Белая Башня. Песня Севера

Хэлен Макс

Белая Башня. Песня Севера

Часть 1. Белая Башня

Пролог.

Забирай! Забирай! Страхи мои…

О, земля, сил мне дай! И прости…

Кровь прольется, не серчай!

Свет пролей! Уйми печаль…

Пусть в бой идут живые

За мертвых отомстить!

Пусть мертвые в могиле

Дают мне смелость жить!

(из Песни Севера)

Солнце уже начало скатываться за горизонт, освещая золотистым светом стены Белой Башни. Скоро для учеников объявят отбой и надо будет ложиться спать. Лия сидела на своей кровати и мотала от нетерпения ногами. Ей хотелось немедленно узнать, что из себя представляет новенькая девочка, но та молчала. Новенькая сидела, поджав ноги, и смотрела куда-то в пустоту. Лия пыталась заговорить с ней, но в ответ получила лишь широкую улыбку – такую, что даже у семилетней Лии, считавшей себя взрослой и знатоком человеческих душ, не возникло сомнения в ее искренности. И все же новенькая вызывала у Лии непонятное беспокойство. Девочку звали Хэлен.

Жизнь в Белой Башне была не из легких. Подъем на рассвете, скудный завтрак, а затем часы упорных занятий: духовные практики, энергетические потоки и оборона, история великих битв и Святописание, а также традиционные предметы, как в светских школах. Оборона была любимым предметом Лии. Крепкого телосложения, сильная и быстрая – она внушала ужас другим ученицам одним своим свирепым взглядом во время спаррингов: «Даже не пробуй!», – говорили зеленые глаза на белокожем лице, усыпанном веснушками, и обрамленным прядями рыжих волос. Ее побаивались даже ребята – будущие Хранители. Они жили в таких же кельях в крыле напротив, тоже по двое. Все, кроме одного: самого умного, красивого, смелого и сильного мальчика по мнению Лии. Брайн был не из простых, не из деревенских, как сама Лия, которую родители с радостью отдали на обучение, как только у той проявились первые способности. Он был сыном лорда из Южных Земель и жил в отдельной келье со своим дворецким, который приехал в Башню вместе с ним. При этом с другими учениками Брайн вел себя скромно и приветливо. Лия не раз пыталась спровоцировать его на высокомерие, чтобы найти в нем хоть какой-то изъян, но ни разу ей это не удалось. Брайну было восемь, и он был очень спокойным и рассудительным ребенком, который прилежно занимался и проявлял заметные способности по многим предметам. Особенно по стратегии и тактике ведения боя.

Но сейчас Лия думала не о нем. Она думала о новенькой Хэлен, которая сидела на кровати напротив, обхватив колени руками. Лия подумала, что девочка очень красивая. Пожалуй, самая красивая Башне. И ей было любопытно узнать, как она сюда попала и с какими данными.

Без способностей в Белую Башню не брали на обучение никого. Белая Башня не была ни сиротским домом, ни школой, ни пансионом. Белая Башня была оплотом надежды, символом Света и добра. Сюда привозили одаренных девочек со всех Земель Четырех Cторон, чтобы они стали Жрицами – защитницами Света. И многие из них действительно становились ими.

Каждые три года в Башне проводились экзамены и выпускной. Провалив экзамены, учащиеся могли возвращаться в родные деревни или вовсе оказаться на улице – их дальнейшая судьба никого не волновала. Девушки, успешно завершившие обучение, становились Жрицами, но лишь четыре сильнейших получали право выбрать себе Хранителя, Воина и отправиться в свой первый самостоятельный поход.

Обучение на каждом из четырех курсов длилось по три года. Разница в возрасте учащихся составляла от одного до трех лет, и это не считалась помехой для их успешного прохождения программы в обстановке довольно жесткой конкуренции.

Лия любила Башню, считала ее своим домом, своим шансом стать чем-то значимым и быть полезной. Лия не любила перемен. Новенькая была переменой.

Глава 1. Знакомство.

Раскаты грома разбушевавшейся ночной грозы заглушали крики, доносившиеся со двора. Но даже сквозь этот грохот Хэлен слышала бешеный стук собственного сердца. Настолько громкий, что ей казалось, он мог выдать её убежище. Под кроватью было темно и пахло сыростью подгнивших досок. Хэлен крепче прижала к себе тканевого зайца, сшитого матерью, и старалась дышать как можно тише.

