Тебе не нужно заслуживать. Ты уже достойна

Луиса Хьюз

Тебе не нужно заслуживать. Ты уже достойна

Введение

С самого раннего детства девочка учится не просто говорить, ходить или держать ложку в руке. Она учится быть "правильной". Этот процесс не назван словами, но он пронизывает всё – от взглядов мамы до интонации воспитательницы в детском саду. Когда она делает что-то не по инструкции – слишком громко смеётся, задаёт слишком много вопросов, выражает злость, не хочет делиться игрушками, – её мягко или резко, но неизменно поправляют: так нельзя, так некрасиво, так нехорошо. Она усваивает, что любовь и одобрение приходят не просто так – их нужно заслужить. А заслужить можно только послушанием, удобством, аккуратностью, прилежностью, заботой о других и игнорированием себя.

Так начинается история, в которой женщина всю жизнь стремится соответствовать. Не потому, что она не хочет быть собой, а потому, что она так научена – бояться потерять любовь, если она не будет "подходящей". Это не её вина. Это многовековая женская программа. Сценарий, передаваемый из поколения в поколение, будто невидимая нить, прошивающая судьбы. Мы видели, как наши матери отказывались от себя ради семьи, как бабушки забывали о своих желаниях, считая это нормой. Мы не видели моделей жизни, в которой женщина может быть просто собой и всё равно быть любимой. Мы усваивали, что женская ценность – это не то, что ты имеешь по праву рождения, а то, что тебе нужно доказать, выстрадать, заслужить. И чем сильнее ты стараешься, тем больше тебя ценят. Но это – ложь. Условная любовь – это не любовь. Это сделка.

Сценарий «будь хорошей» – это клетка. Она может быть украшена комплиментами, одобрением, похвалой. Но клетка остаётся клеткой. Быть хорошей означает подавлять свою правду, свои чувства, свои желания, если они не вписываются в ожидания окружающих. Это означает прятать свою злость, потому что «ты же девочка». Это означает говорить «да», когда внутри кричит «нет». Это означает молчать, когда тебя ранят, лишь бы не вызвать конфликт. Это означает уставать до изнеможения, потому что «иначе ты эгоистка». Этот сценарий делает из женщины существо, которое живёт не изнутри, а снаружи – глазами других, мерками других, ожиданиями других.

В какой-то момент приходит выгорание. Оно может быть тихим – апатия, усталость, слёзы ночью, ощущение, что ты что-то делаешь, делаешь, а внутри всё пусто. А может быть громким – панические атаки, депрессия, крик души, ощущение, что ты зажата между "должна" и "не могу больше". Но это – не крах. Это приглашение. Приглашение выйти из сценария, который никогда не был твоим. Приглашение начать жить по-настоящему.

Ты не должна быть удобной. Ты не обязана нравиться. Ты не создана для того, чтобы быть чьим-то проектом. Ты – не результат. Ты – процесс. Живой, изменчивый, чувствующий. И этого достаточно. Ты не обязана заслуживать любовь, чтобы быть достойной. Ты достойна уже потому, что ты есть. Не потому, что ты добрая, сильная, красивая, заботливая, умная. Не потому, что ты хорошо справляешься. А потому, что ты существуешь. Это твоё базовое право, не требующее подтверждений.

Проблема не в тебе. Проблема в системе, которая веками внушала женщинам, что быть собой – это опасно, стыдно, неприемлемо. Веками женская сила подавлялась, женская интуиция высмеивалась, женская глубина игнорировалась. Но времена меняются. Всё больше женщин просыпаются от внутренней дрожи: «А что, если я могу иначе? Что, если я могу жить в соответствии со своей правдой? Что, если я могу быть не удобной, а настоящей?» Это не революция снаружи. Это внутренняя революция, самая важная. Когда ты впервые честно признаешь себе, что устала стараться. Что больше не хочешь играть роли. Что хочешь жить по своим правилам.

Эта книга – не инструкция, как стать новой тобой. Это приглашение встретиться с собой настоящей. Не улучшенной. Не прокачанной. Не идеальной. С той, что была задолго до всех «должна» и «надо». С той, в которой уже есть всё: мудрость, нежность, сила, уязвимость, дерзость, покой. Это возвращение к себе. Шаг за шагом. Глава за главой. Без спешки. С бережностью.

