Хроники охотника. Том 1. В пасти у дьявола

Впрочем, зная, что барахольщики из комиссионки тащат в свою лавку все подряд и ничем не брезгуют, могу предположить, что этот меч сняли с останков неудачливого воина, павшего от когтей хищной твари, или от рук бандитов. Впрочем, абы кто не стал бы пользоваться обсидиановым мечем, воин должен быть опытным, так как обращаться с ним не так просто. Им следовало наносить исключительно прямые, рубящие удары и ни в коем случае не поворачивать рукоять, иначе лезвие могло надломиться. Таким мечем нельзя парировать удары, и вообще оружие это весьма капризное и я не любил им пользоваться. Однако, даже самый острый стальной меч для шкуры стренога будет не острей зубочистки. А на иное холодное оружие по типу магнитной катаны, или ультразвукового рассекателя, у меня не имелось финансов. Суммы с тремя нулями для меня сейчас неприподъемы.

Ножны убрал за спину, пристегнув их к магнитным "липучкам"после, дабы проверить работу ножен, завел руку за спину и разжал пальцы- меч со скрежетом сам выпрыгнул из ножен, и рукоятка клинка надежно прилипла к магнитной перчатке. Затем проделал ту же процедуру, но уже в обратном порядке.

Ну все, теперь я готов.

Резко подул сильный ветер, в воздухе появился неприятный запах сероводорода, отдающий тухлыми яйцами, а значит вот, вот и меня накроет тьма. Ну что ж, похоже, на башню забраться я уже не успею, а жаль.

С набедренного ремня снял умный шлем, выполненный в виде компактной многослойной пластины, размером не больше ладошки, в точности, повторяющей рельеф моего лица. Приложил ее к лицу и прижал, шлем тут же активировался, компактные пластинки зашевелились и за секунду она трансформировалась в полноценный шлем, скрыв всю голову от макушки до шеи. Нажал ладонью на шестиугольник барьера и по телу прокатилась вибрация. Я ощутил легкий дискомфорт в позвоночнике, словно меня сдавили снизу и сверху, сильно зачесались уши, зубы застучали, а через секунду вокруг появился еле заметный ореол барьера, слегка подрагивающий на свету.

Словно по взмаху волшебной палочки, свет мгновенно погас, стало очень темно, не видно было даже собственных рук, небо заволокла непроглядная чернота. Линзы, встроенные в шлем, сразу перешли в ночной режим, и черно-белая картинка снова появилась перед глазами. По шлему и броне забарабанил мелкий песок, поднятый ветром, барьер не создавал кинетического поля и защищал только от излучения. Воздух вокруг словно сгустился стал вязким. Над головой загрохотали раскаты грома, которые можно услышать только находясь в самой буре. За долгие годы изучения этого явления, ученые так и не смогли объяснить почему звук распространяется только внутри самого ненастья. Буря, словно коварный грабитель, подкрадывалась неслышно.

Металлические конструкции одного из блоков завода, расположенные от меня парсов в пятидесяти, стали громко скрежетать, словно их хотели разорвать на части. Я вдруг подумал, что будет нелепо, если буря внезапно захочет создать аномалию посреди завода, тогда моя охота закончится весьма плачевно и шансы выбраться отсюда будут крайне низки. Впрочем, стреногу тоже не повезет и, если такое случится на заводе еще долго не появиться ничего живого.

Я вдруг поймал себя на мысли, что забыл уточнить у префекта одну очень важную деталь. Активны ли на заводе противоанамальные установки. Обычно такие сооружались на всех предприятиях, так как кинетические барьеры плохо взаимодействовали с крупными заводскими агрегатами. Поэтому во время бурь, людей с предприятия вывозили и активировали противоанамальные установки, дабы не потерять завод и все его содержимое. Вот только конкретно тут установку могли не активировать. Насколько я знал, заводской комплекс покидали спешно и в панике, и уже несколько недель тут никто не появлялся. Похоже, если я выберусь отсюда, с префектом у меня предстоит долгий и неприятный разговор.

Скрежет внезапно оборвался, словно буря передумала проказничать. Я вздохнул с облегчением и снова сосредоточился на деле.

Дабы улучшить видимость, снял с патронташа мензурку зеленого цвета, поднёс ее ко рту. Две пластинки шлема, в районе рта, послушно раздвинулись в стороны и содержимое вместе с песком оказалось на языке. Горький порошок запихнул за десна, так он будет дольше растворяться, отчего увеличится время полученного эффекта. От принятого усилителя снаружи стало гораздо светлей и появились некоторые цвета.

