Тилларина. Говорящая с миром

В царстве вечной тоски, где звёзды не горят,

Где тени прошлого во тьме меня ждут опять,

Я брожу по пустому, забытому пути,

И в душе моей печаль, как вечный снег, лежит.

Там, где боль застыла в вечности ночей,

Где надежда умерла среди теней,

Я ищу покой в пустыне горьких дней,

Но нахожу я лишь печаль среди огней.

В зеркалах разбитых вижу я себя,

И не знаю, как забыть ту боль, что чувствует душа.

Может, это вечность, может, это сон,

Но в нём я одинок, и путь мой всё не пройдён.

Волшебный момент рассыпался, словно хрупкий хрусталь, когда Тиль неожиданно чихнула. Музыка замерла, а Дамиан резко оборвал песню и обернулся. Его лицо мгновенно исказилось привычной маской брезгливой ненависти.

– К списку твоих многочисленных недостатков теперь можно добавить подглядывания и подслушивания? – процедил он сквозь зубы, раздражённо убирая гитару в кожаный чехол.

Тилларина вышла из тени, окутанная лунным светом, и присела на бортик фонтана, стараясь держаться как можно дальше от демона.

– Зачем ты так? – в её голосе звучала искренняя боль. – Неужели ты даже на миг не можешь допустить, что ошибаешься? Я же подсказала тебе способ проверить мои слова.

Дамиан раздражённо чертыхнулся, развернулся к ней всем корпусом, отставил гитару и скрестил руки на груди.

– У меня нет возможности провести необходимый ритуал до окончания обучения, – его голос звучал твёрдо и непреклонно.

– И что с того? – Тилларина с трудом сдерживала слёзы. – Ты будешь продолжать меня ненавидеть до конца учебы, даже если ты не прав?

Демон погрузился в раздумья. Противоречивые чувства бушевали в его душе, но увиденное собственными глазами перевешивало любые слова. После долгой паузы он вздохнул и нехотя произнёс:

– Я буду придерживаться своего мнения, пока не получу доказательств обратного. Но мы можем установить нечто вроде нейтралитета… временно. Я не стану мешать твоему обучению и устраивать пакости. Однако, если по окончании обучения выяснится, что ты солгала… – его голос стал ледяным, – я убью тебя.

Девушка тяжело выдохнула. Что ж, это определённо лучше, чем ничего. По крайней мере, больше не придётся постоянно выслушивать колкости и грубости. И не нужно будет нервничать, когда на занятиях их ставят в одну пару.

– Откуда эта песня? – не смогла сдержать любопытства Тиль.

– Однажды я астрально перенёсся в какой-то странный мир, где в небе летали железные птицы, а города были сплошь из камня, – ответил Дамиан, передернув плечами. – Какое-то жуткое место. Но музыка там была восхитительная. Мне посчастливилось попасть на выступление каких-то бардов. Вернувшись в своё тело, я сразу записал запавшие в душу строки, а потом подобрал аккорды. Вот и всё.

– У тебя прекрасный голос, – тихо проговорила Тиль.

Но ответа на комплимент не последовало. Видимо, запас терпения демона иссяк. Он подхватил музыкальный инструмент и, не прощаясь, растворился в тени деревьев, направляясь в сторону академии.

Тилларина намочила руки под прохладными струями фонтана и умыла лицо, пытаясь избавиться от странного состояния, которое возникало каждый раз, когда демон оказывался рядом. Затем она поспешила вернуться в лечебное крыло, пока никто не заметил её отсутствия.

– Тиль, ты как? – обеспокоенно спросила Катина за завтраком, присаживаясь напротив подруги.

– Нормально, Кат, – ответила Тилларина, вяло помешивая кашу в тарелке. —

Просто немного переволновалась на практике по прорицанию.

– Что же ты там такого увидела? – не унималась Катина, внимательно глядя на девушку.

Тилларина тяжело вздохнула и, отправив в рот очередную ложку каши, медленно прожевала.

– Не бери в голову, – наконец произнесла она. – Все предсказания – это лишь один из возможных вариантов будущего. Я не собираюсь придавать этому слишком большое значение.

Катина поняла, что настаивать бесполезно, и замолчала. Несколько минут тишину столовой нарушал только размеренный стук ложек о тарелки.

После завтрака пути подруг разошлись: Катина отправилась на факультатив по артефакторике, а Тилларина направилась в кабинет ректора Ульмера.

