Я – предприниматель

– Пять бутеров в неделю, в среднем двадцать в месяц?

– Да, конечно. Согласно вузовским формулам, мы захотим разбить все на когорты и считать среднее по ним. А то и набегающим итогом. И, конечно, с медианой с поправкой на сезонность. Но все это чушь.

– Вы рушите мои воздушные замки, – заржал Василий.

– Достаточно просто запаха свежего хлеба в сочетании с чесноком и салом. Ты же в курсе как пахнет горячий хлеб с корочкой на мякише, если натереть его чесноком?

– Нет, – честно ответил Вася.

– Ты прожил жизнь зря. Сейчас поймешь.

Хомяков резко ушел вправо и затормозил на заправке. Он растворился в неизвестности, оставив Василия в недоумении почти на полчаса слушать Русское радио и смотреть соцсети в телефоне. Парень выходил несколько раз размяться возле Патриота Виктора. В Москве Вася ездил на Вольте, не самая лучшая машина, по его мнению, но зато экологичная. Патриот же словно плевал на все его принципы. Огромный, громоздкий, страшный и вдобавок неудобный пожиратель бензина. Из хорошего только то, что молодой человек видел из него дорогу свысока, как с переднего места в автобусе.

Виктор появился внезапно, активно дуя на ржаную булку с небольшим ломтиком сала сверху.

– Чего смотришь? – Прокричал он издали. – Чеснока у них нет. Совсем охренели, конечно. И сковородки православной нет, ты подумай! Пришлось на гриле для сосисок подсушить.

И воткнул Василию в рот хлеб, как приблизился на достаточное расстояние. Вася онемел. Это было вкусно. Не странно, не ново. Просто вкусно. Ржаной хлеб и теплый кусочек сала с ярким ароматом чеснока – немного остроты и нотка сладости. Куда тут каким-то суши.

– Булку найти полдела, – объяснил Виктор. – А вот с чесноком просто задница какая-то. Но нашел чесночную соль в местном чипке. Потому и задержался… Как оно?

– Классно, – согласился Вася.

– Ну, и хорошо. Хорошо же это когда хорошо, а не когда плохо. Так что спрос есть, предложение тоже, а вот их баланс – процессная история. В моменте он может быть, но есть сотни причин для его изменения уже через секунду под влиянием сотни обстоятельств, просчитать которые нет никакой возможности. Может, в большом бизнесе с миллионами сделок еще можно вывести какие-то кривые и найти их пересечение. Но в нашем деле с его сотнями сделок в год, а порой и того меньше, спрос, как и предложение – вещи, слишком зависимые от всего, даже от твоего настроения, которое может измениться от запаха ржаного хлеба с чесноком.

Остаток пути они ехали молча. У отеля Виктор маякнул фарами встречающей Наташе.

– Даже спрашивать не буду, – сказал он Васе со вздохом, коротко кивнул девушке, и протянувшись через салон, дернул ручку двери автомобиля.

Эпизод четвертый. Пару пар.

После обеда Виктор позвонил Василию и пригласил к себе продолжить разговор, сославшись на то, что с рабочими делами на сегодня покончено.

– И как оно? Помогает, – с ехидцей спросила Наташа, когда Вася положил трубку.

– Он действительно странный. Как будто хочет сказать что-то важное, но останавливается на полпути, теряя нить повествования, – закатив глаза, ответил Вася. – С другой стороны, что-то в этом есть. Отец никогда не пытался объяснить причины своих поступков в бизнесе. Делал, как считал нужным. А почему, зачем – ты сам должен разобраться или принять как есть.

– Виктор объясняет?

– Он другой. Такое впечатление, что объяснение поступков и поиск причин для него важнее, чем само решение. Но мы слишком мало общались, чтобы делать такие выводы окончательно, – Вася поднял с кровати куртку и закинул ее за плечо. – Ты без меня не заскучаешь?

– Пройдусь по магазинам. Здесь прикольная сувенирка. Я такой у нас не видела, – махнула коротко ладонью Наташа, а потом послала вслед мужу воздушный поцелуй.

Виктор готовил во дворе своего дома на гриле. Два куска жирной говядины шипели на решетке, капли жира стекали на угли, быстро сгорая оранжевыми вспышками.

– Решил заморочиться ради гостя, – ткнул щипцами в мясо Хомяков. – Я мясо не очень люблю. Но не картошкой же угощать.