Первым в глаза бросился темно алый, разлитый по земле в пяти парсах от меня. Пятна крови вереницей уходили вглубь комплекса. По виду они появились тут недавно, имел бы я при себе имплант анализатора, установил бы более точное время, но увы… Однако вспомнив, что пять дней назад прошел сильный ливень, понял, что кровь появилась тут после, как раз в тот день, когда сюда отправился один из наших.

Как его звали, Хорн, кажется? Ну что ж Хорн, похоже именно тут бестия тебя и настигла.

Я осторожно пошел по следу и наткнулся на разрубленный пополам метатель, склонился и рассмотрел оружие внимательней. Удар был сильный, похоже, что Хорн попытался защититься им от когтей упыря, но острые бритвы прорубили металл и вонзились в свою жертву. В подтверждение своих догадок рядом увидел новую порцию расплёсканной крови. Хлестало веером во все стороны, значит артерия.

Тело Хорна обнаружил дальше в двадцати шагах. В предсмертной агонии он пробежал вперед и держась за шею рухнул на живот. Я перевернул тело и взглянул на его лицо, распухшее и почерневшее. Кожа сразу стала трескаться и разваливаться на части, ветер подхватывал иссохшие чешуйки и уносил прочь. Буря разбушевалась во всю силу и начинала пожирать мертвую плоть. Через пару часов на земле останутся только шмотки, надетые на этого несчастного. Странно, но стреног не обглодал его косточки и не уволок в логово, может был сыт и оставил трапезу на потом, а может убивал вовсе не для пропитания. Вот блин, это очень плохо! Бестий, убивающих ради удовольствия, я еще не встречал, поэтому скорее всего, у него тут есть гнездо и возможно даже выводок. Теперь эта тварь станет защищаться до последнего. Такой нюанс усугублял сложившуюся ситуацию еще сильней. Я даже подумал, может стоит вернуться сюда во время следующей бури и привести с собой еще парочку охотников, создать, так скажем, кооператив. Да и гонорар следует потребовать более весомый. Но после отбросил эту мысль.

Я вдруг застыл на месте и стал разглядывать броню Хорна. Это была обычная солдатская кираса, неудобная и громоздкая. Даже при самом паршивом раскладе, охотник не стал бы надевать такую. Сражаться в ней с бестиями попросту невозможно. Я по очереди расстегнул набедренные карманы Хорна, выворачивая их наизнанку, но не для того, чтобы поживится найденным. Я искал кодекс охотника, который обязательно носил с собой каждый кто выбрал эту профессию. Кодексом являлось небольшое электронное устройство, хранящее в себе информацию о бестиях, других охотниках, опасных локациях, об заказчиках, добросовестных и не очень. Устройство было синхронизировано с общей закодированной сетью, к которой имели доступ лишь профессиональные охотники, и предоставлялся он исключительно по биометрическим данным, загруженным в кодекс, никто другой войти в сеть не мог. Кодекс хранили как зеницу ока, и всегда держали при себе.

Я вывернул все карманы, но ничего не нашел.

Не был ты никаким охотником Хорн, просто очередной глупец, решивший получить халявные, как он вероятно подумал, деньги. И вообще, скорее всего этот молодой на вид парнишка, совсем недавно попал на планету и многого не знает. Прилетел на поиски приключений и вот так нелепо погиб. Глупая смерть!

– Пусть твой прах примет земля Наала,– прошептал я и поднялся.

Издалека внезапно донесся дикий визг. Кричала бестия, которой не нравилась буря. Во всяком случае так написано в кодексе. В нем я нашёл не много информации о стреноге. В основном там говорилось о том, что связываться с этим существом стоило только в крайних случаях. После услышанного визга я сразу опустошил вторую мензурку. На этот раз вместе с вязким воздухом стало вязким и время. Песок стал реже стучать по броне, а новый крик, прозвучавший уже в другой стороне, звучал так, словно проигрыватель зажевал пленку. Следом высыпал третью мензурку, во рту появился отвратительный привкус, в нос ударил резкий запах аммиака. Мышцы налились силой, пальцы до скрипа сжали рукоятку метателя, теперь своим ударом я мог пробивать черепушки.