– Привет, пап, – поздоровалась она, входя в кабинет.

Аарик оторвался от изучения какого-то важного письма и тепло улыбнулся дочери.

– Есть новости? – с надеждой в голосе спросила Тиль.

Ректор нахмурился и отрицательно покачал головой.

– Извини, Тиль, – вздохнул он. – Я же предупреждал. Никто из демиургов не желает рисковать своим воплощением и вмешиваться в дела равновесия. У меня есть только один, весьма сомнительный вариант решения.

– Когда ты полностью войдёшь в силу, то как дитя Алиндора и при этом демиург, возможно у тебя получится разыскать Лорана. Но это лишь теоретическая возможность.

– Как мне ускорить процесс? – нетерпеливо спросила Тиль, подавшись вперёд.

– Прокачивай свою силу созидания, – спокойно ответил ректор. – Тем более что у тебя есть прекрасная возможность для её развития. Например, создание рас для твоего мира. С твоих же слов, там сейчас, кроме обычных животных и магических созданий, появились лишь три богини?

Аарик внимательно посмотрел на дочь.

– Им ведь и поклоняться некому. Подумай сама: без паствы они долго существовать не смогут. Чем больше верующих, тем больше их сила.

Глаза Тилларины испуганно расширились.

– Ой… – выдохнула она. – Это получается, что они снова в опасности?

– Нет, – мягко успокоил её ректор. – Пока время есть, но лучше не затягивать. Так что на следующих выходных отправимся населять твою планету. Заодно пообщаюсь с Элмарой. Уникальный, всё-таки, случай – душа, эволюционировавшая до богини.

Тиль задумчиво прикусила губу, обдумывая слова отца. Создание рас… Это действительно могло помочь не только укрепить позиции богинь, но и ускорить её собственное развитие как демиурга. Но сколько же всего нужно учесть при создании разумной расы…

Сознание Тилларины пронзила острая, режущая боль. В голове словно взорвался мощный заряд – далёкое, пронзительное эхо крика «Больно!» ударило по разуму. Девушка дёрнулась, едва не упав со стула, и в тот же миг по ментальной связи с Рэем донёсся его панический крик:

– Прорыв хаоса! Прямо в нашем лесу! Скорее!

В голове снова взревел чей-то голос:

– Говорящая с миром! Мне больно!

– Даранир? – мысленно прокричала Тиль, мгновенно распознав ту могучую силу, что сметала её ментальные щиты. – Сейчас, погоди!

Не теряя ни секунды, Тилларина передала отцу с помощью мыслеобраза сообщение и координаты, которые прислал ей Рэй. Аарик, мгновенно оценив ситуацию, начал формировать портал. Его пальцы заискрились от концентрированной энергии, а в воздухе запахло озоном.

Ректор Ульмер и Тилларина уже стояли на краю готового портала, готовые к перемещению, когда в дверь раздался резкий стук. Не дожидаясь разрешения, в кабинет вошёл Дамиан. Его взгляд тут же упал на мерцающий проход в пространстве, затем переместился на Аарика.

В воздухе повисла напряжённая пауза. Ректор на мгновение задумался, словно взвешивая все «за» и «против», а затем неожиданно кивнул демону:

– Пойдём с нами. На месте всё объясню.

Дамиан лишь слегка приподнял бровь, но ничего не ответил. Он пожал плечами и без колебаний шагнул в портал вслед за Тиллариной и её отцом.

В тот же миг кабинет опустел, словно его обитатели были стёрты невидимой кистью художника. Только лёгкий шлейф магической энергии ещё несколько секунд висел в воздухе, напоминая о недавнем присутствии троих магов.

11 Глава. Призыв

Даррен пошевелился, и боль пронзила затекшие мышцы. Тело отказывалось подчиняться после долгого пребывания в неудобной позе. Холод каменной стены пещеры пробирал до костей, заставляя дракона дрожать. Он попытался опустить руки, но звякнувшие цепи грубо указали на его беспомощность. К тому же, вся магическая энергия будто испарилась, оставив его совершенно беззащитным.

Обратиться в ипостась дракона в этом каменном мешке тоже было невозможно. Это бы привело к тому, что он просто весь бы переломался. Ловушка была подготовленна очень продуманно.

Оглядевшись, он увидел перед собой фигуру в черной мантии – того самого жнеца, который отправил ему магический вестник с требованием явиться. Тот сидел на камне и с явным наслаждением поигрывал костяным ритуальным кинжалом, вертя его в руках с пугающей грацией.

