Давид царь Израиля

Слуги Давида слышали разговор и все понимали, что Иоав прав. Но царь не желал никого слушать. Давид отправил Иоава и тот ушел. Слуги Давида еще долго обсуждали этот разговор, но поскольку царь благосклонен к Авнеру, сделать они ничего не смогли.

А Иоав провел беспокойную ночь и на утро разослал своих гонцов в поисках Авнера. Люди Иоава любили Асаила, и его желание отомстить Авнеру они одобряли. Искать долго не пришлось, поскольку Авнер возвращался в Хеврон и люди Иоава сообщили об этом своему господину.

Иоав получил известие поздней ночью. И долго не мог уснуть. Авнер убил его брата и уже за это должен умереть. Но сейчас он чувствовал опасность своим животным инстинктом. Авнер не просто так пришел к Давиду. Он хочет стать первым при царе, и пока он жив будет тяжело стать военачальником. Кроме того предавший один раз, предаст и в другой. Авнер должен умереть!

Авнера нашли слуги Иоава у водоема Сира. Ему велели именем царя срочно вернуться в Хеврон. Авнер поспешил в город и на входе в ворота увидел Иоава. Ему было неприятно встречаться с Иоавом но пока он не может отказать царю Давиду.

Он сошел с колесницы и поцеловал Иоава.

– Что–нибудь случилось.

– Отойдем, здесь не место для разговора.

Они отошли в арку ворот и встали там. Авнеру не нравилось, что здесь никого не было. А взгляд Иоава был колючим, и он чувствовал опасность. Иоав выхватил меч и Авнер не успел отстраниться, когда тот нанес удар в живот. Он схватил Иоава и медленно сползал на землю. А Иоав хрипло произнес:

– За моего брата.

Авнер лишь тихо прошептал:

– Значит, месть, а я думал Давид…

Авнер упал на землю и истек кровью.

Люди Авнера ничего не смогли сделать и отнесли труп Авнера к дому Давида. Они внесли труп во двор к царскому крыльцу. Давид только принял утреннее омовение и, узнав о происшедшем, поспешил выйти к людям Авнера.

Он посмотрел на своих слуг и сказал:

– Я и моё царство невиновны перед Господом в пролитии крови Авне́ра, сына Не́ра. Пусть вина ляжет на Иоа́ва и на весь род его отца! Пусть род Иоа́ва не останется без мужчины, страдающего от выделений, без прокажённого, без мужчины, взявшего веретено, без убитого мечом или нуждающегося в хлебе!

При этом его лицо было горестным, как будто он потерял самого близкого человека. Он вышел к людям Авнера смотревших на него осуждающе и как бы говоря: «Посмотри на дело твоего близкого человека. Ты разломил с нами хлеб, а затем коварно нанес удар в спину».

Подойдя к Авнеру, он посмотрел на Иоава, Авишая и их людей, он воскликнул горестным голосом:

– Разорвите на себе одежду, опояшьтесь мешковиной и оплакивайте Авне́ра!

Давид позвал слуг и велел подготовить гробницу для Авнера. Три дня шли приготовления к похоронам, и Давид все это время постился и ходил в разорванной одежде. Весь город и многие приехавшие израильтяне, в том числе старейшины народа шли в похоронной процессии.

Мелхола шла рядом с телом и чувствовала что ее брат не переживет своего покровителя. А Давид шел в разорванной одежде и громко плакал у гробницы Авне́ра, плакали и все люди. Народ Хеврона, собравшийся на похоронах, говорил, что их царь действительно хороший человек и не прибегает к таким крайним мерам, как убийство. Люди плакали вместе со своим царем.

Царь оплакал Авне́ра и начал петь:

– Авне́ру ли умирать, как умирают глупые?

 Твои руки не были связаны

И ноги не были закованы в кандалы.

Ты погиб, как погибают от рук злодеев.

И все снова заплакали.

Военные царского окружения слушали эту пламенную речь сначала с беспокойством, потом поняли, что наказывать царь никого не будет. Давид при всех осыпал проклятиями двух своих племянников и заставил их разорвать одежды и идти рядом с телом Авнера. Он пообещал, что Иоав никогда не станет первым после царя. Многие кто опасался усиление влияния Иоава, очень порадовались такой речью.