– Картошку тоже надо уметь пожарить, – возразил Вася.

– Пожарить? – Виктор отложил щипцы и сделал шаг в сторону двери в дом.

– Нет, – рассмеялся парень. – Мясо так мясо.

Хомяков вернулся к грилю и перевернул стейки, попутно побрызгав водой из бутылки на угли, чтобы сбить слишком сильное пламя.

– Наверно, с партнером планируешь дело открывать? – Спросил он.

– Да, есть один человек. Тоже работает в найме. Но я больше занимаюсь пиаром, а он работает руками, инженер.

– Так почему просто не наймешь его, а зовешь в партнеры?

– Платить нечем на старте будет. Все уйдет на оборудование, офис, материалы.

– Или дело не в деньгах? – Хомяков внимательно посмотрел молодому человеку в глаза.

– Да, и страшно тоже одному, – смутился Вася. – Он понимает тему с одной стороны, я с другой. Должна получиться хорошая команда.

– Страх – это правильно. Все люди рефлексируют, и предприниматели тоже люди. Но партнерство должно быть выстраданным, а не спонтанным. Конечно, встречаются и хорошие спонтанные партнерства, когда люди вдруг нашли друг друга навсегда. Но чаще всего это не партнерство, а попытка переложить свои страхи на кого-то другого.

– Если и так, то что в этом плохого? – Развел руками Василий. – В бой легче идти командой. И партнерство – форма отношений, от которой ждешь, что партнер не отступит, не сбежит и не уволится, если будет сложно.

***

– Возьми еще кредит, – Алексей смотрел на Виктора так, как будто еще немного и расплачется.

– Я и так уже закредитован. Больше некуда.

– Так и мне не дадут. Мы же потеряем все. Ты должен что-то сделать.

– Я или мы? Ты кредитов на наш бизнес не брал. Все деньги только я вкладывал.

– Не придирайся к словам. Я годами шел к этому бизнесу. Почему ты хочешь все сломать и выбросить на помойку?

– Я не могу дальше. И так уже в долгах выше крыши. Пора сворачивать расходы.

Алексей замолчал на несколько минут. Оба смотрели в окно старенького авто, где проходила встреча партнеров.

– Ты все просрал, – сказал Алексей. – Никудышная вышла история. Я постараюсь вырулить. Ты, главное, не мешай.

***

– А почему он не взял кредит на себя? – Поинтересовался Василий.

– Сейчас я думаю, что он больше понимал, чем я. И не хотел рисковать на свои. Все же у него был опыт в предыдущем бизнесе, хоть и с тем же результатом. Я тогда вообще мало что понимал. И в бизнесе, и в отношениях. Действовал по указанию. Старался выжить как мог в сложившейся ситуации.

– Жалеете? – В глазах Василия мелькнул неподдельный интерес.

– Нет. Без испытаний на прочность бизнес превращается в хобби. Можно сравнить бизнес с завоеванием женщины. Вроде она уже и твоя, но надо каждый день доказывать, что достоин.

– Надо ли?

– Зависит от твоего отношения. Как к женщине, так и к бизнесу, – Хомяков снял с гриля мясо, отправив его на доску. Нарубил уверенными движениями куски на брусочки и разложил на тарелках, посыпав зеленью, а рядом кинул нарезку овощей. Обильно посыпал все блюдо солью и перцем. – Партнерство всегда обязывает. Что там в голове у партнера, ты вряд ли знаешь, но должен соблюдать некие правила отношений, если хочешь его сохранить.

– С сотрудниками разве иначе? У отца как-то ушел в разгар сезона один из ключевых сотрудников. В итоге едва не развалился отдел, провал в продажах.

– Как тебе объяснить, чтобы не обидеть, – Виктор наколол кусок мяса на вилку и отправил в рот. Тщательно разжевал и проглотил. – С сотрудниками тоже может быть эмоциональная связь. И зависимость. Но сотрудник не поймет, если ты ему скажешь, что в этом месяце он не то, что не получит зарплаты, а надо будет еще занести своих денег в кассу, чтобы остальные получили свою зарплату и аренду заплатить. Партнер изначально на это подписывается. Если он видит себя как партнера.

Василий закончил со своим мясом и отложил тарелку.

– А если не видит? – Спросил он.

– Тогда ты ошибся в выборе партнера. Настоящее партнерство заключается в солидарности, разделении ответственности. Факапить может каждый по отдельности, но выгребать должны все вместе.

