Сложные обстоятельства

– Будешь? Тома, принеси еще стакан.

Отказаться не было сил… Она выпила протянутую воду в один миг. Он налил еще стакан. Она молча опять выпила.

– Спасибо! Очень хотелось пить.

Тот кивнул, мол, понятно. И, обращаясь к Тамаре, сказал:

– Я, конечно, в ваших девичьих делах не спец. Но в прошлом месяце моей Ксюшке десять стукнуло. И решили мы ей сережки подарить. Так что я в ювелирном походил, позаглядывал. А глаз у меня, ты знаешь, цепкий. Малюсенькие сережки купили за шесть тысяч. А такая вещь стоит тысяч сорок-пятьдесят. Эта, конечно, бывшая в употреблении, чистка требуется опять же. Но за полцены, тысяч за двадцать пять, я бы взял своей жене эту красоту.

Тамара встрепенулась:

– Мы уже договорились. Именно за двадцать пять.

И полезла в кассу за деньгами. Продажа состоялась. Сергей Николаевич рассчитался за воду и вышел. А Нюся тоже вскоре вышла на крыльцо с пакетом. В котором были и сосиски, и пряники, и хлеб, и разные нужные мелочи.

– Взял бы я тебя на постой. Ты теперь девушка с деньгами, – улыбаясь сказал Сергей Николаевич. – Да живу я на отшибе. А тебе, небось, к морю поближе надо.

Нюся кивнула и поблагодарила за то, что помог с продажей золота. Он картинно выпучил глаза:

– Какая помощь? Это я сам хотел урвать за полцены дорогую вещь!

– Шутите? Вы не такой…

– Шучу, конечно. Садись в машину. Отвезу тебя к одной хорошей женщине. Дом у нее большой, и деньги лишние не помешают.

По дороге он стал расспрашивать, как она очутилась в селе, откуда приехала, где родители. Она, проникшись доверием, рассказала коротко о своих приключениях. Приехала издалека в пансионат, путевка оказалась фальшивой, сняла в городе комнату, ночью сын хозяйки напал, убежала, паспорт остался у хозяйки, в автобусе украли рюкзак с телефоном и остатком денег. Вот очутилась на дороге у этого села.

Он хмыкнул и затормозил, а потом и вовсе остановился.

– И что? Все вещи украли?

– Нет, в камере хранения на вокзале сумка осталась.

– Так надо съездить забрать.

– Я боюсь. Меня полиция ищет.

– И что же ты натворила? – он разом утратил благодушный вид, – Только не ври!

– Я хозяйкиного сына за нос укусила, когда он навалился на меня.

– А почему ты думаешь, что тебя ищут?

– Так хозяйка орала, что в тюрьме меня сгноит.

Сергей Николаевич задумался. Потом хлопнул руками по коленям и стал разворачиваться.

– Сейчас поедем ко мне, подберем тебе одежки на первое время. У меня же старшая дочка примерно твоего возраста. Олесей зовут.

Нюся пыталась отказаться, но он отмахнулся. Понятно, кто у них в доме хозяин. Если что решил – все должны просто исполнять.

Дом действительно был далеко от моря, на другом краю села. Нюся ожидала увидеть что-то затейливое: с башнями, с флюгерами, с балконами. Но дом был простым. Добротный прямоугольник из желтого кирпича под зеленой крышей. Ей это понравилось.

Жена встретила их спокойно, не удивившись, спросила только, почему рано вернулся.

– На ферме был. Там все в порядке Остальное расскажу потом. Леська у себя?

– Где же ей быть? Позвать?

– Мы сами к ней пройдем. Это Нюся. Или Аня. Ей нужна помощь.

– Я так и поняла. Ни дня без добрых дел.

Муж ничего на это не ответил, а за руку потащил Нюсю вглубь дома. Остановился у одной двери, постучал:

– Доча, открывай, к тебе гости.

Дверь открыла красивая девушка похожая на мать, удивленно вскинула брови

– Ты уверен, что это ко мне?