Но были среди слуг Давида и те, кто посчитал такое рвение преувеличением скорби напоказ. Молодой постельничий по имени Ахитофел прямо говорил, что Авнер боролся с Давидом. Его ссора с Иш–Бошетом произошла из–за наложницы и если не это, то Авнер по–прежнему был бы врагом. Ахитофел говорил своим товарищам:

– То, что Давид так лицемерно оплакивает, я не осуждаю, он царь и должен показать всем, что его руки чисты. Иначе бы Иоав уже лишился головы. Но то, что он искренен я не верю и не понимаю, как можно оплакивать смерть своего врага. Вспомните как он оплакивал смерть Саула и казнил того кто принес ему стол добрую весть.

Вечером Ахитофел принес хлеба, и мед царю, но тот отказался.

– Пусть Бог сурово меня накажет, если до захода солнца я поем хлеба или чего–нибудь ещё!

Царь сказал слугам:

– Знайте, что сегодня в Израиле погиб князь и великий человек. Сейчас я слаб, хоть и помазан царём, а эти люди, сыновья Церу́и, слишком жестоки. Пусть Господь воздаст злодею за его зло.

Израильтянам очень нравилось то, что делал царь, и все говорили, что он точно не причастен к убийству Авнера. Лишь военные осуждали царя и не понимали его поведения. Но Иоав собрал своих военных и сказал:

– Мы сделали то, что царь не мог, потому что от него бы все отвернулись. Теперь он должен оплакивать и проклинать, чтобы весь Израиль признал его царем.

Иш–Бошет узнал о происшедшем и вместо радости он был поражен страхом. Он не верил в скорбь Давида и ясно увидел собственный конец. Он заперся в своих комнатах и начал сильно пить. Его слуги перешептывались и по одному уходили из Маханаима.

Два тысяченачальника Баана и Рехав тоже решили уйти от Иш–Бошета но, понимая, что просто так их не примут, решили поднести дар Давиду. Иоав убил Авнера и не понес наказания, значит, и они смогут такой же ценой обрести милость царя.

В доме Иш–Бошета было тихо в полуденный зной. Он осознавал, что лишился покровителя, который к тому же заключил договора с племенами Израиля в пользу Давида. У него остались два сына от наложницы Саула Рицпы, семилетний сын калека Мефивошет, сын Ионафана, и те из слуг, что еще сохраняли верность.

Иш–Бошет погруженный в тяжелые мысли заснул. В это время Баана и Рехав вошли с мешком и направились к хранилищу зерна. На них никто не обратил внимания. Поэтому переглянувшись, они вошли в дом и тихо пошли к спальне Иш–Бошета.

Иш–Бошет спас на ложе и не услышал, как они вошли. Рехав и Баана тихо подошли. Рехав накинул мешок на лицо Иш–Бошета и тот начал вырываться. Баана нанес удар мечом в живот и Иш–Бошет истек кровью и затих. Они посмотрели на мертвого Иш–Бошета, и Рехав отрубил голову и положил ее в мешок.

Они тихо вышли и незамеченные скрылись из Маханаима и направились к переправе через Иордан. За Иорданом они раздобыли двух мулов и направились в Хеврон. Заявив, что они со срочной вестью из Маханаима сразу были приняты царем.

Они поклонились и Рехав сказал:

– Я Рехав а это Баана мы сыновьями беэротя́нина Риммо́на из племени Вениамина. Мы служили тысяченачальниками у царя Иш–Бошета, твоего врага и просим позволения служить тебе.

Баана добавил бросая мешок на пол.

– Вот голова Иш–Боше́та, сына Сау́ла, твоего врага, который хотел тебя убить. Сегодня Господь отомстил Сау́лу и его потомкам за нашего господина, царя.

Слуги царя взяли мешок и показали голову Иш–Бошета Давиду. Тот посмотрел с сожалением на того кто был добрее всех к нему при дворе Саула. Он с грустью в голосе сказал:

– Клянусь Господом, живым Богом, который избавил меня от всех бед! Когда один человек сообщил мне, что Сау́л мёртв, он думал, что принёс хорошую весть, но я убил его в Цикла́ге. Вот какую награду от меня получил тот вестник! А сейчас, когда подлые люди убили ни в чём не повинного человека на постели в его доме, я тем более отомщу за его кровь и сотру их с лица земли.

По его указанию Рехава и Баану схватили и увели. Им отсекли руки и ноги и повесили их у пруда в Хевро́не. А голову Иш–Боше́та похоронили в гробнице Авне́ра в Хевро́не.