Датчики шлема зафиксировали движение, и красная окантовка визоров указала мне направление, я взглянул в право и увидел в мутной пылевой взвеси желтое пятно. Тепловой след стренога мгновенно скользнул в сторону и пропал. Логово искать не придется, бестия сама нашла меня.

Я приготовил метатель и вынул меч из ножен.

Коварная бестия вихрем пронеслась совсем рядом, я предугадал ее действия, услышав топот лап и отскочил назад. Монстр широкой дугой обогнул засыпанную песком погрузочную площадь, затерялась между припаркованными на ней погрузчиками, затем выпрыгнул вперед, оказавшись передо мной в нескольких парсах и на секунду застыл. Вытянутая как у крокодила зубастая пасть была распахнута, над ней горели два красных глаза, а в пасти извивались три змеевидных языка. Три пары тощих когтистых лап, между которыми были натянуты кожаные перепонки, рыли песок. Спина изгибалась дугой так, что острый хребет выпирал сверху ровным строем бугорков. Ростом бестия достигала примерно двух парсов, обычно эти твари были гораздо меньших размеров. Бестия гневно фырчала и скалилась, старалась напугать. Но не бросалась в бой, видимо буря доставляла ей массу неприятностей.

– Извини, но ты поселился не на той территории, – я резко вскинул метатель и нажал на спусковой крючок. Стреног тут же испарился и снаряды ушли в землю. Бестия, уворачиваясь от выстрелов двинулась в лево, я не отпуская спускового крючка продолжал поливать ее градом термических игл. Раскаленные снаряды, попадая в землю вспыхивали огнем, оставляя на песке черные пятна гари, а ветер быстро заметал их.

Я выпустил всю обойму, стараясь стрелять на опережение, но не попал ни разу, бестия постоянно меняла скорость и удалялась от меня, пока в конце концов полностью не пропал из вида в пылевых вихрях бушующего ненастья.

Метатель перестал стрекотать, боеприпасы в обойме закончились, кистью я довернул ствольную коробку оружия ближе к автоматическому досылателю, закрепленному на запястье и тот за секунду вынул пустую обойму и вставил новую. Метатель был готов стрелять дальше.

Бестия затаилась, пропала, словно решила выйти из боя. Некоторое время я стоял, озираясь по сторонам пытаясь услышать или увидеть ее. Но датчики шлема не улавливали ничего кроме свиста ветра и крутящихся вокруг песчаных каруселей.

Правда долго ждать не пришлось, датчики уловили звук позади, за спиной скрежетали острые когти бестии, она стремительно приближалась. Замахнувшись, мечем я резко обернулся и увидел широкий оскал. Лезвие клинка обрушилось сверху, целился я точно в одну из перепонок, без них тварь станет передвигаться значительно медленней, стреног буквально скользил на перепонках по воздуху. Меч попал куда надо и хлесткий удар без труда рассек натянутую кожу. Стреног взревел и пролетел мимо, а я ощутил сильный удар в области живота и увидел, как в след за падающим на землю стреногом посыпались шестиугольные пластины, из которых состояла моя броня. От удара я пошатнулся и с трудом устоял на ногах. Боль пронзила внутренние органы, кусок брони сорвало острыми когтями и теперь ниже грудной клетки висели разорванные лоскуты ткани. Благо само брюхо оказалось невредимо и кишки на месте. Кажется, в комиссионке обещали, что доспехи выдержат любой удар. Конечно, я им не поверил на слово, но все же надеялся, что броня будет более качественной. На деле барахольщики продали очередной ширпотреб. А ведь этот удар прошел по касательной, что было бы, если б на живот обрушился прямой удар? Стреног пронзил бы меня на сквозь? Если останусь жив, наведаюсь в лавку, потребую возврат!

Бестия нисколько ни медля подскочила, и снова скрылась в буре, на земле остались пятна крови лилового цвета. Правда, много крови от такой раны он не потеряет, коагуляция зверя протекает также стремительно, как его передвижение. Вдогонку я выпустил очередь из метателя, но снаряды снова ушли в молоко.

Передышки раненый зверь мне не дал и снова кинулся, только уже справа. Шлем заранее предупредил меня, и я со всей силы отпрыгнул назад, а в сторону нападения бросил метательную ловушку- блестящий пластиковой шар размером с кулак.