– Доброе утро, – произнес жнец с широкой, неестественной улыбкой. – Как спалось?

– Что тебе нужно? – прохрипел дракон, голос его звучал сипло после долгого молчания.

– Ай-яй-яй, какая невежливость, – протянул Рафат, растягивая слова. – Я, значит, позаботился о твоем ночлеге, одарил тебя изысканными украшениями в виде "колье" и "браслетов", а ты даже не соизволишь поздороваться.

– Хватит кривляться, – поморщился дракон, тщетно пытаясь найти более удобное положение в оковах.

Лицо Рафата мгновенно утратило игривое выражение, став хищным и серьезным.

– Ну что ж… Перейдем к делу. Есть у нас с тобой два варианта, – медленно произнёс Рафат, наслаждаясь моментом. – Первый: ты добровольно принимаешь участие в одном небольшом ритуале, без оборота в дракона и какого-либо сопротивления.

Жнец сделал паузу, впившись взглядом в лицо пленника, ожидая его реакции. Но Даррен хранил молчание, его глаза горели холодным огнём. Рафат заметно поморщился от разочарования.

– Второй вариант, – продолжил он, и в его голосе прорезались стальные нотки, – я прямо сейчас вытяну всю силу из формирующегося детёныша прямо на твоих глазах. Затем я оглушу тебя, и ты всё равно примешь участие в ритуале.

Даррен сжал челюсти, в его глазах вспыхнула ярость, но он лишь тихо спросил:

– Что тебе помешает уничтожить кладку после того, как я выполню все условия?

Рафат улыбнулся, обнажив белые зубы.

– О, если ты обратишь внимание, яйцо находится в центре пентаграммы для переноса, – он обвёл рукой сложные символы на полу пещеры. – Нужно лишь внести необходимые координаты и активировать одноразовый портал. Ты сам укажешь мир, куда хочешь перекинуть детёныша. Даже подглядывать не буду. Честное слово, – добавил он с наигранной дружелюбностью, но его глаза оставались холодными и расчётливыми.

– Хорошо, – напряжённо кивнул дракон, его голос звучал глухо и сдавленно.

– Не так быстро, – поднял руку Рафат, его глаза сверкнули в полумраке пещеры. – Сначала клятва на крови. Ты поклянешься, что не сбежишь, не обернёшься в дракона и не сорвёшь ритуал. Я сниму с тебя цепи и антимагические украшения, и ты применишь магию лишь для того, чтобы отправить яйцо в другой мир. Затем ты выйдешь со мной из пещеры и займешь выделенное тебе место в моём ритуале.

– Хорошо, – повторил Даррен, с трудом сдерживая ярость.

Рафат требовательно протянул руку с кинжалом. Дракон, стиснув зубы, укололся об острое лезвие. Капли его крови упали на каменный пол пещеры, когда он произнёс требуемые слова. Кровь засветилась алым светом и погасла, подтверждая принятие клятвы.

Жнец, теперь уже без опаски, подошёл к дракону. Его пальцы ловко расстегнули замки цепей, сняли антимагический ошейник и браслеты. Даррен распрямился, с трудом разминая затекшие плечи и спину, издавая приглушённые стоны от боли в онемевших мышцах.

– У нас не так много времени, – поторопил его Рафат, приглашающе протягивая руку в сторону яйца. – Приступай.

Дракон действовал быстро и уверенно. Его пальцы дрожали, но движения оставались точными, когда он достал подаренный Тиль пропуск на Анэтару. С сосредоточенным выражением лица он положил артефакт на мерцающую чёрную поверхность скорлупы – так яйцо сможет исчезнуть, не оставив никаких следов или координат.

Затем Даррен активировал древние руны переноса. Под яйцом вспыхнула искрящаяся серебристым светом воронка, которая с каждой секундой становилась всё ярче. Болезненная вспышка озарила всю пещеру, и когда свет погас, в подземелье остались только жнец и дракон.

Даррен глубоко вздохнул, в его сердце теплилась надежда. Он молился, чтобы богини Анэтары обнаружили и позаботились о последнем представителе звёздных драконов. Пусть они дадут детёнышу необходимое количество энергии, чтобы он смог окончательно воплотиться и продолжить род.

