Тыква с секретом

Оставалось только догадываться, что со мной будет после того, что случилось сегодня.

Внезапно мне в голову пришла одна мысль.

– Фел? – позвала я совсем поникшую подругу.

– Да?

– Можешь показать мне фото, которые мы сделали на крыльце?

– Конечно.

Она протянула мне уже разблокированный телефон. Открыв галерею, я пролистала несколько снимков, пока не добралась до того, который искала. Приблизив сделанный подругой кадр, я вгляделась в стоящие рядом две тыквы и, увидев очевидную разницу между ними, вздрогнула.

– Скоро вернусь, – сказала я и устремилась в дом.

– А телефон? – крикнула мне вслед подруга.

– Он мне нужен!

Папа все еще допрашивал Итана, когда я ворвалась в кухню. Они сидели за нашим обеденным столом, выглядя при этом чересчур напряженными. Похоже, коннекта у них не случилось, что совсем не удивительно, учитывая то, какое большое у Итана самомнение. Отец не терпит высокомерия. Сколько себя помню, он всегда считал, что все люди равны.

– Лидия, мы еще не закончили, – строго уведомил меня папа.

– Мне нужно дополнить показания, – объяснила я свое появление и, подойдя ближе, положила перед ним телефон. – Вот, взгляни на тыквы.

– На что конкретно я должен смотреть?

– Фелисити не сильна в вырезании тыкв, все они получились жутко уродливыми. Посмотри, какие кривые глаза и рты.

– Вижу.

– Но не у этой.

Я указала на тыкву, которая выделялась среди остальных. Тот, кто ее вырезал, сделал это филигранно и очень красиво.

– Когда была сделана эта фотография? – спросил он, быстро сообразив, к чему я клоню.

– До прихода гостей. Примерно в семь тридцать. Значит, это случилось в те полтора часа, когда…

– Лидия! – остановил меня папа.

Проследив за его взглядом, я поняла, что он не может обсуждать подробности дела в присутствии Итана.

– Спасибо, можешь идти.

– Да, хорошо.

Бодро кивнув, я поспешила ретироваться.

Вернувшись на задний двор, я решила не говорить Фелисити о своей находке. Нужно быть умнее и не распространяться о том, что в конечном счете может дойти до преступника.

Если бы тетя знала, что сейчас происходит в ее доме, она бы пришла в бешенство. Она любила гостей, но точно не по такому поводу. Мэри, прости! Я этого совсем не хотела!

Плохие новости

Как я и предполагала, переизбыток эмоций не позволил мне расслабиться и уснуть крепким сном.

Первую половину ночи я пребывала в тревожной дреме. Меня одолевали не только навязчивые мысли, но и безумные – одна хуже другой – теории о судьбе мистера Фокса.

В четыре утра я проснулась от громкого шума над головой и тут же подскочила с постели. Прислушалась, но дом ответил мне звенящей тишиной. Кажется, летучие мыши бодрствуют именно по ночам… Значит, это Джеральд разбушевался?

И почему, интересно мне знать, у него человеческое имя?

Когда зашкаливающий пульс перестал стучать в ушах, я снова забралась в кровать, накрылась с головой одеялом и закрыла глаза. Несмотря на мое частое и теплое дыхание, мне никак не удавалось согреться. Поджав ноги к груди, я зажмурилась и попыталась думать о чем-то хорошем. О том, что гостям, пришедшим на вечеринку, понравилась моя выпечка. О том, что уже в следующем году я отправлюсь в колледж и стану студенткой. О том, что у мамы наконец-то появились клиенты в этом городе и она больше не называет себя никому не нужным риелтором…

ЛИДИЯ!

Я поняла, что провалилась в сон, когда пробудилась от неожиданного женского крика. Убежденная, что это мамин голос, я, не раздумывая, бросилась в коридор. И только подойдя к родительской спальне, замерла в нерешительности.

Мне ведь могло это и присниться. Вдруг показалось?

Прислушавшись к звукам за дверью и ничего не услышав, я сделала два шага назад. Подождала еще несколько минут, пристально всматриваясь в господствующую в доме темноту, а затем тихими шагами вернулась к себе.

Снова оказавшись под одеялом, я попыталась воскресить в памяти услышанный крик. Он был громким, но в то же время приглушенным. Как если бы человек звал меня вполсилы. Такой голос был у тети. Она всегда говорила с легкой хрипотцой и редко повышала голос. Но Мэри здесь больше нет, а это значит, что мне просто послышалось. После всего, что случилось минувшим вечером, по-другому и быть не могло. Я с самого начала знала, что меня ждет ночь, полная кошмаров.