Ловушка сработала в воздухе, когда бестия пролетала рядом. Раздался хлопок и во все стороны разлетелась полимерная сетка. Стреног попал в самый ее центр, запутался в липучих волокнах и со всей дури рухнул на землю парсах в трех от меня. Тяжелая туша мордой прорыла глубокую борозду в песке и стала барахтаться как рыба, выброшенная на берег. Воспользовавшись моментом, я сделал три больших прыжка и широко взмахнув мечем попытался нанести удар сверху, прям по хребту твари. Но не тут-то было, бестия предугадала мои действия и встретила ударом задней лапы точно в живот, туда, где отсутствовала броня.

Я отлетел назад, из рук выскользнули и меч, и метатель. Они отлетели на пару парсов в сторону, сам я рухнул спиной на землю, обрушив весь свой вес на медблок, голова по инерции запрокинулась назад, и в шее появилась боль, стреляющая в затылок. Я испугался, что от удара МОБ мог повредиться и поспешил проверить его состояний на дисплее коммуникатора. Но мой живот вдруг пронзила жуткая боль. Я слегка приподнялся на локтях и увидел кровавое месиво на животе. На песок по оборванной броне стекала кровь, которая тут же высыхала и превращалась в пыль. Кровь стренога буря не трогала, ей больше по вкусу человеческая. Рану прижал рукой, перчатка сразу вымокла в вязкой жидкости. Но кажется рана оказалась не глубокой, во всяком случае кишки наружу не вываливались. Мне повезло, когти на задних лапах монстра были сточены, передвигался он в основном на них, отталкиваясь от земли и поря в воздухе на перепонках. Иначе мои кишки наверняка превратились бы в фарш. В спину вонзилась игла, МОБ зафиксировал ранение и ввел все необходимые препараты. Боль мгновенно прошла, кровь на ране стала вязкой как кисель и быстро превратилась в плотную корку, закупорив рану. Теперь я смог подняться на ноги. Открыл четвертую мензурку и высыпал порошок в рот. На этот раз усилитель придал мне невероятную бодрость и прилив сил. Я готов был сражаться дальше.

Пока я приходил в себя, бестия уже выбралась из сетки. Скребя когтями по металлу, стреног взбирался по широким трубам, торчащим из земли в десяти парсах от меня. Тело стренога было все облеплено сеткой, отчего его движения замедлились. Оружие лежало в том же направлении, и я шагнул вперед, хотел расстрелять заторможенного врага из метателя, но не успел. Над головой набирая воздух хлопнули перепонки, зверь воспарил и в падении устремился на меня. За мгновение до удара я успел выставить ладонь правой руки вперёд, из-под запястья, раздвигая кибернетическую кожу, вылез узкий ствол кинетического рассеивателя. Раздался хлопок и на парящего стренога обрушилась кинетическая ударная волна, которая сшибла его в полете. Тот, словно подбитый самолет, рухнул на землю, несколько раз перекатился кубарем и замер. Единственный боевой имплант, который я позволил установить себе, только что спас мне жизнь.

Ствол кинетического рассеивателя снова спрятался в запястье и загудел, переходя в режим подзарядки. Второй раз его можно будет применить не раньше, чем через один сол, а кинетическая волна уже будет в два раза слабей. Как вы возможно уже догадались, имплант этот тоже не из новых.

Оглушенный стреног некоторое время тихо лежал на земле, и я уже подумал, что смог вот так прикончить его, но нет, зверь снова зашевелился и я поспешил в атаку. Поднял меч и ударил по одной из лап, зверь взревел и конечность отлетела в сторону, а из культи прям мне в лицо хлынула струя крови, второй удар я нанес в область шей, но стреног увернулся и лезвие лишь вспороло кожу.

Ответный удар не пришлось долго ждать, острые когти прошлись по запястью левой руки, перерубили автоматический досылатель, кости и мясо. Кисть повисла, словно тряпичная. В спину вонзилась игла и кровь, хлеставшая из раны тут же, вспенилась, и превратилась в красную пемзу, зафиксировав перерубленную конечность на месте. Боли я уже не чувствовал, химия, заполнившая каждую частичку тела, превратила меня в безумного берсерка. Некоторое время я сражался словно безумец, не щадя ни сил, ни крови. Рубил бестию клинком, разбрызгивая лиловую кровь по сторонам. Бестия в свою очередь отвечала взаимностью, несколькими ударами превратила мою броню в труху, ткнула когтями в левый бок, вспорола ногу.

