Опасная стажировка магички Евы

– А ты его… девушка? – не сдержала я свое любопытство.

– Я? Нееет, – возвращаясь к приторному тону, протянула брюнетка. И мне показалось, что ей очень хотелось добавить «пока что». – Меня зовут Мари. И я владелица местной цирюльни.

Интересные новости, вот уж чего я точно не ожидала встретить в этом городишке, так это цирюльню.

– И как? Много посетителей?

– Хватает, – Мари горделиво тряхнула содержимым декольте. – Чаще мужчины захаживают подровнять бороды. Но я принимаю и женщин. Вот тебе не мешало бы подравнять кончики.

Против воли я покосилась на концы своих волос, которые были еще в неплохом состоянии.

– Я учту, – я расплылась в ответной фальшивой улыбке.

– Так, где Жорж? – Мари вернулась к интересующей ее теме.

Я пожала плечами.

– Он передо мной не отчитывался. Уехал куда-то.

– И когда вернется?

– Говорю же, не отчитывался.

Мари недовольно дернула носиком.

– Мне нужно с ним поговорить о ремонте крыльца в здании, где я снимаю помещение под цирюльню. Хочу, чтобы его отремонтировали за счет города. Там прогнили доски в полу. И балясины с перилами сломаны.

– Денег нет, – сухо отчеканила я, вспоминая цифры из документов.

– Уверена, Жорж что-нибудь придумает… для меня, – на последнем она сделала акцент, вскидывая тонкие брови.

– Ну, раз так, пусть думает, – равнодушно ответила я.

– И вывеску. Хочу резную вывеску. – Мари раскинула руки, изображая размеры. Внушительные, надо заметить. – Цирюльня «Усы и бакенбарды». Или лучше «Аристократические локоны»? Как считаешь, что лучше?

Вообще, я никак не считала. Мне было все равно. Но я дежурно улыбнулась.

– Оба варианта неплохи.

Голова от посетительницы начала болеть еще больше. Хорошо хоть кот, наконец, соизволил замолчать. Хотя я и видела, как светятся его глаза в полумраке коридора, следя за нами.

А еще не мешало бы поесть. Живот предательски заурчал, напоминая, что больше нельзя оттягивать прием пищи.

– Мари, в городе есть приличные заведения, где можно… – Я бросила взгляд на хроносы на стене, – поужинать?

Да, пожалуй, время было как раз для раннего ужина.

– Ну, конечно! Столовая моей тетушки «Ложки и Вилы»!

– Может, вилки? – машинально исправила я.

– Нет, именно вилы. Это старое заведение. И раньше, когда в городе процветало воровство, местные земледелы шли обедать прямо со своим рабочим инвентарем. Никому не хотелось вернуться и обнаружить пропажу любимой лопаты или вил. Вот так название и прижилось.

– Ясно. – Я нахмурилась. – Значит, воровство процветает?

– Это было давно, – Мари беззаботно махнула рукой. – Теперь в Прислони спокойно. Ну, почти. – Глаза посетительницы как-то странно метнулись в сторону, заставив меня заинтересовано податься вперед.

– Что почти?

Ответить она не успела, нас отвлек звук хлопнувшей входной двери.

– Жорж! – почти благоговейно воскликнула Мари и, развернувшись на каблуках, поцокала встречать бургомистра.

В коридоре действительно показался Жорж. Уставший и какой-то потерянный. Кажется, у него тоже выдался непростой день.

– Мари?

Он не удивился приходу цирюльницы, но, судя по тяжелому вздоху, все же был раздосадован ее появлением.

– Жорж! Как ты вовремя! Я как раз поделилась с твоей новой помощницей своими планами, но ты их тоже должен услышать!

Бургомистр потер виски и поморщился.

– Помощницей?

Он широким шагом дошел до кабинета и теперь отстраненно рассматривал меня и бумаги, разложенные на полу. Снова поморщился, словно от зубной боли. Кажется, он уже успел забыть о моем существовании. Даже слегка обидно стало!

– Да, точно. Ева. Лучшая ученица курса.

– Мы с Евой как раз обсуждали, что было бы здорово поужинать в «Ложках и Вилах», и мы бы были ради твоей компании. – Сладким голосом пропела Мари. – Как раз расскажу тебе о своих планах.

Ничего такого мы, конечно, не обсуждали, но спорить я не стала. Очень уж хотелось есть.

– Ладно, идемте, – неохотно согласился Жорж.