Звук шагов… Знакомый голос прорезал хаос:

– Хэлен! Беги! Прячься! – крикнул отец, вбегая в комнату, где она сидела, забившись под кровать. Его взгляд лихорадочно искал девочку.

Хэлен уже готова была выскочить из своего укрытия и броситься к нему, как вдруг в спальню ворвался вурдог. На их маленький посёлок давно не было набегов, и дети младшего возраста, такие как пятилетняя Хэлен, даже не представляли, как выглядят эти существа. До этой ночи.

Застывшим взглядом из-под кровати Хэлен смотрела, как жуткое горбатое существо разрывает тело отца, словно тряпичную куклу. Она онемела от ужаса, лишившись возможности кричать. В комнату вбежала мать.

– Нет! – пронзительный крик разорвал воздух. Женщина бросилась на вурдога с кухонным ножом.

Стон… Запах крови наполнил комнату.

– Ааааа! – Хэлен резко села в постели, озираясь по сторонам и пытаясь понять, где она.

В крохотной комнате, где спали и взрослые, и дети, тут же заплакали малыши, и тетке пришлось зажечь лампаду и встать, чтобы успокоить близнецов. Сон. Хэлен снова приснился кошмар.

После той страшной ночи в поселке Хрустальный Ручей, ее забрал в свой дом дядя, живший в соседней деревне Северных Земель. У них с теткой у самих было четверо детей, и лишний рот стал обузой. Жили они скромно, старшие дети много работали. Хэлен как могла помогала в доме по хозяйству и пасла скот. Девочка была очень доброй – излишне, как казалось ее опекунам для столь суровых времен. Она всем старалась помочь и обожала животных. При малейшей возможности Хэлен убегала в лес, и одному Свету было известно, что она там делала совсем одна.

Когда девочке исполнилось шесть лет, тетка уже не могла ни признать очевидного – Хэлен отличалась, она не была похожа ни на ее детей, ни на других детей их деревни. Она разговаривала сама с собой, часами молча наблюдала за природой, панически боялась грозы, к ней тянулись животные. Никто не мог пасти скот так, как она. Было ощущение, что овцы и козы просто шли за ней, или делали все, что она им скажет.

Все случилось, когда в один из вечеров глава семейства вовремя не вернулся с охоты. В доме закончились дрова, жалкие угли догорали в печи, надо было как-то накормить детей. Тетка собралась уже было идти в лес. На улице совсем стемнело, когда Хэлен подошла к печке и, протянув руку над почти потухшими углями, каким-то образом разожгла огонь.

Это была ее последняя ночь в доме у родни. На следующее утро тетка повезла ее в Белую Башню. По приезде, девочку внимательно осмотрели и куда-то увели. «Мы ее оставляем. Отныне она – ученица Белой Башни», – сказали Жрицы тетке.

Так все началось, и Хэлен не знала, радоваться ей, или плакать. Она жила в келье с другой девочкой, рыжеволосой Лией, на год старше ее самой. Они вместе учились на первом курсе. В Башне было довольно много детей, но мало возможностей для игр. С первых дней занятий у Хэлен почти не оставалось времени мечтать, гулять и любоваться природой. Она привыкла к свободе, к беготне по полям, но выйти за стены Башни можно было только с разрешения Старшей Жрицы.

***

Хэлен осталась на тренировочном поле, когда объявили о завершении занятий и начале свободного времени. Ей не удался урок по обороне. Опять. Она ковыряла землю палкой и что-то бубнила себе под нос.

– Эй, новенькая! – окликнула ее девочка, учившаяся с ней на одном курсе. – Мы идем к Марго, пойдешь с нами?

– Оставь ее, Адриана! – прозвучал строгий голос соседки Лии. – Пусть посидит тут одна, может потренируется. А то с такими успехами в обороне и до отчисления недалеко!

– Перестань, Лия! – резко одернула ее хорошенькая девчушка невысокого роста. – Она со всем справится, ей просто нужно больше времени. Правда, Адри?

– Возможно, Марго, – ответила Адриана. – Да, думаю, что справится, если будет стараться изо всех сил. Ну что, новенькая, идешь?

– Нет, девочки, в другой раз, – Хэлен оторвала взгляд от земли и с благодарностью посмотрела на сокурсниц. – Поиграем в другой раз!