Утро наступило раньше, чем мне удалось снова уснуть. Сбросив с себя одеяло, я взглянула на посетившие мою комнату солнечные лучи и впервые за последние часы расслабилась. Свет прогнал сковавший мое тело страх, и мне стало легче дышать.

Когда я спустилась вниз, мама уже вовсю готовила завтрак. Папы дома не оказалось.

– Он ушел еще час назад, – сказала мама, нарезая томаты. – Как спалось?

– Не очень, – призналась я, готовя себе черный чай с лимоном.

– Что ж, это было ожидаемо… Милая?

– Что?

Я оторвалась от любимой кружки в виде котика и посмотрела на маму. Что-то в ее взгляде дало мне понять, что ничего хорошего сейчас не прозвучит.

– Твоему папе сообщили результаты предварительной экспертизы. Череп действительно принадлежит мужчине. Насколько мне известно, жену мистера Фокса уже вызвали в участок, и… думаю, скоро мы узнаем, чьи это останки.

– Наверняка это останки нашего пропавшего соседа.

Как только я произнесла эти слова, у меня закружилась голова. Так бывает, когда твое воображение пересекается с реальностью и все надуманное становится действительностью. Мама обошла длинный стол и подошла ко мне, чтобы приобнять за плечи.

– Ты как, Лидия?

– Не знаю. Я не удивлена, но все же не ожидала, что именно так все и будет.

– Уверена: Крис во всем разберется.

Меня тронула ее безоговорочная вера в мужа, но я сама так не умею. Мне куда привычнее во всем сомневаться. Если не теплишь в сердце напрасную надежду, то твой разум куда лучше справляется с неудачами. Именно такой девиз помог мне добиться успехов в кондитерском искусстве. Это не отсутствие веры, просто я взяла за правило не принимать за истину в последней инстанции собственное мнение.

– Ты же не звала меня этой ночью? – решила я уточнить на всякий случай.

– Что? – удивилась мама. – Зачем мне тебя звать? Да еще и ночью…

– Не знаю. Наверное, мне это приснилось.

– Бедняжка, нелегко тебе придется в эти дни, – сочувственно проговорила мама. – Но как только все разрешится, станет легче, и это все забудется, как страшный сон. Веришь мне?

– Конечно, – улыбнулась я, оставив при себе любые сомнения. – Так и будет.

Школу и до вчерашнего дня было трудно назвать приятной, но теперь она стала совсем уж мрачной. Ярко-оранжевые стены коридоров отныне и навсегда будут ассоциироваться у меня исключительно с тыквами, таящими в себе жуткие находки. Простояв несколько минут у открытого шкафчика с учебниками в руках, я так и не смогла справиться с дрожью во всем теле.

– Лидия! – раздался знакомый девичий голос слева от меня. – Думала, ты не придешь!

– Привет, Фел, – поздоровалась я с подругой, пытаясь говорить размеренно.

– Все только о вчерашнем и болтают. Кто-то видел, как за миссис Фокс заехала полицейская машина. Тебе папа ничего не говорил?

– Он ушел рано утром, мы не виделись.

– Облом. Значит, придется вместе с остальными ждать новостей.

– Да, – пробормотала я, – только это и остается.

– Ладно, увидимся позже.

– Ага.

Заметив мелькнувшего в толпе Итана, я быстро захлопнула дверцу шкафчика и бросилась вдогонку за ним. Чуть не сбив с ног добрую половину коридора, мне все же удалось вцепиться в его синий рюкзак.

– Что за… – Остановившись, он развернулся и, увидев меня, скорчил недовольное выражение лица. – Чего тебе?

– Обязательно грубить?

– Я чуть не упал из-за тебя!

– Какие мы нежные! – фыркнула я. – Ты так и не прислал инструкцию, а эта мышь не давала мне сегодня спать.

– Ну прости, вчера как-то не до этого было. Вечером пришлю.

– Может, придешь и сам ее покормишь? Я как-то не уверена…

– Боишься? – усмехнулся он.

– Да, боюсь. Не хочу, чтобы меня укусили.

– Укусили и выпили всю твою кровь… – поправил меня Итан, выглядя при этом невероятно довольным. – Этот вид таким не промышляет, можешь не волноваться. Но я все равно готов прийти и помочь.

