Криминальные истории. Ночной художник

Крылов достал еще одну фотографию.

– Вот этого человека вы видели?

Каширин внимательно посмотрел на снимок.

– Да, это один из партнеров Сергея. Он представлялся как полковник Иванов. Отставной.

– На самом деле это подполковник Макаров из управления по борьбе с организованной преступностью. Не отставной, а действующий.

– То есть, в схеме участвуют действующие сотрудники полиции?

– Не только полиции. По нашим данным, в группировке есть люди из ФСБ, прокуратуры, таможни. Целая коррупционная сеть.

Каширин потрясенно покачал головой.

– И во всем этом участвовала моя дочь…

– Александр Владимирович, – мягко сказала Королева, – ваша дочь была жертвой. Но в последние месяцы жизни она стала еще и героем. Она собирала доказательства против преступников, рискуя собственной жизнью.

– Какие доказательства?

Воронова показала ему фотографии с планшета.

– Видеозаписи встреч с клиентами. Аудиозаписи разговоров между организаторами. Документы о финансовых операциях. Ваша дочь вела настоящую разведывательную деятельность.

– И где сейчас эти доказательства?

– Часть мы уже нашли. Часть еще ищем. Лена была очень осторожна – она понимала, что если материалы найдут, ее убьют.

– Но ее все равно убили.

– Да, потому что кто-то узнал о ее планах. Возможно, от вас.

Каширин вздрогнул.

– От меня?

– А вы не рассказывали брату о том, что Лена собирает компромат?

– Я… – судья замялся. – Возможно, упоминал. Хотел, чтобы он повлиял на своих партнеров. Попросил их отпустить дочь.

– И что он ответил?

– Сказал, что все уладит. Что скоро проблема будет решена.

– Значит, именно вы подписали дочери смертный приговор, – констатировала Королева.

Каширин закрыл лицо руками и тихо заплакал.

– Я хотел ее спасти…

– Александр Владимирович, – сказал Крылов, – теперь вы можете спасти других девушек. Помочь нам разоблачить всю сеть.

– Что для этого нужно?

– Продолжайте работать как обычно. Если к вам обратятся с просьбой вынести нужное решение – соглашайтесь. Но сразу сообщайте нам.

– Вы хотите, чтобы я стал стукачом?

– Мы хотим, чтобы вы помогли поймать убийц вашей дочери.

Каширин вытер слезы и выпрямился.

– Хорошо. Я согласен. Но при одном условии – когда все закончится, я сам сдамся властям. Отвечу за свои преступления.

– Это ваше право, – согласилась Королева. – Но сначала поможете нам закрыть это дело.

Встреча продолжалась еще два часа. Каширин рассказал все, что знал о преступной схеме, назвал имена всех известных ему участников, передал копии документов, которые сохранил дома.

Когда судья ушел, команда ЦКР осталась обсуждать полученную информацию.

– Картина становится яснее, – сказала Королева. – У нас коррупционная сеть с участием судей, полицейских, депутатов. В центре – торговля людьми и принуждение к проституции.

– И все нити ведут к этому загадочному Директору, – добавила Воронова.

– Нужно его вычислить. Без него дело развалится, – заключил Крылов.

– Анна Петровна, сколько времени нужно, чтобы проанализировать все новые данные?

– До утра успею. Буду работать всю ночь.

– Отлично. А я организую круглосуточную охрану для судьи Каширина. И для нас тоже – после смерти его брата мы стали слишком опасными свидетелями.

Дело «Двойная игра» вышло на финишную прямую. Завтра должны были арестовать всех участников преступной сети. Но Королева понимала – самое сложное еще впереди.

Глава 5: Правосудие

Утро понедельника в ЦКР началось с экстренного совещания. Светлана Викторовна Королева собрала всю команду в конференц-зале, где на большом экране отображалась схема преступной сети, которую они раскрывали последние дни.

– Коллеги, – начала она, обводя взглядом присутствующих, – сегодня мы завершаем дело «Двойная игра». У нас есть все необходимые доказательства для задержания участников крупнейшей схемы торговли людьми. Анна Петровна, доложите о готовности цифровых улик.