– Ну, как знаешь! – бросила Адриана, и девочки ушли, оставив ее одну.

Брайн шагал в сторону тренировочного поля, когда встретил троих первокурсниц. Они поприветствовали друг друга, и он обратил внимание, как густо покраснела Лия, поспешно отводя взгляд.

Ясные голубые глаза Брайна, казалось, подмечали всё вокруг. Он любил предугадывать реплики собеседника, и как тот поведет себя в следующий момент – маленькая игра, тренирующая его аналитические способности. Но еще больше его увлекал разбор стратегий Великих Битв и изучение карт и планов сражений. Большую часть свободного времени он проводил в библиотеке, погруженный в старинные рукописи. В свои юные годы Брайн мыслил почти как взрослый, анализируя информацию с поразительной для ребенка точностью. И всё же, несмотря на всю свою взрослость, он оставался ребенком, которому, помимо уроков и строгих правил, так не хватало беззаботного детства.

– Милорд, уже поздно, Вы можете опоздать к отбою, пойдемте назад, – мягко произнес дворецкий, обращаясь к Брайну.

Он любил мальчика, за которым присматривал с раннего детства, как родного сына. И поэтому, когда Брайн вдруг заявил своему отцу, что хочет стать Хранителем, не задумываясь отправился вместе с ним в Белую Башню. И сейчас дворецкий гордился тем, что Брайн преуспевал в точных науках, в истории Святописания, в стратегии и даже в обороне. Он был лучшим учеником на своем курсе: уверенный в себе, рассудительный, способный решить любую головоломку и соперничать со взрослыми Хранителями. Внешне мальчик был довольно рослым и крепким, и его легко можно было принять за будущего Воина. Но всех Хранителей брили или очень коротко стригли, и это отличало их от длинноволосых ребят–Воинов. Светлые кудри Брайна остались лишь в воспоминаниях из дома. Головы мальчиков–Хранителей напоминали головы монахов из высокогорных монастырей в Восточных Землях.

Брайн остановился, глядя на девочку, которая сидела на тренеровочном поле и отчаянно лупила палкой по земле, разговаривая сама с собой. Она была одета в форму учениц Башни, но Брайн не видел ее раньше. Ее длинные, слегка волнистые темно–русые волосы свободно развевались на ветру. Маленький аккуратный носик торчал над ртом–бантиком. Она была очень красивой. Брайн застыл.

– Милорд?

– Видишь ту девочку, Себастьян? – очнувшись, заулыбался Брайн. – Когда я вырасту, я женюсь на ней!

– Милорд… Прошу прощения, но она ученица. И если Свету будет угодно, чтобы она стала Жрицей, то Вы будете Хранителем, а Хранители не могут брать в жены Жриц – это запрещают правила Башни.

Брайн выглядел немного расстроенным. Он подошел к девочке, и та подняла на него свой взгляд. Ничего необычного: большие глаза медового цвета под сводом длинных густых ресниц. У Брайна побежали мурашки по коже. Девочка улыбнулась.

– Ты тоже хочешь поиграть? – спросила она так, как могут спрашивать только дети, будто они знакомы уже очень давно.

– Во что? – Брайн на секунду смутился от неожиданного предложения.

– Ты умеешь говорить с животными? – спросила девочка, улыбаясь, и глядя ему в глаза.

– Нет. А ты разве умеешь?

– Давай позовем Джимми, пусть он скажет.

– Как тебя зовут, и кто такой Джимми?

– Хэлен. Я новенькая, а Джимми – кролик, который сейчас придет. А тебя?

– Брайн. Я буду Хранителем.

Брайн наблюдал за Хэлен. Он знал, что девочку не оставили бы в Башне, если бы она ни обладала способностями. Но способность разговаривать с животными – была большой редкостью. Ему стало любопытно.

Серый кролик прибежал как по команде и закопался в складках платья Хэлен. Та смеялась и называла его по имени. Брайн подумал, что это самая красивая девочка в Белой Башне. Самая красивая, которую он когда-либо видел.

Он вернулся в свою келью и взял почитать очередную историческую рукопись. Мальчишки в соседней келье собрались вместе, чтобы немного поиграть в камни. Они шумели и смеялись, как обычные дети. Дети, которым в будущем предстояло брать ответственность за жизни Жриц и судьбу Белой Башни во время битв.