– Правда? – усомнилась я. – Зачем тебе помогать мне?

– Ты же сама только что об этом попросила.

– Попросила, но была уверена, что ты откажешь.

– Я обещал твоей тете позаботиться о Джеральде и проследить за тем, чтобы вы поладили. Так что технически я делаю это вовсе не из желания помочь тебе.

– Спасибо, что объяснил. – Я сделала глубокий поклон. – Это и правда очень важное уточнение.

– Лидия…

– Да иди ты! Сама справлюсь!

Развернувшись на пятках, я направилась в сторону класса химии, где проходил первый урок.

Несмотря на мечту о грандиозной карьере кондитера и открытии собственного кафе, я рассматривала и другие варианты. В первую очередь профессию врача. В нашей семье нет никого, кто хотя бы мало-мальски разбирался бы в медицине, и я подумывала исправить это упущение. Мисс Осборн одобряла мой выбор и всячески подбадривала, когда я чего-то не понимала. С таким чутким учителем химия перестала казаться чем-то страшным и недосягаемым.

– Доброе утро! – поздоровалась я с ней, войдя в класс.

Понурый вид вечно позитивной мисс Осборн доказал, сколь многое переменилось за прошедшую ночь. Устроившись за своей партой, я огляделась. Почти у всех, кто присутствовал на вечеринке, был потрепанный вид. Под глазами подравшихся вчера Эзры и Дэнни красовались темные круги – похоже, не только у меня возникли проблемы со сном. Интересно, им тоже мерещилось всякое или только мне так повезло?

– Ты что, больной? – возмутилась сидящая позади меня Стефани Рассел. – Не пойду я ни за какими конфетами!

– Да брось, детка! – вздохнул Кит Фостер, ее парень. – Хеллоуин же! Ты всерьез собираешься нарушить традицию похода за сладостями из-за какого-то черепа?

– Какого-то черепа? – вклинился в их разговор Эштон Миллер, главный умник на всех занятиях. – Прояви уважение к мистеру Фоксу!

– Да с чего вы все взяли, что это его башка? – рассмеялся Кит.

И поднялся настоящий гвалт. Каждому нашлось, чем ему ответить.

– Класс! – громко прервала всех мисс Осборн. – Понимаю: вы все беспокоитесь из-за произошедшего. Я вместе с вами нахожусь в тревожном ожидании новостей. Но давайте надеяться на лучшее. Пока полиция не сделает официальное заявление, мы должны сохранять спокойствие и…

Раздавшийся из динамика гнусавый голос директора не дал закончить мисс Осборн ее поучительную речь.

– Внимание! Прошу всех немедленно явиться в спортивный зал! Повторяю: учащиеся в сопровождении учителей должны проследовать в спортивный зал!

Я сразу поняла, в чем дело.

– Полиция здесь, – объявил сидящий у окна Дэнни. – Сразу три машины.

– Пойдемте, – позвала нас мисс Осборн.

В ее глазах стоял невыразимый ужас. В этом мы все сейчас были похожи. Даже Кит заметно напрягся и виновато опустил еще недавно насмешливый взгляд.

Я увидела отца, как только просочилась вместе с толпой в недавно отремонтированное помещение. Здесь все еще пахло масляной краской, которой покрыли деревянный пол, но сегодня его перебивал отчетливый запах страха, исходящий от каждого входящего в спортивный зал. Папа стоял у противоположной стены, рядом с ним – коллеги-полицейские и микрофонная стойка. Он пришел сюда, чтобы сделать заявление, а мы – чтобы его выслушать.

Поднявшись повыше, я заняла место в окружении девчонок-чирлидерш. Они стояли взявшись за руки, как члены какого-то тайного общества. Одна из них, та, что всегда подвязывает светлые волосы голубым бантом, точно присутствовала на моей вчерашней вечеринке. Когда она предложила подругам помолиться, я вспомнила, что ее зовут Элис и что именно она проводила мне экскурсию по школе в мой первый день здесь.

Мои мысли прервал вкрадчивый голос отца. Пожалуй, из всех присутствующих в зале только я знала, что означает эта интонация. Сообщая мне о переезде в Гост-Харбор, он говорил точно так же. «Лидс, у меня для тебя плохие новости», – вот что таится за этим тоном. После короткого представления папа, тяжело вздохнув, перешел к делу.