– Сейчас все поймешь. Это Нюся, а вот моя Олеся. И коротко объяснил, в чем дело.

Леся заулыбалась, выпроводила отца из комнаты и сообщила, что Нюся прямо вовремя подоспела. А она, Леся, просто предчувствовала ее приход. На днях перебрала свой гардероб и отложила вещи, которые ей уже малы. И все думала, кому они подойдут. Сестра слишком маленькая. Пока дорастет – мода сто раз поменяется. А вот Нюсе все будет в самый раз. И вывалила на кровать ворох одежды.

Нюся попыталась объяснить, что ей нужна разве что майка на смену, что это все лесин отец придумал.

– Он у нас, – с гордостью сказала Олеся, – Чип и Дейл в одном лице. И вечно спешит всем на помощь.

Осмелев, Нюся попросила какой-никакой купальник И тут же из ящика появилось несколько штук.

Леся увлеклась, крутила Нюсю, заставляла примерить то одно, то другое пока в дверь не постучал отец.

– Ой! А спать в чем, мы не подумали… – сказала Леся и сунула отцу в руки еще какие-то вещи.

Когда все вернулись в гостиную, жена Сергея Николаевича протянула Нюсе розовый рюкзак. Пояснила, что это ксюшин школьный, но «на пока» сгодится.

Нюся поблагодарила всех. Она, конечно, рада была всем подаркам, но больше всего красному газовому шарфику. Будет чем сигнал для Миро подать.

И опять они ехали через село. Набравшись смелости, Нюся спросила, чем занимается, где работает Сергей Николаевич.

– Фермер я. Держу коровок, продаю молоко. А чтоб их кормить, кошу траву, заготавливаю другие корма. Видела у дороги кукурузу? Это мое поле. Еще есть цех по переработке молока. Выпускаем сметану, ряженку, кефир, творог. Понятно?

– Поняла. А когда кукуруза поспеет, чтоб ее варить можно было?

– Скоро. Кстати, если задержишься, накормлю до отвала.

– Спасибо, только вряд ли задержусь. Мне теперь надо думать, как домой добираться.

– Не спеши. Ты отдыхать приехала? Вот и отдыхай! Что-нибудь придумаем сообща.

Нюся заметила, какие добротные дома за заборами, да и сами заборы. Но некоторые палисадники заросшие, а дома неухоженные. Вот так и дом ее бабушки стоит заколоченный. Лучше б поехала она туда в отпуск. Нюся вздохнула.

Сергей Николаевич, будто подслушав ее мысли, пояснил:

– Поуезжали люди. Работы в селе нет. Раньше у нас здесь крепкий совхоз был. Виноградники кругом росли. А потом пришел приказ все уничтожить. Я считаю, что тот, кто отдал такой приказ, самый настоящий враг народа, гореть ему в аду. Вино он объявил великим злом. Мол, надо бороться с пьянством. Только пьяницы как были, так и остались, а виноградников нет. Хотя мы тогда не только на вино выращивали, но и тонны винограда в города отправляли, чтоб люди получали витамины и удовольствие.

Самое интересное, что отпрыски того вражины живут сейчас за границей и имеют в собственности какой магазин? Знаешь? Правильно–винный! Своими глазами передачу по телеку про это видел. Открою тебе секрет: я думаю саженцы новые купить и виноградник заложить. Уже и место присмотрел. Вот только специалистов по выращиванию надо найти.

Проезжая мимо магазина, он притормозил и остановился.

– Посиди. Я мигом. Кое-что забыл купить.

Нюся достала пряник, быстро съела и запила водой. Тут и хозяин машины возвратился, бросил на заднее сидение пакет и сел за руль.

Остановились почти на самом краю села, почти у шоссе. Забор был высокий, из шиферных листов. Такими же высокими были и железные ворота с калиткой. Сергей Николаевич взял из машины пакет, нажал кнопку звонка. Нюся тоже собрала свои вещи и вылезла из машины.

Калитка, загремев, приоткрылась. В щели показалось лицо женщины. Увидев Сергея Николаевича, она заулыбалась, распахнула калитку и пригласила зайти.