Ты будешь читать эти страницы, и, возможно, в тебе будет откликаться боль – потому что это узнавание. Но за болью всегда приходит освобождение. Потому что истина освобождает. Когда ты видишь, что жила не своей жизнью, тебе становится страшно. Но это первый шаг. Потому что за страхом – свобода. А за свободой – любовь. Не та, что зависит от оценки других. А та, что идёт изнутри, как свет. Та, что не требует доказательств.

Ты больше не должна быть хорошей. Ты можешь быть живой. Ты можешь быть разной. Ты можешь быть честной. Эта книга не даст тебе магической формулы. Но она даст тебе опору. Опору на себя. Она не обещает, что будет легко. Но она обещает, что будет по-настоящему. Потому что быть собой – это путь. И ты уже на нём.

Ты не проект по улучшению. Ты не набор функций. Ты не чья-то функция. Ты – женщина. И ты уже достойна. Не позже. Не если. Не когда. А уже. Сейчас.

С каждым словом этой книги ты будешь приближаться к себе. Не для того, чтобы изменить себя. А для того, чтобы вернуть себе себя. Это – самое священное путешествие. Внутрь. К сердцу. К телу. К голосу. К границам. К правде. К любви.

Ты готова. Даже если боишься. Даже если сомневаешься. Потому что желание быть собой – это и есть твоя сила. Это зов, который нельзя заглушить навсегда. Он будет звучать, пока ты не откликнешься. А раз ты читаешь эти строки – значит, ты уже откликнулась.

Глава 1: Нас учили заслуживать

С самых первых дней, когда девочка делает первые шаги, она уже оказывается в пространстве ожиданий. Эти ожидания – нечто большее, чем просто требования родителей или нормы поведения. Это целый культурный код, вшитый в ткань повседневности, в интонации, в реакциях, в сказках на ночь, в том, как взрослые смотрят, молчат, хвалят или делают замечания. Он незаметен, как воздух, но столь же всепроникающ. Этот код говорит: «Ты хорошая, если…» – и после этого «если» следует бесконечный список условий, который невозможно удовлетворить до конца. Девочка растёт с идеей, что быть любимой и принятой – это не её право, а цель, которую нужно достигать снова и снова.

Мама хвалит за помощь, но отстраняется, когда девочка проявляет упрямство. Папа говорит, что гордится, когда дочка получает пятёрки, но смотрит с неодобрением, если она плачет или выражает несогласие. Учительница улыбается, когда та вежлива, но замечает только тогда, когда она сидит тихо и не мешает. Девочка учится быть "правильной" не потому, что это ей комфортно, а потому что так она получает одобрение. А одобрение становится синонимом любви. И с этого момента начинается подмена: любовь – не про близость, не про принятие, а про соответствие.

Этот механизм проникает в каждую клетку идентичности. Быть собой становится опасно, потому что «собой» – это не всегда удобно, не всегда послушно, не всегда уместно. Девочка учится оценивать себя чужими глазами. Сначала – глазами родителей, потом – учителей, подруг, мальчиков в классе, начальников, партнёров. Она как будто выносит себя наружу, оставляя внутри лишь тревогу: «А достаточно ли я хороша?» И всё, что она делает – учится, помогает, уступает, терпит – она делает не потому, что хочет, а потому что боится не заслужить.

Общество культивирует женскую жертвенность. Нас учат, что женщина – это та, кто даёт. Без конца. Себя, своё время, свои силы, своё тело, свои желания. Сначала – семье, потом – детям, потом – работе, потом – обществу. И если вдруг она осмеливается спросить: «А где в этом всём я?» – на неё смотрят с упрёком. Эгоистка. Неблагодарная. Черствосердечная. Но это не эгоизм, это отчаянная попытка выжить. Сохранить в себе живую часть, которая ещё помнит, что быть собой – не преступление.

Формирование желания угождать – это способ адаптации. Это стратегия выживания. Маленькая девочка понимает: если она будет удобной, её не оттолкнут. Если она будет делать то, что нужно другим, она получит капельку тепла. Это не выбор, это вынужденность. И чем больше в её детстве было непредсказуемости, агрессии, отсутствия эмоционального отклика, тем глубже врастает этот паттерн: заслужи любовь. Он становится почти биологическим – телом запоминается напряжение, когда ты стараешься понравиться, и облегчение, когда тебе кидают крошки признания.