Воронова поднялась с места, держа в руках планшет с результатами анализа.

– Светлана Викторовна, за ночь мне удалось окончательно расшифровать все файлы с телефона Устинова и восстановить полную структуру преступной организации. В сети участвовали сорок три человека, включая судей, депутатов, сотрудников правоохранительных органов и чиновников различного уровня.

– А главарь? Этот загадочный Директор?

– Установлен. Им оказался Игорь Владимирович Сомов, официально – директор модельного агентства «Элита», неофициально – координатор всей преступной деятельности.

Крылов достал из папки несколько фотографий.

– Сомов находится под круглосуточным наблюдением. Вчера вечером он встречался с тремя неизвестными лицами в ресторане «Метрополь». Судя по записи с направленного микрофона, обсуждал экстренную эвакуацию ключевых фигур из страны.

– Значит, они знают, что мы на них вышли, – констатировала Королева. – Тем более причин действовать быстро. Дмитрий Андреевич, готова ли баллистическая экспертиза оружия?

Савельев кивнул.

– Пистолет, найденный у Устинова, использовался не только для убийства Лены Кашириной. По базе данных он проходит еще по трем нераскрытым убийствам за последние два года. Все жертвы – молодые женщины, предположительно пытавшиеся сбежать от торговцев.

– Отлично. У нас достаточно доказательств. Операция по задержанию начинается через час.

В этот момент в конференц-зал ворвался дежурный оперативник.

– Светлана Викторовна, срочное сообщение! Судья Каширин найден мертвым в своем кабинете. Предварительно – самоубийство.

Повисла тишина. Королева сжала кулаки.

– Когда это произошло?

– Час назад. Охранник обнаружил тело, когда пришел на работу. На столе предсмертная записка.

– Что в записке?

– Каширин пишет, что не может жить с осознанием того, что косвенно способствовал смерти собственной дочери. Просит прощения и надеется, что его показания помогут наказать настоящих виновников.

Воронова посмотрела на экран планшета.

– Светлана Викторовна, возможно, это не самоубийство. Вчера в телефонной переписке Сомова есть сообщение: «Судья знает слишком много. Нужно решить проблему тихо».

– Значит, они зачищают свидетелей, – Королева встала и начала расхаживать по комнате. – Тем более нельзя медлить. Начинаем операцию немедленно.

Через полчаса несколько групп ЦКР выехали по разным адресам. Главной целью был офис модельного агентства «Элита» в центре Москвы, где находился Сомов.

Королева лично возглавила штурмовую группу. Когда они ворвались в офис, то обнаружили типичную картину успешного бизнеса – дорогая мебель, стенды с фотографиями красивых девушек, респектабельные сотрудники в деловых костюмах.

– Где Сомов? – спросила Королева у секретарши.

– Игорь Владимирович в переговорной, проводит важную встречу, – нервно ответила девушка.

– Теперь у него будет еще более важная встреча, – сухо заметила начальник ЦКР.

Дверь переговорной оказалась заперта изнутри. Крылов выбил ее ударом ноги. Внутри за столом сидели четверо мужчин, включая Сомова. На столе лежали пачки денег и документы.

– Федеральная служба безопасности! Всем оставаться на местах! – скомандовала Королева, показывая удостоверение.

Один из мужчин попытался вскочить и убежать, но оперативники быстро его скрутили. Сомов сидел спокойно, даже с некоторой усмешкой.

– Полковник Королева, если не ошибаюсь? – сказал он вежливо. – Наконец-то мы встретились лично.

– Игорь Владимирович Сомов, вы задержаны по подозрению в организации преступного сообщества, торговле людьми, убийствах и коррупции.

– Очень серьезные обвинения. Надеюсь, у вас есть доказательства?

Воронова достала планшет и включила видеозапись.

– Вот ваш разговор с Устиновым о необходимости убить Лену Каширину. Вот ваши банковские переводы на счета преступной группы. Вот записи ваших телефонных переговоров с клиентами.

Усмешка исчезла с лица Сомова.

– Всё это можно подделать с помощью компьютерных технологий.