– Я к тебе, Лариса, по делу, – бодро начал он. – Вот эта девушка ищет жилье. Может, сдашь ей комнату?

Откуда-то сбоку, из-за деревьев во двор вышел парень. Нюся замерла. Таких красавцев она видела только в фильмах. Высокий, в меру мускулистый, белокурый, с ярко-голубыми глазами. Но лицо без слащавости, мужское такое лицо.

– Здравствуй, Вася, – поздоровался Сергей Николаевич.

– Здравствуй, дядя Сережа, – ответил тот. А сам в это время так и прикипел взглядом к Нюсе.

Странно, но такое пристальное внимание парня не испугало ее, не насторожило. Было в этом взгляде детское какое-то любопытство, и только.

– Как дела, Вася? Сколько сегодня подтянулся, сколько отжался? – весело спросил Сергей Николаевич.

– Подтянулся двенадцать раз, отжался двадцать. Правда, мама? – ответил парень.

– Он сегодня молодец, – подтвердила мать. – А вчера и читали, и считали – все, как вы советовали.

– Хвалю! Держи подарок, – протянул ему пакет Сергей Николаевич.

Тот схватил пакет, заглянул и вытащил коробочку с пазлами.

– Смотри, мама, новая картинка! И еще шоколадка, – сказал с восхищением парень.

– Хорошо, Вася, иди к столу, рассмотри картинку, – проговорила Лариса.

И обращаясь к Сергею Николаевичу, сказала:

– Я очень Вам благодарна. Вы много нам помогаете. Но не могу я взять девушку.

Она окинула цепким взглядом Нюсю. От рыжих кудряшек, вылезших из-под кепки и веснушек на носу до запыленных тапочек. И понизив голос, добавила:

– Смотрите, какой он возбужденный. А ему это нельзя.

– А таблетки он пьет? – так же тихо спросил фермер.

– Пьет. Но боюсь я, как бы чего не вышло. Идите к деду Матвею. Думаю, он согласится взять постоялицу.

Тут к матери подбежал Вася и громко прямо в ухо зашептал:

– Мама! Ты что, не понимаешь? Девушка пришла на ночлег проситься. Надо ей постель постелить и под перину горошину положить. Это же принцесса! От нее цветами пахнет. А я потом на ней женюсь.

– Нет, Вася! Это не принцесса. Правда, девушка? – твердо сказала Лариса.

– Я не принцесса. Правда, – послушно подтвердила Нюся, догадываясь уже, в чем дело. («Однако, у парня нюх, как у собаки. Надо же! Учуял мои мятные пряники», – подумала она.)

– Мы пошли. У меня еще много дел. До свидания. – заторопился Сергей Николаевич.

Они молча сели в машину и проехали один двор. («Могли бы и пешком пройти», –подумала Нюся). Остановились у небольшого приземистого дома, огороженного невысоким забором из деревянных реек. Из будки вылезла лохматая собака, загремела цепью, залаяла. Из дома никто не показывался. Сергей Николаевич несколько раз громко позвал деда Матвея. Спит он, что ли, – буркнул. Наконец, из-за дома медленно вышел старик,

– Цыть, Тузик! – прикрикнул на собаку. Та сразу замолчала и полезла в будку. Старик дошел до калитки, отбросил крючок.

– А, это ты, Николаич. Милости просим, заходите. Я в огороде ковырялся, не сразу услышал.

– Девушку на постой примешь, дед Матвей? Ненадолго. И чтоб не дорого.

– Отчего ж не принять! Вдвоем веселей будет жить. Она из города или как?

– Она издалека. Потом все тебе расскажет. Об оплате тоже, я думаю, сами договоритесь. Не обижай, дед, девчонку. А я вечером заскочу. Как там твои куры? Комбикорм нужен?

– Спасибо, пока есть. Дай Бог тебе здоровья. Езжай, Николаич, – у тебя дела. А мы сами тут разберемся.

– Ты запиши свои данные и тот адрес, где останавливалась, – протягивая блокнот, сказал Сергей Николаевич Нюсе. – Попробую кое-что выяснить.