Рафат недовольно хмурился. Он рассчитывал отследить перемещение по магическому следу, но хитрый дракон сумел отправить яйцо так, что не осталось никаких подсказок. Мужчина скрипнул зубами от досады и раздражённо подтолкнул Даррена к выходу резким тычком в спину.

– Шевелись, давай! – прорычал жнец.

Дракон едва сдержался, чтобы не развернуться и не свернуть наглецу шею. Его ногти непроизвольно удлинились, а в горле зародилось рычание. Но действующая клятва на крови сковывала его, не позволяя причинить жнецу даже малейший вред. Сжав зубы, он направился к выходу, мысленно проклиная сложившуюся ситуацию.

Путь оказался недолгим. Всего через пятнадцать минут они вышли на широкую лесную поляну, где несколько фигур в чёрных мантиях старательно вычерчивали огромную пентаграмму. Её замысловатые линии и символы были предназначены для вызова сущности демона – Даррен сразу распознал ритуал из запрещенной книги демонологов. Не оставалось сомнений в том, кто станет материальным вместилищем для тёмной силы.

– Хмм, не так расторопно они работают, как мне хотелось бы, – недовольно процедил Рафат, окидывая взглядом неспешно трудящихся помощников. – Что ж. Пока принесут алтари и доставят остальных участников ритуала, я свяжусь с повелителем. А ты подождёшь здесь.

Даррен лишь неопределённо пожал плечами и устало прислонился к стволу могучего дерева. Смерть не пугала его – она казалась избавлением от бесконечных страданий и потерь. Ему было абсолютно безразлично, где ожидать своего последнего часа. Взгляд рассеянно скользил по кронам деревьев, а в мыслях царила странная, опустошающая тишина.

В глубине души он понимал, что это конец. Конец его пути, конец рода звёздных драконов, если не считать того яйца, которое он отправил в неизвестность. Оставалось только надеяться, что его жертва не была напрасной, и последний представитель их древней расы найдёт своё спасение в землях Анэтары.

Рафат быстро добрался до своего мрачного кабинета. За неприметной дверью его ждал очередной ритуал. На ледяной поверхности алтаря распростёрлось тело одной из редких озёрных русалок. Однако сегодня пытки не приносили архижнецу привычного удовольствия. Потеря потенциальной магической энергии из драконьего яйца, оставила горький привкус в его душе, и весь ритуал проходил механически, без былого энтузиазма.

Движения жнеца стали автоматическими, лишёнными прежней страсти. Он методично выполнял все необходимые действия, но сам словно отсутствовала здесь. Наконец, костяной кинжал пронзил сердце несчастной русалки, и в воздухе возникло мерцающее окно, соединяющее два мира.

На той стороне разлома появилось идеальное лицо Ваала. Его демонические глаза светились зловещим огнём, завораживая и пугая одновременно.

– Господин, всё практически готово для вашего призыва. Мне приступать, как только закончится подготовка ритуала? – почтительно спросил Рафат.

Демонические огни в глазах мужчины вспыхнули ярче.

– Естественно. Что за глупый вопрос? – прорычал Ваал.

– Повелитель… я бы хотел напомнить… – начал было Рафат.

Ваал презрительно скривился.

– Я помню наш прошлый разговор. Но награда будет лишь после того, как я сформирую свой доминион в вашем мире.

Демон начал раздражаться. Его голос приобрёл угрожающие рычащие нотки, а черты лица заострились, словно он готов был перейти в боевую форму. Рафат невольно отступил, чувствуя, как по спине пробежал холодок.

Он склонил голову в почтительном поклоне и осторожно спросил:

– Будут ли ещё какие-то указания, повелитель?

Ваал задумчиво прищурил глаза, словно взвешивая что-то в уме. После недолгой паузы он произнёс:

– Какой там у вас ближайший город?

– Ташар, – тут же отозвался Рафат, не раздумывая.

– Угу, – демон кивнул своим мыслям. – Вот что, прикажи, чтобы абсолютно все жители собрались на главной площади вечером. И приставь охрану, чтобы никто не сбежал.

Архижнец энергично закивал, показывая, что полностью понимает и принимает приказ. Его лицо оставалось бесстрастным, хотя внутри всё кипело от предвкушения.

– Всё, – бросил демон, отворачиваясь.

Диалоговое окно начало подергиваться маревом, словно туманная завеса, а затем и вовсе исчезло, растворяясь в воздухе. Кабинет погрузился в тяжёлую тишину, нарушаемую лишь тихим звоном цепей и слабым шорохом падающих на пол капель крови с алтаря.

