Тилларина. Говорящая с миром

Губы Асуры дрогнули под прикосновением – холодным, как воды зимнего озера, но странно притягательным. Инкуб не просто целовал её. Он вкушал: каждую дрожь, каждый прерывистый вдох, каждый стук крови в висках. Его пальцы скользнули вдоль её шеи, и девушка почувствовала, как под ними вспыхивают крошечные звёзды боли – ровно на грани между мучением и наслаждением.

– Ты боялась признаться даже себе… – его голос прозвучал прямо в сознании, обнажая потаённые фантазии. – Как же это… трогательно.

Он усилил давление, и ногти впились в её кожу ровно настолько, чтобы оставить алые полосы. Асура вскрикнула – но в этом крике не было ужаса. Только яростное, животное возбуждение.

Фамильяр метнулся к ним, превратившись в синий кинжал, но демон лишь щёлкнул пальцами. Змейка застыла в воздухе, обвитая чёрными лентами его силы.

– Не мешай хозяйке получать то, о чём она действительно мечтала…

Острые зубы сомкнулись на её ключице. Боль, такая сладкая, ударила в живот, заставив Асуру выгнуться.

Инкуб методично обнажал самые потаённые уголки души Асуры, словно разворачивая свиток запретных фантазий. Каждое прикосновение его пальцев оставляло на коже девушки невидимые руны – они жгли, но боль растворялась в волнах нарастающего блаженства.

– Ненасытная…

Он ловил каждый её вдох, вытягивая жизненную энергию тонкими серебряными нитями. Асура и сама не заметила, как её тело начало отвечать демону на языке страсти

– выгибаясь, цепенея, снова выгибаясь.

– Ты могла бы затмить любую аристократку Фанаара, – губы скользнули по её бедру, оставляя след, похожий на ожог от льда. – Представь… целый мир, где боль становится песней, а стон – молитвой.

– Всего один шаг… – демон разомкнул объятия, давая ей передышку, но его глаза светились как угли – и ты узнаешь, что значит быть по-настоящему… свободной.

Приворотные чары сжимали разум Асуры всё сильнее, но где-то в глубине теплился огонёк сопротивления.

– Ты… боишься? – инкуб намеренно замедлил движение, заставляя её жадно потянуться навстречу.

– Опасаюсь… – её голос сорвался на полустон.

– Но я же обещал… – он исчез из поля зрения, чтобы в следующее мгновение оказаться между её бёдер, – …не вредить.

– Я согласна.

Тишину спальни разорвали крики – смесь боли и наслаждения, отчаяния и восторга. Снова… И снова… И снова…

Демон протянул руку и Асура, всё ещё не оправившись от их близости, неуверенно вложила свои дрожащие пальцы в его ладонь. Вместе они шагнули в центр пентаграммы, где линии всё ещё пульсировали тёплым алым светом.

– Пойдём? – его шёпот был похож на шелест опавших листьев под ногами грешника.

Он притянул её ближе, и Асура почувствовала, как её тело откликается на этот контакт – кожа покрылась мурашками, сердце забилось чаще.

– Отпускай меня, – прошептал инкуб, касаясь губами её шеи. Этот поцелуй был обещанием и угрозой одновременно. – При таком контакте ты отправишься со мной.

Асура замедлила дыхание, но кивнула. Губы демона растянулись в улыбке, обнажив острые клыки.

Лёгкий взмах руки – и вектор призыва сместился. Магический вихрь взревел, подхватывая их, закручивая в спираль энергии.

В последний момент, когда мир уже начал расплываться, что-то холодное скользнуло по запястью Асуры. Фамильяр.

Пейзажи Фанаара разворачивались перед Асурой как кошмарный гобелен: кроваво-красное солнце бросало длинные тени от остроконечных скал, напоминающих оскаленные клыки. Воздух был густым и тяжёлым, пропитанным запахом серы и металла. Громадный замок вдали казался вырезанным из единого куска обсидиана, его шпили пронзали бордовое небо.

Инкуб трансформировался на её глазах – его черты стали резче, а в глазах загорелись красные искры истинного демона. Улыбка теперь была холодной и расчётливой.