Столовая «Ложки и вилы» находилась в одноэтажном здании недалеко от центральной площади. Серый каменный фасад украшала старая, покосившиеся вывеска и разбитый фонарь над входом.

Я с сомнением осмотрела обшарпанную дверь и мутные окна.

– Это точно лучшее заведение города? Может, есть что-нибудь еще?

– Даже не сомневайся! – излишне оптимистично воскликнула Мари, подхватывая меня под руку и утягивая внутрь. – Здесь трапезничает добрая половина Прислони. Моя тетушка Афина – кухарка, целованная богами. Кто попробовал ее стряпню однажды, больше не сможет от нее отказаться.

Я выдавила вежливую улыбку, но сделала мысленную пометку, что, похоже, пришло время научиться готовить.

Впрочем, внутри все оказалось не так плачевно. Просторный зал с длинными деревянными столами и добротными стульями выглядел вполне уютно. Да и пахло, надо признаться, весьма аппетитно.

Народу в «Ложках и вилах» оказалось немного. За столом возле стены сидело трое крепких мужиков. При виде нашей компании, они оторвались от еды, начав наперебой здороваться.

– Это кузнец и два фермера, – шепнула мне Мари.

Фермеры были обычными неприметными мужчинами в потертых рубашках и широкополых шляпах, прикрывающих загорелые лица.

А вот кузнец выделялся. Огромный, широкоплечий, с руками толстыми, как ветви старого дуба. Он сидел, откинувшись на спинку стула. Его густая, окладистая борода была тщательно подстрижена и опрятно уложена. Не иначе как работа Мари.

Завидев цирюльницу, кузнец стащил панаму, обнажая русые волосы, собранные в хвост, и прижал головной убор к груди.

– Господин бургомистр! Мари! – Он приветственно кивнул, не отрывая при этом взгляда от декольте цирюльницы. Разве что не облизнулся.

Мы уселись за стол возле окна. Через мгновение к нам выбежала девчушка лет тринадцати со светлыми волосами, заплетенными в две аккуратные косички. По всей видимости, она подрабатывала здесь подавальщицей.

– Вам по полной программе? – поинтересовалась она, с любопытством посматривая при этом на меня.

– Да, – ответил за всех бургомистр, до этого молчавший всю дорогу.

Скоро перед нами оказались тарелки, наполненные похлебкой. Это было густое, наваристое блюдо, в котором плавали щедрые куски мяса, картофеля и овощей, приправленные специями.

Несмотря на аппетитный вид, пробовала варево я с осторожностью. Но то ли я была слишком голодна, то ли блюдо было действительно великолепно.

На второе нам подали сочные куски тушеного мяса с жареной фасолью. Мясо буквально таяло во рту. Да даже наша домашняя кухарка таких шедевров не выдавала!

Мари не приукрасила, у ее тетушки Афины был действительно талант. О чем я ей и сообщила.

– Да! Так, все говорят! – довольно закивала цирюльница. – Поэтому многие мужчины сбегают из дома, чтобы поесть здесь.

Народу в столовой и правда прибавилось. Помещение потихоньку наполнялось голосами и любопытствующими взглядами.

Здесь были не только мужчины, но и немало женщин. Длинные столы быстро заполнялись. Но к нам никто не спешил подсаживаться. Похоже, бургомистр пользовался уважением горожан и его лишний раз старались не тревожить, а, может, всех отпугивал его хмурый вид. Всех, кроме Мари.

Она с упоением рассказывала, каким она представляла свое новое крыльцо.

– Жорж, ты же знаешь, моя цирюльня – это место, где рождается красота. И крыльцо тоже должно быть под стать ему. Оно должно быть прекрасно. Хочу деревянные перила с резными элементами. Вдоль них я поставлю горшки с цветами. А вывеска… она должна быть элегантной, как я. Я вижу ее в теплых тонах, с золотистой надписью. Можно, к надписи добавить изображение ножниц или расчески. Как считаешь?

– Угу, – Жорж вяло ковырял мясо в своей тарелке.

– Или лучше металлическую вывеску? Можно заказать у кузнеца?

Мари стрельнула глазами на гиганта, сидящего в противоположном конце зала. Тот взгляд поймал и протяжно вздохнул.

– Угу, – согласился бургомистр, продолжая пребывать в своих мыслях.

Мари, казалось, этой отстраненности не замечала. Она продолжала щебетать о чем-то своем.

В столовую вошли две старушки, которых я сразу узнала. Близняшки Милли и Вилли. В очередной раз я поразилась их сходству.