Во взрослом возрасте это трансформируется в синдром угождающей женщины. Она делает больше, чем от неё ждут. Она берёт на себя чужую вину. Она предугадывает желания. Она заботится о других, забывая о себе. Она извиняется за всё, даже за своё существование. Она боится сказать "нет", потому что боится быть отвергнутой. Она не знает, как быть с собой наедине, потому что всё её внимание с детства направлено наружу: на других, на их эмоции, потребности, мнения. И самое трагичное – она считает, что так и должно быть.

Ей сложно поверить, что её можно любить просто так. Без усилий. Без доказательств. Без роли. Потому что в её картине мира любовь – это всегда условие. Это всегда труд. Это всегда компромисс. Её не учили быть собой. Её учили быть удобной. И каждый раз, когда она пробует выйти за рамки этой схемы, в ней просыпается внутренний голос, суровый и осуждающий: «Ты подводишь. Ты плохая. Ты разочаруешь.» И она отступает. Потому что этот голос – не просто голос. Это внутренний цензор, собранный из множества голосов её прошлого, впитанных с молоком матери и вздохами бабушки, с замечаниями учителей и укоризненными взглядами старших.

Этот голос говорит: «Если ты будешь собой – ты потеряешь любовь». И в этом заключается самая большая ложь. Потому что истинная любовь начинается там, где ты не играешь, не стараешься, не притворяешься. Там, где ты не боишься быть живой. Но чтобы это понять, нужно сначала увидеть масштаб лжи, в которую ты верила всю жизнь.

Сценарий "заслуживания" не исчезает сам. Он проявляется в выборе партнёров, в отношениях, в работе, в дружбе. Он говорит: «Ты должна быть лучше, чтобы тебя выбрали». Он превращает женщину в нескончаемый проект по самоусовершенствованию. Курсы, тренинги, марафоны, списки целей, утренние ритуалы – всё ради того, чтобы однажды почувствовать: теперь я достойна. Но это никогда не наступает. Потому что сценарий не отпускает. Он не имеет конца. Его цель – бесконечное движение по кругу.

Внутри женщины, живущей этим сценарием, всегда есть усталость. Иногда – едва уловимая, фоновая. Иногда – всепоглощающая, изматывающая. Это усталость от постоянного ожидания, что кто-то, наконец, скажет: «Ты уже достаточно. Ты уже можешь перестать стараться». Но этот голос не приходит извне. Он должен зазвучать внутри.

Когда женщина начинает понимать, что сценарий «заслуживать» – это не её выбор, а навязанный путь, в ней появляется трещина. Сквозь эту трещину начинает пробиваться свет. Свет свободы. Свет правды. Свет того, что ты можешь быть другой. Не идеальной. А живой. Не удобной. А настоящей. Не всем нравящейся. А собой.

Это путь, в котором каждый шаг требует мужества. Потому что быть собой в мире, который ожидает от тебя соответствия, – это акт внутренней революции. Но именно в этом акте начинается рождение настоящей женщины. Не куклы. Не функции. Не тени чьих-то ожиданий. А целостной, глубокой, яркой, чувствующей. Такой, какая она была до того, как начала заслуживать.

Ты больше не должна. Ты можешь выбрать. И это – твоя сила.

Глава 2: Раненные девочки внутри нас

Глубоко внутри каждой женщины живёт девочка. Она не исчезает, не взрослеет, не уходит. Она остаётся – такой, какой была в момент, когда её что-то ранило. Этот внутренний ребёнок – не метафора и не красивая психологическая концепция. Это живая часть психики, сформировавшаяся в те годы, когда человек был полностью зависим от окружения, особенно от тех, кто должен был любить, заботиться и защищать. Именно в эти годы, когда сознание ещё не способно осмысливать и объяснять, формируются ключевые установки о себе, мире, любви, безопасности, своей ценности. И если в детстве было много боли, критики, отвержения, игнорирования, то девочка внутри вырастает раненой, испуганной, искажённо воспринимающей реальность.