– Как-то это сложно, – после краткой паузы подытожил Василий.

– Бизнес – это не семья. И горе тому, кто так будет считать. Сколько я видел компаний, которые начинали строить команду мечты. Сколько слышал про то, что здесь все как семья. Семейный бизнес бывает. А привносить в бизнес аналог семейных отношений не стоит, потому что рано или поздно ты останешься один.

– Вот тут не понял, – покрутил вилкой в воздухе молодой человек.

– В семье всегда есть тот, кто решает за всех. И вроде все вместе, но без этого теневого лидера семья быстро рассыпается. Бизнес же строится с расчетом на постоянный успех и длительное существование. Поэтому каждый механизм в нем должен дублироваться. Кто-то должен подхватывать процессы, когда выходит из ресурса основной движок.

– Так в семье тоже есть супруги, наследники – как дублирующие механизмы.

– Если декомпозировать любую семью, ты убедишься, что это не так. Хотя бы потому, что у семьи нет установки на постоянный успех. Это социальный механизм для упрощения существования индивидуума в обществе. Если тебе комфортнее и проще жить одному, то семья тебе не нужна. Ни та, откуда ты появился, ни своя собственная.

– Так и бизнес не всем нужен, – возразил Вася.

– Конечно. Но семья – часть социальных отношений общества в целом. А бизнес – это вещь в себе. Отдельный социум со своими правилами. Если ты в него пришел, то согласился с тем, что тебе придется жить в парадигме постоянного успеха длительное время. Иначе бизнесу придет конец.

Василий встал из-за стола и принялся кружить по двору от гриля к столу и обратно.

– Вы меня запутали. Давайте упростим максимально. Чем плохо партнерство?

– Партнерство – это отлично, – улыбнулся кончиками губ Хомяков.

– Теперь у меня взрыв мозга!

– Партнерство – это усиление компетенций твоего бизнеса. По отдельности у каждого есть сильные стороны. Вместе вы можете достигать не только суммирования ваших навыков, но и эффекта синергии. Но только при условии, что вы четко готовы следовать к одной цели, не взирая на личные амбиции.

– Чем плохи амбиции?

– Личные амбиции. Они могут мешать принимать компромиссные решения.

– Да, но разве в семье не так же? Жена хочет шубу, муж – обновить авто, в итоге оба едут в Турцию на неделю.

– Ты не понимаешь, – рассмеялся Виктор.

***

– Не лезь, – Алексей оттолкнул Виктора от компьютера.

– Почему?

– У тебя свои задачи, у меня свои. Я же не лезу в твои. Все будет сделано отлично.

– Не сомневаюсь, но ты обещал помочь качнуть продажи.

– Что тебе там непонятно? – Недовольно спросил партнер. – Делаешь КП, даешь продажникам, пусть работают, звонят.

– Ну, вот либо КП не очень, либо продажники. Либо мы все вместе не понимаем, что продаем и кому. Вроде и есть интерес, но продаж нет, – развел руками Виктор. – Нужен взгляд со стороны. С более опытной стороны.

– Ты же видишь, я занимаюсь производством. Это тоже важно! – Алексей ткнул в темный экран компьютера.

– Так если заказов нет, то и производства не будет.

– Если нормальный цикл производства не выстроен, то и продаж не будет, – безапелляционно заявил партнер.

– Какой-то странный спор про курицу и яйцо. Я же не производство пришел обсудить. У нас нет продаж в нужном объеме. Нужно твое вовлечение. У нас и так нечем даже зарплату заплатить в этом месяце. Еще и ты выгреб последние деньги из кассы.

– Так проблема в этом? – Алексей выпрямился как струна.

– Проблема в отсутствии продаж. И я не понимаю, что не так.

– Значит, ты хреновый продажник, что тут непонятного!

– Да, хреновый. Но мы вроде как на двоих тут бизнес начали.

– Окей, я добью сегодня-завтра свои дела здесь и начну погружаться в продажи. Так тебя устроит?

– Хорошо. Спасибо.

– Теперь оставь меня. И так время зря потратили.

***

– В семье ты идешь на компромиссы, чтобы сохранить семью. В бизнесе ты поджимаешь личное, чтобы быстрее достигнуть целей бизнеса. Разница колоссальная, – закончив фразу, Хомяков похлопал Василия по плечу.