– А это нельзя подделать, – Савельев показал пистолет в пластиковом пакете. – Ваши отпечатки пальцев на оружии, из которого убили четырех девушек. И следы вашей ДНК на одежде жертв.

– Кроме того, – добавил Крылов, – десять минут назад задержаны все ваши подельники. Включая депутата Рычагова, полковника Макарова и судью Семенову. Они уже дают показания.

Сомов понял, что игра окончена. Он откинулся в кресле и тяжело вздохнул.

– Хорошо. Вы выиграли. Но знаете что? Через год на нашем месте будут другие. Спрос рождает предложение, а спрос на такие услуги огромен.

– Возможно, – согласилась Королева. – Но вы ответите за свои преступления здесь и сейчас.

Пока оперативники оформляли задержание, Воронова получила сообщения от других групп.

– Светлана Викторовна, операция прошла успешно. Задержаны тридцать восемь человек. Изъяты компьютеры, документы, крупные суммы наличных денег. В подвале одного из зданий освобождены двенадцать девушек, которых держали против их воли.

– Состояние девушек?

– Тяжелое, но не критическое. Всех госпитализировали. Врачи говорят, что физически они восстановятся. С психологическими травмами будет сложнее.

Королева кивнула. Самое главное – жертвы остались живы.

Через три часа в ЦКР допрашивали Сомова. Он решил сотрудничать со следствием, надеясь на снисхождение суда.

– Всё началось пять лет назад, – рассказывал он монотонным голосом. – Мое модельное агентство переживало финансовые трудности. Тогда ко мне обратился один влиятельный бизнесмен с предложением.

– Каким предложением?

– Предоставлять девушек для частных вечеринок. Ничего особенного, просто эскорт-услуги. Деньги были хорошие, и я согласился.

– А дальше?

– Дальше требования клиентов становились все более специфическими. Они хотели не просто сопровождение, а полное подчинение. И платили за это огромные деньги.

– Сколько именно?

– За одну девушку на выходные – от ста тысяч рублей. За месяц эксклюзивного обслуживания одного клиента – до миллиона.

Воронова делала пометки в протоколе.

– А как вы заставляли девушек соглашаться?

– Сначала обманом. Обещали модельную карьеру, съемки в рекламе, работу за границей. Потом забирали документы, давали наркотики, запугивали. Многие ломались быстро.

– А те, кто не ломался?

Сомов помолчал.

– Их примеры служили уроком для остальных.

– Вы их убивали?

– Я лично никого не убивал. Это делал Устинов. Но да, я отдавал приказы.

– Сколько всего жертв?

– За пять лет через нашу организацию прошло более трехсот девушек. Большинство выжили, но… не все.

Королева почувствовала тошноту. Масштабы преступления превосходили ее худшие ожидания.

– А коррупционная составляющая? Как вы покупали судей и чиновников?

– Это было необходимо для защиты бизнеса. Мы собирали компромат на влиятельных людей, а потом использовали его. Кого-то шантажировали, кому-то просто платили.

– Судью Каширина тоже шантажировали?

– Каширина мы поймали в собственную ловушку. Его дочь попала к нам случайно, через подругу. Когда мы поняли, кто она такая, решили использовать ситуацию.

– Но зачем ее убили?

– Лена была умной девочкой. Она поняла, что происходит, и начала собирать доказательства. Планировала обратиться в прокуратуру. Мы не могли этого допустить.

– А смерть судьи Каширина – это тоже ваша работа?

Сомов замялся.

– Это был несчастный случай. Мы просто хотели его напугать, заставить молчать. Но он оказался слабонервным.

– То есть вы признаете причастность к его смерти?

– Да, признаю.

Допрос продолжался еще несколько часов. Сомов рассказывал подробности преступной схемы, называл имена соучастников, описывал финансовые потоки. Каждое его слово записывалось и могло стать уликой в суде.

К вечеру картина преступления была полностью восстановлена. Преступная группа действовала по отработанной схеме: вербовка девушек под видом трудоустройства, принуждение к проституции с помощью наркотиков и угроз, обслуживание VIP-клиентов, устранение непокорных, подкуп чиновников для обеспечения безопасности.

– Анна Петровна, – обратилась Королева к IT-эксперту, – какова общая сумма ущерба?