Щелчок пальцев.

Магический ошейник сомкнулся на её шее с металлическим лязгом. Асура почувствовала, как все её силы исчезают. Она судорожно ухватилась за холодный металл, но ошейник в ответ сжался, перекрывая дыхание.

Фамильяр взметнулся на её плечо, шипя.

– Заткнись, – демон бросил ледяной взгляд на змейку, – или следующей клеткой для тебя станет желудок одного из моих подчинённых.

– Ты… клялся… на крови… – её голос прерывался. Асура с трудом ловила воздух.

– Не причинять вреда, – он провёл когтем по её щеке, оставляя тонкую красную полоску, – в твоём мире, глупышка. Здесь другие правила.

Осознание ударило Асуру с новой силой – её глаза наполнились слезами, но демон лишь брезгливо отстранился, когда первая капля упала на его руку.

В этот момент из замка вышли двое стражей – их силуэты искажались в мареве, будто они были сотканы из самого кошмара.

– Ты пришла добровольно, – прошипел инкуб, хватая Асуру за руку. – Добро пожаловать в твой новый дом.

4 Глава. Пророчество

– Ой.

Осознание ошибки пришло к Тиль одновременно с тонким хрустом фарфора – под перламутровым копытом единорога рассыпалась на сотни осколков та самая ваза, подарок ректора академии магии. Острые обломки разлетелись по ковру её личной комнаты, отражая блики света.

– Тиль, ну ты серьёзно? – Рэй склонил голову набок, а его голос звучал так сладко, что им можно было глазировать пряники.

Фамильяр закатил глаза, но тут же фыркнул от смеха.

Тилларина спрыгнула со спины магического существа, пространство вокруг тут же снова пошло причудливыми складками. Единорог исчез, оставив после себя лишь лёгкое мерцание в воздухе.

Комната внезапно стала очень тихой.

Тиль опустилась на ковёр, вцепившись пальцами в его узоры. Слишком много всего за один день: спасение Лиары, дриады и бабушки, их превращение в богинь, исчезновение и возвращение фамильяра… Даже осознание, что всё закончилось хорошо, не смягчило эмоционального удара. Слёзы хлынули сами собой – её плечи дёргались в немых рыданиях.

Белый лис беспокойно кружил вокруг девушки, его пушистый хвост мягко обвивал её плечи, а тёплый нос нежно тыкался в мокрые от слёз щёки.

– Тиль… – голос Луи прозвучал тихо, словно шорох листьев. Он осторожно положил лапку ей на колено. – Ну чего ты? Всё же хорошо закончилось. Лиара с Элмарой теперь богини, я цел и невредим…

– Хорошо?! – Тилларина резко подняла голову, её голос дрожал от подавленных рыданий. – Ей было так больно, Луи! Они убили её! Если бы не твоя жертва…

Лис прижал уши и свернулся клубком у неё на коленях, его пушистая шерсть впитывала капли слёз.

– Но теперь всё позади, – пробормотал он, но тут же почувствовал, как дрожащие пальцы вцепились в его шерсть.

– Ничего не закончилось! – Тиль вытерла лицо рукавом, голос внезапно стал твёрдым. – В теле архимага была чужая душа. Я чувствовала это. Они пресмыкались перед ним, словно перед самим Ваалом. Зачарованный клинок лишь отправил его обратно – и он вернётся… это лишь вопрос времени.

Белый лис беспомощно повёл ушами, его пушистый хвост обвил запястье Тиль.

– Ну вернётся… Ты сделала всё, что могла. Мир должен спасать свой демиург. Или боги.

Горький смех девушки разбил тишину комнаты.

– Боги? – её пальцы сжались в кулаки. – Они исчезли, когда Алиндору больше всего нужна была их помощь. Если бы хоть один оставался… А демиург… Даррен ведь говорил – он пропал ещё до вторжения жнецов Ваала.

Луи прижался мордой к её ладони, но Тиль резко встала, заставив фамильяра спрыгнуть с колен.

– Но ТЫ не его демиург! – взвизгнул лис, шерсть на загривке встала дыбом.