Эпизод пятый. Три сорта продуктивности.

Утро выдалось дождливым, что, как оказалось, было вполне по сезону в регионе. Хостес на рецепции пояснила, что разочаровываться не стоит, и через час-полтора выглянет солнце. Вася с Наташей коротко позавтракали на шведском столе в ресторане и потом выбрались на прогулку. Несмотря на дождь, благодаря почти полному отсутствию ветра почти не пришлось мокнуть под зонтом, а дышалось у моря превосходно.

– Наташ, а почему ты меня выбрала? – Спросил Василий.

– Потому что ты умный, – немного удивленно, но быстро выпалила она. – И красивый.

– Умный и красивый? – Разулыбался во весь рот молодой человек.

– Я не знаю, что еще сказать. Перспективный. Надежный.

– Перспективный?

– Конечно, – фыркнула жена. – Должна же я понимать, что будет со мной через десять лет рядом с тобой. Молодость пройдет, а ни кола, ни двора.

– Меркантильненько, – поддел Василий. – Разве ты не рассчитываешь в этом плане на свои возможности.

– Разумеется, рассчитываю. Ты и есть мои возможности.

– Я про карьеру, работу.

– Всех денег не заработаешь, Вась, – посерьезнела вдруг Наташа. – Конечно, у меня неплохая должность. И вроде как нормальные перспективы по движению вперед. Но я-то хочу больше свободы рук. А такое возможно только в семье, на которую можно опереться.

– Гнездо свить?

– Скажешь тоже, гнездо, – ткнула мужа в бок Наталья. – Гнезда тетки вьют. А я понимаю жизнь так. Ты – мой паровозик, тянешь наш состав. Если я могу чем помочь, я помогаю. Если не могу, сижу, вытянув ножки. Когда паровозик устает, я его чищу, уголек подвожу. И потом снова в путь. В одиночку ты и паровозик, и машинист, и стюардесса или кто там чай разносит. Так и надорваться можно.

– То есть я твой паровозик? – Ухмыльнулся Вася.

– Вот! Именно. Мой. Ты мой. Поэтому и выбрала, – довольная подбором формулы удачного замужества вновь заулыбалась Наташа. – У каждого должен быть тот, кому можно сказать, что “ты мой человечек”.

Виктор заехал за Васей после обеда и сразу потащил его на какую-то стройку. Коробку многоэтажного дома уже закончили, и рабочие начали возводить на монолитах стены из толстого керамического кирпича.

– Что скажешь?

– А что тут скажешь. Стройка. Зачем мы тут?

– Ты и впрямь такой нелюбопытный или только притворяешься? – Нахмурил брови Хомяков. – Должен же быть здоровый интерес ко всему, что тебя окружает.

– Вот именно, здоровый, – заметил Вася, уверенный в своей правоте. – Какой мне смысл в лишней информации, если ни в работе, ни в жизни она не пригодится?

– В бизнесе может пригодиться все.

– Информации бесконечно много. И чем больше ты узнаешь, тем меньше можешь запомнить. И уж тем более использовать, – раскритиковал Виктора молодой человек. – Продуктивным быть точно не получится!

– Продуктивность, – медленно произнес Хомяков, словно пробуя слово на вкус. – Как ты это себе представляешь в идеале?

– Да вроде все одинаково представляют, – взмахнул рукой Василий. И в ответ на вопросительный взгляд Виктора постарался объяснить. – Это когда ты сфокусирован на своих задачах в рамках деятельности компании, например. Вокруг тебя ресурсы и не так важно, какие. Ты комбинируешь их, настраиваешь потоки, и идешь таким образом к цели, не останавливаясь на мелочах.

– А если это важные для понимания процессов мелочи? – Поинтересовался Хомяков.

– Тогда делегируешь разбор этих мелочей, а на основании анализа делаешь выводы для общей стратегии. Это же основы управления, о чем мы вообще говорим? – Вася развел руками. – Как вообще можно управлять компанией, если ты постоянно подтираешь сопли работникам или замеряешь уровень топлива в бензобаках служебного транспорта. Разве не для этого придумали автоматизацию и написали столько книг по теории управления?