Давид сохранил лицо и показал, что он ненавидит подлость и коварство. И люди пошли к нему в Хеврон. Старейшины Израиля пришли к Давиду и выбранный старшим старейшина Эфрема сказал:

– Мы твоя плоть и кровь. Ещё когда царём был Сау́л, ты возглавлял Израиль в военных походах. И Господь сказал тебе: «Ты будешь пасти мой народ, Израиль, и станешь его вождём».

Давид вновь был помазан царем и народ радовался окончанию братоубийственной войне. Помазание Давид отмечал седмицу и, открыв амбары, угощал людей пластами инжира, а на площадях поставили кувшины с вином.

Шестая глава Царь и его дом.

В доме царя Давида в большом просторном помещении собрались старейшины народа. После окончания междоусобной войны настало время решать другие вопросы. Филистимляне по–прежнему владеют Изреельской долиной, и опорой их власти был город Бет–Шэан.

Старейшины настаивали на большом походе и большом сражении с филистимлянами. Давид внимательно слушал, размышляя над тем как поступить. Саул был военным предводителем и всю свою жизнь он воевал, а порой собирал действительно большие силы более 200 000 человек. Давид давно усвоил, что не всегда нужно бить в лоб часто это приводит к такой бойне как на Гилбоа, на которой погиб Саул.

Он обратился к старейшинам северянам:

– Я понимаю ваше желание разгромить необрезанных язычников, и вернуть все наши города и земли, но царство наше ослаблено и сейчас мы можем потерпеть ещё более сокрушительное поражение, и потерять ещё больше земли. Поэтому мы будем действовать иначе, сейчас наша цель изгнать главного нашего врага, филистимлян. Бет–Шэан является опорой власти для филистимлян и именно там они повесили тела Саула и трёх его сыновей.

Старейшины переглянулись друг с другом, они привыкли к совершенно другой позиции, Саул, сказав несколько слов, бросался в поход, но они всё же решили выслушать царя. Основной опорой Давида были Иудеи, а израильские старейшины были настроены на активную войну с филистимлянами как при Сауле. Они не понимали такой логики, тем не менее, старейшины молчали и ждали, что предложит царь.

– Прежде чем вступить в прямое противостояние с филистимлянами нам необходимо укрепить своё царство изнутри, а для этого необходимо провести ряд изменений.

Старейшины насторожено слушали, любые изменения они не любили, потому что это могло коснуться их лично. А Давид продолжал.

– До сих пор народ израильский управлялся старейшинами в городах, старейшины наиболее крупных городов представляли всё племя. Но это надо изменить. Должен быть ответственный человек, который будет представлять всё племя некий князь, который будет отвечать перед царём. Также нужно урегулировать сбор царской десятины и над этим тоже будет стоять особый царский управляющий. Князь будет отвечать за сбор военных которые во время военных походов будут с этим князем выходить к царю. В остальное же время князь на один месяц в год будет отправлять воинский контингент на службу царю, и над каждым таким контингентом будет поставлен царский военачальник.

Тут старейшины начали рьяно возмущаться они были не согласны с такими изменениями.

Но царь Давид поднялся, и грозно посмотрев на собрание, сказал:

– Если мы хотим побеждать наших врагов, вы должны принять эти изменения.

Встал старейшина племени Эфрем.

– Я хотел бы уточнить, эти князья будут избираться из других племен или из племени своего рода?

Давид уловил руку поддержки, видимо этот был из тех, кто поддерживал Самуила и сейчас пытался подержать Давида. Он ответил:

– Да будет избирать князя из наиболее уважаемых людей племени. При Сауле каждое племя посылало на военные походы до двадцати тысяч человек. Князь должен держать этих людей в постоянной готовности выступить в поход.

Старейшина племени Эфрем вновь встал.

– В таком случае князь это хорошо. Он будет обсуждать все вопросы с нами, и представлять наше дело царю. Но я предлагаю дать князю тысячу человек, которые всегда будут в полной боевой готовности и будут служить только своему племени.

Все одобрительно заговорили, и царь Давид решил, что это тоже пойдет на пользу обороноспособности царства. Обсудив сбор царской десятины, и содержание воинов царь велел все записать и свитки передать в каждое племя.

Первыми князьями были назначены Яасиил и Элиав. С Яасиилом Давид начал разговор с соболезнования. Он его обнял и поцеловал.