Женщины двигались с удивительной синхронностью. Семенили в такт, и каждое движение одной было зеркальным отражением другой. Даже когда старушки поправляли очки на носу, зорко озираясь в поисках свободных мест, их жест выглядел так, словно был отрепетирован заранее.

Поскольку все места в столовой уже оказались заняты, Вилли и Милли двинулись к нашему столику. В унисон спросили, можно ли присесть и, получив одобрительный кивок от Жоржа, устроились рядом.

– Как тебе первый рабочий день? – тепло спросила одна из старушек. Кажется, эта была Вилли. Но это неточно.

– Привыкаю потихоньку, осваиваюсь, – тяжело вздохнула я, почему-то вспомнив черного кота.

Надо будет уточнить у Жоржа его имя. Пока же вниманием бургомистра полностью владела Мари. Точнее, его ушами, так как мысли градоначальника явно витали где-то далеко.

– Тебе у нас обязательно понравится, – заверила Вилли, мягко коснувшись моей руки. – Конечно, у нас городок небольшой, со своими особенностями. Но в этом есть и своя прелесть.

Я вяло кивнула. Я уже расправилась с тушеным мясом и теперь попивала компот, чувствуя, как меня накрывает блаженная сытость.

– С цветом я еще не определилась, – продолжала щебетать Мари. – Но если покрасить крыльцо в желтый, то вывеску стоит сделать зеленой. Или лучше крыльцо сделать зеленым? Этакий островок спокойствия? А вывеска тогда будет синей?

Ответ Жоржа был уже предсказуем:

– Угу.

К разговору прислушались старушки.

– Да что ты пристала к бургомистру со своим крыльцом, – возмутилась Милли, принимая поднос от юной подавальщицы. – У нас в городе других проблем разве нет?

– Следующим на очереди на благоустройство должен идти городской парк, – вторила ей Вилли.

Старушки наперебой начали делиться его проблемами.

– Лавочки там уже давно все сломаны, сидеть негде.

– Дорожки заросли так, что не пройти.

– Фонари не горят, так что вечером страшно.

– А цветы в клубах давно завяли.

– Вот именно! – Как-то излишне легко согласилась со всем вышеперечисленным Мари и выдала свой аргумент. – В парке проблем очень много. И денег, соответственно, надо тоже много. А крыльцо у меня одно, маленькое! На него деньги найдутся. Правда, Жорж? – Цирюльница расплылась в сладкой улыбке, как бы невзначай принимая позу, демонстрирующую все прелести ее декольте. Словно оно тоже входило в перечень весомых аргументов.

«Аргумент» бургомистра не впечатлил.

– Денег нет, – устало сказал Жорж, отодвигая тарелку.

А вот меня проблемы городского парка задели. Да какие радости могут быть в таком городишке? Только и остается, что в парке гулять, да на цветочки смотреть. А он, судя по рассказам, находится в плачевном состоянии.

– Может, стоит написать казначею? Подробно изложить ситуацию. – Задумчиво протянула я.

– Как будто бы я не пробовал, – с досадой произнес Жорж. – Они не спешат увеличивать городской бюджет.

– Может дело в том, что-то кто-то не отчитался еще за прошлый год? – не сдержалась я от замечания, о чем тут же пожалела. Бургомистр бросил на меня тяжелый взгляд, пригвождая к стулу.

– Так отчитайся. Тебя же именно для этого сюда и прислали. – Холодно заметил он.

– Вот и отчитаюсь! И денег попрошу! И мне дадут! Уверена, что дадут! Все-таки речь о городском парке.

Жорж иронично вскинул бровь.

– Удачи.

– Умничка, Ева! – воодушевилась Вилли.

– Уверена, у тебя все получится! – радостно вторила ей Милли.

Бургомистр же смотрел на меня так, словно ни на секунду не сомневался, что денег от казначея мне не видать. Я вскинула подбородок. Что ж, вызов принят! Проверим!

– А что там с расследованием? – Вилли, одновременно с сестрой, поправила очки, сползающие на кончик носа. – Есть продвижение?

– Что за расследование? – удивилась я.

– Как? Ты еще не знаешь? – всплеснула руками Милли. – Вся Прислонь целую неделю только об этом и говорит.

– Я только приехала и еще не успела войти в курс всех дел города, – осторожно заметила я, переводя взгляд на Жоржа в ожидании того, что он меня просветит.

Но бургомистр лишь нахмурился, отчеканив:

– Продвижения есть, но вас они не касаются.