Дед провел Нюсю в дом, показал маленькую спальню с кроватью, тумбочкой, небольшим столиком у окна и платяным шкафом.

– Ты как? Голодная? Сейчас обедать будем. Картошки отварим, лучка нарвем, огурчиков…

– У меня еще сосиски есть, – сказала Нюся. – А какая плата будет за жилье?

– А… Какая там плата! Купишь что-нибудь из еды, когда посуду помоешь, чем-то по дому поможешь. Устраивает тебя такая плата?

Нюся засмеялась и кивнула.

Иди в душ, раз долго добиралась. Забыл сказать, что все удобства у меня на дворе, туалетов в доме нету. Возьми в шкафу полотенце. Свои туфли не надевай, поищи в коридоре, там шлепанцы должны быть. Дочкины.

После обеда, видя как Нюся клюет носом, старик отправил ее спать.

«Неужели несчастья мои закончились?» – подумала она, блаженно вытягиваясь на кровати. И мгновенно уснула.

Она шла по берегу моря. Босиком по гладким мокрым камешкам. Волны набегали, ласково обнимали ступни и тут же убегали назад. Дул теплый влажный ветер. Нет, не ветер, а бриз. Бриз тоже играл с ней: раздувал кудряшки, доносил иногда с моря соленые брызги. Небо ярко-голубое с кудрявыми белыми облаками. И все это сказочно-прекрасно! Но самое замечательное было в том, что рядом с ней шел парень. Они держались за руки. И ей нравилась его загорелая рука. А еще она чувствовала, что это не просто парень, а родной ей человек.

– Ну ладно, пойду я. А то мои заждались меня, – услышала она голос.

«Как? Уже? А как же я?» – заметались в голове мысли, стало очень горько. И она проснулась.

– Пойду я, Матвей! Мои ждут меня к ужину, – опять услышала она голос. И поняла, что голос слышен во дворе. Кто-то с дедом разговаривает.

Нюся села и попыталась вспомнить, с кем же она шла. Но лица парня почему-то не вспомнила. Только сильную загорелую руку. И ощущение счастья. Вздохнула и пошла на кухню. Зачерпнула ковшиком из ведра воды, попила, умылась. Старенький круглый будильник на окне показывал, что уже вечер.

Дед Матвей сидел на крылечке. Рядом с ним в подмокшей газете лежала довольно большая рыба.

– Выспалась? – спросил дед. – А я вот у соседа рыбку к ужину купил. Ты чистить умеешь?

– Конечно, – улыбнулась Нюся. – У меня отец был заядлый рыболов. Я столько этой рыбы перечистила…

– Был, говоришь? Значит, нету отца? А мать жива?

Нюся грустно покачала головой:

– И отца нет, и мамы нет, и бабушки тоже…

– Разом все померли? Пожар или авария была?

– Нет, не сразу. Сначала умерла мама, когда я родилась.

И чувство вины опять охватило ее так, что говорить дальше было трудно. Бабушка не пускала в лес невестку. Говорила, что негоже ей идти к мужу в лесную избушку. А она только отшучивалась. Говорила, что беременность–это не болезнь. И рожать ей через две недели, а может, и позже. Упрямая была. А бабушка до конца жизни корила себя, что не удержала, не отговорила.

Отец винил себя за то, что до вечера проторчал у реки. А когда вернулся, застал жену на полу, и роды уже начались. Сказала, что упала по дороге. Он нес ее на руках до села, но было уже поздно. Старая фельдшерица прибежала, а мама уже не дышит. Не растерялась старуха, резанула живот и спасла ребенка.

– Я родилась, а она умерла, – тихо повторила Нюся. – Меня бабушка вырастила с отцом. Потом бабушки не стало. Сердце. Меня отец в интернат на пятидневку отдал.

А зимой, когда мне одиннадцать лет было, отца заломал медведь-шатун. Но отец успел его прикончить. Так и нашли их рядом. У медведя нож в груди торчит, а у отца шея сломана. Так я и осталась в интернате.