Девушка подошла к окну, где за стеклом раскинулся двор академии.

– Если не я… то кто, Луи? – её отражение в стекле казалось призрачным. – Где эта зараза появится потом? На Даранире? На Анэтаре? Я просто НЕ МОГУ ничего не делать, пойми.

В воздухе запахло озоном и прямо посреди комнаты, разорвав пространство, появился ректор Ульрик. Его обычно спокойные глаза пылали холодным гневом.

– Ты всерьёз полагала, – его голос звучал как скрежет льда, – что временная привязка скроет от меня твой уход за пределы мира?

Тиль замерла. Губы её дрожали, а в глазах стояли слёзы, готовые пролиться в любой момент.

– Папа… – только и смогла выдавить она, прежде чем спазм перехватил горло.

В следующий миг она уже вцепилась в отца, пряча лицо в складках его одежды. Все слова, все объяснения – всё растворилось в этом порыве.

Ярость Ульрика мгновенно сменилась тревогой. Его руки, ещё секунду назад сжатые в кулаки, теперь осторожно обняли дрожащие плечи дочери.

– И все-таки, что заставило тебя нарушить данное мне слово и покинуть Даранир? – спросил Аарик, когда истерика Тиль пошла на убыль.

Девушка шмыгнула носом и начала подробно пересказывать события с момента, как открыла медальон и увидела, что портрет Лиары затягивает черная пелена. Ректор хмурился, но терпеливо выслушал до конца.

– Что же… – проговорил он. – Эта скверна, поглощающая твой мир, возможно, угрожает и остальным. Я соберу совет демиургов и попробую уговорить их вмешаться.

В глазах Тиль вспыхнула надежда, но отец лишь грустно вздохнул:

– Не рассчитывай сильно на их помощь. Большинство демиургов – древние. Они давно не создают новые миры, предпочитая наблюдать за сформированными и стабильными. Но мы попробуем.

Аарик покинул комнату дочери, направляясь в свой кабинет тяжёлыми шагами. Его возвращение в академию было вызвано не только исчезновением Тиль из мира – прямо перед этим к нему прибыл магический вестник от Нариды. В послании говорилось, что мать Катины подала срочный запрос на внеплановое зачисление в академию её названного сына.

Проблема заключалась во второй ипостаси мальчика, с которой местные маги не могли справиться – их знаний не хватало для такого сложного случая. Теперь Амина с сыном ожидали аудиенции в приёмной ректора, и Аарик чувствовал, как тревога сжимает его грудь. В воздухе витал слабый запах озона – верный признак, что в академии активировались защитные чары.

Дверь кабинета бесшумно распахнулась, пропуская двух посетителей. Впереди шла ещё молодая женщина с огненно-рыжими волосами, уложенными в строгую причёску. За ней следовал высокий юноша – или, скорее, уже молодой мужчина лет двадцати. Его волосы цвета белого золота мягко поблёскивали в свете магических светильников, а глаза цвета летнего неба холодно оценивали обстановку.

– Доброго дня, ректор, – вежливо поздоровалась Амина, слегка склонив голову. – Приношу извинения за столь внезапный визит, но ситуация не терпит отлагательств. Она сделала шаг в сторону. – Позвольте представить моего сына – Дамиана.

Молодой человек учтиво кивнул, но в его взгляде читалась откровенная скука – будто он считал эту встречу пустой тратой времени.

– Ректор Ульмер, – представился Аарик, изучающе разглядывая гостей. – Чем могу быть полезен?

Амина нервно сжала руки.

– У нас сразу две неожиданные проблемы. Дамиан обладает способностью путешествовать в другие миры, создавая там магические проекции. – Она бросила взгляд на сына. – Но способность проявляется по большей части спонтанно, а на Галее нет специалистов по врождённой межпространственной магии, наш ректор передал все имеющиеся знания и мы добились лишь пары осознанных путешествий. Однако спонтанные все также имеют место быть.

– А в чём заключается вторая проблема? – спросил Аарик, замечая, как пальцы Дамиана непроизвольно сжимаются.

– Покажешь? – тихо спросила Амина.