Детская психика невероятно чувствительна. Она впитывает не столько слова, сколько интонации, взгляды, эмоции взрослых. Когда мать раздражена, но говорит «всё нормально», ребёнок чувствует фальшь и учится не доверять себе. Когда отец отдалён и холоден, ребёнок начинает искать причину в себе, думая, что он недостаточно хороший, чтобы быть любимым. Когда родители ссорятся, ребёнок принимает вину на себя – ведь в его мире он – центр вселенной. Эти ранние переживания, неосознанные, но мощные, становятся основой восприятия себя. Так рождаются убеждения: «со мной что-то не так», «я не заслуживаю любви», «если я покажу себя настоящей – меня отвергнут», «мне нужно стараться, чтобы меня приняли».

Маленькая девочка, не получившая стабильной эмоциональной поддержки, начинает адаптироваться. Кто-то превращается в «хорошую девочку», всегда послушную, удобную, предсказуемую, подавляя свою злость и живость. Кто-то уходит в фантазии и мечты, чтобы выжить в эмоционально холодной среде. Кто-то становится контролирующей, стараясь всё предусмотреть, чтобы не случилось боли. Эти стратегии помогают выжить, но они становятся ролевыми масками, которые взрослая женщина носит уже автоматически, даже не понимая, что они больше не нужны.

Раненная девочка внутри может жить в теле уверенной, успешной женщины. Она может ходить на работу, строить отношения, воспитывать детей – и всё это время в глубине будет жить страх быть покинутой, стыд за свои чувства, недоверие к любви, ожидание наказания за ошибку. Женщина может не осознавать, что её реакция на критику – не просто раздражение, а отголосок тех лет, когда за малейшую провинность её могли унизить, лишить внимания, наказать. Она может удивляться, почему испытывает вину, даже когда ничего плохого не сделала, почему боится попросить о помощи, почему ей трудно отстаивать границы. Но за всем этим стоит та самая девочка, которая так и не получила безусловного принятия.

Иногда мы повторяем травматический опыт снова и снова, выбирая людей, которые отыгрывают знакомые роли. Женщина, которой в детстве не хватало эмоциональной близости, может выбирать недоступных партнёров, бессознательно надеясь, что в этот раз она «долюбит» себя через них. Женщина, привыкшая быть невидимой, может соглашаться на роли, где от неё требуют максимум, но не дают ничего в ответ. Мы воспроизводим старые сценарии, не потому что хотим страдать, а потому что для внутренней девочки это знакомо, а значит – безопасно. Парадоксально, но психика предпочитает знакомую боль новому счастью, потому что первое – предсказуемо, а второе – пугающе неизвестно.

Один из самых болезненных опытов, формирующих внутреннюю рану, – это критика. Не конструктивная обратная связь, а та, что ранит, обесценивает, разрушает. «Ты неуклюжая», «у тебя ничего не получится», «посмотри на других» – эти фразы запоминаются на всю жизнь. Даже если женщина давно выросла и достигла многого, внутри неё может звучать голос, повторяющий: «ты недостаточно хороша». И этот голос не её собственный. Это голос тех взрослых, которые не знали, как любить, поддерживать, принимать. Но внутренний ребёнок не может это осознать – он считает, что с ним что-то не так. И это убеждение живёт годами, отравляя радость, любовь, свободу.

Отвержение в детстве – одна из самых разрушительных форм травмы. Это может быть прямое отвержение, когда родители кричат: «убирайся», «ты мешаешь», «ты не нужна», а может быть тонкое, почти невидимое: мама всегда занята, папа эмоционально недоступен, взрослые говорят, что любят, но не показывают это действиями. Ребёнок растёт в ощущении, что любовь – это дефицит, за неё надо бороться. И он продолжает бороться даже во взрослом возрасте – уступая, прогибаясь, теряя себя, лишь бы почувствовать, что его любят.

Стыд – ещё одна рана, которую трудно обнаружить, но легко почувствовать. Он проникает в тело, в голос, в взгляд. Это ощущение, что ты – ошибка, что ты недопустима, что ты "слишком" – слишком громкая, слишком чувствительная, слишком странная. Девочка учится прятаться. Она становится скромной, незаметной, старается угодить. И когда вырастает, ей сложно занимать пространство, заявлять о себе, чувствовать свою ценность. Стыд заставляет молчать, когда хочется говорить. Он заставляет улыбаться, когда внутри боль. Он делает невозможным искренность, потому что искренность становится опасной.