– Вот оно как…–дед Матвей зачиркал спичкой, закурил и задумчиво продолжил, – Я так думаю, что на все воля божья. И если он посылает человеку испытания, значит, для чего-то это нужно. Не печалься, внучка, –будет и на твоей улице праздник. Главное–не падай духом. Уныние – это грех!

Он закряхтел, поднимаясь, потом вдруг обернулся:

– Чуть не забыл! Николаич приезжал, тебя будить не стал. Передал, что утром заскочит за тобой. Какие-то дела в городе надо улаживать, сказал.

Когда машина затормозила у калитки, Нюся уже была готова к поездке. И умыта, и причесана, и в чистых одежках от Леси. И чаю они с дедом попили, и пряников поели.

Сергей Николаевич был бодрым и решительным. Отдал деду Матвею пакет с «молочкой», оглядел Нюсю. Сказал, что сегодня она больше на принцессу похожа, чем вчера.

– Заждалась? Сейчас поедем выручать твой паспорт. Но ты раньше времени не радуйся. Может, твоя хозяйка со злости его уже в печке сожгла.

– И что тогда делать? – испугалась Нюся.

– Сейчас узнаешь, – сказал он и распахнул заднюю дверь машины.

Нюся отшатнулась, увидев сидевшего в углу полицейского.

– Это Гриша. Вернее, Григорий Владимирович, наш сельский участковый. Он тебе все объяснит.

– Какая пугливая барышня! Это не вы вчера банк ограбили? – весело спросил Гриша.

– Я не грабила. Я тут с дедом Матвеем была, – промямлила Нюся.

– Да шутит он, – засмеялся Сергей Николаевич.

– Да, нервишки у вас шалят… –проговорил Гриша. – А ну-ка поднимите голову, посмотрите на меня.

Нюся посмотрела.

– Надо написать заявление. Следы побоев имеются, – сказал этот молодой и, по-видимому, веселый участковый.

Он достал из папки лист бумаги и объяснил, что и как писать. Пояснил, что возможно заявление и не понадобится, а возможно и очень пригодится. Там видно будет.

– Надо бы в скупку наведаться, поспрашивать насчет телефона, а еще сумку забрать из камеры на вокзале, – проговорил Сергей Николаевич.

– Погоди, давай с одним сначала разберемся, – спокойно сказал Григорий.

Проезжая мимо «своей» скалы, Нюся подумала, что прошли сутки, а кажется, что все давно с ней было. И еще подумала, что вот сидят с ней рядом два хороших человека, бросили свои дела, хотят ей помочь. Значит, прав был Миро, когда говорил, что хороших людей много. И Олеся, и дед Матвей… Что же я, дура такая, полезла убиваться? Какое затмение нашло на меня тогда? Хорошо, что встретился Сергей Николаевич… Нет! Сначала ведь Миро был. Успокоил, золото подарил. Надо цепочку подарить Олесе. Если билет обратный удастся восстановить. На вокзале нужно узнать. Ах да! Там нужен паспорт. И еще Розе Львовне телеграмму отправить, чтобы не волновалась. Жалко, что она ее номер телефона не помнит.

Пока Нюся так неспешно все обдумывала машина подъехала к городу. Она запомнила табличку на калитке: улицу и номер дома, но сама вряд ли бы нашла. Хорошо, что Григорий знал, куда ехать.

Остановились, не доезжая до дома. Дальше по плану Гриши идти должна одна Нюся. Сергей Николаевич тоже вышел из машины, отошел в сторонку.

Нюся почувствовала, что внутри все дрожит, что ей страшно. Это кстати. Она должна выглядеть беспомощной.

– Иди! Все будет хорошо, – сказал Гриша.

И она пошла. Вот и калитка с объявлением. Нажала кнопку звонка.

– Иду-иду, – послышался «медовый» голос. Заскрипел в замке ключ. Хозяйка увидела ее и на секунду оторопела. Потом лицо исказилось злобой.

– Пришла, значит! Сама пришла…

– Отдайте мой паспорт, – тихо сказала Нюся.