– Прими мои соболезнования брат мой Яасиил. Не уберег я твоего отца, я готовило ему место князя Вениамина. Но пал он жертвой подлости за смерть Асаила.

– Мой царь я рад быть здесь и польщен таким приемом, – хрипло говорил Яасиил, осматривал настороженные фигуры близких воинов Давида, – Но мой отец убит подлым человеком и я желаю быть мстителем за кровь. Мой царь дай мне наказать этого человека, и я буду служить тебе.

– Он наказ и сурово, – ответил Давид, – Больше никаких убийств не будет. А теперь я назначаю тебя князем Вениамина. Ты будешь держать в постоянной боевой готовности два десятка тысяч воинов, и тысяча будет всегда у тебя по крепостям. Над твоим корпусом будет поставлен военачальник, который будет следить за их готовностью, выступить в военный поход. Их содержание будет на племени, также у тебя будут люди царские обязанные собирать царскую десятину.

Яасиил понял, что Иоава ему не отдадут и решил, что не сейчас так потом он поквитается с ним. Царь желает сделать его князем пусть так и будет, он сохранит дом Саула и Авнера.

– Я готов служить тебе мой царь.

С Элиавом разговор произошел в другой форме. Давид расспросил о самочувствии отца и матери и обещал, что обязательно навестит их. Затем сказал:

– В Иудее будет отныне князь. Он будет держать в полной боевой готовности два десятка тысяч воинов, и племя будет кормить их. У князя также будет тысяча воинов для охраны земель племени. Над корпусом будет поставлен свой царский военачальник, также будут царские слуги, следящие за сбором царской десятины.

Элиав удивленный, что Давид обсуждает такие вопросы с ним, сказал:

– Я рад что мой брат царь Израиля сообщил мне об этом. Князь нам нужен поскольку врагов у нас много. Если моя служба понадобится, то я буду помогать этому человеку.

– Да твоя служба и помощь понадобится Элиав. Ты станешь князем Иуды и будешь моей опорой.

Элиав был сильно удивлен.

– Я князь Иуды, но я не имею ни опыта, ни влияния в среде старейшин.

– Именно поэтому ты и нужен мне. Ты будешь стоять над ними, но не из их среды. Мне нужны люди, на которых я могу положиться. Ты готов служить своему младшему брату?

Элиав немного склонил голову.

– Я буду служить тебе брат.

Давид не забывал следить за вестями от соседей. Пока Гешур был союзником, можно было надеяться получить сообщения об угрозе с севера. Моавитяне и Аммонитяне тоже пока не нападали на Израильские города. Больше всего он опасался, что филистимляне нападут именно сейчас.

Помимо борьбы с хананеями Давид и его дом сотрясали войны похуже. С тех пор как он привез Мелхолу начались склоки среди его жен. Пока их было три, все было спокойно, но с приходом Мелхолы начались ссоры. Авигея постоянно жаловалась на нее.

Давид схватился за голову. Мелхолу он любил и не знал как помирить своих жен. Он сознавал чтош причиной маожет служить бездетность Мелхолы и за год Господь не благословил ее. В то время как помимо Амнона и Килава у Давида родился от Мааны Авессалом.

Давид во многом был прав, и в женской части его дома Мелхола вновь выговаривала Авигее. Она очень злилась, что Давид навещает своих жен слишком часто и сейчас обвиняла в гнусных интригах Авигею.

– Ты интриганка Авигея и объединила против меня всех. Вы все должны помнить, что я первая жена Давида и вам его от меня не увести. Я здесь старшая и мне решать, когда царю навещать своих младших жен. И о тебе я многое узнала, как удачно умер Навал, и ты стала женой Давида.

– Ну, это уже слишком, – вскрикнула Авигея, – Я не желаю слушать твои глупости. Я тебе скажу, почему он навещает нас. Господь дал ему трех сыновей а тебе нет. Твой дом проклят за дела Саула и слова Самуила исполняются.

Мелхола пришла в ярость.

– Не смей произносить этого имени. Он смутил разум юного Давида и тот пришел к нам и стал его орудием. Это Самуил строил интриги разрушая наш дом. Давид оказался слаб и подался этому влиянию. Но чтобы он там не сказал этот безумец, но я дочь Саула дала ему родство с царским домом, а Авнер привел к нему старейшин народа, окончив двухлетнюю братоубийственную войну.

– Если Самуил безумец, а Давид авантюрист как ты говоришь, почему же Господь не дал тебе детей.

