Руны судьбы

Ксения Фосс

Руны судьбы

Глава 1

Иггдрасиль – мировое древо, хранящее в себе 9 миров. Миры, что являлись его ветвями, соединялись одним стволом. Смертные, хоть и пряли легенды словно веретено, не догадывались что они могут перейти из одного мира в другой. Асы и ваны нашли особые места в каждом из миров, что давали возможность путешествовать по ним и прозвали их тонкими местами миров. Старушка Норд говаривала, что миры будто завёрнуты в мешки и те, с течением времени и войн, простирались в определенных местах, потому и тонкое место.

Яркий свет постепенно спал, уступая лёгкому серому туману и странному морозному запаху. Калиста, пару раз моргнув, наконец смогла прогнать белую дымку перед глазами. Взор из глазниц оленьего черепа был плохим, но истину он показывал: они стояли на стволе Великого древа. Его потрескавшейся от времени кора, словно морские волны то взымалась ввысь, к неизвестным далям, то опускалась в низ.

– Не думал, что на Иггдрасиле так красиво. – сбоку раздался приглушенный голос Флоки. Парень с азартом вертел головой в разные стороны стараясь осмотреть разом все. Туман отступил от них оставив не ровный круг, – На ветку?

– На ветку. – кивнул Ерм.

– И в какой мир мы хотим попасть? – Флоки походил на веселого щенка подростка, постоянно прыгающего на месте и веселящимся.

– В какой-нибудь. – отстраненно пробормотал Инг. Его голос чудом раздался через маску, внятными словами, а не единым гулом, – Главное на стражей Одина не нарваться.

– Да это все враки. – легко отмахнулся старший близнец, прыгучим шагом направляясь в сторону одной из ветвей, – Чтоб дети дальше дому не ходили.

– Не стоит. – Калиста говорили мягко. Может это сладкая брага подействовала, может осознание своей свободы от попечительства Норд, а может и радость за удачный побег, – Враки и саги на правде основаны и нам ли не знать, что это возможно?

Флоки, небрежно отмахнувшись поспешил в даль, с интересом подходя к громадным зеленым листьям. Его бесформенная накидка из звериных шкур колыхалась от движения, а большая маска, покачивалась на ветру и рассекала своими рогами туман. Инг молчаливой тенью пошел за братом, из редко останавливая его или направляя.

– Спасибо. – над ухом раздался тихий, глухой голос Ерма. Калиста медленно повернула голову, тепло улыбаюсь. Черная бахрома оставляла тонкие просветы, а маска затемняла взор, но ей это не мешало рассмотреть за точно такой же маской своего кузнеца.

– За что ты меня благодаришь?

– За танец и за то, что кулон мой одела.

– Надеюсь мы еще станцуем с тобой. – девушка поправила спадающую лямку походной сумки и неспеша пошла в след за братьями. Она тяжело вздохнула, когда перед глазами вспыхнуло воспоминание прошлого видения: Ерм пал, под гнетом Тора. Вода с неистовой силой поступила в миры, снося собой целые деревни. Следом за Ермом пал и сам Тор, а Асгард пронзил оглушающий рев рога Хеймдаля. Рагнарек унес с собой жизнь аса.

– Тебя что-то волнует. – Ерм не спеша брел следом за девушкой, но даже костяная маска не смогла уберечь от его внимательного взора. В последнее время от стал гибче, хитрее и научился понимать людей лучше чем-то либо другой.

– Я видела еще одно видение. – голос девушки охрип, будто что-то иль кто-то сжал горло.

– И что оно сулит? – большая, холодная рука легла на плечо вельвы, ободряюще сжимая.

– Твою смерть. И я ее не хочу. – Калиста остановилась, повернувшись к парню, – И я догадываюсь, что из нас всех выжит только Инг. Властителя смерти ничего не убьет…

– Но мы будем жить в Хельхейме. – мягко и успокаивающе возразил Ерм, – Наши души останутся жить вечно в его владениях.

– Это не то, но почему-то утешает. – Калиста улыбнулась уголками губ, но в её взгляде мелькнула боль. Она знала: такие утешения – словно мёд, что скрывает горечь трав.

Флоки громко хохотнул впереди, отвлекая их обоих. Он ухитрился вскарабкаться на один из изгибов древесной коры, свесив ноги в пустоту.

– Эй, смотрите! – он размахивал руками, – Тут река! Прямо подо мной течёт река, но не вода, а будто… свет!

Ерм и Калиста подошли ближе. И действительно: среди волнистых трещин древа пробивалось сияние – мягкое, золотое, словно само солнце было заключено в глубинах Иггдрасиля. Оно текло, как река, уходя в неведомые дали.