Вурдоги нападали на города и деревни Земель Четырех Сторон и беспощадно убивали людей, не жалея ни детей, ни стариков. Одна Жрица могла справиться с десятком вурдогов за несколько минут. Несколько Жриц могли остановить нападение на деревню. Но самые крупные набеги совершались на Белую Башню, и так было всегда. А подготовка к сражениям никогда не обходилась без Хранителей, которые разрабатывали план обороны и ведения боя. Брайн видел свое призвание в служении Свету, а Белая Башня была его оплотом.

Брайн пытался сосредоточиться на чтении, но новенькая девочка не выходила у него из головы. Он отложил рукопись и взялся за математику. Задачи и цифры отлично тренируют мозги и расставляют все по своим местам в голове. Брайн знал свое предназначение, он был лидером по натуре и уверенно шел к своей цели. Если он будет лучшим на курсе, то его выберет себе в Хранители самая сильная Жрица. Быть может, это будет Хэлен? Брайн снова подумал о новенькой и с досадой отложил задачник в сторону.

Глава 2. Чертенок.

Прошло несколько месяцев после их первого знакомства с новенькой. Брайн следил за ее успеваемостью и помогал с уроками и подготовкой к контрольным. Он занимался с ней всем: от музыки и танцев, до математики и истории. Занятия по танцам и светскому этикету не входили в программу обучения в Башне. Этикет был у Брайна в крови, словно он впитал его с молоком матери, поэтому он с радостью делился тем, что знал сам со своей новой подругой. Ему нравилось заниматься с Хэлен. Она была любознательной и сообразительной. Ее живой ум с радостью открывался новым знаниям.

Особенно хорошо девочке давалась работа с энергией, которой их обучали Старшие Жрицы – Учителя. Когда она управляла потоками, то со стороны казалось, будто она не просто понимает, что делает, но и чувствует суть самого процесса, проникая своим сознанием вглубь материи, раскладывая субстанции и вещества на простейшие составляющие.

Хэлен была приветливой и веселой, и другие дети быстро подружились с ней. Все, кроме Лии. Ее соседка по келье не приняла Хэлен с первого дня их знакомства, но та не понимала причины этого. Она довольно быстро догнала других учениц своего курса по большинству предметов. Но вот оборона хромала. Хэлен была невысокого роста и хрупкого телосложения, ей не хватало сил и мышечной массы.

Для Лии же оборона была еще одним из способов доказать, что на курсе ей нет равных. Она училась усердно, много работала и завидовала тому, как легко и естественно Хэлен чувствует энергию, тогда как ей приходится сосредотачиваться и тратить на это все силы.

Занятия занимали большую часть дня и заканчивались уже ближе к вечеру. Хэлен объяснили, как важно хорошо учиться и показывать результат, что такое экзамен, и что будет после выпускного с теми, кто его не сдаст. Общая одержимость учебой передалась и ей. Дети почти не играли. Вечером свободного времени оставалось совсем немного, и большинство учеников проводили его, погружаясь в чтение рукописей и Святописания.

Иногда они с Брайном все же сбегали за стены Башни, чтобы насладиться красотой окружающего мира, которую Хэлен видела буквально во всем: в протекающей неподалеку речке с ее быстрым пенистым течением, в шелестящих листвой деревьях, в луговых цветах, в свежести ветра, в утреннем рассвете, окутывающем зеленые холмы вокруг Башни, и даже в проползающей мимо букашке. Сидя на траве их любимой лужайки под старым дубом, она завороженно слушала рассказы Брайна про грозных амазонок, про Великих Жриц и их драконов, про храбрых Воинов прошлого и их подвиги.

– Значит, в Мире остался один дракон? – расспрашивала Хэлен.

– Да, последний дракон, он живет далеко отсюда.

– И ему не скучно? Совсем без друзей.

– Наверное, ему немного скучно, – засмеялся Брайн. – Хотя, он уже давно один.

– Ты поэтому приехал с Себастьяном, чтобы не жить одному?

– Нет, я приехал с дворецким, потому что иначе отец бы не отпустил меня. Мне совсем не скучно, особенно, когда ты здесь…

– Я бы хотела иметь своего дракона, – вдруг сказала Хэлен. – Нам втроем было бы очень весело!

– О, да! С тобой не соскучишься – это точно! – улыбнулся Брайн. – Только Великая Жрица может управлять драконом. Спасительница Мира, защитница Света.

