степан подготавливал трупы. Смертельный эликсир впитывался в землю, питая цветы. Такие прекрасные и такие нежные, в своей молчаливой красоте.

Глава 5.

Волшебство деревенского рынка

Есть в деревенских рынках что-то особенное, почти колдовское. Они словно машина времени, переносящая нас в беззаботное детство, где каждый день наполнен радостью и открытиями. Помнится, как, босоногие и счастливые, мы проводили лето у бабушки с дедушкой, носились между торговых рядов, ловя на себе тёплые, искренние улыбки торговцев и прохожих.

Здесь, на рынке, каждый прилавок – как страница из волшебной книги. Вот старушка Марья с её знаменитыми солёными огурцами, от которых слюнки текут заранее. А рядом – дядя Миша с только что сорванными помидорами, такими румяными, что хочется откусить прямо здесь. В углу – тётя Клава с мёдом, аромат которого разносится по всему рынку, заставляя пчёл кружиться над прилавком.

Детские воспоминания накатывают волнами: как мы, маленькие, бегали между рядами, заглядывая в каждую корзину. Здесь – горы блестящих яблок, там – связки чеснока, источающие пряный аромат. В одном месте – горы картошки, в другом – пучки свежей зелени, а где-то вдалеке – копчёности, от запаха которых можно сойти с ума.

Помню, как дед, держа меня за руку, водил по рынку, рассказывая истории про каждый продукт. Он знал всех торговцев по имени, и каждый был рад угостить нас то ягодкой, то орешком. А бабушка, сидя на краешке прилавка, учила выбирать самые спелые фрукты, отличать хороший мёд от плохого.

На рынке Дергачей каждый уголок хранил свои тайны. Вот здесь, у старой берёзы, всегда собирались бабушки-травницы со своими сборами. Там, у колодца, торговали молоком и сметаной. А в дальнем углу – знаменитые дергачёвские колбасы, на запах которых сбегались все окрестные собаки и кошки, и в том числе мужчины с бутылочкой самогона.

И пусть прилавки нуждались в ремонте, а тропинки между рядами были испещрены ямами, кое-как засыпанными кирпичами – всё это не имело значения. Главное – атмосфера. Здесь, среди ароматных солений, блестящих от росы овощей и фруктов, потрясающих своим запахом копчёностей, рождалась настоящая симфония вкусов и запахов.

Каждый прилавок рассказывал свою историю. Вот здесь торговали грибами, собранными ранним утром в лесу. Там – ягоды, собранные на дальних полянах. А в центре рынка – знаменитая выпечка тёти Зины, от которой невозможно было оторваться, и съесть только одну булочку или пирожок.

И не важно, сколько монет удавалось выручить предприимчивым торговцам – главное, что и продавцы, и покупатели уходили с рынка с улыбками на лицах. Здесь, среди деревянных прилавков и шумной толпы, рождалось настоящее счастье, то самое, о котором мы вспоминаем с теплотой в сердце, закрывая глаза и вдыхая знакомый с детства аромат деревенского рынка.

А вечером, когда последние покупатели расходились по домам, рынок затихал, но его магия оставалась в воздухе, в запахах, в воспоминаниях, которые будут греть душу ещё долгие годы.

Глава 6.

Торговля красотой: поиски счастья

В ряду с рассадой и цветами монолитно возвышалась фигура Степана. Его приветливое улыбающееся лицо было заметно даже с самой окраины рынка. Солнце играло на его лице, создавая причудливые тени, которые только подчёркивали искренность его улыбки.

– Господи! Какая неземная красота! – Барышня в изящной фетровой шляпке тянула за руку своего полного спутника, изнывающего от жары в широких шортах и мокрой от пота майке. – Посмотри! Какие мощные георгины! А эти лимонные петунии! Какие прекрасные! – щебетала она, постоянно поглядывая на мужа, чтобы тот не убежал в спасительную тень.

– В какую цену такая красота? – спросила мадам, приплясывая в ожидании сделки.

– Не дороже денег, прекрасная леди! – Степан озарил покупательницу широкой улыбкой. – Три куста за деньги, четвёртый в подарок! Подарок я выбираю сам! – слегка прищурившись, кокетничал он.

Красавица улыбнулась в ответ и отпустила руку спутника. Тот немедленно бросился в тень огромной ивы, растущей в начале рядов.

– Тогда мне эту! – указывая на великолепную хризантему с пышной листвой и множеством завязей бутонов. – Десять этих! – продолжала барышня, показывая на лимонные, алые, голубые и белые петунии. – Шесть тех! И оба подвеса! – кокетка выдохнула и посмотрела на Степана.

Степан начал бережно укладывать выбранные цветы в коробку. В его больших руках они казались такими крошечными и беззащитными, что вызвали неподдельное умиление у Валерии Кузьминичны, торговавшей рядом рассадой.

– Прямо как с детьми, – негромко, но так, чтобы Степан услышал, заметила дородная торговка. – Своих пора заводить!

– Кузьминична, – Степан прищурился, глядя на женщину, – так мне же всё время некогда! То работа, то сад. Может, есть у тебя кто-то на примете? Познакомь! – подмигнул он.

– Может, и познакомлю! – Кузьминична вытерла руки о передник и встала с лавки. – Присмотри за моим товаром, отойду ненадолго!