Но как бы глубоко ни были эти раны, они не являются приговором. Их можно исцелить. Первым шагом становится признание: да, во мне живёт раненая девочка. Не для того, чтобы обвинять родителей, не для того, чтобы жалеть себя, а чтобы наконец увидеть правду. Правда – это свет. Когда женщина впервые осознаёт, что её самооценка, тревоги, сложности в отношениях – это не её вина, а следствие пережитого опыта, она перестаёт себя обвинять. А когда исчезает внутренний обвинитель, появляется место для сострадания.

Сострадание к себе – это не слабость. Это мужество. Сесть рядом с внутренней девочкой и сказать ей: «Я тебя вижу. Ты не одна. Тебе не нужно больше бояться. Я с тобой». Это звучит просто, но за этим стоит великая внутренняя работа. Она требует честности, времени, терпения. Но именно эта работа позволяет женщине начать жить не из страха, а из любви. Не из дефицита, а из полноты.

Раненная девочка не исчезает, но она может исцелиться. Её можно взять за руку, дать ей опору, тепло, признание. И тогда женщина внутри становится целостной. Не идеальной, не безошибочной, а настоящей. Такой, какой она была всегда – до того, как мир сказал ей, что с ней что-то не так. Такой, какой она была до травм, критики, одиночества. Такой, какой она есть под всем этим опытом – сильной, любящей, чувствующей.

Путь к себе начинается с признания боли. И когда женщина позволяет себе чувствовать, проживать, исцелять – она возвращается домой. Туда, где можно быть собой.

Глава 3: Ты не должна быть идеальной

В мире, где женщины из поколения в поколение оцениваются через призму соответствия, стремление к идеальности стало почти обязательным условием существования. Это не выбор, не черта характера, не индивидуальное стремление – это навязанный, внушённый и болезненно вросший в кожу миф, ставший тенью, преследующей женщину с самого детства. Её хвалили, когда она была аккуратной, прилежной, спокойной, улыбчивой. Её игнорировали, когда она проявляла бурные эмоции, ошибалась, выходила за рамки. Она научилась: «чтобы быть принятой, я должна быть безупречной». Так закладываются первые кирпичи идеальной клетки – красивой снаружи, но душной и невыносимой внутри.

Миф об идеальности строится на подмене ценностей. Он внушает, что важнее не быть собой, а быть правильной. Что эмоции нужно прятать, слабости – стыдиться, а желания – согласовывать с внешними ожиданиями. Женщину учат, что её ценность измеряется через оценки, реакции, сравнения. Она должна быть красивой, но не слишком вызывающей. Умной, но не вызывающе. Заботливой, но не надоедливой. Сильной, но не агрессивной. Вечной балансирующей фигурой между «слишком много» и «недостаточно». Это замкнутый круг, в котором нет выхода, потому что идеальность – это не цель, это призрак. Он всегда ускользает, оставляя женщину с ощущением вины и недостаточности.

Этот миф питается страхом быть отвергнутой. Он говорит: «если ты будешь идеальной, тебя не бросят». Это обещание, которое никогда не сбывается, потому что в погоне за идеалом теряется подлинность. И когда женщина отказывается от своей живой, спонтанной, порой противоречивой природы ради образа, она становится невидимой самой себе. Она превращается в функцию, в роль, в маску. Она может улыбаться, когда внутри боль. Молчать, когда хочется кричать. Поддерживать других, когда самой не на что опереться. И никто не видит, что за этой «идеальностью» – выгорание, одиночество, страх.

Стремление к совершенству – это форма самонасилия. Оно заставляет женщину быть в постоянном напряжении, в режиме внутреннего контроля. Она оценивает каждое своё слово, каждое движение, каждый поступок. Она просыпается с мыслями, что ещё нужно улучшить, и засыпает с ощущением, что снова чего-то не успела, не дотянула, не доработала. Её внутренний критик – беспощаден. Он не позволяет расслабиться, отдыхать, быть спонтанной. Он всегда требует большего, лучше, выше, правильнее. И за этим требованием – постоянная тревога: а вдруг меня разоблачат? Вдруг увидят, что я не такая уж идеальная? Вдруг поймут, что я не заслуживаю любви?