Дамиан пожал плечами, огляделся в поисках свободного места и шагнул в центр кабинета. В следующий миг его фигура вспыхнула ослепительным светом – и вместо молодого человека перед ректором предстала боевая форма высшего демона с переливающимися тёмной энергией крыльями.

Демонические миры обычно рождались в сознании демиургов, частично потерявших рассудок, либо становились результатом полного подчинения магического мира хаосу. Их обитатели славились беспощадностью и коварством. Поэтому, когда Дамиан принял свою истинную форму, Аарик мгновенно сковал его заклинанием оцепенения.

– Нет! – голос Амины прозвучал резко, как удар хлыста. Она шагнула вперед, закрывая сына собой. – Он не похож на других. Я вырастила его с пелёнок, Аарик. Дай ему шанс объясниться.

Ректор поднял руку, и в воздухе повисла тишина.

– Я понимаю твою материнскую любовь, – его голос звучал устало, – но демоны – мастера обмана. Они могут годами притворяться…

– Во имя Света! – Амина сжала кулаки, её рыжие волосы вспыхнули в лучах заката. – Мы нашли его младенцем. Он плакал, пускал пузыри и пачкал пелёнки! Разве это похоже на тысячелетнего интригана?

Её щёки пылали, а глаза блестели от ярости.

Аарик вздохнул и рассеял заклинание. Дамиан содрогнулся, его демоническая форма

растворилась, оставив после себя лишь лёгкий запах серы.

– Какой помощи вы ждёте от академии? – спросил ректор, потирая виски.

– Возьми его учеником, – Амина положила руку на плечо сына. – Научи контролировать силу. Его боевую форму… Он не желает никому вредить.

Дамиан молча кивнул, его глаза были серьёзными.

– Хорошо, – Аарик скрестил руки на груди. – Но если я заподозрю хоть тень злого умысла…

– Договорились, – перебила Амина.

Амина и Дамиан скрылись за массивными дверями кабинета, оставив за собой лишь лёгкий шлейф серного аромата. Они отправились на Галею – собирать вещи для предстоящего обучения. Уже завтра юный демон должен был вернуться в академию, но теперь в статусе ученика старших курсов.

Тяжёлая тишина кабинета была нарушена глухим стуком кулака по дубовому столу.

– Как всё это некстати… – сквозь зубы процедил Аарик, разминая переносицу.

Его пальцы нервно пробежали по стопке пергаментов, выбирая те, что помечены знаком срочности. Один за другим магические вестники оживали в его руках – свёртки закручивались сами собой, перевязывались серебряными шнурами и исчезали в клубах сизого дыма.

– Совет Демиургов… – пробормотал он, наблюдая, как последний вестник растворяется в воздухе.

Но в глубине души ректор понимал – шансы ничтожны. Эти древние консерваторы скорее будут наблюдать, как мир поглощает тьма, чем нарушат свои драгоценные «принципы невмешательства». Особенно когда речь идёт о культе Ваала – проблеме, которая беспокоит не их миры.

Через несколько часов, после отправки приглашений на совет, мраморные стены зала отражали холодный свет магических кристаллов. Двенадцать бесстрастных лиц, двенадцать отказов. Ни один из древних не счёл угрозу уничтожения магии Алиндора достаточной причиной для вмешательства.

– Ты просишь невозможного, Аарик! Это нарушение равновесия между мирами…

– Именно в Алиндоре равновесие уже нарушено! – перебил ректор, сжимая ручки кресла до хруста.

– Где доказательства?

– Прогуляйтесь и убедитесь сами!

– Если там так опасно, зачем нам рисковать? – В ответ раздался смешок одного из демиургов.

Внезапно хлопнувшая дверь привлекла всеобщее внимание. Нарида стремительно вошла в зал:

– Простите за вторжение… но в архивах я нашла то, что необходимо услышать всем присутствующим.

Все взоры устремились к пожелтевшему пергаменту, что держала в руках ведьма, на котором пульсировали кроваво-красные руны.