Когда Рафат вернулся на место проведения ритуала, огромная пентаграмма уже была завершена. Во главе каждого её луча возвышались массивные алтари, украшенные зловещими символами. Воздух вокруг трепетал от напряжения, пропитанный магией.

– Становись туда, – велел архижнец, указывая остриём клинка в центр пентаграммы. Его голос звучал холодно и властно.

Даррен, сжимая кулаки в бессильной ярости, занял указанное место. Его глаза горели огнём ненависти, но он был вынужден подчиниться.

– Давай, на всякий случай, сделаем так, чтобы ты не смог нам помешать, – с притворной лаской проговорил Рафат.

Архижнец произнёс сложное заклинание, и сеть магических нитей окутала дракона. Заклинание оцепенения сковало его тело, лишив возможности двигаться или защищаться. Даррен, связанный клятвой, не мог даже возвести простейшие щиты для самозащиты – он застыл, словно ледяная статуя, лишь глаза его яростно сверкали.

Рафат не зря перестраховывался. Он знал, что когда начнётся жертвоприношение магических существ, дракон может решиться на отчаянный шаг – пожертвовать собственным воплощением, чтобы спасти их. Такое развитие событий могло разрушить все планы, а гнев Ваала в случае провала можно было бы и не прежить.

Вскоре на каждом алтаре появилось тело, погружённое в стазис. Мастер-жнецы заняли свои места рядом с жертвами. Рафат взмахнул рукой, снимая заклинание, и поляна наполнилась криками ужаса. Вскоре к ним присоединились вопли боли, когда ритуал вступил в свою кровавую фазу.

– Aino tollaras Shanda Vaal! – нараспев произносил Рафат, его голос гремел, разлетаясь над деревьями и отпугивая птиц. Он периодически жмурился от пульсирующего алого света, который наполнял пентаграмму всё сильнее. Кровь жертв послушно струилась по магическим линиям, питая ритуал, взывая к демонической сущности Ваала.

В тот момент, когда все жнецы одновременно вонзили ритуальные кинжалы в сердца своих жертв, земля под ногами задрожала от мощной магической вибрации. Линии на земле вспыхнули ослепительно ярким светом, почти обжигая глаза присутствующих.

Через некоторое время, зрение жнецов прояснилось, фокусируясь на мощной фигуре в центре пентаграммы. Демон, вселившийся в тело дракона, расправил плечи, с удовольствием разминая новые мышцы. Глаза Даррена… хотя уже не Даррена, прежде излучавшие таинственный звёздный свет, теперь полыхали демоническим пламенем. Его внешность больше не менялась и не переливалась – отчётливо проступили демонические черты лица Ваала.

Жнецы, словно по невидимой команде, рухнули на колени.

– Повелитель! – произнёс Рафат, склоняясь в глубоком поклоне вместе с остальными. Его лоб почти касался земли, выражая полное подчинение и почтение своему хозяину.

В воздухе повисла тяжёлая тишина, нарушаемая лишь хриплым дыханием демона и костяным стуком ритуальных кинжалов, падающих из рук коленопреклонённых жнецов.

– Ты собрал жителей Ташара? – высокомерно протянул Ваал.

– Да, повелитель, – ответил Рафат, склонив голову.

– Ну что же, тогда не будем терять времени, – произнёс демон и направился в сторону города.

Но не успел он сделать и нескольких шагов, как резко остановился, схватил ближайшего к нему мастер-жнеца и одним молниеносным движением вырвал из него душу, поглотив её прямо на глазах у ошарашенных соратников.

– Не тряситесь, – проговорил Ваал, хитро кося глазами на остальных участников ритуала. – Это так, перекус на дорожку. Основной приём пищи будет уже в Ташаре.

Рафат с трудом преодолел охватившее его оцепенение и поспешил вперёд, указывая дорогу. В его голове промелькнула предательская мысль: а стоит ли игра свеч? Неужели он совершил роковую ошибку, призвав этого демона?

Сзади раздался ехидный смешок, заставивший архижнеца вздрогнуть. Он поспешно попытался переключить мысли на что-то другое, но демон, явно читавший его, словно книгу, разразился уже громким хохотом.

Жнецы, всё ещё дрожа от страха, потянулись следом за своим повелителем.

12 Глава. Компромат

Асура лениво потянулась в кровати, её длинные русые волосы разметались по подушке.

