Ксения

Александра Бешкарева

Ксения

Вряд ли кто-то сейчас сможет сказать, кем и когда было посажено первое деревце на этом диком побережье. Люди тут не селились. Море, голый берег. К тому же, территория переходила из рук в руки то к Турции, то к России.

Но в восьмидесятых годах ХIХ века на побережье поселился князь. Он занемог – грудная жаба. Врач предлагал для лечения морским воздухом лучшие курорты. Князь был молод, не старше тридцати лет, но диагноз его убил морально. В исцеление он не верил, но продолжать жизнь повесы не было ни сил, ни желания. К тому же при ходьбе у него появлялась одышка. Он пал духом и решил покинуть общество.

Пока строился его дом, он жил в шатре. В первое время он не вылезал из кресла, либо читая, либо наблюдая за морем. Прошло совсем немного времени, и он с удивлением обнаружил, что одышка исчезла, и решился на прогулки.

Вот тогда он и увидел это дерево. Это была туя. Она была прекрасна, но одинока и беззащитна. Несколько дней он ухаживал за деревцем, вскопал почву вокруг, поливал. У него появилось ощущение, что и деревце ухаживает за ним. Появился аппетит. Стал крепким сон и радостным пробуждение.

Однажды он велел заложить экипаж и отправился в ближайший городок. Остановился на постоялом дворе, а с утра пораньше вышел на прогулку. Улицы утопали в зелени. Деревья, кустарники, цветы – всё цвело, благоухало и радовало глаз. Росли здесь и похожие на его тую деревья. Он узнал, что это Туя Западная или Жизненное дерево. Князь посчитал это знаком судьбы, или Божьим даром.

Князь обратился к градоначальнику и заказал огромное количество представителей местной флоры, в том числе, и несколько Жизненных деревьев, и нанял рабочих-садовников. Через несколько дней закипела работа. Вот так и появился этот уникальный парк. Князь принимал активное участие в озеленении и совершенно забыл о своей болезни. Женился, имел детей. И дожил даже до внуков. И завещал своим потомкам продолжать обустраивать парк.

Кроме красоты и многообразия растений, парк гордился своей аллеей. Аллея имела полтора метра в ширину и пять километров в длину. Это была прямая линия, которая теперь соединяла два соседних городка – Тихий и Озерки.

По этой аллее в кромешной тьме бежала девушка. Фонарей в парке не было – концепция парка исключала любое искусственное освещение. У входа он ещё как-то освещался фонарями городка. А дальше только белый песок покрытия аллеи как-то помогал ориентироваться. Луна и звёзды были скрыты пышными кронами. Девушка явно опасалась погони. В начале пути она часто оглядывалась, уходила с аллеи в глубину парка и прислушивалась.

Но страх заставлял бежать. Если поймают, вряд ли оставят в живых. Но она все рассчитала. Билет был взят по чужому паспорту до Москвы, а не до Липецка, её родного города. И посадка не на своей станции, а на предыдущей. Хоть это по карте целых пять километров. В теории десять минут быстрым шагом – километр. Но уже прошло 50 минут и все та же картина вокруг. И никакой железной дороги. Еще 20 минут. Внутренний голос шепчет: «Всё бесполезно. Остановись, отдохни».

Станция появилась неожиданно. Поезд уже прибыл. И стоянка всего одна минута. Она подбежала к ближайшему вагону – найти свой вагон она уже не успеет. Дверь открылась, проводник протянул руку, втянул ее в тамбур, и поезд тронулся. И она не смогла сдержать слез.

– Если поймают – они меня убьют!

– Тихо, тихо, девонька. Все в порядке. Давай быстренько в вагон.

Проводник ни о чем не спрашивал. Протянул стакан со сладким чаем, подвинул блюдце с печеньем. Когда она успокоилась, предложил пока устроиться в его купе.

– Сейчас будет станция Тихая. Я тебя закрою, в окно не выглядывай. А потом пойдем в твой вагон.

На Тихой поезд также стоял одну минуту. На станции никого не было. Еще не спохватились.