Хэлен вскочила на ноги и расставила в стороны худые руки.

– Смотри, Брайн! Я лечу! Я лечу на своем драконе! – сказала она и начала бегать вокруг него кругами.

Хэлен была очень эмоциональной: быстро приходила в восторг от чего-либо или так же быстро расстраивалась. Найдя что-то необычное, или увидя что-то, кажущееся ей слишком восхитительным, ее нервная система перевозбуждалась настолько, что у девочки кружилась голова, и она чуть ли не теряла сознание. Со временем Брайн научился выравнивать ее переменчивое настроение и подбирать нужные слова, чтобы успокоить ее. Они стали неразлучны.

В тот вечер была сильная гроза. Яркие молнии разрывали небо, а раскаты грома сотрясали землю. Из-за проливного дождя не было видно ничего за окнами келий. Брайн уже ложился спать, и дворецкий собирался погасить лампаду, как вдруг дверь тихо отворилась. Хэлен стояла в ночнушке на пороге и вся дрожала.

– Хэлен, тебе нельзя сюда приходить, – взмолился Брайн. – Иди спать!

– Мне очень страшно… – призналась девочка. – Можно я сегодня посплю у тебя?

– Нет, нельзя! Нас накажут! Тебя накажут! – пытался отговорить ее Брайн.

Он подошел к девочке и обнял ее. Она была напряжена, как маленький комочек нервов. Брайн посмотрел ей в лицо: губы дрожали, в глазах стояли слезы. Ей в самом деле было страшно.

– Ну что с тобой делать? – досадовал Брайн. – Я буду звать тебя Хэл, ведь ты настоящий чертенок1!

Он не мог ей отказать. Уже не мог. Девочка быстро юркнула в кровать и забралась под одеяло. Так они проспали всю ночь. И много последующих ночей, когда в небе бушевала гроза. Утром он будил ее раньше объявления подъема и провожал до крыла с кельями девочек, совсем еще сонную. Оставляя ее одну в холодном коридоре, у него каждый раз разрывалось сердце. Но в следующий раз, когда ей было страшно, он снова не мог ей отказать.

Шло время. Предметов и контрольных становилось все больше, а свободного времени меньше. Учащиеся Жрицы и Хранители посещали уроки раздельно друг от друга. Даже те предметы, которые у них совпадали, изучались с разной глубиной и в разных классных комнатах. Дети виделись в коридорах или на улице между занятиями, а также за общими трапезами, во время которых они все равно сидели за разными столами. Рассматривая друг друга и переглядываясь через столы, они перекидывались короткими фразами, хихихали и шептались с соседями.

Другие подопечные Белой Башни – будущие Воины также являлись предметом для обсуждения у учениц. Воины жили в отдельных казармах и не виделись со Жрицами в стенах Башни. От этого интерес к ним со стороны девочек только усиливался. Между уроками любимым занятием было добежать до тренировочной площадки Воинов, которая находилась сразу за их тренировочным полем, и понаблюдать за спаррингом будущих защитников.

Большую часть времени Хэлен проводила с Марго и Адрианой, когда не проводила его с Брайном. Обе девочки были совершенно разными по характеру, но в компании Хэлен они прекрасно находили общий язык. Хэлен была словно магнитом, который притягивал к себе абсолютно разные Стихии: Огонь, Землю, Воду и Воздух. Энергия Четырех Стихий в той или иной степени начинала проявляться у некоторых учениц еще в довольно раннем возрасте и во многом определяла их характер и дальнейшую судьбу.

– Ты опять это сделала, Марго?! – вспылила Адриана. – Невозможно! Просто невозможно всем всегда все отдавать!

– Да что опять случилось, Адри? – спросила Хэлен, входя в келью Марго и глядя, как та виновато теребит подол платья.

– Она снова отдала свою порцию тому мальчишке! – возмущалась Адриана, сверля глазами Марго.

– Ну он такой худой! – уже почти плакала девочка. – Он так просил! Я не могла…

– Худой? Ты себя видела?! – не унималась Адриана.

– Послушай, Адри, она не виновата, – Хэлен подсела на кровать к Марго и начала гладить ту по голове. – Еды, действительно, мало. Порции снова урезали. А они – мальчишки, они еще более голодные, чем мы с вами! Разве можно не помочь голодному? А?

Адриана, нахмурившись, скрестила руки на груди и недовольно надула губы.