В воздухе повисла странная тревога, которая почти осязаемо парила вокруг. Даже голоса за соседними столами притихли, словно горожане прислушивались к нашей беседе.

– Кто-нибудь расскажет мне, что случилось? – не выдержала я.

Жорж демонстративно отвернулся к окну, намекая, что это точно будет не он.

– Убийство… – зловещим шепотом произнесла Вилли.

6

– Убийство? – я ахнула. – Вы вызывали полицмейстеров?

– Нет, – рявкнул Жорж, – и хватит об этом.

Вот теперь я точно поняла, что нас подслушивали. В столовой повисла такая тишина, что было слышно, как несчастная муха бьется в стекло.

– Что значит хватит? Я хочу знать подробности.

Милли и Вилли синхронно закивали. Им определенно не терпелось посплетничать и поделиться со мной всеми деталями, чем я и воспользовалась.

– Кого убили?

– Гончара, – выдохнула Вилли. – А он такие кувшины делал. Изящные. С узким горлышком. В них прекрасно хранилось молоко. – Она сокрушенно поцокала, качая головой.

– Да и миски неплохие, – добавила Милли со всхлипом.

– Так, ближе к делу, – подогнала я старушек, нетерпеливо елозя на стуле.

Бургомистр недовольно скрипнул зубами, ему явно не нравились наши разговоры, но тем не менее прерывать он их не стал.

– И была у него небольшая шарманка. Ах, какие мелодии он на ней играл! Словно ветер пел среди деревьев, а соловей ему подпевал…

– Милли, ближе к делу!

– Я Вилли!

– Простите! – Я на секунду смутилась. Даже щеки заалели. – Так что там с убийством?

– Ну, я же тебе и рассказываю… Так вот, он с этой шарманкой практически не расставался. И однажды она пропала… – Вилли сделала драматическую паузу.

– Дальше-то что? – не выдержала я.

– Он ходил по городу как в воду опущенный. Страдал из-за кражи. А спустя несколько дней его нашли мертвым в лесу на болотах. Он лежал в обнимку с этой самой шарманкой и с жуткой раной на голове.

– Вот так он нашел свою пропажу, но потерял жизнь, – в тон сестре прошептала Милли.

– Ужас какой, – я поежилась. – А что он в лесу-то делал? За грибами ходил?

– Да какие грибы, – Вилли взглянула на меня, как на неразумное дитя, – рано еще для них. Даже ягоды еще не пошли. Да, и в лес этот никто не ходит. – Она снова зловеще понизила голос. – Ели эти мрачные, нехорошие стоят как истуканы. Да еще болота местные, не один бедолага в них свой покой отыскал. И туман этот, который никогда не пропадает. Так и стелется по земле молоком.

Вилли удалось меня впечатлить, я снова поежилась, представляя глухие, непроходимые места.

– Не тот ли этот лес, что возле дома бургомистра? – Я перевела взгляд на Жоржа, который равнодушно смотрел в окно. Ну или делал вид, что равнодушно.

– Тот самый, – старушки отчего-то довольно закивали. – И тело нашли как раз недалеко от вас.

– Миленько, – пробормотала я. – И что ни одного подозреваемого?

Все взгляды моментально устремились к бургомистру, словно намекая, что отвечать должен он.

– Я не обязан отчитываться, как проходит расследование, – прорычал он и с шумом отпустил пустой стакан из-под компота на стол.

А потом поднялся, давая понять, что ужин закончен, а вместе с ним и наши сплетни. Я и правда все давно доела и, поглощенная разговором, даже не заметила, как шустрая подавальщица унесла пустую посуду.

Мы попрощались со старушками, расплатились за ужин, – точнее, расплатился Жорж, так как я забыла деньги дома, – и под любопытствующие взгляды горожан вышли из столовой.

Мари по сотому кругу что-то говорила о своем крыльце. К счастью, на первом перекрестке цирюльница покинула нас, так как ей нужно было в другую сторону.

– Так что там с убийством? – полюбопытствовала я, в надежде, что наедине Жорж станет более разговорчивым и открытым.

Не стал.

– Тебе лучше в это не вникать. И от леса, как ты поняла, стоит держаться подальше.

Я фыркнула на его предостережения. Я столичный житель и уж куда-куда, а в лес точно не собиралась, особенно теперь. Полюбуюсь на него с балкона своей новой комнаты и ладно.