– Ну, теперь давай знакомиться. Меня зовут Николай Степанович.

– Сеня. Ой, нет, Людмила.

– Билет есть?

Она протянула билет и паспорт. Чужой. Николай Степанович сделал вид, что ничего не заметил. Только сказал, что у нее билет в мягкий вагон, а там работает его внучка Танюшка.

– Я ни в чем не виновата. Но если меня найдут, они меня убьют.

– Не волнуйся. Все уже позади.

В мягком вагоне все уже спали. Танюшка провела ее в купе. И Сенька провалилась в сон, едва коснувшись подушки.

В Краснодаре в мягкий вагон сел один пассажир. Татьяна встретила его, как старого знакомого.

– Здравствуйте, Вениамин Сергеевич. К сожалению, в вашем купе едет еще один пассажир.

– Надеюсь, не пьет и не храпит?

– Что вы! Молодая девушка. Она очень устала, так что постарайтесь ее не разбудить.

Вениамин в Краснодаре был в командировке. Он любил ездить один, так как при его работе отоспаться он мог только в поезде. Но сейчас никак не мог уснуть. Он не мог оторвать глаз от попутчицы. Она казалась такой беззащитной. И, конечно, он был готов сделать все возможное и невозможное, чтобы оградить ее от всех неприятностей.

И тут девушка застонала, выставила вперед руки, как бы отталкивая кого-то. Вениамин подскочил, взял ее за руку и стал тихонечко похлопывать.

– Миша, ты пришел? Миша не уходи, мне так страшно, поцелуй меня.

И Вениамин чмокнул ее в щеку. Девушка улыбнулась и уснула. Вениамин же укрепился в мысли, что она нуждается в его защите. Ночью он почти не спал. Но это была не тяжкая бессонница, а ожидание счастья. Утром он заказал в купе чай, кофе, пирожные.

Ксению разбудил запах кофе. Она огляделась и спросила:

– А где Миша?

– Не знаю. Я здесь больше никого не видел. Я не знаю, что вы предпочитаете, заказал и чай, и кофе. Я – Веня.

– А я – Сеня. Кажется, я сильно проголодалась.

– Сеня – от Ксении, или от Есении?

– От Ксении.

Завтрак прошёл весело. Шутили, смеялись и перешли на «ты».

В купе заглянула проводница:

– Людмила, вот ваш паспорт.

Едва проводница вышла, Вениамин спросил:

– Людмила тоже от Ксении?

Девушка дёрнулась, как от удара.

– Да, я еду по чужому паспорту. Меня разыскивают.

– Расскажи мне всё, я тебе помогу.

– Я не хочу тебя втягивать, это может быть очень опасно.

Но, в конце концов, Вениамин её убедил, и Ксения кратко обрисовала ситуацию, в которую попала:

– Я работала певицей в ресторане на станции Тихой. Там законы, как на Диком западе, начальник отделения полиции ведёт себя, как шериф. А глава администрации имеет абсолютную власть. Они решили, что у меня есть на них компромат. Паспорт отобрали, и стали угрожать.

– А у тебя есть компромат?

– Ннет.

– Ксения, понимаешь, если тебя поймают и найдут компромат, тебя убьют не задумываясь.

– А если не найдут – будут пытать, я могу не выдержать. И убьют и тебя и меня. Я могу позвонить с твоего телефона?

– Да, конечно.

– Даже будет лучше, если ты позвонишь. Его зовут Виктор Сергеевич. Может быть, там уже прослушка.

Скажи, что тебе его рекомендовал Семён Борисович. Спроси, возьмется ли он за перевод с чухонского. Он поймет, что это от меня. Это у нас шутка такая.

– Виктор Сергеевич? Не папа, не мама?

– Дядя Витя мне и папа, и мама. Мои родители погибли.

– Прости. Сочувствую.

– Ничего. Это было давно.

Дядя Витя был в ее жизни с самого начала. Они жили вместе в коммунальной квартире. Но это была такая элитная коммунальная квартира. У Ксении и родителей были три комнаты. С удобствами. У Виктора Сергеевича – две. А общей была только огромная кухня. Жили соседи очень дружно.