Пнув стренога сапогом в морду, я вскочил на него и оседлал как необъезженную кобылу, он стал брыкаться и пытаться скинуть меня со спины, а я в свою очередь втыкал ему в голову и шею клинок, пытаясь загнать лезвие в черепушку как можно глубже, чтобы повредить мозг. Но башка у этих созданий крайне крепкая, и после трех ударов, лезвие клинка хрустнуло и осталось в голове, погруженное на половину.

Стреног со всей силы подпрыгнул, и перекинул меня через голову. Я гулко рухнул на землю, а сверху обрушился зверь, вонзил один из когтей мне в правое легкое, другой лапой пригвоздил перерубленную руку к земле, пастью сорвал с головы шлем и уже готов был вцепится мне в глотку. Но в этот момент кинетический рассеиватель запищал, оповещая о готовности заряда. Рискуя лишиться единственной здоровой руки, я засунул её глубоко в пасть бестии, и отдал команду. В утробе монстра прозвучал хлопок, и кинетический заряд вывернул тушу наизнанку, разбросав кишки по округе. Бестия застыла на месте, красные глаза стали тускнеть, пока не потухли полностью, затем туша медленно повалилась на бок и застыла.

Я с трудом смог вытащить длинный коготь из тела, отодвинул тяжёлую морду стренога, рухнувшую мне на грудь. Оставляя на песке кровавый след, отполз в сторону от места схватки на несколько парсов и застыл. Силы покидали, я чувствовал холод, сознание мутнело. В спину то и дело вонзались иглы, МОБ старался привести меня в чувства. Старайся, старайся мой хороший, теперь моя жизнь зависит только от тебя!

А еще, главное, чтобы буря закончилась до того, как закончится действие барьера.

Глава 4

Очнулся я от того, что холодная, металлическая морда, толкала меня в окровавленный бок. Боль пронзила голову как молния, ребра и живот выкручивало и жгло. Трудно было даже сделать вдох.

Глаза распахнулись и в них ударил яркий свет утреннего Солнца. Похоже буря миновала, барьер выдержал и меня не превратило в пепел. Это уже радовало. Однако я совсем не мог пошевелиться, руки и ноги казались тяжёлыми как пудовые гири. Поначалу я подумал, что стреног в бою повредил мне позвоночник и теперь я превратился в беспомощный овощ, но привыкнув к свету я огляделся, и обнаружил, что по самую грудь засыпан бурым песком. Каллисто мордой и копытами пыталась откапать меня, но делала это неуклюже и постоянно тыкала в, бес того ноющий от боли, бок.

–Каллисто, стоп, – скомандовал я, и робот послушно отпрянул в сторону.

Приложив не мало усилий, я с трудом освободил целую руку из песочного плена и снова отдал команду.

–Каллисто, узду.

Из-под нижней челюсти мула тут же выскользнула узкая полоска крепкой кожи. Можно подумать зачем вообще у робота предусмотрена такая функция и я отвечу. У более продвинутых версий скакунов подобная функция отсутствует, так как усовершенствованный искусственный интеллект всегда следует за хозяином, чуть ли не шаг в шаг. А вот туповатого АР 003, в плотной толпе, порой, приходится тащить за узду, дабы тот не прилип к случайному прохожему, который как ему кажется, похож на хозяина.

Робот подошел вплотную и сунул мне морду, подавая узду. Я крепко сжал в кулаке плотную, перетёртую кожу.

–А теперь вытяни меня.

Мул резко зашагал назад и со всей дури дернул меня за собой. Я ощутил в области груди и живота такую боль, что мне показалось, что нижняя моя половинка осталась в песке, а верхнюю поволокла за собой железная образина.

–Каллисто полегче, черт тебя дери! – скрипя зубами выкрикнул я.

Впрочем, несмотря на боль, все конечности оказались на месте.

В спину снова вонзилась игла и я почувствовал, как МОБ выпустил в кровь оживляющий адреналин. Это я понял сразу, так как по телу прокатилась волна небывалой бодрости, сердце заколотилось как барабан, зрачки расширились, отчего свет, стал ярче, мозг прояснился, руки и ноги налились силой, и я смог поднялся на ноги, не обращая внимание на боль. Раздробленная рука все еще держалась на пене, но кисть стала полностью белой, кожа стянулась и высохла. Я ткнул в бледную кожу пальцем и ничего не почувствовал, с этим нужно срочно что-то делать.