– Я здесь, чтобы сообщить вам о том, что дело о пропаже Габриэля Фокса, преподававшего в этой школе историю, было официально переквалифицировано в дело об убийстве.

Словами не передать, какой после этих слов поднялся шум. Казалось, что все одновременно начали кричать и плакать. Я пыталась разобрать хоть что-то из потока чужих голосов, но это все походило на бессвязные вопли. Запах страха смешался с всеобщей паникой. Как бы давка не началась…

– Пожалуйста, успокойтесь! – призвал их к порядку отец.

Хотелось бы мне сейчас не стоять у этой дурацкой коричневой стены в окружении галдящих школьников, а быть рядом с папой.

Он смог продолжить свою речь только через несколько минут.

– Полученные сегодня результаты экспертизы помогли нам установить личность погибшего, чьи останки были обнаружены прошлым вечером во время вечеринки в доме учащейся старшей школы Гост-Харбора.

Все знали, что он говорит обо мне. Но хуже всего то, что речь шла и о маме с папой. О нашем доме. Доме, который принадлежал тете Мэри. Мы крепко увязли в этой истории, и неизвестно, сможем ли когда-нибудь из нее выбраться.

– Мы приносим соболезнования семье мистера Фокса и всем, кто прямо сейчас переживает эту утрату, – добавил отец. – Прошу всех присутствующих содействовать следствию. Мы пригласим на допрос или повторной допрос тех, кто, по нашему мнению, может обладать необходимыми сведениями. Если у вас есть информация о произошедшем, прошу добровольно явиться в участок для дачи показаний.

– Да что мы можем знать? – воскликнула стоящая рядом со мной темноволосая чирлидерша.

Я хотела поспорить с ней, потому что любая, даже самая незначительная крупица способна раскрыть дело, но решила промолчать. Она, как и все остальные, слишком напугана, чтобы мыслить здраво.

– Пожалуйста, возвращайтесь к занятиям, – велел директор.

После короткого замешательства вся собравшаяся в зале толпа хлынула наружу. Удивительно, но больше никто не шумел. Все вели себя настолько тихо, что стало не по себе.

– Лидия! – позвал меня кто-то справа. – Лидия Мур!

Отыскав взглядом Итана, я попыталась протиснуться к нему, но меня как волной смыло вперед. Мы разыскали друг друга уже в школьном коридоре, когда большая часть учеников разошлись по классам.

– Чего тебе? – спросила я, подойдя к нему.

– Можешь убедить отца поговорить со мной?

– Он же тебя только вчера допрашивал.

– Когда я попытался передать ему слова мистера Фокса, он отказался меня слушать, – пожаловался Итан, будто я и впрямь могла посочувствовать ему из-за этого.

– И правильно сделал. Его бы отстранили от дела, запиши он в протокол показания призрака.

– Лидия, ты хоть понимаешь, как глупо отказываться от моей помощи? У полиции есть реальный шанс раскрыть это дело, а они не хотят слушать меня!

– Они раскроют это дело благодаря уликам и свидетелям, а не благодаря школьнику, возомнившему себя медиумом.

Я не хотела обижать его, но произошло убийство. Сейчас точно было не время для игр в эзотерику.

– Ты вынуждаешь меня переступить через собственные принципы, – удрученно признался Итан.

– Какие еще принципы? – нахмурилась я.

– Я не говорю о том, что узнал от усопшего, если родственник не желает этого слышать. Но тебе скажу.

Я ощутила, как по спине пробегает волна холодных мурашек, и поежилась.

– Ты о чем?

– Твоя тетя ненавидела сладкое, но никогда не отказывалась от твоих пирожных и тортов. А перед смертью она вспоминала яблочный пирог, который ты сделала на ее последний день рождения.

– Неправда, – тихо возразила я. – Мэри всегда с удовольствием ела сладкое.

– Она притворялась ради тебя.

Затуманенный взгляд Итана скользнул мне за плечо.

– Говорит, можешь спросить у мамы. Она подтвердит.

Медленно повернув голову, я убедилась, что там никого нет.

– Что за спектакль ты устроил? – зашипела я, схватив Итана за руку.

Воспользовавшись этим, он притянул меня к себе и, заглянув в глаза, сказал:

– Когда тебе исполнилось пятнадцать, она сказала, что всегда мечтала о такой дочери, как ты.