Восемь лет назад.

Глаза у Ксении затуманились, но от слёз она удержалась. Это было в мае, восемь лет назад. Шёл урок литературы, это был последний урок. Сейчас приедут родители, и начнётся праздник.

Когда Нина Сергеевна, учитель литературы, а также классный руководитель девятого «А», вошла в класс, там было шумно, как на перемене. Конечно, каникулы, последний урок.

– Здравствуйте, предлагаю отменить занятия, просто поговорим о любви. Каждый может сказать что-то от себя, можно цитировать. В свободной форме, не вставая. Я начинаю: «Любовь нечаянно нагрянет, когда её совсем не ждёшь…».

Класс затих. А затем, неожиданно Света, самая красивая девочка в классе, шумно вздохнула и произнесла нараспев, потупив глазки:

– Я Вас люблю, к чему лукавить?

Каждый из одноклассников хотел бы, чтобы Света обращалась лично к нему. Но Вася Кукин перехватил инициативу, подбежал к Светлане, приклонил одно колено и ответил: «Ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад». Аплодисменты, переходящие в овацию. Урок пролетел незаметно, но дети не хотели расходиться.

– Ксения, за тобой приехали, – Нина Сергеевна увидела в окно машину родителей Ксении.

Её родители были учёными. Она видела их не часто. Но сейчас они завершили все испытания, и закрыли тему. Эта тема была очень важной, чуть ли не прорыв в науке. И папе с мамой дали премию и отпуск на два месяца. Ксения подбежала к выходу, и тут раздался грохот, и какая-то неведомая сила вбросила её обратно в коридор.

Очнулась она в больнице. Рядом сидел дядя Витя.

– Где мама? Я хочу к маме.

– Сеня, тебе нельзя разговаривать.

– Где моя мама?

– Мама не может подойти.

Она попыталась сесть и опять потеряла сознание.

Уже потом, спустя много-много дней, она поняла, что эта травма спасла её от страшной картины гибели родителей. В их машину врезался бензовоз и перевернулся, залив всё вокруг бензином. Раздался страшный взрыв, бензин загорелся. Эксперты говорили, что родители погибли сразу, то есть не мучились. Но какое это уже имело значение?

Сеня не могла это принять и не хотела дальше жить. Сначала это было бурное проявление: истерика, попытка куда-то бежать. Но рядом всё время был дядя Витя. Потом она стала хитрее. Не отказывалась от еды, односложно отвечала на вопросы и её выписали из больницы.

Но и дома дядя Витя не спускал с неё глаз, всё время был рядом. И вот однажды он уснул. Она быстро вскочила, открыла окно. Дядя Витя стащил её с подоконника и упал вместе с ней на пол. Она отчаянно сопротивлялась. И тут она с ужасом увидела, что дядя Витя плачет.

– Дядя Витя, ты что, не надо!

– Сенька, что же ты со мной делаешь, ведь у меня кроме тебя никого нет. Я больше не могу с тобой бороться. Если ты не передумала, сначала вытолкни в окно меня, а потом уж прыгай сама.

И такая боль и безнадёжность была в его голосе, что Сеня поняла, что горе не только у неё.

– Дядя Витя, а почему у тебя никого нет?

– Давай потом. Я сейчас не готов. Может, чайку?

Потом они пили чай, вместе приготовили ужин. Постепенно боль отступала. Дня через два Ксения опять попросила дядю Витю рассказать, почему он один. И он, наконец, решился поворошить прошлое.

Когда я вместе с женой Еленой поселился в этой квартире, здесь уже жили твои родители. Мы сразу подружились. Вместе ходили по вечерам в кино, театры. Вместе ужинали и потом долго, порой за полночь разговаривали, мечтали. Потом Леночка забеременела, и Нина взяла над ней шефство. Следила за режимом дня, рационом питания. Вещи ребёнку решили не покупать до рождения – плохая примета.