– По предварительным подсчетам, преступная группа получила доходы на сумму более двухсот миллионов рублей. Моральный ущерб жертвам не поддается оценке.

– А сколько людей пострадало?

– Прямых жертв торговли людьми – более трехсот. Косвенных – тысячи. Ведь коррупционная схема затрагивала множество судебных дел.

Королева подвела итоги дня.

– Коллеги, сегодня мы завершили одно из самых сложных дел в истории нашего центра. Преступная сеть, действовавшая пять лет, полностью разоблачена. Все участники задержаны. Жертвы получат необходимую помощь.

– Светлана Викторовна, – спросил Крылов, – а что будет с освобожденными девушками?

– Государство обеспечит им полную реабилитацию – медицинскую, психологическую, социальную. Многие смогут вернуться к нормальной жизни. А виновные понесут заслуженное наказание.

– Какие сроки им грозят?

– Сомову и другим организаторам – пожизненное заключение. Рядовым участникам – от десяти до двадцати лет. Коррумпированным чиновникам – лишение должностей и длительные сроки.

Воронова посмотрела на экран компьютера с итоговой сводкой.

– По делу «Двойная игра» задержано сорок три человека, изъято двести миллионов рублей наличными, конфискованы дорогая недвижимость и автомобили, освобождены двенадцать жертв торговли людьми.

– И самое главное, – добавила Королева, – справедливость восторжествовала. Лена Каширина не зря погибла. Ее смерть помогла разоблачить преступников и спасти других девушек.

Через неделю в зале суда зачитывался обвинительный приговор. Игорь Сомов получил пожизненное заключение. Его подельники – длительные сроки. Коррумпированные чиновники лишились должностей и свободы.

А в ЦКР уже расследовали новое дело. Преступность не останавливается никогда, но и борьба с ней продолжается. Команда профессионалов под руководством Светланы Королевой была готова к новым вызовам.

– Анна Петровна, – сказала начальник, входя в лабораторию, – что у нас на сегодня?

– Тройное убийство в элитном районе. Очень странные обстоятельства. Все жертвы – сотрудники одной фирмы.

– Интересно. Начинаем новое дело?

– Уже начали, Светлана Викторовна. Уже начали.

За окнами лаборатории шумела Москва, не зная о том, что в неприметном здании на Петровке группа экспертов денно и нощно стоит на страже законности и справедливости. Дело «Двойная игра» завершилось, но работа ЦКР продолжается. Потому что пока существует преступность, будут существовать и те, кто с ней борется.

Ночной художник

Глава 1: Граффити смерти

Утренний Петербург встретил майора Светлану Королеву дождем и сводками происшествий. Начальник Центра криминальных расследований неспешно изучала ночные сводки, попивая крепкий кофе в своем кабинете на Литейном проспекте. За окном серел ноябрьский день, а в здании ЦКР уже кипела работа.

– Светлана Викторовна, – в кабинет заглянул старший лейтенант Андрей Волков, оперативник с десятилетним стажем, – у нас странное дело. Труп на Васильевском острове, а рядом… ну, лучше самой посмотреть.

– Что необычного? – Королева отложила папки и внимательно посмотрела на подчиненного. Волков не из тех, кого легко удивить.

– Граффити, – коротко ответил оперативник. – Но не обычное. Такое… зловещее. И выполнено очень профессионально.

Через полчаса служебная машина ЦКР остановилась возле заброшенного завода на 11-й линии Васильевского острова. Место давно облюбовали граффитисты – стены были покрыты разноцветными рисунками и надписями. Но то, что увидела Королева, кардинально отличалось от обычных работ уличных художников.

На кирпичной стене, в человеческий рост, был изображен ангел смерти. Фигура в черном плаще, с огромными темными крыльями, держала в руках песочные часы. Но самым жутким было лицо – вместо него зияла пустота, а из глазниц текли кровавые слезы. Рисунок был выполнен с потрясающим мастерством – каждая складка плаща, каждое перо крыла прорисованы с фотографической точностью.

А в трех метрах от граффити, прислонившись спиной к стене, сидел мертвый мужчина лет сорока. Поза была неестественно спокойной – руки сложены на коленях, голова слегка запрокинута, глаза закрыты.

