Танец с ведьмой

По итогу Велтон напился так, что сам не понял, как уснул прямо за столом. Скользкие кошмары всю ночь цеплялись за его воспаленный разум. В них его дочь Гретхен обвинили в колдовстве и сожгли на костре, а он стоял, связанный магией ведьмы, и ничего не мог сделать. Велтон проснулся в поту на рассвете, ощущая, как рубашка удушающе облепляет влажное тело. Шею и спину ломило, щека упиралась в разбросанную колоду карт, а пальцы цеплялись за упавший кубок, из которого он пил вино.

– Как спалось, герр рыцарь? – Ведьма сидела прямо на столе рядом с его рукой. Велтон мог ощутить тепло ее бедра, даже не касаясь. Она убрала волосы в низкую пышную прическу и оделась в то развратное платье, открывающее плечи. Бархатные перчатки, как обычно, обтягивали тонкие руки.

Велтон не ответил, разгибаясь и потирая лицо. Вдруг цепь сжала горло, заставляя его снова обратить взгляд на ведьму, глаза которой сверкнули вспышкой ярости.

– Прекрасно спалось, – прохрипел он, с отвращением напоминая себе, что ему необходимо отвечать на любой ее вопрос, на любой ее приказ.

– Сегодня нам с тобой предстоит заполнить этот камень до конца. – Ведьма подбросила камень греха в руке, он блеснул ярко-красным в лучах рассветного солнца. Велтон моргнул. Впервые за долгое время тучи рассеялись, и ему на мгновение стало легче от света. Но так же быстро все это исчезло, когда облака закрыли солнце. Он поморщился и поднялся, поправляя смявшийся воротник рубахи и затягивая шнуровку на груди. Ведьма глазами острыми, как у хищной птицы, наблюдала за ним, скользя по линиям его тела. Все это время она сидела на столе, положив ногу на ногу и покачивая ступней, привлекая его взгляд.

– В полдень Гретхен сожгут, и этот камень наполнится гневом окончательно.

На это Велтон сжал челюсти, вспоминая вчерашний суд. Как верующий рыцарь, он обязан остановить подобную несправедливость, даже если находится в отставке. Но ведьма дала ему понять, что не потерпит этого. Вчерашняя манипуляция не подействовала на нее, но он мог попытаться снова.

– Что я должен сделать, чтобы ты спасла девочку? – Необдуманные слова сорвались с губ Велтона, обжигая отчаянной честностью. Он понимал, его заинтересованность только подтолкнет ведьму навредить больше, но не смог подавить свою натуру.

Ее лицо тут же озарилось, глаза заблестели, а губы дрогнули в ухмылке.

– Как интересно. Хочешь спасти эту девочку? Но ты так мало можешь мне дать, Велтон Хайдеггер. У тебя осталось только твое тело, душа уже принадлежит мне. – Она схватила его за воротник рубашки и притянула так близко, что он смог рассмотреть золотистые искры в травянисто-зеленых глазах. От нее исходил запах цветов и дыма, проникающий в самые глубины его существа, пробуждающий в нем низменные желания. Велтон тряхнул головой, прогоняя наваждение.

– Этого ты хочешь, моего тела? Я ведь в твоей полной власти, можешь просто взять, – выдохнул он, не собираясь отдаваться ей добровольно.

– Могу. Но какой в этом азарт? – Пальцы ведьмы приподняли подбородок Велтона, вызывая мурашки от ощущения прохладного бархата, скребущего его бороду. Она наклонилась совсем близко, опаляя губы своим дыханием. – Я и так все равно получу тебя. Ты сдашься. Сам захочешь меня, – тихим страстным шепотом заявила она. – Приползешь ко мне. Ты захочешь меня взять, такова твоя природа. – Ведьма с усмешкой отпихнула его прочь с огромной силой, кроющейся в тонких костях. Велтон сглотнул, снова тряхнул головой, прогоняя это странное чувство. Мысли путались, будто он выпил много вина.

– Вряд ли. Ты получишь меня только тогда, когда заставишь.

Едва он произнес эти слова, как понял – зря. Глаза ведьмы вспыхнули злобным обещанием, от которого по спине скользнул холодок, а где-то глубоко внутри зашевелилось греховное предвкушение.

– Увидим. У меня почти целый год. Но я не спасу Гретхен Тренен, даже если ты предложишь мне что-то интересное взамен. Она должна умереть, только тогда камень гнева наполнится. – Ведьма встала со стола, поправила платье и волосы. Безжалостная, равнодушная. Пусть Велтон и знал о ее темной злобной природе, он до конца так и не смог понять, как можно выжечь душу настолько, что там не осталась никакого сочувствия к невинному ребенку.

Несколько часов спустя они стояли на площади. Толстый деревянный столб стража обложила сухими ветками и травой в ожидании осужденной. Протиснувшись вперед, ведьма остановилась неподалеку от матери Гретхен, а Велтону оставалось только следовать за ней. Рядом с Жизель не было младших детей, она стояла одинокой блеклой фигурой. Но ее бледные глаза горели ярче любого пламени. Теперь Велтон понял. Что может быть сильнее материнского гнева из-за несправедливости по отношению к собственному ребенку? Если бы такое коснулось его Агнэ, она бы… Велтон тут же отмахнулся от этой мысли, не желая блуждать в лабиринтах памяти. Но не мог не подумать, что будь на месте Жизель его жена, она бы перевернула небо и землю, лишь бы спасти их малютку Гретхен.