Опасно любить

Таня подмигнула мне, мол, «смотри, ухажёр», а я только улыбнулась. Буду держать Пашку на расстоянии, нельзя подпускать его близко. Я знаю, что я милая и в меня можно влюбиться. Но я не хочу, чтобы в меня влюблялся кто попало…

Занятая этими мыслями, я совсем потерялась, и увидела спину Ильи Сергеевича, который прошёл мимо с подносом. Да, именно так: как будто судьба решила проверить меня. Я почувствовала, как кровь прилила к лицу. Пашка что-то шутил, а я слышала только стук собственного сердца.

Таня и Вадим померились. Вчера вечером он пришёл к общаге с большим букетом белых роз. Таня долго не хотела спускаться, но в конце концов сдалась, спустилась и приняла извинения. Я видела из окна Вадима. Высокий, стрижен коротко, в облегающих чёрных джинсах и чёрной майке, по вид накаченный. Таня приняла цветы, принесла их, растрёпанная, в комнату, и убежала на свидание. Вернулась поздно, счастливая.

– Парней надо держать на поводке и не давать слабину, иначе они расслабятся и на шею сядут. Дала Вадиму второй шанс, – сказала она и засмеялась.

Сегодня Таня опять на свидании с Вадимом. А я сижу за столом, на котором стоит карандашница с моими листьями клёна и ваза с большим букетом белых роз. Запах заполняет комнату и от него немного кружится голова. А открыла окно пошире, чтобы проветрить, и как по команде пошёл дождь, да такой сильный, что пришлось совсем закрыть окно. И я теперь погибаю от аромата чужих роз. Интересно, Илья Сергеевич часто дарит цветы своей жене?

Вчера, когда Таня вернулась после свидания, мы сидели в комнате и разговаривали. Она рассказывала о Вадиме, и глаза у неё блестели. Я слушала и улыбалась, но всё время думала о своём. Таня спросила:

– Аня, а ты в кого-нибудь влюблена? Может в Пашку, гитариста?

Она застала меня врасплох. Я почувствовала, что уши покраснела. Пытаясь скрыть смущение, я засмеялась и сказала:

– Нет, конечно!

Но ты знаешь, дневничок, что я соврала.

Сегодня без стихов.

Глава 6. Вечеринка в общаге

Дорогой Дневничок!

Вчера в общаге был настоящий балаган. После ужина девчонки притащили две огромные бутылки какого-то розового вина и сразу решили: «Будем веселиться!». Я сначала хотела остаться в комнате, но Таня закатила глаза и сказала: «Аня, ты совсем засиделась. Если не пойдёшь – обижусь!».

Столы сдвинули, поставили табуреты в ряд, включили музыку на колонке. Запахи стояли довольно неприятные: пригорелая курица и духи.

И конечно, появился Пашка. Как же без него. С гитарой за спиной, в светлой толстовке, волосы кудрявые, лоб блестит. Он схватил свободный стул, поставил рядом со мной, и я почувствовала запах его дезодоранта – сладкий, как жвачка «Бубль-гумм». Пашка повернулся всем телом, улыбнулся и сказал, глотая слова:

– Аня, хочешь, сыграю для тебя?

Я дежурно улыбнулась в ответ, но подумала: «Только не для меня».

Не дождавшись ответа, он заиграл «Кукушку», и девчонки слушали с упоением. В тот момент я почувствовала себя чужой. Все эти аккорды, но они будто проходили мимо меня. Чтобы немного отвлечься, я представила, что на гитаре играет не Пашка, а Илья Сергеевич. Как всё-таки важен контекст, как важная личность! Даже если бы Харевский играл на гитаре какую-нибудь ерунду, я бы всё равно слушала с упоением. Потому что важно не что говорит или делает, а кто говорит или делает. Если в человеке нет внутренней силы, нет энергетики, то он не интересен.

Думая так, я накручивала себя и погружалась в дурацкие воспоминания и мысли. И вдруг… я закрыла глаза и представила, что по правую руку играет на гитаре не Пашка. Что эти струны перебирает Илья Сергеевич. Представила, как его длинные пальцы касаются гитары, и сердце моё ухнуло вниз. На секунду мне показалось, что он и правда сидит рядом. Так ясно, что я едва не повернулась, чтобы встретиться взглядом. Но вовремя опомнилась и почувствовала, как мою щёку пожирает Пашка взглядом. Я поправила волосы и закрыла щёку как смогла и внутренне усмехнулась.

Мне стало жарко. Я посидела ещё немного и встала, сказав Тане, что мне жарковато и я выйду подышать, а потом вернусь.

Я вышла в коридор, мне стало спокойней. Я дошла до комнаты и нырнула за дверь. Но там было тоже жарко и трудно дышать. Я взяла синюю длинную куртку с жёлтыми пуговицами и выскочила в коридор. И там меня уже ждал Пашка. Он вспыхнул и кинулся ко мне.

– Аня, ты ушла? Тебе не понравилась моя мелодика?

(Мелодика… Мелодика… Чёрт!).

И проглотил слюну.

Я ответила, что мне стало душновато и решила выйти подышать на улицу.

– Хорошая идея. Мне тоже жарко. Давай вместе погуляем.

И мне пришлось выйти на улицу с ним и сделать круг вокруг общежития. Как же бред он нёс! Слушать Пашку было тяжко. Я шла и страдала. Ну неужели он думает, что его росказни будут мне интересны? А вечер, который переходил в ночь, был довольно тёплым. Осень ещё не вступила в права, и можно было наслаждаться пока не холодными вечерочками.

Наконец, круг закончился, и я сказала, что пойду спать. Пашка хотел что-то сказать, но я не стала слушать его бубнения и заскочила в подъезд. Он пошёл следом. Мы ехали в лифте и молчали. Было странно ехать в жёлтом лифте один на один с Пашкой. Глупости это, самые настоящие глупости.

Ночью я почти не спала. А Танька похрапывала. Я села у окна и вскоре пошёл дождь. Я смотрела, как капли дождя медленно стекают по стеклу. И думала: зачем я среди всех этих людей, зачем мне эта учёба? Студенты веселятся, смеются, целуются. У них всё просто. А у меня – нет. Я испытываю чувство, которое съедает меня изнутри. Такова моя участь: страдать!

Никто не может понять женщину лучше, чем мужчина. Потому что женщина себя понять не в состоянии. Женская натура переменчивая. Сегодня её веселит одно, завтра радует другое. Но главное – это любовь. На первой лекции Харевский сказал, что выбирая между любить или быть любимым, нужно выбрать второе. Но как отказать сердцу? Как изменить себе? Не могу это сделать. Теперь я ясно понимаю, что полюбила. Полюбила жестоко, безответно, полюбила того, кого нельзя любить. Он женат, у него двое детей. И я о нём мало знаю, но и того, что знаю достаточно, чтобы по ушу влюбиться. Ах, это моя первая настоящая любовь. Я раньше никогда не влюблялась так сильно. Все эти мальчики в старших классах ни в счёт. Я ни с кем серьёзно не встречалась и толком даже не целовалась. Видимо, судьба знала, что надо оставить свою душу чистой, чтобы отдаться тому, кого любишь по-настоящему.