Почти невинная лисичка для двух диких волчар

Рая Рок

Почти невинная лисичка для двух диких волчар

Глава 1.

Я сворачиваю голову кудахчущей жирной курице и, замерев, оглядываюсь от какого-то странного постороннего звука. Не хруста куриных косточек.

Всего лишь топот зайца в загоне рядом…

Выдыхаю облегчённо, кидаю мёртвую тушку в холщовый мешок и, резко протянув руку, хватаю с перегородки за шею настороженно бухчащего петуха.

– Какие же вы безмозглые создания, – шепчу, смотря птице в глаза и поглаживая по голове. – Но какие вкусные.

Проделываю с ним то же самое и закидываю в мешок, уже представляя до мельчайшей нотки вкуса, какой потрясный ужин у нашей семьи сегодня будет. Почти облизываюсь. Слюнки текут.

Уже месяц мы не ели свежего мяса, и я уже чувствую, как силы покидают меня. Обращаться даётся всё тяжелее, больнее. Лис Джерома вообще уже неделю не отзывается, а ведь ему только пятнадцать.

В нашей природе охота. Нам необходима свежая дичь, желательно тёплая, только испустившая дух. Тогда наша вторая ипостась может насытиться, наполниться энергией. Без этого мы просто её теряем. Становимся пустыми, не люди, но уже и не оборотни.

Да, несколько раз у нас получалось выехать в город и там найти что-то настолько свежее. Но мы кое-как сводим концы с концами, а мясо слишком дорогое, особенно такое особенное.

А эти твари всегда перекрывали лисам кислород, как в прямом, так и в переносном смысле. Нас и так осталось слишком мало, мы на грани вымирания, голодаем, нигде не можем нормально устроиться, и всё из-за них.

Чёртовы волчары. Чтоб они все подохли. Чтоб медведи их всех перегрызли.

Какие медведи, Дара? Они хоть и терпеть псов не могут, но в нашем штате их уже давно нет…

Расправившись ещё с одной курицей, я принимаюсь за зайцев, хоть и не планировала. Но так разозлилась в мыслях, что захотелось взять у этих тварей ещё больше. И я хоть сама терпеть зайчатину не могу, моя сестрёнка Аника обожает. Да и мама.

Но уже после первого ушастого я снова слышу этот звук. Нет, он звучит дальше, и точно не зайцы ему причина.

И не это напрягает меня больше всего. А еле уловимый запах. Свежий дух псины. Волка.

Твою блохастую мать!

Быстро завязав мешок, я перекидываю его через плечо и, осторожно ступая, иду в сторону выхода из огромного сарая, где эта стая блохастых разводит мелкий домашний скот. Здесь и заблудиться можно. Если не знаешь это место. Но я уже успела изучить его вдоль и поперёк. Потому что уже шестой раз за последний год наведываюсь. Но ещё ни разу меня не ловили…

– Вон она!

– Лови эту паскуду, Рай!

Звучат друг за другом голоса двух волчар, смешанные с их же рычанием, и я подпрыгиваю на месте, когда вижу их громоздкие фигуры в щелях перегородки. Сердце ухает в пятки. Их двое, мамочка!

Разворачиваюсь и пускаюсь в бег с препятствиями в другую сторону. К другому выходу. А вернее – дыре в стене, выходящей к их дому, но плевать, придётся сделать крюк. Главное не в их лапы. Они порвут меня, если поймают.

И это придаёт моим ногам скорости и силы перепрыгивать через ящики и деревянные бочки. Курицы, словно наконец обрели мозги, начинают метаться по своим коморкам с громким кудахтаньем, всё мелкое зверьё впадает в истерию от погони двух диких волков уже за своей добычей.

– На этот раз мы тебя поймаем!

– И выпотрошим!

– Всё равно никуда не убежишь! Р-р!

Их разъярённые голоса всё ближе и ближе. Как и их запах.

Мешок с тушками приходится выкинуть на пути.

Твою мать! Мало того, что останемся без ужина, ещё и в злачное местечко мне теперь вход заказан. Это вообще если жива останусь.

Оглядываюсь, чтобы проверить обстановку. Что становится моей роковой ошибкой. Я не замечаю раскинутой на земле сетки. В следующую секунду меня просто подкидывает наверх, складывая моё тело пополам. Но даже так я не теряю ни секунды. Быстро извернувшись в ловушке, я выпускаю клыки и вгрызаюсь в толстую верёвку сетки, пытаясь ту перегрызть.

И лисица внутри меня испуганно поджимает уши, когда я вижу, как два молодых, полуголых оборотня становятся прямо подо мной. Один сверлит меня светящимся жёлтым взглядом со злой ухмылкой, а второй… просто в бешенстве.

– Вот ты и попалась, лисичка, – кидает первый, с коротким ёжиком на голове и шрамом на пол-лица через бровь и глаз. Глаза у него, кстати, оказываются ярко-голубыми, когда перестают светиться, и не меньше выделяются на фоне смуглой кожи и чёрных волос.

А вот второй, хмурый который, и выглядит ещё более паршиво. Прямо как мои перспективы. Удлинённые волосы висят чёрными сосульками, чёрные глаза прищуриваются, а сам он скалится и выдаёт грудное рычание, так, что человеческая шерсть на всём моём теле встаёт дыбом, а я думаю, что мне точно конец.

Глава 2.

Следует сильный толчок в спину, и я валюсь коленями на небольшую кучу сена, наваленного у стены пустующего загона. Разворачиваюсь резко, упираясь руками сзади о сухую траву, и тихо рычу. Здесь ещё темнее, чем в основном помещении, лишь сквозь щели в досках проникают яркие полоски света от фонарей, но благодаря своему зрению, как сквозь сверхяркую призму, я прекрасно вижу тех, кто на меня надвигается. Чувствую себя загнанным зверьком, добычей. Хотя так оно и есть.