– Документы при нем? – спросила Королева, натягивая латексные перчатки.

– Владимир Сергеевич Кротов, тридцать восемь лет, – доложил участковый. – Работал менеджером в строительной фирме. Жена сообщила о пропаже вчера вечером.

К месту происшествия подъехал микроавтобус ЦКР. Из него вышли эксперты – Анна Петровна Воронова, специалист по цифровым технологиям и следам, и Дмитрий Савельев, криминалист с двадцатилетним стажем.

– Что у нас тут? – Савельев сразу направился к телу, доставая из чемодана необходимые инструменты.

– Пока не ясно, – ответила Королева. – Внешних повреждений не видно. Дмитрий Андреевич, определите предварительную причину смерти. Анна Петровна, займитесь граффити.

Воронова достала профессиональную камеру и начала фотографировать рисунок с разных ракурсов. Ее интересовал не только сам рисунок, но и техника исполнения, используемые материалы.

– Светлана Викторовна, – позвала она через несколько минут, – посмотрите сюда. Видите эти мазки? Это не обычная аэрозольная краска. Слишком плотная текстура, очень насыщенные цвета.

– Что это может быть?

– Похоже на профессиональную акриловую краску. Дорогую. Такую используют художники для серьезных работ.

Тем временем Савельев закончил предварительный осмотр тела.

– Никаких видимых травм, – доложил он. – Но есть странность – на губах следы какого-то вещества. Белый налет. Нужна лаборатория.

– Отравление? – предположила Королева.

– Возможно. Но поза слишком спокойная для агонии. Скорее всего, что-то быстродействующее.

Воронова подошла к группе коллег.

– У меня есть предварительные выводы по граффити. Во-первых, автор – профессиональный художник. Видно академическое образование. Во-вторых, работа выполнена недавно – краска еще не полностью высохла. В-третьих, использованы дорогие материалы – это не уличное творчество, а серьезная работа.

– Сколько времени потребовалось на создание такого рисунка? – спросил Волков.

– При таком качестве – минимум четыре-пять часов, – ответила Воронова. – Значит, художник работал всю ночь.

– А никто не видел? – удивилась Королева.

– Место довольно безлюдное, – пояснил участковый. – Завод закрыт уже три года, жилых домов поблизости нет.

В этот момент к группе подошла женщина лет тридцати пяти, в слезах.

– Это мой муж, – прошептала она, глядя на тело. – Володя… Но что он здесь делал? Он же совсем не интересовался искусством…

Королева подошла к вдове.

– Лидия Александровна? Я майор Королева, ЦКР. Соболезную вашей утрате. Скажите, вчера вечером муж говорил, куда собирается?– Сказал, что задержится на работе. Важный проект. Я не волновалась до полуночи, а потом… – женщина всхлипнула.

– А враги у мужа были? Долги, конфликты?

– Нет, что вы! Володя был очень спокойным человеком. Работал, дом, семья – больше ничего его не интересовало.

Савельев аккуратно поднял тело на носилки.

– Вскрытие покажет точную причину смерти, – сказал он Королевой. – Но пока все указывает на отравление.

– Хорошо. Анна Петровна, продолжайте изучать граффити. Возьмите образцы краски. Андрей, опроси местных. Может, кто-то видел художника за работой.

– Есть, – кивнул Волков и направился к группе подростков, которые собрались поглазеть на происходящее.

Королева еще раз внимательно осмотрела место происшествия. Что-то в этой ситуации ее беспокоило. Слишком все театрально – профессиональный рисунок, красиво расположенное тело, символика смерти. Словно кто-то готовил представление.

– Анна Петровна, – обратилась она к эксперту, – а другие граффити здесь, когда появились?

Воронова оглядела стены.

– Судя по состоянию красок, большинство – несколько месяцев назад. А вот это… – она указала на рисунок в дальнем углу, – свежее. Дня три назад максимум.

Королева подошла ближе. На стене был изображен череп в короне из роз. Тоже очень качественная работа, хотя и меньшего размера.

– Тот же автор?