Авигея повернулась и ушла.

Авигея задумчиво шла в свои комнаты. Ситуация с Мелхолой выходила из–под контроля и необходимо было устранить её влияние на царя. Через служанок она позвала к себе Маану и Ахиноам. Маана несмотря на то что была царской дочерью была гораздо скромнее и общаться с ней было гораздо приятнее. Она изложила свои тревоги, закончив словами:

– Она холодна как лёд но изводит царя своими упрёками. Царь Давид собирает всё то, что потерял Саул за свои беззакония. Соседние народы сильны сейчас и царь должен быть очень сильным, а я вижу, какой он ходит смурной постоянно. Мы должны что–то предпринять против Мелхолы иначе она изведёт его и сделает его слабым и неуверенным.

Ахиноам тихо принесла:

– Что мы можем сделать против той, которую он действительно любит. Даже ко мне он заходит только из–за своего первенца Амнона с которым очень любит поиграть. К Маане он ходит чаще.

– Ко мне он заходит из–за того что родился ещё один сын и я его последняя жена. К тому же наш брак был вынужденной мерой, но приходит он ко мне от Мелхолы очень смурной и долго у меня лежит. Да ты права Авигея, она изводит его своей холодностью и упреками.

Авигея вновь спросила:

– Так что же мы можем сделать.

Ахиноам улыбнулась и сказала:

– Есть один известный способ, Он очень древний и всегда действует.

Авигея заинтересована спросила:

– Я вся внимание, что же это за способ такой.

Ахиноам посмотрела с хитрецой в глазах и сказала:

– Женщина, ему нужна женщина.

Авигея переглянулась с Мааной и сказала:

– Зачем ему еще одна женщина, у него итак три жены и никак это не помогает ему. Мелхолу он любит, и наличие трёх жён никак не влияет на его чувства.

Ахиноам объяснила:

– Нужна не просто женщина, новая жена и лучше чтобы была не одна. Их нужно подбирать с умом, чтобы царь потерял голову. Он будет видеть разницу между этими любящими женщинами и той, которая изводит его.

Авигея задумалась.

– Здесь надо действительно всё хорошо обдумать.

Седьмая глава Филистимская смута

Давид был удивлён предложение своего постельничего Ахитофела когда тот сказал что хорошему царю нужно много сыновей и много жён. И хорошо бы связать себя крепкими узами с наиболее влиятельными знатными семьями Израиля. Поначалу Давид не обращал на это внимание. Но потом Хеврон посетили несколько семей старейшин со своими дочерьми, и было ясно, что это был показ.

Авигея также начала говорить, что нехорошо царю иметь четырёх жён одна из которых бесплодна, что будут говорить про такого царя. В конце концов, на ужин была приглашена семья одного старейшины, племени Дан, и он увидел ту, которую ему предлагают в жёны. Хаггит пленила его с первого взгляда и Давид долго не думал. Свадьбу отметили спустя 3 месяца.

Записки Мелхолы с просьбой о свидании он пока откладывал в сторону. Уже начались осенние сборы урожая, когда произошло два события. Прибыл наконец–то Иттай который когда–то обещал прийти к нему и служить.

– Я привёл с собой 600 человек.

Он же принес весть, что царь Бел покинул этот мир.

Давид пригласил Иттая на разговор. Ситуация с филистимлянами напрягала его больше всего. Они могли повторить свой набег и попытки уничтожить независимость израильского царства. Поэтому начал следующими словами:

– Иттай, как ты думаешь насколько опасно то, что сейчас появился молодой царь в Газе?

Иттай глубоко задумался:

– Я думаю опасность, конечно же, большая, возможно молодой царь и не подумает сразу начинать военные походы. Но вот его окружение, это те люди, которые привели филистимлян на Гилбоа и вот они действительно опасны.

– Я думаю, ты прав. Эти люди не успокоятся, пока не уничтожат израильское царство, рано или поздно придётся воевать. Но твоё мнение, что можно предпринять сейчас?

Иттай задумался.

– Вам нужно получать информацию, чтобы знать что происходит, нужны везде свои уши, которые будут докладывать, и на основе этой информации вы уже можете действовать.

Здесь уже Давид задумался.

– Есть ли среди филистимлян, среди тех людей кто там живут, те, кто могут предоставлять нам информацию с определенным вознаграждением.

– Найти таких людей несложно, рабы, слуги служащие своим господам они всегда будут рады небольшому заработку.