Прошло уже много времени и плоть могла окончательно отмереть без возможности восстановления, а оставаться без кисти мне совсем не хотелось. Вырастить новую конечность, можно только в крупном городском центре и это очень дорого. Качественные кибернетические импланты, работают лучше родных конечностей, но прайс за низ уж совсем заоблачный.  А дешевая кибернетика не отличается быстрым откликом и точностью работы, что в моей профессии очень важно.

Я вынул из МОБа небольшой контейнер со шприцами, в одном из них, находилась синтетическая кровь, ввел содержимое в вену побелевшей кисти и кровь стала медленно расползаться по ней заполняя каждый капилляр. Через некоторое время рука снова обретет розоватый цвет, ткани получат питательные вещества и у меня будет больше времени, чтобы пришить ее на место.

Пока действовал адреналин, я огляделся по сторонам в поисках бестии. Ее туша тоже оказалась засыпана песком. Из ровной, бурой глади, торчала лишь одна перепончатая лапа, ту которую я не успел отрубить. С седельных сумок скакуна я снял мощный самострельный багор, прицелился в то место, где примерно лежало тело стренога и выпустил стальной шип, соединенный с багром адамантовым тросом. Шип мгновенно закапался в песок и пронзил бестию, это я понял по хрусту ломающихся костей. Багор закрепил на бедренных крюках Каллисто и отдал ей приказ.

–Вперед.

Мул основательно поднапряг свои сервоприводы, но все же вытянул бестию из песка.

Ни метатель, ни обломленный клинок я искать не стал- бессмысленно, я даже не помню, где именно обронил их, это оружие теперь будет погребено под песками, пока их не найдут местные работяги, разгребающие барханы. Плевать, все равно хотел приобрести на вырученные деньги новое.

Не теряя больше времени, я взобрался в седло и приказал скакуну двигать к выходу. Каллисто постоянно оступалась и проваливалась в песок, меня трясло из стороны в сторону, отчего ребра неприятно хрустели и жутко болели. МОБ почувствовал мои страдания и вколол очередную дозу обезболивающего, кажется, она была последней. К сожалению, посмотреть точно я не мог, так как коммуникатор, закрепленный на запястье, был раздроблен когтями бестии, вместе с рукой. Впрочем, последнего укола хватит до поселка, а там меня уже зашьют медики.

Я вдруг подумал, откуда здесь взялось столько песка? Буря всегда приносила с собой пыль, разбрасывала по округе обломки транспорта и зданий, иногда оставляла после себя весьма ценные вещи, которыми живились предприимчивые барыги из соседних поселков, а еще оставляла аномалии- странные образования не подчиняющиеся законам физики. Но вот песок, да еще и в таком количестве, я в первые вижу. Складывалось впечатление, что ненастье пронеслось над солнечным пляжем унеся с собой горячий песок. Вот только пляжей на этой планете нет, как нет озёр, морей и рек, да и вообще каких-либо водоемов. Вся влага тут находится глубоко под землей, и добывают ее исключительно на бурильных станциях и дождевых коллекторах, которые имелись в каждом поселке, и естественно за каждую каплю драгоценной жидкости, приходилось платить весьма приличные деньги. Впрочем, и сама вода тут является ходовой валютой.

Конечно, можно собирать дождевую воду самому и не платить бешеные деньги за глоток живительной влаги, и я больше скажу, многие этим занимаются. Вот только дожди на этой планете идут, хорошо если раз в полгода. А ливень, прошедший несколько дней назад, был самым настоящим праздником.

Можно подумать, как вообще в таких условиях могла появиться жизнь? Да все просто. Эволюция! Мать ее, эволюция! Люди долгое время думали, что жизнь, зародившаяся на Земле, это своего рода чудо, что шансов на подобное на других планетах крайне мало и вероятнее всего во всей вселенной нет больше подобной планеты. Но на деле все вышло совсем на оборот. Благодаря эволюции местные обитатели научились справляться с любыми трудностями. Например, научились добывать влагу из растительности, корни которой уходят на многие километры вглубь земли. А еще местной живности нипочем губительное излучение бури, которая их словно не замечает. Лишь изредка, то тут, то там появляются мутанты, неизвестно каким образом сотворённые бурей. Ну и в добавок, ни одна животина и на десяток метров не подойдет к аномалии, словно в головы каждого встроены детекторы. Одним словом, эволюция найдет выход даже там, где кажется, что его нет. А может это вовсе и не эволюция, а что то другое. Или кто-то другой?