– Откуда ты…

Я вдруг оказалась на грани того, чтобы расплакаться и забиться в угол, где меня никто не найдет. Мэри призналась в этом, когда укладывала меня спать. Я никому об этом не говорила. В ее словах было нечто сокровенное, очень личное. Настолько, что мне показалось неправильным делиться этим даже с родителями.

– Она была счастлива, когда ты появилась на свет. Настолько, что потратила целую зарплату на одежду и игрушки. Твои родители не знали, куда класть все эти вещи.

– Да, – подтвердила я, вспомнив эту историю, которую мне тоже рассказала Мэри. – Как ты это делаешь?

– Она стоит прямо за тобой, – прошептал Итан, крепче взяв меня за руку.

– Почему она здесь?

– Потому что хочет, чтобы ты мне поверила.

– Отпусти меня, – процедила я, попытавшись вырваться из его хватки.

– Сначала пообещай, что поговоришь с отцом.

– Шантажировать меня вздумал?

– Что еще мне остается? Какой толк в этих способностях, если я не могу никому помочь?

Ко мне вернулось логическое мышление, а вместе с ним – привычный скептицизм.

– Ты был знаком с моей тетей, она могла рассказать тебе обо всем этом при жизни.

– Я не общался с ней до ее смерти, – поправил меня Итан, наконец-то выпустив мою ладонь. – Она попросила позаботиться о крылане, будучи духом.

– Будучи духом? – переспросила я, борясь с желанием толкнуть его. – Что ты несешь?

– Ладно. Просто скажи: что мне сделать? Как доказать, что я не вру?

Я задумалась. Есть ли что-то такое, о чем известно только мне и тете? То, о чем она точно не стала бы никому рассказывать? Это должна быть незначительная деталь нашего прошлого, о которой не имеет смысла говорить кому-то еще.

– Я всегда добавляю в морковный торт один и тот же ингредиент. Однажды я закатила истерику, потому что мама отказалась ехать со мной в супермаркет, чтобы его купить. Тогда тетя взяла меня под руку и пообещала во всем разобраться. Мы сели в ее машину и…

– Вы ездили за грецкими орехами, – сказал Итан, не дав мне задать вопрос. – С тех пор Мэри всегда держала дома пару пакетиков орехов – так, на всякий случай. Вдруг ты приедешь и захочешь приготовить морковный торт?

Он по-прежнему смотрел сквозь меня, а его глаза были затянуты странной дымкой.

– Она правда здесь? – дрожащим голосом спросила я. – Мэри рядом?

– Да, но это ненадолго. Я не могу беспокоить ее так часто. Тебе нужно услышать что-то еще, или…

– Хватит, – остановила я его. – Отпусти ее. И не надо пользоваться моей тетей, чтобы что-то мне доказать.

– Она не возражала.

– Разве она не… не обрела покой? – начала я переживать.

– У нее все хорошо, не волнуйся, – заметно смягчившись, улыбнулся Итан. – Ты прости меня за это, но я был в отчаянии.

– Да уж, понятно. А чего с моим отцом этот трюк не провернул?

– Он не был близок с Мэри.

– А другие духи что, не хотят тебе помогать?

– Не хотят. Не все идут на контакт. Стоит мне их позвать, как они, не успев появиться, тут же растворяются в воздухе.

– Тяжело тебе, наверное, – усмехнулась я. – Честно говоря, на их месте я бы вела себя точно так же.

– Это нормально. Если у них нет незавершенных дел на земле, им незачем сюда являться.

– Тогда почему тетя здесь? – снова встревожилась я.

– Она переживает за тебя. Хочет убедиться, что ты освоилась на новом месте и что у тебя все хорошо.

– После вчерашнего…

– Да, ее это тоже встревожило. Мэри хотела бы помочь, но, кажется, ничего не знает. И с мистером Фоксом она была едва знакома.

– Кажется, я завидую тебе, – призналась я. – Ты можешь видеть ее, говорить с ней…

– Не так уж это и хорошо, – возразил Итан, но тут же, откашлявшись, сменил тему: – В общем, поговори с отцом.

– Ладно, но не думаю, что он станет слушать меня.

– Используй все свое упорство, чтобы убедить его.

– Я не…

– Лидия Мур и Итан Блейк! Почему вы не в классе? – пророкотал на весь коридор голос директора.

– Я напишу тебе вечером, – бросил на прощание Итан.

Когда он скрылся за углом, я направилась на занятие по химии, до конца которого оставались считаные минуты. По дороге в нужный кабинет я думала только об одном: как убедить еще большего скептика, чем я, поверить в то, что Итан – медиум?