– Я просто не хочу, чтобы малявка снова упала в голодный обморок, – сказала она, зная, что это непременно произведет впечатление на Хэлен.

– Не называй ее «малявкой», – спокойно сказала Хэлен. – Она малышка. Малышка Марго. Знаете, девочки, я готова отдать вам обеим свою порцию. Мне совсем и не хочется есть!

– Нет, Хэлен, не надо! – тут же отреагировала Марго. – Я лучше буду съедать свою еду. А то Лия на обороне разделается с тобой в два счета!

От мысли про Лию и урок обороны Хэлен вдруг передернуло. Но мысль о том, что малышка Марго недавно потеряла сознание от слабости, горьким комом встала у нее в горле.

Хэлен всегда остро переживала чужое горе и с трудом выносила любую несправедливость. Вечный борец за правду, она частенько влипала в неприятности и даже имела стычки со Старшими Жрицами или Учителями. Если кому-то из учеников нужна была защита, они шли к Хэлен со своими жалобами и просьбами помочь решить спорную ситуацию, или встать на их сторону. И она всегда старалась помочь, порой расстраиваясь и переживая за другого ученика сильнее его самого.

Хэлен любила конкуренцию. Она испытывала страсть к победам. Когда ей что-то удавалась на уроках лучше, чем другим, она ликовала, стараясь не проявлять свою радость открыто, чтобы не задеть ничьих чувств. Но другое дело, если случался провал, и она терпела поражение: девочка не находила себе места. И признаться в этом, как и в своих переживаниях, она могла только одному человеку в Башне – Брайну, который всегда находил нужные слова, чтобы ее утешить и поддержать.

Ее соседка Лия тоже любила конкуренцию и с удовольствием принимала любые вызовы. И чем сильнее был противник, тем интереснее было состязаться. Но у Хэлен было то, что она не могла получить, даже если бы победила ее во всех спаррингах и обогнала по всем предметам. Брайн.

Глава 3. Верховная Жрица.

Верховная Жрица, опираясь на посох, мерно ступала по коридору, ведущему в Зал Заседаний. Старая как Мир, непоколебимая как скала, она была покровительницей всех Жриц и высшей властью в Землях Четырех Сторон. Для миллионов юных послушниц, закаленных Воинов, мудрых Хранителей и простых мирян она олицетворяла саму Силу Света. Ни один указ, изданный в стенах Белой Башни, не обходился без ее одобрения. Власть Верховной Жрицы была абсолютной, ей подчинялись даже короли Земель Четырех Сторон, склоняя головы в знак почтения.

Зал Заседаний поражал своей торжественностью и в то же время простотой. Стены из белого мрамора, отполированные до зеркального блеска, отражали свет, струящийся из огромных окон. Пол был выложен замысловатой мозаикой из перламутра и горного хрусталя, изображающей небесный свод. В центре зала, на возвышении из трех ступеней, стоял трон Верховной Жрицы, украшенный символами Четырех Стихий. Воздух был пропитан ароматом благовоний и какой-то особой, едва уловимой свежестью, словно сам ветер донес ее из далеких гор. Здесь не было позолоченных люстр и серебряных подсвечников, но у любого, впервые вошедшего в Зал Заседаний, захватывало дух от его величия.

Медленно пройдя мимо собравшихся, Верховная Жрица неторопливо опустилась на свой трон.

– Докладывайте!

– Как Вы уже знаете, Ваша Светлость, из разведки вернулась группа Воинов, – начала Александра, входившая в Высший Совет. – К сожалению, у нас второе нападение…

– От Миры есть какие-то известия?

– Пока нет, Ваша Светлость, но давайте надеяться на лучшее. Мира не первая выпускница, которая отправилась в Северные Земли.

– И не последняя…

Два нападения вурдогов на деревни Северных Земель за последний месяц – это было серьезно. Старая Жрица переживала за выпускников, которых она отправила в этом году в их первый поход. Четыре сильнейшие выпускницы покидали Башню на их двенадцатом году обучения после успешной сдачи экзаменов. Так было всегда. И не все возвращались назад, так тоже было всегда. Но за каждой потерей стояла ее собственная боль: боль утраты ее учеников – детей Башни. Прежде яркие голубые глаза заметно потускнели, она сдавала. Но сдаваться было нельзя: у нее все еще не было сильной преемницы.