– Счас! Отдам и по соплям дам! – хозяйка ухватила ее за руку, пытаясь затащить во двор. Но девушка была к этому готова и крепко держалась за железный столбик (только не дай затащить себя во двор и потом в дом, предупреждал участковый).

– Эдик, сюда! Сама эта шалава явилась! – визгливо закричала хозяйка.

Нюся увидела, как по двору бежит ее квадратный сынок, и ноги у нее стали подкашиваться.

– Помогите! – закричала она.

И тут за спиной у нее возник Сергей Николаевич.

– Эй! Что вы с девушкой делаете!? – спросил громко он.

– Иди, куда шел! – гаркнула на него хозяйка, а ее сынок уже отцепил руку Нюси от столбика. Вдвоем они потащили ее во двор.

– Безобразие! – сказал Сергей Николаевич и вошел следом, а потом громко закричал. –Полиция! Полиция! Девушку убивают!

Через пару секунд во дворе появился Гриша.

– Что тут происходит? – строго даже угрожающе спросил он. Достал удостоверение, помахал перед лицом хозяйки и представился:

– Капитан Скрыпник Григорий Владимирович. А я как раз к вам шел.

– Что же вы меня не дождались? – Это уже к Нюсе.

– Они тащили ее во двор, а она сопротивлялась и на помощь звала. Я все видел. Я свидетель, – затараторил Сергей Николаевич.

– Хорошо. Я потом запишу оформлю ваши показания. Никуда не уходите. – как бы отстранил его Григорий. Повернулся к хозяйке. – Поступило заявление, что вы обманным путем завладели паспортом гражданки… (он открыл папку, заглянул туда) Скворцовой Анны Петровны и деньгами в сумме двадцати одной тысячи.

– Какой обман! Девочка молодая, все неправильно поняла, а, может, и соврала…

Нюся взглянула на нее и поразилась. Лицо той лучилось добротой и благодушием, как будто и не было только что лютой злобы.

– Так вы не отрицаете, что взяли у гражданки Скворцовой паспорт и деньги, – опять очень строго спросил Гриша.

– Она меня вон изуродовала, тварь поганая. Я сам на нее заявление напишу, – прорычал квадратный Эдик. Мать заступила его, незаметно, как ей казалось, двинула локтем, чтоб молчал.

– Я не знаю, что вы напишете, а вот гражданка Скворцова заявила о побоях и попытке изнасилования, – Григорий опять открыл папку, достал листок с синими штампом и печатью и махнул перед лицом Эдика. – Вот медицинское освидетельствование. Да тут и справки не надо. Все, как говорится, на лице. А, учитывая тот факт, что на вас, Блохин Эдуард Михайлович, уже поступало подобное заявление, вдобавок сегодняшняя попытка затащить девушку… Думаю, на вас будет заведено уголовное дело, и срок вы получите реальный.

– Товарищ капитан, запишите мои показания да отпустите меня, – подал голос Сергей Николаевич.

Хозяйка вдруг опрометью кинулась в дом и через минуту выскочила с паспортом и деньгами. Стала совать все в руки Нюсе и причитать:

– Не губи, пьяный он был, себя не помнил. Пожалей дурака! Хочешь, на колени перед тобой встану. Прости ради Бога! Забери заявление.

Нюся отступила, проверила паспорт, сунула, не считая, в него деньги. И стояла, не зная, что сказать и что делать дальше.

– Заявление она забрать назад не может. Это не кража цыпленка. Это серьезное преступление. И то, что преступник был пьяным, только усугубляет вину. Сделаем так. Я пока не даю ход заявлению. Эдуард, пиши объяснительную, что осознал вину, раскаиваешься и обещаешь впредь не напиваться и не обижать женщин, – сказал Григорий. И протянул ему лист бумаги и ручку.

– Садись и пиши, – мать потащила сына к столу. – А как писать?

– Сейчас помогу, –Гриша пошел к ним.

Нюся подошла к Сергею Николаевичу. Тот качнул головой и подал знак «молчи».