– Конечно-конечно, какие банальности мы тут обсуждаем, – фыркнул Виктор. – Но все, о чем ты говоришь, работает только в двух случаях. Первый – тот самый вариант из книжек. Когда все регламенты, рожденные в муках потом, кровью и потерями бюджета, уже есть и худо-бедно выдерживаются. Тогда можно взять продуктивного менеджера, поставить вместо другого менее продуктивного, и телега продолжит свое движение вперед. Возможно, быстрее. Возможно, чуть медленнее, если прогноз по продуктивности нового человека не оправдается, но в любом случае компания продолжит работать как ни в чем не бывало.

– Есть и второй? – Поднял брови Вася.

– Конечно. Если во главе компании харизматичный проактивный продуктивный менеджер, то он способен тащить на себе всю махину, затягивая, заражая своим оптимизмом вполне обычных и не очень продуктивных менеджеров. Как бы делясь с ними своей энергией, одновременно решая их силами второстепенные задачи. Такой многорукий бог. Со временем у него появляются зараженные им полубоги, обладающие способностью транслировать проактивность главного бога дальше. Вполне масштабируемая модель, надо сказать.

– Долго так не выйдет делать.

– Как сказать, – протянул Хомяков. – От человека зависит. То есть продуктивность в классическом ее понимании, как отказ от лишних деталей в работе ради фокусировки на цели, возможна или в тепличных условиях статичной регламентации процессов, или в горниле харизмы одного человека, реже небольшой группы лиц, сосредоточенных на достижении цели.

– По-моему, так все и работают.

– Так не работает почти никто, – с тихой улыбкой твердо сказал Хомяков. – Одним не хватает регламентов, если они вообще в курсе, что это. Другим контроля за их исполнением. Харизма же в сочетании с четким пониманием целей вообще продукт штучный.

– И как жить? – Ухмыльнулся Василий.

– Я же не говорю, что продуктивность как управляющего, так и сотрудников нельзя менять в лучшую сторону. Но можно делать это по-разному. Можно как на ваших модных тренингах рассказывают, когда вижу цель, остальное решим в рабочем порядке. А можно формировать свою внутреннюю экосреду с базой знаний и взаимодействием с большим количеством субъектов. И как ни странно, это сильно проще и сильно устойчивее для систематизации управления небольшим бизнесом или на его старте. Помнишь анекдот про инженера?

– Нет, – покачал головой Василий.

– На фирме сломался сложный станок, и его долго не могут починить. То подрядчики неделю провозятся и ничего не найдут. То сразу отказываются, как увидят станок. Нашли в итоге бородатого инженера в свитере лет пятидесяти, привезли его с хутора, где он помидоры выращивал. Инженер походил вокруг станка пять минут, потом берет молоток и тихонечко так стукнет по одному соединению в корпусе. Станок внезапно начинает работать. Спрашивают – сколько мы вам должны? А он – десять тысяч долларов. Они – а почему так дорого за пять минут работы и один удар молотком? Инженер смотрит на них долго, а потом со вздохом устало отвечает – чтобы один раз так стукнуть, я двадцать лет учился в этом разбираться.

– Продуктивность снизу вверх? – Подмигнул молодой человек.

– А ты схватываешь! Конечно, анекдот не совсем про то, о чем я пытаюсь рассказать. Лучше я тебе на своем примере поясню.

***

Печатник с любопытством смотрел на Виктора, который с интересом рассматривал станок для печати офсетом.

– Вот сюда, значит, накручиваем пленку. Ну, пластину для печати одним цветом. Мы их сами не делаем, заказываем в другом месте.

– То есть заказываешь сегодня печать, закладывай день на изготовление пленок, – прокомментировал директор типографии, стоявший рядом.

– А сюда льем краску. И вот тут подаем бумагу. Главное, правильно пленку зафиксировать, если печать не в один цвет. А у нас она почти всегда не в один. Промахнешься в миллиметр, и все, считай, запорол тираж.

– Совсем точно и не попадешь. Станкам уже лет пятнадцать, суперточности все равно не достигнуть. Но если стоишь возле него часами, то со временем понимаешь, как и где подкрутить, – снова прокомментировал директор.

– Но у вас же двухцветный станок. А как выгнать тогда полноцвет? – Спросил Виктор.

– Вот это самое интересное, – Не дал ответить печатнику директор. – Мы ставим два вала, выкатываем на тираже два цвета, потом снимаем пленки, замываем валы, ставим два других цвета и гоним тот же тираж еще раз, получая нужную картинку.

– И попадаете в цвет? – Удивился Хомяков.

– Смещение не больше волоса, – довольно расцвел печатник.

