Невеста Морского Ветра

Дмитрий Вектор

Невеста Морского Ветра

Глава 1: Призрак в тумане.

Октябрьский туман над портом Гуанчжоу был особенным – он не просто окутывал мачты кораблей, а словно пил их, растворяя реальность в молочно-серой дымке. Цзян Лонг знал толк в морских туманах. За тридцать лет службы картографом императорского флота он научился читать их, как древние свитки: этот туман скрывал тайну.

Стоя на деревянном причале, пропитанном запахами соли, сандала и далёких специй, он поправил бронзовые очки и вгляделся в серую завесу. Где-то там, за границей видимого мира, покачивалось на волнах нечто невозможное.

– Сеньор Лонг, – послышался знакомый голос с лёгким андалузским акцентом. Из тумана материализовался силуэт Диего Аларкона, испанского торговца, с которым Цзян Лонг уже несколько лет вёл дела по картографическим вопросам. Лицо Диего было бледным, а обычно уверенные движения выдавали нервозность.

– Диего, – кивнул Цзян Лонг, не отводя взгляда от тумана. – Ты тоже его видишь?

– Видеть – Испанец нервно сглотнул и перекрестился. – Сеньор, этого корабля здесь не было вчера вечером. Клянусь Девой Марией, его не было!

Туман дрогнул, словно морское чудовище, меняющее очертания, и открыл взгляду то, что заставило сердце картографа пропустить удар. В тридцати метрах от причала покоился трёхмачтовый галеон, который должен был сгнить на дне океана века назад. Его корпус тёмного дерева блестел влагой, но не обычной морской – эта влага переливалась зеленоватым светом, как если бы корабль был покрыт светящимся мхом морских глубин.

"Анхель де ла Гуардиа" – золотые буквы на корме мерцали сквозь туман, хотя золото давно должно было потемнеть. Паруса висели распущенными, но не рваными от времени, а как будто их только что спустили после долгого плавания. На палубе не было видно ни души, но Цзян Лонг мог поклясться, что чувствует присутствие – множество присутствий, наблюдающих за ними из-за туманной завесы.

– Расскажи мне об Изабель де Кастилья, – тихо произнёс картограф, доставая из кожаной сумки медный астролябий. Прибор в его руках начал слабо вибрировать, стрелка компаса беспокойно дрожала, указывая то на галеон, то на открытое море.

Диего побледнел ещё больше. Его рука непроизвольно потянулась к серебряному кресту на шее.

– Откуда вы сеньор, это очень старые истории. Легенды, которые лучше не вспоминать.

– Диего, – Цзян Лонг наконец оторвал взгляд от корабля и посмотрел на торговца. В глазах китайца мелькнула сталь, которую обычно скрывала учёная мягкость. – Этот галеон изменяет морские течения вокруг себя. Видишь, как вода у его борта движется против ветра? Мой астролябий показывает магнитные аномалии, которых не должно быть. А ты говоришь мне о легендах.

Испанец оглянулся по сторонам, словно боясь, что их подслушивают, хотя в предрассветной мгле порта кроме них никого не было видно.

– Изабель де Кастилья была особенной, – начал он медленно. – Говорили, что в её жилах течёт кровь древних обитателей морей. В 1567 году она полюбила конкистадора Родриго де Луну, командира этого самого галеона. Он обещал жениться на ней, но когда настало время возвращаться в Испанию.

– Предал её, – закончил Цзян Лонг. – И что сделала сирена?

– Вы верите в такие истории, сеньор?

– Диего, я вижу корабль трёхсотлетней давности, который материализовался в тумане и нарушает законы природы. В данный момент я готов поверить во что угодно.

Торговец судорожно вздохнул.

– Говорят, что она прокляла весь его флот. Семнадцать кораблей с золотом Нового Света исчезли в одну ночь. А "Анхель де ла Гуардиа" она оставила себе – как напоминание о предательстве. И теперь, если корабль появляется в каком-то порту, это означает.

– Что? – Цзян Лонг почувствовал, как холодок пробежал по спине.

– Что сирена ищет потомка Родриго де Луны. Чтобы завершить свою месть.

В этот момент туман вокруг галеона заколебался, и на его палубе мелькнула тень – высокая женская фигура в развевающемся платье. Она стояла у борта и смотрела прямо на них. Хотя расстояние и туман не позволяли разглядеть лицо, Цзян Лонг отчётливо почувствовал вес этого взгляда.

Астролябий в его руках вдруг раскалился, словно побывал в кузнечном горне. Картограф вскрикнул и выронил прибор. Медный диск упал на мокрые доски причала и покатился прямо в сторону воды, словно его что-то тянуло к морю.

– Сеньор Лонг! – Диего схватил китайца за рукав. – Нам нужно уходить. Немедленно!

Но Цзян Лонг стоял как завороженный. Женщина на корабле подняла руку – в её пальцах что-то сверкнуло. И вдруг до них донёсся звук, который заставил сердце сжаться от неведомой тоски: морская песня, древняя и прекрасная, полная любви и боли.