Расходились тоже конспиративно: Нюся с Гришей пошли вперед, а Сергей Николаевич вернулся к машине и, проехав мимо, ждал их за углом.

Уже в машине Нюся закрыла лицо ладонями и чуть не расплакалась.

– Ну-ну, девочка, все плохое уже позади, впереди только хорошее, –сказал Григорий.

Нюся внимательно посмотрела на него и вдруг поняла, что он не такой уж молодой, как вначале ей показалось. А еще подумала, что он очень умный.

Потом еще поездили по городу: забрали сумку из камеры хранения, заблокировали телефонную карту, заехали в компьютерный клуб, где молодой парнишка помог найти и распечатать ее билет на обратную дорогу.

Наконец счастливая Нюся не выдержала и спросила, чем ей отблагодарить своих спасителей.

– Как говорил один герой известного фильма, если бы я сейчас выпил стакан газировки, то был бы абсолютно счастливым человеком, –признался Гриша.

– Тогда разрешите пригласить вас в кафе, –сказала Нюся.

Мужчины переглянулись и захохотали. Но в кафе они пошли. Пили соки и газировку, ели пирожные и мороженое. И даже позволили Нюсе расплатиться за все, после того, как она сообщила, что хозяйка вернула ей больше, чем надо денег.

– Считай, что она заплатила тебе за моральный ущерб, – сказал Сергей Николаевич.

Уже собираясь в обратную дорогу, он вспомнил, что жена дала ему список покупок в городе. Приехали в супермаркет и разошлись. Нюся решила сделать запас продуктов для себя и деда. Купила все нужное: чай, кофе, сыры, колбасу, ветчину и маленький торт. Подумала и купила еще два больших для своих спасителей. Ну кто от торта откажется?

Дед Матвей рассмотрел ее покупки и обозвал транжирой.

– А я вот супчика захотел. Цыпленка ощипал.

– Сейчас сварю, –сказала Нюся. Она чистила овощи и рассказывала деду свою историю.

– Так что эти деньги я уже считала потерянными. А они как бы нашлись. Вот и потратила немного. Ну и что лишнее, ненужное я купила? Разве что торт. Так у меня праздник. Не ругайтесь, обычно я очень экономно живу.

– Оно и видно, – пробурчал дед.

– Ой! А морковки-то и нет.

– На грядке есть. Знаешь, какие листья у морковки?

– Знаю, –улыбнулась Нюся и побежала в огород. Осторожно отгребла землю от крайнего ряда, выискивая самую крупную.

– Ты где пропадала? – раздался чей-то знакомый голос.

Она подняла голову. Чуть поодаль стоял Вася.

– В городе была. А как ты сюда попал? У вас же забор высокий.

– Я сильный и ловкий. Умею и бегать, и прыгать, и по деревьях лазить. А ты морковку любишь? Я люблю.

– Вася, иди домой, мама тебя, наверное, ищет. Она волнуется.

– Ладно, я потом еще приду.

И он исчез, а из-за дерева вышла Лариса.

– Вы тоже по деревьям лазаете? – удивилась Нюся.

– Нет. Я прошла через калитку. Я попрошу вас не общаться с моим сыном, не приваживать сюда.

– Но это он пришел ко мне, а не я к вам.

Лариса молча удалилась. Нюся выдернула морковку пошла в дом.

– Что, нагоняй получила от Лариски? – посмеиваясь спросил дед.

– А вы откуда знаете?

– Это село, девочка, здесь все про всех знают. В окно вас видел.

– И чем я виновата? Если меня спрашивают, я отвечаю. Я что молчать должна? Я его не звала…

– Не обижайся. Лариска трясется над ним, как наседка. Боится, что кто-то обидит ненароком.

– А почему он такой? От рождения?

– Нет, маленьким был нормальным. А как-то поехали в гости к родственникам. Тогда еще муж был при ней. А мальчонке года четыре было. И там подхватил какую-то заразу, заболел А потом вот такой стал. Снаружи взрослый, а внутри ребенок лет семи.