– Сила! – Подтвердил директор.

***

– И что вам дало знание о технологии печати? – Пожал плечами Вася. Они вышли за территорию стройки и стояли у автомобиля, наблюдая за движением кранов, подающих платформы с паллетами кирпичей на верхние этажи. – Вы же не планировали сами ей заниматься.

– Если коротко, то я получил быструю экспертизу по оценке уровня полиграфии. Конечно, я не могу оценить качество выходных пленок, но я знаю, что они хранятся длительное время в типографии и могут использоваться повторно, что при условии твоего об этом знания даст скидку при повторном заказе. Конечно, я не смогу разобраться на каком – одно, двух или четырехцветном станке мне выгоняли тираж. Но я знаю, что видимый на печатном образце полноцвет – не более чем результат совмещения покрытий из четырех красок: голубой, желтой, малиновой и черной. Ну, ладно, не голубой, а цвета волны. И не малиновой, а пурпурной. Это неважно. А важно то, что если я вижу на бумаге вдоль контура какой-то фигуры тонкую полоску одного из базовых цветов, то валы настроили не слишком хорошо. И чем толще такая полоска, тем хуже качество печати. Вряд ли я буду рекомендовать обратиться к такому подрядчику. Полчаса в печатном зале сэкономили мне сотни тысяч, если не миллионы рублей при заказе полиграфии.

– Звучит вкусно, если не замечать, что это ваша персональная экспертиза.

– Вот тут нет, – Виктор открыл дверь в автомобиле и махнул Василию, чтобы тот тоже садился. – Не так сложно донести такую сублимированную экспертизу до менеджера даже с посредственным уровнем памяти и логического мышления.

***

– Что главное в печати? – Виктор смотрел в стеклянные глаза менеджера продаж, понимая, что процесс объяснения легким не будет.

– Что? – Менеджер хоть и не семи пядей во лбу, но понимала, что директор все равно сам все объяснит.

– Что ее сразу надо сделать хорошо. Это не документ в ворде, исправить не получится. Косякнул – перепечатывай. Значит, что самое важное для тебя?

– Что?

– Подписать макет. Не подписала, значит, виноваты мы, мы перепечатываем за свой счет. Если подписала, но не тот, что пошел в печать, опять мы виноваты. Запомнила?

– Да.

– Отлично. Работаем.

***

– Если такими максимами объяснять, то, конечно, до любого дойдет, – согласился Василий.

– Не в этом случае. Она в итоге подписала с клиентом макет с цифровой печатью – ей выгнали пример на цветном принтере. И он разошелся по цвету с офсетом – с печатью на станке. Клиент устроил истерику, а проблема оказалась в том, что подрядчик не передал цифровой макет печатнику, чтобы тот при цветопробе подогнал результат к цифре. Мы перепечатали, но с хорошей скидкой. Правда, в итоге потеряли постоянного клиента, а менеджер уволилась. Но это как раз история про то, зачем нужны регламенты.

Когда они вырулили в центр города, Василий спросил.

– А зачем мы ездили на стройку?

– В дороге лучше думается, – Виктор посмотрел на озадаченного молодого человека и рассмеялся. – Да, я присматриваюсь к локациям. Иногда нужно постоять на месте и подумать, а нужно ли оно тебе в принципе. Не место, а проект в этом или даже другом месте.

– Прям всегда думаете о бизнесе? А как же жизнь, которая пролетает мимо?

– Что ты из меня задрота больного делаешь, – скривился Хомяков. – Конечно, есть и обычная жизнь, чувства, эмоции, желания. Только будет глупо отрицать навязчивое желание постоянно оценивать и сравнивать. Предпринимательство как болезнь. Всегда хочется лучше. Лучше не только у тебя, но и вокруг тебя. А это задача не такая простая. Единственная возможность оставаться в тонусе – постоянно учиться и считать. И вот что я подумал. Едем сейчас обедать, и за обедом ты презентуешь мне свой проект. Попробуешь его продать. Уверен, будет интересно.

– Очень, – скептично вздохнул Василий. – У меня только ноут в отеле остался.

– Зачем нам ноут? На салфетках объяснишь. Ручка у меня есть. Согласен?

– Если только без деталей, самые общие вещи на пальцах.

– Вот-вот, – закивал Виктор. – Именно на пальцах. Это самое ценное, что может быть в проекте. То, что понятно даже официанту в ресторане.