Решив поменять тему на более нейтральную, я спросила про черного наглеца. И вот тут Жорж действительно изменился. Поперечная морщинка между бровей разгладилась, а в глазах появилась теплота. Даже голос стал мягче.

– О! Это Чао. Самый лучший кот в мире.

– А мы точно сейчас про одного кота разговариваем? – усомнилась я. – Я говорю, про такого здорового, черного, который орет так, что сводит зубы.

– Он самый, – хмыкнул Жорж. – Чао бывает иногда капризным. А сегодня с утра, в связи с твоим приездом, я забыл его покормить. Вот он и не в настроении.

– Можешь не переживать, он съел мой пирожок, поэтому голодным не остался.

Жорж снова хмыкнул.

– Чао прибился ко мне полгода назад. Не знаю, откуда он взялся. Я поспрашивал местных, но никто раньше его не видел. Поэтому решил оставить его себе. Даже не так. Чао сам решил, что останется у меня. Я сперва пытался его выгонять, но он всегда возвращался, успевая прошмыгнуть в дом, когда я туда заходил. И я сдался. Так и живем на пару.

Я снова окинула бургомистра подозрительным взглядом. В его возрасте жить на пару с котом было как минимум… странно. А если добавить к этому его приятную… я бы даже сказала красивую внешность и явное материальное благополучие, то все и вовсе становится подозрительно.

Зачем, такой как он, поселился практически в глуши, на краю крошечного захолустного городка?

А вдруг он маньяк? И это он убил того самого гончара? А теперь делает вид, что расследует его убийство. От внезапной догадки у меня едва не подкосились ноги, и я запнулась.

– Ева! – Жорж потянул ко мне руку, чтобы помочь восстановить равновесие. Отчего я шарахнулась еще больше, едва окончательно не упав. – Ты в порядке? – В голосе бургомистра прозвучала тревога.

– Да! – ответила я, восстановив баланс, а вместе с тем и рваное дыхание.

Нет, непохож Жорж на маньяка. Я снова покосилась на бургомистра, который уверенным шагом шел вперед. Идеальная осанка, точеный профиль.

Просто я сегодня излишне мнительная. Незнакомый город, попытка ограбления, еще эта история про убийство. Вот и лезут нехорошие мысли.

– Давно ты работаешь здесь бургомистром? – продолжила я поддерживать разговор. Ну, и заодно добывать информацию, которая все же была не лишней.

– Уже целый год.

– А почему ты решил им стать? Я имею в виду, почему именно тут? Ты здесь родился?

– Нет… – казалось, Жорж осторожно подбирает слова. – Я приезжий, как и ты.

– Но почему тогда именно Прислонь?

– А почему нет? – он улыбнулся. – Я сразу влюбился в этот милый городок!

Жорж сделал широкий жест рукой, и я против воли осмотрелась. Чей-то покосившийся забор, который давно держался на честном слове. Старый облупившийся фонарь, явно не использовавшийся по назначению уже много лет. И в завершении картины: огромная лужа, в которой отражалось серое вечернее небо.

– Ну да. Милый. – Сарказм в моем голосе не услышал бы разве что глухой. Но Жорж его не заметил. Или сделал вид, что не заметил.

– Вот и я так подумал! – Серьезно кивнул он. – Есть здесь какая-то своя энергетика. Мне не захотелось отсюда уезжать. И я отправил письмо в столицу с вопросом, нет ли здесь каких рабочих мест. Наудачу, здесь требовался бургомистр. Старый бургомистр оказался в буквальном смысле старым. Ему было почти девяносто. И он уже едва справлялся со своими обязанностями. Поэтому должность отдали мне. Вот такая удача.

– Да уж. Свезло так свезло. – Пробубнила я.

– А ты? Не расскажешь, почему лучшая ученица курса оказалась в Прислони?

Секунду я колебалась. Стоит ли ему знать? А потом решила – почему бы и нет? И рассказала, все как есть, что на выпускном раскрасила башню в розовый.

– В общем, госпожа ректор мой порыв не оценила, – закончила я свою историю.

Жорж, выслушав меня, рассмеялся. В его глазах заплясали веселые искорки, и в этот момент он показался мне таким настоящим и понятным. И как я могла подумать про него такие гадости? Ну какой из него маньяк?

– Вот тебе смешно, – с деланной обидой проговорила я. – А со мной теперь мать родная не разговаривает.

– Ничего, отойдет, – отмахнулся бургомистр. – В конце концов, это всего лишь стажировка. Время пролетит быстро. Даже не заметишь, как будешь собирать вещи обратно в столицу.

