Множество испытаний за моими плечами

Теодор Тория

Множество испытаний за моими плечами

Множество испытаний за моими плечами. Мне с трудом удастся рассказать Вам, каким было первое испытание на Пути. Каждый из нас становится на Путь ради шанса получить право ношения Священной Рясы. Священная Ряса – удивительный, легендарный наряд, принадлежавший настоятелю нашего сокрытого ущельями и горными грядами храма. Немногие знают о нем. Мало кто хотя бы видел его издали. Имена же людей, что вступали на земли его, навсегда стираются, становятся частью истории этого места. Те, кто добирался до лестницы, состоящей из более чем трех сотен ступеней, не могли не преодолеть их, хоть и была каждая из них им по пояс, и вела их к неминуемому забвению всеми, но памяти в веках, вела их к невозможному блаженству, но вынуждала осуществить Путь, полный самых невероятных, чудовищных, порой просто бесчеловечных испытаний.

Множество испытаний за моими плечами. Я не помню, каким было первое. Я даже не смогу Вам поведать или описать в крупных деталях испытание, пройденное мною крайним. Причина этого кроется не в том, что нами, проходящими Путь, дан некий обет или же на уста наши наложен запрет. Вовсе нет. Просто я становлюсь частью Пути, и не упомнить мне уже и одного из тысяч и тысяч испытаний, пройденных мною за мою жизнь. Испытания – новое каждый новый день.

Множество испытаний за моими плечами. И порой, закрывая глаза, я перестаю существовать, ибо не могу представить себя со стороны, ибо не знаю, как выгляжу. Но, если бы известен был мне облик мой, я бы все равно не смог соотнести себя, сидящего и медитирующего под ветвями вязов на циновке, с тем собой, который наблюдает эту картину будто бы чужими глазами. Я все больше не я. Сердце мое охвачено сомнениями, сердце мое полыхает в измене и крамоле, но это для меня равноценно Вашему приему пищи. Я подвергаю себя проверке трижды, а порой и больше трех раз в день, подобно тому, как люди, далекие от Пути, завтракают, обедают и ужинают. Для меня эта немыслимая мука, обрекающая меня либо верить, либо поддаться неверным мыслям и поставить крест на моей жизни, стала неотделима от меня, стала рутиной, стала привычкою. Каждый день я балансирую на самом острозаточенном лезвии в мире, продвигаясь всего на шаг. Но, подняв одну ногу, вторая ступня моя принимает на себя весь вес мой. Так и случается, что исходов у идущего по Пути немного: принять боль, признать боль, оступиться, сдаться, пасть, оказаться чужим, что в прошлой жизни, что в новой, навсегда застрять между миром отвергнутым и миром, что отверг тебя самого; оказаться разрезанным надвое и больше никогда не воссоединить самого себя вновь; совершить глубокий вдох, претерпеть боль так, словно ее нет и не существовало никогда, как и не будет существовать никогда, мягко, точно на вату, опустить спереди себя поднятую ступню, тем самым обрекая себя шагать и шагать вновь.