– Хорошо, иди! – Степан проводил её взглядом и повернулся к покупательнице.

– Мадам, с вас тысяча рублей и улыбка!

Девушка, смущённая очередным комплиментом, опустила очаровательную голову и взглянула на свои стройные ножки.

– А если поцелуй? – спросила она, глядя в глубокие карие глаза великана.

– А с поцелуем – девятьсот пятьдесят! – Степан улыбнулся во весь рот.

Девушка чмокнула Степана в щёку, отдала деньги и громко позвала:

– Сеня! Иди помогай, я купила красоты!

Несчастный, но немного остывший под ивой Сеня смиренно, шаркая босоножками по пыльной дорожке между рядами, пошёл забирать покупки и спутницу.

– Спасибо! – протянул руку благодарный Сеня.

– Всегда пожалуйста! – Степан осторожно пожал миниатюрную по сравнению с его рукой ладонь. – Заходите, у меня подрастает гортензия, в этом году она особенная.

– Обязательно зайдём! – прощебетала барышня.

Степан проводил взглядом необычную пару. Его внимание привлёк следующий покупатель, внимательно изучающий бесподобный товар.

– Сколько стоят ваши петунии? – спросил мужчина, восхищённо разглядывая цветы. – Прямо всё хочется купить! Такая красота!

– О, наши петунии – настоящие красавицы! – Степан наклонился к покупателю, демонстрируя лучшие экземпляры. – Знаете, я в них душу вкладываю. Как в детей, честное слово!

– А у вас есть дети? – поинтересовался покупатель.

– Пока нет, – вздохнул Степан. – Всё времени не хватает. То цветы, то работа.

– Так найдите себе хорошую женщину! – посоветовал покупатель.

– Да где ж её найти-то? – развёл руками Степан. – На рынке вот иногда красивые дамы заходят, но они все занятые. А в городе… В городе я только по работе бываю.

– А в интернете пробовали? – усмехнулся покупатель.

– Да что вы! – отмахнулся Степан. – Мне ж не до этого. Я больше вот с цветами вожусь. Они меня понимают. А интернет от Лукавого.

– Ну-ну, – покачал головой покупатель, выбирая горшочки. – А ведь цветы – это хорошо, но семья важнее.

– Это верно, – согласился Степан, упаковывая покупку. – Только вот как её создать, семью-то?

– А вы начните с малого, – посоветовал покупатель, расплачиваясь. – С улыбки, с доброго слова.

Глава 6. Судьбоносная встреча

Валерия Кузьминична не забывала своего обещания познакомить Степана с хорошей девушкой. Целыми днями она крутила в голове разные варианты, припоминая всех одиноких женщин в округе. И вот однажды судьба сама привела её к нужном человеку.

В тот день на рынок пришла молодая женщина. Она держалась немного в стороне от шумных рядов, словно боялась привлечь к себе лишнее внимание. Её лицо, несмотря на молодость, носило печать пережитого горя. Она приходила на рынок и раньше, но покупала очень не много. Булочку, пару пирогов, половину батона колбасы. Было видно, что девушка одинока. Торговки за глаза шептались про нее, и говорили всякое.

– Здравствуй, милая! – окликнула её Кузьминична, протирая прилавки. – Что смотришь? Выбирай, не стесняйся!

Женщина подняла глаза. В них читалась усталость, но вместе с тем – робкая надежда.

– Здравствуйте… Мне просто посмотреть.

– А я гляжу, ты нездешняя. Новенькая, что ли? – Кузьминична присаживалась рядом, словно невзначай начиная разговор.

– Да, переехала недавно. Ищу новый дом, новую жизнь… Живу пока у подруги.

– А зовут-то тебя как?

– Вера.

– Красивое имя. А меня – тётя Лера, можно просто Кузьминична. Знаешь, Вера, у меня есть один знакомый… Цветовод от бога. Степан зовут.

Вера слегка улыбнулась:

– Спасибо за заботу, тётя Лера, но я пока не готова к новым отношениям.

– Да погоди ты отказываться! – Кузьминична понизила голос. – Я ж вижу – устала ты одна. А Степан – мужик надёжный, работящий. Цветы у него – загляденье.

– У меня за плечами тяжёлый брак… Бывший муж…

– Знаю-знаю, деточка. Мне бабы на рынке рассказали. Бандит твой был, Царство ему Небесное. Но это ж не твоя вина.

Вера опустила глаза:

– Правы Вы… Он погиб два года назад в Харькове. Никто не знает, где его тело.

– Вот оно что… – Кузьминична помолчала. – А ты молодая ещё, красивая. Жизнь-то дальше идёт.

– Я боюсь новых отношений, тётя Лера.

– А кто не боится? – подмигнула Кузьминична. – Но Степан – он другой. Он добрый, честный. И одинокий.

В этот момент к прилавку подошёл Степан. Он нёс новую партию цветов. Вера удивилась тому, как один человек может нести такую огромную гору.

– Кузьминична, принимай! – громко сказал он, не замечая Веры. – Смотри, какие астры!

Их взгляды встретились. Вера почувствовала, как что-то дрогнуло в груди. Степан тоже замер на мгновение, разглядывая незнакомку.