– Это источник ветвей, – тихо сказал Инг, остановившись рядом. В его голосе звучала уверенность, будто он знал древо лучше всех. – Отсюда питаются миры. Если войти в реку, можно попасть туда, где её поток выходит наружу.

Флоки тут же спрыгнул вниз, глаза его блестели.

– Ну вот! Вот наше «тонкое место». Чего ждать?

– Чего ждать… – эхом повторила Калиста. Она смотрела на золотую реку и чувствовала, как в груди сжимается сердце. Видение снова вставало перед глазами – буря, вода, гибель Ерма. Только теперь она увидела и этот свет, текущий через миры, как дорогу судьбы.

– Мы не знаем, в какой мир нас вынесет, – произнёс Ерм. – Но если это наша дорога, придётся ступить.

Калиста кивнула. Вельва подняла руку, касаясь прохладного сияния. Оно откликнулось, дрожа, как живая ткань.

– Тогда идём вместе. – её голос дрогнул, но был твёрд.

Флоки засмеялся, Инг лишь кивнул. Ерм сжал её пальцы своей широкой ладонью – и они шагнули в поток света.

Мир поплыл, свернулся клубком ветвей и тумана, и Калиста успела лишь подумать: пусть это не приведёт нас к Рагнарёку раньше времени.

Золотой поток расступился, и вместо слепящего света их окружила густая тьма. Воздух стал вязким, прохладным, пахнущим смолой и мокрой травой. Под ногами снова ощущалась земля – мягкая, покрытая иглистой подстилкой и влажным мхом.

Калиста первой открыла глаза и увидела, что они стоят посреди ночного леса. Высокие ели поднимались стеной, их ветви тянулись друг к другу, перекрывая небеса. Только кое-где меж кронами проглядывали звёзды – ясные, холодные, но странно чужие. В дали не возвышались здания и не было видно того самого моста, что вел к крову асов.

Флоки с недоумением поднял голову.

– Эй… да это же наш лес. – он ухмыльнулся, хлопнув себя по груди, – Мы вернулись домой!

– Нет, – резко возразил Инг. Его маска блеснула в лунном свете, голос звучал глухо, но твёрдо. – Чего-то… чего-то здесь не хватает.

Ерм провёл рукой по шершавому стволу ближайшей сосны.

– Всё похоже на Мидгард, но… – он нахмурился. – Тишина иная. Слишком тихо для нашего леса. Даже птицы молчат.

Калиста глубоко вдохнула, и лёгкий морозный аромат ударил ей в лёгкие. Нечто в этом воздухе отзывалось в её сердце – будто неведомая руна, которую она ещё не умела читать.

– Это не наш мир, – тихо произнесла она, – но он хочет, чтобы мы поверили в обратное.

Флоки, нахмурившись, всё же сделал шаг вперёд, и под его ногой хрустнула ветка. Этот звук отозвался гулко, слишком звонко для простого леса. Казалось, сама земля слушала их.

– Если это не Мидгард, – недоверчиво пробормотал он, – то, где мы?

– Ванахейм. – ответ прозвучал из уст Калисты так, будто его подсказала сама тьма. – Мир ванов, скрытых среди звёздных лесов.

Туман, что ещё недавно клубился вокруг них, медленно втягивался вглубь чащи, образуя едва заметную тропу.

– Уверена? – Инг скептически нахмурился, но за маской, да и в ночной темноте этого было не видно, – Может это Асгард? Или еще что-нибудь.

– Точно. – девушка, помедлив минуту, одним движениям стянула с головы маски и повязку, – Это не миры светлых или темным гномов с троллями, не Муспельхейм и не Асгард. Значит Ванахейм.

– А давайте потом прогуляемся то Муспельхейм? – с азартом предложил будущий конунг, снимая маску следом за сестрой.

– Может быть, Фенька.

– Хватит меня так называть. – Флоки недовольно фыркнул и демонстративно отвернулся. Прозвище прицепилось к нему давно, тогда когда они только обживали старый дом. Первой его так назвала Калиста, в шутку сравнив с самим Фенриром, чью душу в себе носил ее непутевый братец и с тех самых пор это стало его вторым именем.

– Как скажешь, Фенечка. – с улыбкой ответила девушка, повязав маску на бедре.

Они двинулись вперёд по едва заметной тропе, что тянулась сквозь мрак. Лес будто дышал вокруг них – влажный, прохладный, таинственный. Стволы елей, покрытые сизым мхом, поднимались, как колонны древнего храма, и их кроны смыкались в высоких сводах, не пуская внутрь ни лунного света, ни ветра. Только редкие просветы позволяли звёздам пролить серебристые капли света на путь, словно небесные искры указывали дорогу.