Так, за разговорами мы вернулись домой. Чао, ждавший нас в коридоре, вскинул хвост трубой и начал довольно тереться о ноги Жоржа. Не забывая при этом бросать на меня недовольные взгляды.

– Красавчик, – бургомистр, наклонившись, почесал кота за ухом. Тот довольно зажмурился и замурчал.

– Я, пожалуй, пойду спать, – смущенно сказала я.

В этот момент я почувствовала себя лишней. Словно вторглась в жизнь и в дом к этим двоим.

– Конечно, – ответил Жорж, не поднимая на меня глаз. – Я покормлю Чао и тоже пойду. Спокойной ночи.

– Спокойной, – бросила я и поспешила вверх по ступенькам.

Только в комнате, опустившись на кровать, я поняла, насколько сильно устала. День выдался бесконечным. Сложно было поверить, что утро я встречала еще в столице.

Раздался тихий хлопок, и на постель рядом со мной плавно опустилось магописьмо. Сердце с трепетом екнуло. Оливер!

Но, развернув лист, мне пришлось подавить вздох разочарования. Это был Карл.

«Привет, сестренка! Прости, что пишу только сейчас. Закрутился на службе. Выслеживал очередного карманника. Они тут в край обнаглели. Рад слышать, что Прислонь не так ужасна, как ты боялась. Привыкай к жизни там, но не забывай, что столица тебя ждет! Целую!»

Я только успела дочитать это магописьмо, как на кровать опустилось второе. Тоже от Карла.

«Ах да, забыл добавить. Маме пока не пиши. Она все еще не в настроении. Сегодня к ней приезжала Сара, ты же знаешь, ее дочь получила стажировку в Министерстве иностранных дел. Так что матушка рвет и мечет. Держись там».

Тяжело вздохнув, я ненадолго прикрыла глаза. Сара была маминой закадычной подругой. А ее дочь, была той дочерью, о которой «мечтала любая мать». Это цитата моей матушки, если что. Умница, красавица. Она с отличием закончила самый престижный факультет – факультет Иностранных языков.

Мне же языки никогда не давались. Я с трудом освоила международный анильский. Дочь Сары же играючи говорила на пяти.

Я потерла виски, а потом достала из саквояжа ручку, бумагу, – фирменную, плотную, с нежным розовым отливом, – и села писать ответ брату.

«Спасибо, что предупредил насчет мамы. Что ж, дам ей еще время, чтобы остыть. Карл, можно я по-сестрински попрошу тебя о небольшой услуге? Узнай там у себя что-нибудь о Жорже Калновски. Это местный бургомистр. Выясни, кто он и откуда. И не было в его прошлом чего-нибудь нехорошего?»

Фамилия Жоржа не раз встречалась в документах, которые я перебирала. Почему бы не воспользоваться положением Карла, – который, как и мечтал, стал полицмейстером, – и не узнать чего-нибудь о своем новом начальнике?

Ответ пришел незамедлительно.

«Ева, у тебя там точно все в порядке? Он к тебе пристает? Если что не так, просто дай знать, и я приеду!»

«Нет, все в порядке. Просто личный интерес».

«Хорошо, тогда при случае загляну в архивы. Спокойной ночи, сестренка».

«Спокойной ночи, Карл».

Еще с минуту я сидела перед чистым листом, размышляя, не написать ли Оливеру. Он проигнорировал уже целых два моих магописьма. Стоит ли писать третье?

Подумав, решила, что нет.

Ненадолго заглянув в ванную комнату, я натянула свою любимую пеструю пижаму в разноцветный горошек и нырнула под одеяло. Двери и окна я все же предварительно тщательно заперла. Мало ли что? Все же я ночую в доме с незнакомым мужчиной.

Перед сном я хотела помечтать об Оливере, вспомнить его чувственные губы и мягкие волосы. Но не успела. Стоило голове коснуться подушки, как сон поглотил меня.

Утро встретило мягкими солнечными лучами, играющими на моем лице. Они пробивались через полуприкрытые портьеры, намекая, что уже пора вставать. Что я и сделала.

Посещение ванной комнаты помогло смыть остатки сна и вялости.

Порывшись в саквояже, я извлекла желтый сарафан с узором из мелких белых цветов. Идеальный наряд для солнечного утра! Разве что складки и помятости на воздушном подоле портили картину.

Но одно простенькое заклинание и вот сарафан уже выглядит безупречно и пахнет свежестью. Как же мне повезло родиться магичкой!