– Да уж, призвала инкуба развлечься, – сказала она сама себе, прокручивая в голове события последних дней. – Хотя всё не так уж и плохо, – отметила она с кривой улыбкой.

Девушка стала первой и единственной фавориткой Ваала. До неё никто не доживал до утра, чтобы получить подобный титул. И, надо признать, Асуре тут нравилось. Она чувствовала себя особенной, избранной среди сотен других.

Магичка повела плечами и поморщилась, ощущая боль от вчерашнего демонического ритуала. Её кожа всё ещё хранила следы магических символов, которые постепенно исчезнут, оставляя после себя едва заметные узоры.

А произошло вот что…

– Раздевайся, – приказал Ваал, без стука входя в покои девушки. Его голос был низким и властным, от чего по спине пробежал холодок.

Асура грациозно начала сбрасывать с себя немногочисленную одежду, стараясь выглядеть как можно соблазнительнее. Она знала, что повелитель демонов любит, когда его желания исполняются беспрекословно. Но сегодня что-то было не так.

Ваал, раздражённый медлительностью девушки, схватил её за руку и резко бросил на кровать лицом вниз. Ткань нижнего платья затрещала под его пальцами, когда он безжалостно разорвал её.

Асура успела лишь тихо охнуть, прежде чем почувствовала его руку между своих лопаток. Сначала было лёгкое покалывание, а затем… боль. Острая, пронзающая насквозь боль, от которой потемнело в глазах. Она стиснула зубы, чтобы не закричать, но из горла всё равно вырвался приглушённый стон, а затем и пронзительный крик, переходящий в нечеловеческий вой.

Ваал использовал свою демоническую силу, чтобы поставить на её ауру особую печать своего дома. Теперь любой демон на Фанааре, увидит, что эта человеческая женщина принадлежит Повелителю.

Можно сказать, что Ваал проявил к ней неслыханную заботу. Такая метка защищала её лучше любых стражей или заклинаний. Никто теперь не посмеет тронуть то, что принадлежит самому Ваалу. Но цена этой защиты оказалась слишком высокой, помимо выжигающей душу боли, покинуть Фанаар самостоятельно Асура не могла. Даже не смотря на то, что на ней больше не было сковывающих ее магию оков. Для всех остальных миров она теперь воспринималась как демонесса и покинуть мир могла лишь через арки призыва, с помощью которых призывали демонов. Но обитель Ваала была защищена от подобных порталов, а выходить без сопровождения девушка не могла. Да и рискованно это, соваться в незнакомые переходы, мало ли на кого наткнешься, могут и на ингридиенты для запрещенных зелий разобрать.

Теперь Асура лежала на роскошных простынях, морщась от пульсирующей боли в спине. Остаточные спазмы напоминали о недавней процедуре, но сейчас её мысли были заняты совсем другим. Как изменить своё унизительное положение при дворе?

Каждый день она сталкивалась с откровенным пренебрежением. Придворные смотрели на неё с брезгливым любопытством, словно на диковинную зверушку, чудом пережившую ночи с самим Ваалом. Их перешёптывания за спиной только усиливали её раздражение.

Даже целитель, регулярно посещавший её покои после визитов повелителя, ограничивался лишь удивлённым поднятием бровей, не удостаивая её и словом. Слуги, казалось, вообще делали вид, что её не существует – выполняли свою работу с каменными лицами, не проявляя ни капли уважения.

Однажды, движимая любопытством и гневом, Асура незаметно применила заклинание временного чтения мыслей к двум горничным. То, что она узнала, привело её в неистовую ярость. Придворные считали её ниже самой последней поломойки. Презирали за отсутствие второй ипостаси, за человеческую природу. В их глазах она была всего лишь временной игрушкой повелителя, слабой и никчёмной. Эта мысль жгла изнутри каленым железом.

– Вот если бы я заняла место повелительницы демонов… – мечтательно протянула Асура, её голос эхом отразился от стен роскошных покоев.

Девушка подошла к зеркалу, внимательно изучая своё отражение. В голове крутились обрывки разговоров дворцовой стражи – у Ваала есть жена, и с ней явно что-то не так.

«Ваал приказал не беспокоить его, судя по разговору с Гарратом, это надолго. А что, если навестить эту Шиннару? Может, удастся разобраться с ней?» – размышляла Асура, кивая своим мыслям. Для себя она сделала вывод, что стать супругой Ваала ей мешает лишь то, что у него уже есть жена.