Земля была мягкой, пружинила под ногами, усыпанная шишками и опавшими иглами. Изредка туман клубился у корней, обвивая их молочными лентами, и казалось, что лес сам старается скрыть всё лишнее, оставляя лишь путь вперёд.

Воздух становился гуще, напоённый запахом смолы, хвои и сырой древесины. Где-то вдали шелестело, будто листья перешёптывались между собой, хотя ветра не было.

Флоки шёл первым, откинув маску на затылок, и всё время оглядывался, стараясь поймать хоть какое-то движение. Но кроме собственных шагов и тихого дыхания спутников, он ничего не слышал.

– Уж больно пусто, – буркнул он, но глаза его блестели азартом, – Лес без зверя, река без рыбы, ночь без крика совы.

Инг молчал, его левая рука мертвым грузом скрывалась под накидкой, а правая лежала на рукоятке мея. Он шагал тяжело, будто вгрызаясь в землю каждым движением, и вся его фигура говорила о том, что он ждал подвоха в любой момент.

Калиста же шла тише всех. Каждый её шаг отдавался в груди странным эхом, словно под её ногами откликались невидимые руны. Она чувствовала: лес не безмолвен – он смотрел. Не глазами, но дыханием, током соков в стволах, холодом росы на траве.

Ерм замыкал отряд, и его широкие плечи заслоняли остатки света, так что всё впереди казалось ещё темнее. Время от времени он поднимал голову, всматриваясь в тёмные вершины деревьев, будто там скрывался кто-то.

И вдруг в ночи раздался тихий, тяжелый вздох. Совсем тихий и безжизненный, словно это последний вздох выходил из бездыханного тела. Флоки замер, с шумом принюхиваясь к густому и слегка морозному воздуху, но не было не металлического запаха, ни сырой почвы. Пустота.

– Что это было? – спросил Флоки, настороженно поводя головой.

Никто не ответил. Лес сам давал ответы – стволы тихо трещали, туман густел у их ног, и каждый шаг отзывался долгим гулом, будто в корнях что-то дышало. Они шли вперёд, и вскоре тьма стала редеть. Меж стволов забрезжил свет – не лунный, не звёздный, а зыбкий, как от догорающего костра.

– Смотрите, – Калиста первой заметила просвет.

Они вышли на опушку. Лес внезапно оборвался, оставив ровное круглое пространство, словно само древо расчистило его для таинств. По краям стояли чёрные, почерневшие от копоти факелы, ещё тёплые, и тонкий дымок тянулся в ночь. Земля в центре была выжжена, а трава вокруг примята ногами.

Там, на самом краю кострища, лежал парень – не старше шестнадцати зим. Его руки были связаны шерстяной верёвкой, глаза скрывала грубая повязка. Лицо бледное, дыхание поверхностное, будто он вот-вот сорвётся с края сознания в беспамятство.

Флоки выдохнул, вскинув голову:

– Вот это да… ритуал. – в его голосе звучало и восхищение, и тревога.

– Жертва, – холодно сказал Инг. – Кому-то он понадобился больше, чем себе.

Ерм нахмурился и медленно опустился на колено рядом с юношей. Пальцы его осторожно коснулись груди пленника – сердце билось, хоть и слабо.

– Он жив. Но долго так не протянет.

Калиста же смотрела шире. Её взгляд скользил по следам, что вели с разных сторон к опушке: десятки ног, босых и в сапогах, оставили здесь свой след. Она почувствовала в воздухе вязкий привкус крови и трав, сожжённых в костре. Лес молчал, но в этом молчании чувствовался недавний крик.

– Мы пришли после обряда, – тихо сказала она. – Ваны что-то требовали у своего мира… и отдали ему этого мальчика.

Флоки поднял бровь, явно борясь с искушением сорвать повязку с глаз жертвы.

– А что, если мы ему помешаем?

Калиста сжала кулон на груди и впервые за весь путь почувствовала, как мир смотрит на них особенно пристально.

– Тогда нас настигнет божественная кара раньше, чем мы рассчитывали.

Ерм осторожно поднял парня за плечи и уложил так, чтобы тот мог дышать свободнее. Он тяжело посмотрел на остальных сквозь костяную маску:

– Он ещё жив. Но если мы заберём его, нарушим то, что было начато.

Флоки тут же шагнул ближе, возбуждённо разводя руками:

– Вот именно! Смотрите: обряд проведён, факелы догорают. Значит, жертва уже принадлежит им. Ваны скоро вернутся проверить, что всё прошло как надо. И угадайте, что будет, если они увидят нас рядом с мальчишкой?

– Пусть возвращаются, – холодно бросил Инг. Его глаза сверкнули в прорезях маски. – Но я не оставлю ребёнка на съедение. Это не жертва, а убийство.