Но кто сказал, что идеальность – это достоинство? Кто решил, что женщина должна быть безупречной, чтобы быть ценной? За этим убеждением стоит страх общества перед женской живостью. Потому что живая женщина – свободна. Она не боится быть настоящей. Она чувствует. Она знает, чего хочет. Она меняется. Она противоречива. И это пугает. Поэтому общество создало образ идеальной женщины – статичной, гладкой, без изъянов, контролируемой. Но в этом образе нет жизни. Он мёртв. И любить его невозможно.

Освобождение начинается тогда, когда женщина начинает сомневаться: а зачем я всё это делаю? Для кого я стараюсь быть идеальной? Кому я доказываю свою ценность? Эти вопросы болезненны, потому что вскрывают правду: идеальность не делает счастливой. Она делает удобной, прогнозируемой, приемлемой – но не живой. И самое страшное, что женщина, стремящаяся к идеальности, часто не знает, кто она без этого стремления. Оно стало её сутью, её идентичностью. И отказываться от него – значит терять себя. Но на самом деле – это не потеря, а возвращение. К настоящей себе.

Настоящая женщина – это не аккуратно вырезанный силуэт из рекламы. Это живая душа с эмоциями, страхами, желаниями, ошибками. Она может быть уязвимой, ранимой, сильной, страстной, капризной, нежной, уставшей, вдохновлённой – и всё это одновременно. Она не обязана соответствовать ожиданиям. Она имеет право быть. Просто быть. Без объяснений. Без оправданий. Без доказательств.

Когда женщина перестаёт гнаться за идеалом, она впервые начинает дышать. Глубоко. Настояще. Она перестаёт загонять себя в рамки, перестаёт сравнивать себя с другими, перестаёт стыдиться своей человеческой природы. Она начинает слушать себя – своё тело, своё сердце, свой голос. И вдруг оказывается, что внутри неё – огромный мир. Тот, который она всё это время прятала за фасадом.

Принятие себя не означает отказ от роста. Оно означает, что ты больше не ставишь свою ценность под сомнение. Ты не стремишься стать «лучше», чтобы быть достойной. Ты уже достойна. А развиваться ты можешь из любви, а не из страха. Это – принципиально разная точка опоры. Когда женщина перестаёт насиловать себя идеалом, она перестаёт быть жертвой. Она становится хозяйкой своей жизни. Она разрешает себе быть разной. Не на показ, а по-настоящему.

Никто не приходит в этот мир, чтобы соответствовать. Мы приходим, чтобы быть собой. Со всеми несовершенствами, ошибками, экспериментами. Именно в этих несовершенствах рождается подлинная красота. Идеальность – стерильна. В ней нет места для неожиданного, для живого. А жизнь – это хаос, это движение, это поиск. И женщина, которая позволяет себе быть в этом процессе, становится по-настоящему сильной. Потому что её сила – не в безупречности, а в честности.

Разрушить миф об идеальности – значит, разрушить оковы, которые держали женщин столетиями. Это не просто личный шаг, это акт внутреннего освобождения. Это возвращение себе прав на ошибку, на отдых, на сомнение. Это нежность к себе, когда не получилось. Это поддержка себе, когда страшно. Это смех над своими неуклюжестями, без самобичевания. Это разрешение себе быть живой, а не «правильной».

Ты не должна быть идеальной. Ты должна быть собой. И этого – достаточно.

Глава 4: Синдром хорошей девочки

Синдром хорошей девочки – это не просто привычка быть вежливой или помогать другим. Это гораздо более глубокий и болезненный психологический сценарий, вплетённый в саму структуру женского самоощущения. Это состояние, когда женщина живёт не из центра своей личности, а через непрерывное считывание чужих ожиданий, эмоций, потребностей и стремится на них откликаться, порой в ущерб себе. Это жизнь по сценарию: «Если я буду хорошей, меня не бросят. Если я буду удобной, меня будут любить. Если я буду полезной, меня примут». Но за этим «если» кроется трагическая потеря связи с собой.

Хорошая девочка – это не возраст. Это роль. Её могут играть и подростки, и взрослые, и даже женщины, которые кажутся внешне сильными и состоявшимися. Эта роль живёт в жестах, в голосе, в уместных улыбках, в заранее подготовленных извинениях, в боязни высказаться, в стремлении сглаживать конфликты, в автоматическом «да», когда внутри кричит «нет». Она как будто встроена в сознание: всегда сначала думай о других, чувствуй других, обслужи других. А себя – потом. Если останется время. Если будет позволено. Если кто-то одобрит.