– Очень похоже. Тот же стиль, те же материалы.

– Значит, это не первое его произведение здесь. Но тогда почему именно сегодня рядом с рисунком оказался труп?

Волков вернулся от подростков.

– Толком никто ничего не видел, – доложил он. – Но один парень говорит, что позавчера вечером здесь был мужик с большим рюкзаком. Долго что-то рисовал.

– Описание?

– Около сорока лет, среднего роста, в темной одежде. Лица не разглядел – была шапка и очки.

Телефон Королевой зазвонил. Звонил дежурный ЦКР.

– Светлана Викторовна, у нас еще один труп. На Петроградской стороне. И тоже рядом с граффити.

Королева почувствовала, как ее прошиб холодок. Серийник.

– Выезжаем. Анна Петровна, быстро заканчивайте здесь. Дмитрий Андреевич, тело в морг на вскрытие, результаты к вечеру.

Через двадцать минут команда ЦКР была на новом месте – в переулке недалеко от Петропавловской крепости. Картина оказалась пугающе похожей.

На стене старого дома красовался новый рисунок – женщина в белом платье, с завязанными глазами, держала в руках весы. Но вместо чаш весов висели два человеческих сердца, из которых капала кровь. Рядом, на скамейке, сидела мертвая женщина лет пятидесяти.

– Элеонора Викторовна Смирнова, – зачитал документы участковый. – Преподаватель истории искусств в педагогическом университете.

– Преподаватель искусств? – переспросила Королева. – Это уже не случайность.

Воронова начала фотографировать новый рисунок.

– Тот же автор, – констатировала она через несколько минут. – Та же техника, те же материалы. И опять работа на несколько часов.

Савельев осматривал новую жертву.

– Та же картина – никаких внешних повреждений, спокойная поза, белый налет на губах.

– Значит, убийца действует по одной схеме, – размышляла вслух Королева. – Сначала усыпляет жертву, потом располагает тело в нужной позе, а рядом рисует картину.

– Но зачем? – спросил Волков. – В чем смысл этих рисунков?

– Пока не ясно. Но связь с искусством очевидна. Первая жертва работала в строительстве, но вторая – преподаватель истории искусств. Может, убийца выбирает людей, связанных с его сферой деятельности.

Воронова подошла к группе коллег.

– Светлана Викторовна, у меня есть наблюдение. Оба рисунка – это аллегории. Первый – время и смерть, второй – правосудие. Классические образы европейского искусства.

– То есть наш художник не просто убивает, но и создает некое послание?

– Похоже на то. Причем послание довольно мрачное.

Королева задумалась. Перед ними явно серийный убийца с художественными амбициями. Но что он хочет сказать своими "произведениями"? И кто станет следующей жертвой?

– Анна Петровна, – обратилась она к эксперту, – нужно срочно найти, где продаются такие краски. Профессиональные материалы – это узкий рынок.

– Уже составляю список художественных магазинов.

– Отлично. Андрей, связывайтесь с коллегами из других районов. Вполне возможно, что подобные граффити уже появлялись раньше, просто на них не обратили внимания.

– Понял.

– А я поеду в университет, где работала вторая жертва. Может, коллеги что-то расскажут о ее связях в художественной среде.

День обещал быть долгим. Королева понимала – они имеют дело с особенным преступником. Тот, кто способен создавать подобные произведения, обладает не только художественным талантом, но и глубокими знаниями истории искусства. А значит, найти его будет непросто.

Но ЦКР не привык отступать перед сложными делами. Какими бы артистичными ни были убийства, преступник обязательно оставил следы. И команда профессионалов их найдет.

Дело "Ночной художник" только начиналось.

Глава 2: Краска и кровь

Лаборатория ЦКР работала в круглосуточном режиме. Анна Воронова склонилась над микроскопом, изучая образцы краски, собранные на местах преступлений. Рядом гудел спектральный анализатор, обрабатывая пробы с граффити. На экране компьютера мелькали сложные химические формулы и графики.

– Светлана Викторовна, – позвала она начальника ЦКР, – у меня есть первые результаты анализа краски.

Королева отложила папки с материалами дела и подошла к рабочему месту эксперта.