Флоки фыркнул, но отступил, переводя взгляд то на брата, то на Калисту.

– А если таков их закон? Если лес принял это? Нам ли вмешиваться? Мы и сами чужаки в этом мире.

Калиста молчала дольше всех. Она стояла на краю круга, глядя на почерневшую землю, и чувствовала, как руны в сердце отзываются на силу, ещё не рассеявшуюся после обряда. Лес хранил жертву, и вместе с ним – тайну, которой ей не хотелось касаться.

– Инг прав, – наконец сказала она тихо. – Это не закон, а страх. Страх, который ваны решили кормить плотью. Но если мы его возьмём… – она запнулась, – мы станем врагами для тех, кого ещё не знаем.

Ерм положил ладонь ей на плечо.

– А если оставим – станем врагами самих себе.

Флоки усмехнулся, качнув головой.

– Значит, выбираем между чужой ненавистью и собственной совестью. Прекрасный выбор, скажу я вам.

Тишина снова повисла над опушкой, только треск тлеющих факелов напоминал, что время идёт.

Разгорелся жаркий спор. Флоки всеми силами упирался, хоть и понимал, что спор ему не выиграть. Калиста молча смотрела на то как слабо воздымалась грудь ребенка, а его губы приоткрылись в немом вздохе.

Она шагнула ближе к центру выжженного круга, и вдруг всё вокруг поплыло. Чёрный дым от факелов заволок ей глаза, и она перестала видеть братьев. Мир растворился, а вместе с ним – и ночь, и лес.

Перед ней стоял тот самый мальчик. Только не связанный и не сломленный, а живой, босоногий, с растрёпанными светлыми волосами. Ему было не больше шестнадцати, но глаза – ясные, синие, пронзительные – глядели так, будто видели больше, чем сам Иггдрасиль. Правый глаз был цвета чистого неба, еще с совсем детской наивностью, а левый был слеп и бледен.

– Я видел, – его голос дрожал, но звучал твёрдо, – море встанет и пойдёт против земли. Вода смоет стены Асгарда. Волк разорвёт цепи, а змей поднимется из глубин. Рагнарёк идёт, и никто не удержит его.

Люди в белых одеждах окружали мальчика, и страх в их взглядах был страшнее ярости. Они обменивались переглядами, и один из старших, седой, с кожаным жезлом, прошипел:

– Он видел то, чего не дано смертным. Такой язык принесёт погибель всем.

Мальчик попытался отступить, но его схватили, повалили на колени и завязали глаза грубой полосой ткани. Он не сопротивлялся, только повторял упрямо, как заклинание:

– Я видел. Я видел… конец близок.

Огни факелов вспыхнули сильнее, запах крови смешался с дымом, и Калиста поняла – именно за предсказание его и принесли в жертву.

Она резко выдохнула и очнулась – мир вернулся, Ерм стоял рядом, сжав её плечо, Флоки нервно вышагивал, Инг молча вглядывался в мальчика на земле.

– Калиста? – спросил Ерм, наклонившись. – Ты будто побледнела.

Она провела рукой по лицу, чувствуя, что губы дрожат.

– Я видела его… – прошептала она. – Он знал о том, что я вам рассказывала.

Флоки присвистнул, нервно хохотнув.

– Значит, пророк. А пророков у нас не любят ни асы, ни ваны. Вот и конец сказу. – от обвел тяжелым взглядом поляну и задержавшись на сестре, побледнел от ужаса, – Только не говори, что мы…

– Берем его с собой. – девушка спокойно кивнула, – Он нам нужен.

– Ой да это может видеть практический каждый пророк или вельва. Мы, что, их всех должны взять с собой?! – парень всплеснул руками, недовольно отходя в сторону.

– Нет, но именно его мы возьмем с собой. И ты прав, тут опасно оставаться, поэтом берем мальчишку и пошли.

– Что? С собой его еще тащить?!

– Не кричи. – Ерм, на последовательно сжав руку девушки, спокойно подошёл к лежащему на земле парню и с легкостью подхватил его на руки. Худой и хворной парнишка ничего не весил, – Сбегутся на твой крик ваны и что делать будем?

Флоки скорчил недовольную гримасу, отворачиваясь. Долго он так не простоял и повернулся обратному же забыв все свои обиды:

– Пошлите. Найдем какую нибудь пещерку и устроим лагерь. – беззаботно сказал он, уходя в сторону возвышающихся скал, – Главное ни на кого не нарваться по дороге.

– Время идет, а он все такой же ребенок. – Инг слабо улыбнулся, – Калиста у нас с собой есть лечебные травы?

– Да. Парочка для него найдется.