– Сможешь ли ты Иттай найти среди филистимлян таких людей и свести с нашими людьми.

– Я могу найти таких людей мой царь.

Царь Бел добился самого большого могущества филистимлян. Наиболее сильные города филистимлян служили ему. В Гезере он поставил своего брата Реу, а Экрон был верный союзником. В остальных городах поставил своих сыновей, и даже Гат неизменно выполнял союзнические обязанности.

Но пришло время, ему уйти к праотцам, и его наследник боялся, что не сможет удержать власть в своих руках. Если Бел полагался на своего брата Реу то Акан не доверял своим братьям и готовился к борьбе. Его вернейшим советником был Агид и при поддержке своего брата Ахиша царя Гата он надеялся удержать власть в Газе в своих руках.

Все это видел Иодай который вместе с сыном Бенаей посетил Газу. Дом царя был полон людей где уже готовились к похоронам. Царица вся в хлопотах не забывала все концентрировать вокруг своего сына Акана чтобы не было сомнений кто наследник.

Встретился Иодай и с тяжелым взглядом Агида. Этот всесильный человек смотрел на посла и размышлял, не затеять ли сейчас конфликт. Иодай решил не задерживаться в Газе пока не случилось непоправимого.

Реу нигде не было, поэтому он решил посетить Экрон, где князем был поставлен сын Бела Гадорам. Как и любой младший отпрыск сильного царя, он считал себя достойным царского престола.

Смерть отца застала Гадорама врасплох. Он не поехал в Газу, от подозрения, что может не вернуться оттуда живым. Но, не поехав, он потерял те, кто мог его поддержать.

Иодай много пил с князем пытаясь узнать его планы.

– Буду бороться за престол! – сказал князь, сурово и прямо.

Они сидели, думая каждый о своем князю был нужен престол, а Иодаю мир в Израиле.

– Пойду в Газу пока этот Агид не продал филистимлян Хададэзе́ру царю Цовы! Что скажет твой царь? – спросил с горькою усмешкой Гадорам.

Иодай медленно покачал головой. Ответил не сразу:

– Если случится беда царь Давид примет тебя!

– Ну а если разобьют… – невесело пошутил князь, – лишусь и своего престола!

Иодай словно почувствовал, что не будет ему победы и престола. Так и оказалось. Позже он узнал, что Реу спасая племянника, разобьет Гадорама и тем самым сгубил себя.

Это случилось весной. Иодай вновь посетил Экрон и в этот момент все и началось. Пользуясь весенней распутицей, Гадорам подступил к Газе. Но под стенами города его ждали проверенные в боях войска князя Реу. Дядя пришел на помощь племяннику, как и обещал, царю Белу. Гадорам был разбит и бежал в Экрон.

… Акан мчался в колеснице бок о бок с Реканом, хищный оскал, и сердце в огне. Он был зол, что против него так быстро подняли мятеж. Свист стрел зловеще звучал со всех сторон! Крики воинов реяли над полем боя, и уже было понятно, что Реу одолевает Гадорама. «Почему Реу победитель? Я же здесь бился, а вся слава ему?!»– пугающие мысли заглушали радость победы… Может Агид прав и доверять нельзя никому…

По совету Реу затеяли поход в Экрон – выгонять Гадорама и оттуда. Гадорам поднял верные свои войска и ушел к царю Давиду, где его приняли. Зловещий князь Реу с подозрением смотрел на Иодая, подозревая его в этой смуте. Но Реу был в душе благороден и верил слову. Он попросту показал ему: путь чист, вон из города, и Иодай поспешил уехать.

Реу узнав о приеме Гадорама в Хевроне, решил вернуть его, чтобы не усилился Давид, взял с Гадорама клятву верности царю, Газы и вернул его в Экрон.

Летом филистимляне разграбили окрестности Беэр–Шевы. Филистимлян ждали в Лахише, и потому город не был готов. Стены города филистимлянам взять не удалось, но разграбили предместья и все сожгли.

В Газе шли торжества по случаю такой победы. Царь Давид не казался опасным и Агид вместе с царем Аканом пировали. Они строили планы следующий поход на Хеврон и добиться покорности от царя Давида.

Именно в это время отношения Реу и Акана начали портиться. Агид взял в жены сестру Акана и стал родичем царя. Реу считавший себя хранителем царской семьи Газы был оскорблен этим. Усиление Гата он не желал.