Не Дракула

Пересечься с папой удалось только за ужином, после которого он собирался вернуться на работу. Он оказался настолько погружен в себя, что не сразу услышал, как я его зову.

– Ты, наверное, хочешь узнать подробности дела? – предположил он, наконец-то обратив на меня внимание. – Но я не могу ничего обсуждать с тобой. Для твоего же блага, Лидс, не лезь в это.

– Твой отец прав, – поддержала его мама, коснувшись моего плеча. – Хоть это и произошло рядом с нашим домом, нам следует держаться подальше от всего, что связано с этой историей.

– Да без проблем, только у меня одна просьба, – робко начала я заранее заготовленную речь.

– Какая? – спросил папа, оторвавшись от спагетти с митболами в томатном соусе.

– Не мог бы ты еще раз поговорить с Итаном Блейком, только на этот раз без предубеждения? – Заметив, как он изменился в лице, я подняла руку, тем самым попросив выслушать меня до конца. – Конечно, никакой он не медиум, но у него точно есть какая-то информация об этом деле. Может, он получил ее от кого-то, кого не хочет сдавать полиции, или, может, он добыл ее незаконным способом. Вдруг он увидел что-то, что не должен был видеть, и теперь опасается за собственную жизнь, поэтому и выдумал всю эту чушь про общение с духом мистера Фокса? В любом случае его нужно выслушать.

– Допустим. – Отец промокнул салфеткой испачканные соусом губы. – Но каким образом я зафиксирую его показания, если он не говорит, как получил эти сведения? Я не могу написать, что ему явился дух убитого. Показания Итана Блейка, какими бы ценными они ни оказались, нельзя прикрепить к делу. Что бы он ни сказал, это ничем не поможет следствию. К тому же ни один суд не станет слушать такого свидетеля.

– Тогда поговори с ним неофициально.

– Лидия… – вздохнул он. – Что самое главное в моей работе?

– Рационально распределять имеющиеся ресурсы, – отчеканила я.

– И какой же ресурс самый ценный?

– Время.

– Вот именно. Время. Я не могу тратить его на пустые разговоры.

– Я уверена, что разговор с Итаном не будет бессмысленным. Просто… поверь мне. Пожалуйста.

Я сама от себя обалдела, не говоря уже о реакции родителей.

– Ты знакома с этим мальчиком? – поинтересовалась мама. – Вы друзья?

Я уже собиралась дать отрицательный ответ, когда вспомнила о живущем на нашем чердаке Джеральде. Если Итан все же придет, чтобы помочь мне, я должна буду как-то представить его семье. Будет лучше, если они уже сейчас начнут считать его моим другом.

– Да, мы неплохо ладим.

Это не было ложью. Наш последний разговор прошел не так уж и плохо. Мы, кажется, пришли к взаимопониманию. И хотя я оставляла за собой право до последнего сомневаться в его способностях, отрицать осведомленность этого парня было бы глупо.

– Вы встречаетесь? – резко помрачнел отец.

– Нет! – чересчур эмоционально воскликнула я и уже тише добавила: – Ничего такого. Мы едва знакомы.

– Едва знакомы, но ты так уверена в том, что он будет полезен. Почему? – не унимался папа.

– Потому что он не какое-то там трепло. Если Итан говорит, что ему есть что сказать, значит, так и есть и мы должны выслушать его.

Ух ты! Нет, правда, ух ты. Я даже себя так яростно не защищаю. Мне с подобным рвением можно предвыборную кампанию проводить. «Голосуйте за Итана! Медиума Итана – в президенты!»

– Ну хорошо, – наконец сдался отец. – Пусть завтра зайдет к нам перед школой. Позавтракаем, познакомимся и заодно выясним, что ему известно. Только предупреди своего друга, что это неофициальная беседа. Мы просто поболтаем.

– Спасибо, пап. Сейчас же ему напишу.

– После ужина, – поправила меня мама.

– Да, точно, – сконфузилась я и убрала телефон обратно в карман.

Итан, не посвященный в мой план, был удивлен, что встреча с детективом состоится у нас дома, да еще и за завтраком.

Итан: Почему нельзя поговорить в участке? Мне скрывать нечего.

Лидия: Слушай, он ни за что не поверит, что ты медиум, поэтому я заставила его думать, что ты получил эту информацию не самым порядочным способом.