Райден и Адалай Чёрной долины, старшие сыновья альфы этой стаи. Хозяева этих территорий. Наслышана, а теперь и, к глубокому грёбанному сожалению, могу наблюдать этих чертей лично.

– Будешь рычать на нас, и мы быстро вырвем твои милые зубки, – цедит сквозь зубы Райден, тот, что с голубыми глазами.

– Даже если будешь самой тихой и послушной, я обещаю тебе незабываемые ощущения, сука, – скалится второй, Адалай, с чёрными глазами и волосами-сосульками. Он более грубый и прямой. Его клыки на моих глазах вырастают в острые лезвия, а из его груди звучит тихий рокот зверя.

Рай взмахивает кистями, и из его пальцев вырываются острые когти.

– Так вот, кто воровал у нас. Розоволосая сучка. Даже немного жаль перегрызать глотку такой симпатяжке.

Я ненавижу их. Но знаю, что если плюну им в морду или попытаюсь сопротивляться, то точно живой отсюда не выберусь. Поэтому приходится включить свою природную изворотливость.

– Ну зачем же сразу так радикально, мальчики? – выдыхаю, пытаясь примирительно улыбнуться, немного отползая назад. – Мы можем договориться…

– О, смотри, Ад, наш зверёк предлагает договориться, – ухмыляется Райден, когда они встают прямо около меня, возвышаясь двумя огромными мускулистыми тенями. Натренированность и красота их тел поражает, я не так много раз видела молодых волков в человеческом облике, и сейчас понимаю, что истории о невероятности некоторых видов не выдуманные.

Но ровно настолько же они невероятные ублюдки.

– Зачем нам договариваться о чём-то с такой никчёмной шавкой? – выплёвывает Адалай и, сделав резкое движение рукой, вспарывает кожу на моём плече когтями.

– Ай-ай! – скулю я, схватившись за рану, отползаю ещё дальше, упираясь спиной в стену. Скотина! Чёрт лохматый!

Кожа затягивается не так быстро, как в моём нормальном, сытом состоянии, но жуткая боль всё равно достаточно быстро начинает тухнуть, а распоротая кожа медленно восстанавливаться.

Всё это время Адалай принюхивается между делом, будто чует что-то, но жажда мстить, убивать каждый раз перевешивают.

Всеми силами пытаюсь выглядеть жалостно, выдавить слезы, но не могу.

Моя ненависть просачивается, всё презрение вырывается из меня рычанием с оскалом.

– Вы сами виноваты в том, что я у вас ворую! Вы же нас и вынуждаете это делать! Ненавижу! Чтоб вы все сдохли, блохастые твари! Если хотите – убейте, но я вас с того света достану, и вы всё равно за всё поплатитесь, уроды!

Я медленно поднимаюсь на ноги, прижимаясь к стене. Смотрю с враждебностью на оборотней и уже прощаюсь с жизнью, потому что вижу, как они жаждут моей крови.

Адалай слизывает красную жидкость со своих пальцев и когтей демонстративно, смотря на меня исподлобья, а Райден в два счёта оказывается рядом. Хватает меня за шею, вдавливает за неё мою голову в доски позади и цедить сквозь жуткую ухмылку.

– Такую падаль как вы надо истреблять. С удовольствием. Я вырву глотки всем до единого. После тебя примусь за твою вшивую родню. Только сначала ты скажешь мне, где вы прячетесь.

– Ничего я тебе не скажу… волчара, – выдавливаю сквозь зубы, хоть и темнеет перед глазами уже от нехватки кислорода. Всё равно пытаюсь царапаться, вырываться.

– А-р-р… Чем это воняет? – голос оборотня меняется, становится более низким, рычащим, будто говорит сам зверь. – Какого хер-р-ра?

Райден глубоко втягивает носом воздух, прикрывая глаза, а когда распахивает те, радужки хищника подсвечиваются жёлтым. В его груди тихо вибрирует, а он скалится.

– Отвали от меня… Лучше убей… – выдыхаю, вскрикиваю, когда волк с безумием в лазурных глазах склоняется к моей шее. Это похоже лишь на одно. И от этого понимания внутри меня вспыхивает несогласие и ужас.

Когти оборотня больно впиваются в кожу на моих руках, он снова оставляет на мне глубокие царапины, что я чувствую, как капельки крови стекают по коже вниз, щекотя. Зубами прихватывает кожу на моей шее, и прикусывает сильнее, почти прокусывает насквозь, злясь, что я дёргаюсь.

Адалай с оскалом и недоумением смотрит на нас со стороны, но тоже иногда кривится и ведёт носом, будто чувствует странный запах.

Но моё тело ничего не выделяет! В одном случае их зверь мог откликнуться похожим образом, в период моей течки. И я даже слышала такое, что волки могут реагировать на самок другого вида, но в том-то и дело, что у меня ничего нет! В другом случае я бы и на километр к ним не приблизилась.

–Это какая-то ошибка! Не трогай меня… Нет!

Райден никак не реагирует на мои попытки вырваться. Он только порыкивает. Его, как истинного хищника, только больше раззадоривает это. Движения оборотня необузданные, быстрые, яростные. Он легко лезвиями когтей распарывает на мне лосины, задевая кожу ног, оставляя царапины и там. Другой рукой хватает меня за шею, волосы, за талию. Я пытаюсь обратиться. Но не хватает сил.