Туман начал рассеиваться, открывая галеон во всей его призрачной красе. Теперь было видно, что корабль не просто стоит на воде – он словно висит между мирами, частично материальный, частично состоящий из лунного света и морской пены. А песня становилась всё отчётливее, и Цзян Лонг понял, что слова звучат не по-испански и не по-китайски – на языке, который был древним ещё когда люди только учились строить лодки.

– Она зовёт кого-то, – прошептал он. – Она зовёт.

Неожиданно песня прервалась. Женская фигура исчезла, туман снова сгустился, и галеон растворился в сером утре, словно его никогда и не было. Остались только круги на воде и медный астролябий, который теперь лежал у самого края причала, указывая строго на восток – туда, где встаёт солнце над Южно-Китайским морем.

Диего Аларкон крестился в третий раз за последние несколько минут.

– Сеньор Лонг, прошу вас, забудьте о том, что видели. Изабель де Кастилья не прощает. Никого не прощает.

Но картограф уже поднимал свой астролябий, изучая новые отметки, которые появились на его поверхности – тонкие линии, складывающиеся в узор, очень похожий на морскую карту. Карту мест, которых не было ни на одном известном ему атласе.

– Диего, – медленно произнёс он, – а что ты знаешь о дочерях сирен?

– О чём вы говорите?

– Эта песня – Цзян Лонг провёл пальцем по загадочным линиям на астролябии. – В ней звучал не только голос Изабель. Там был ещё один голос. Молодой. Женский. И он пел не о мести.

Он поднял взгляд на испанца, и Диего увидел в глазах картографа то же опасное любопытство, которое когда-то привело Родриго де Луну к роковой встрече с морской владычицей.

– Он пел о любви.

В порту Гуанчжоу начинался новый день. Торговцы раскладывали свои товары, грузчики готовились к работе, рыбаки чинили сети. Никто из них не видел призрачного галеона и не слышал песни сирен. Но Цзян Лонг знал – это было только началом. Началом истории, которая изменит не только его жизнь, но и судьбу всех, кто осмелится приблизиться к тайнам морских глубин.

Глава 2: Наследие адмирала.

Три дня спустя Цзян Лонг всё ещё не мог выкинуть из головы видение призрачного галеона. Астролябий он спрятал в потайном отделении своего письменного стола – загадочные линии на его поверхности становились всё отчётливее, словно невидимая рука продолжала их вычерчивать. По ночам прибор слабо светился зеленоватым светом, а иногда Цзян Лонгу казалось, что он слышит далёкую морскую песню.

Картограф сидел в своём кабинете в здании морского ведомства, склонившись над новыми чертежами торговых маршрутов, когда дверь распахнулась без стука. Вошёл запыхавшийся курьер в синей форме императорского флота.

– Господин Цзян! – выпалил молодой человек. – Вас срочно просят прибыть в госпиталь Святого Франциска. Там умирающий иностранец требует именно вас. Говорит, что у него есть что-то очень важное для картографа императорского флота.

– Иностранец? – Цзян Лонг отложил чертёжные инструменты. – Какой национальности?

– Испанец, господин. Очень старый. Капитан торгового судна, которое пришвартовалось позавчера. Врачи говорят, что он не проживёт и до заката.

Госпиталь Святого Франциска располагался в европейской части порта, где католические миссионеры заботились о больных моряках всех наций. Цзян Лонг редко бывал в этих краях – атмосфера здесь была пропитана запахом ладана и звуками латинских молитв, что действовало на него странно успокаивающе и тревожно одновременно.

Монахиня в белом одеянии провела его по длинному коридору к палате в дальнем крыле здания. У двери стоял знакомый силуэт – Диего Аларкон нервно переминался с ноги на ногу, сжимая в руках потёртую шляпу.

– Сеньор Лонг! – Испанец бросился к нему. – Слава Богу, вы пришли! Капитан Эстебан Морales уже два дня просит о встрече с вами. Он говорит он говорит, что знал о вашем появлении.

– Знал? Что это значит?

– Лучше спросите у него самого. Но поторопитесь – врачи не дают ему и часа.

В полутёмной палате на узкой койке лежал древний старик с седой бородой и глазами, выцветшими от долгих лет службы под тропическим солнцем. Его дыхание было прерывистым, но когда он увидел вошедшего Цзян Лонга, в потускневших глазах вспыхнул огонёк.

– Картограф – прохрипел старик по-испански. Диего тут же начал переводить. – Наконец-то. Я ждал ждал так долго. Родословные записи не лгали. В вас течёт его кровь.

– Чья кровь? – Цзян Лонг придвинулся ближе к койке. Что-то в голосе умирающего заставляло его сердце биться быстрее.

– Родриго де Луны. Конкистадора. Вашего предка.

Слова поразили Цзян Лонга, как удар молнии. Он откинулся назад, чувствуя, как комната начинает слегка покачиваться.