«Когда чаша мироздания склонится под грузом дисбаланса, явится дитя с душой незапятнанной. Одарённое силой демиурга, оно пройдёт испытание души. Устояв – обретёт голос миров. Но истинное испытание придёт, когда ненавистная возлюбленная будет спасена тем, кто изменит свою природу. Храните чистую душу, ибо с её гибелью умрёт всё сущее.»

Голос Нариды, пронизанный древней магией, замер в воздухе, оставив после себя лишь дрожащее эхо. Пергамент в её руках вспыхнул синим пламенем, подтверждая истинность пророчества.

– И почему мы должны верить, что твоя Тиль – избранная? – Моара выгнула бровь и её губы искривились в усмешке. – В бесчисленных мирах рождаются тысячи «чистых душ» каждый день.

– Мы не станем рисковать ради сомнительного пророчества, – прозвучал голос Норада.

Один за другим демиурги поднимались, их фигуры начинали мерцать, исчезая в персональных порталах.

Аарик сжал кулаки, наблюдая, как последний из совета растворяется в спирали телепорта. В зале остались лишь он и Нарида.

5 Глава. Дамиан. 20 лет назад по времени Галеи

– Чара! – Голос Стэна дрожал от паники, заставив девушку сорваться с места.

Она ворвалась в зал, и её глаза сразу же приковала погасшая пентаграмма призыва. В центре магического круга, вместо ожидаемой суккубы, лежал краснолицый младенец, заливающийся криком.

– Какого чёрта? – вырвалось у Чары.

– Я не знаю… – Стэн растерянно развёл руками. – Я всё сделал по ритуалу! Должна была появиться суккуба, а не… это. – Он умоляюще посмотрел на подругу. – Сделай что-нибудь!

– Да что я могу сделать? – Чара резко выдохнула. – Отправляй его обратно!

– Не могу! – Стэн едва сдерживал слёзы. – Призыв оборвали с той стороны. Нет даже следов, чтобы определить мир происхождения.

Чара зажмурилась, потирая виски:

– Так… – Она сделала глубокий вдох. – Я иду за профессором Аминой. Сами мы с этим не справимся.

Стэн застыл как вкопанный, не сводя глаз с младенца. Каждая секунда ожидания растягивалась в мучительную вечность, пока в подвале наконец не раздались торопливые шаги – Чара вернулась с профессором Аминой.

– Профессор… – голос юноши дрожал, как осиновый лист, – клянусь всеми святыми рунами, я выполнял ритуал строго по инструкции! – Его пальцы судорожно вцепились в край мантии. – Я бы никогда…не стал воровать детей… – последние слова застряли в горле.

Амина молча шагнула вперед, игнорируя деактивированную пентаграмму. Не говоря ни слова, профессор подняла ребенка и начала его укачивать, стараясь успокоить жалобный плач. Малыш мгновенно замолк.

Пока Амина успокаивала младенца, ее глаза сузились в попытке поймать хоть намек на координаты исходного мира.

– Любопытно, – ее голос прозвучал задумчиво. – Следы зачищены с ювелирной точностью. – Она повернула ребенка лицом к свету. – Это не ошибка ритуала. Его отправили. Намеренно.

Амина решительным шагом вошла в кабинет ректора, прикрыв за собой дверь.

– Мириан! – воскликнула она, поправляя сбившуюся прядь волос.

– Только не говори, что собралась в декрет, – мужчина оторвался от бумаг, ошарашенно уставившись на неё.

– Ты что, больной? – Амина на мгновение запнулась, затем резко махнула рукой. – Я что, по-твоему, девять месяцев скрывала беременность иллюзиями, чтобы в безумной жажде работы рожать прямо в аудитории? Стэн вместо суккубы призвал… вот его!

Она бережно положила ребёнка на диван, откинув край одеяла. Две пары глаз – ректора и её собственная – пристально изучали малыша.

– Исходных координат считать не удалось? – напряжённо уточнил Мириан.

Амина молча покачала головой.

Ректор протянул руки над ребёнком, и ласковые волны магии окутали малыша.

– Хм… Неплохой потенциал к огненной магии и демонологии, – пробормотал он. – И что будем делать?

Амина замялась, затем твёрдо кивнула:

– Раз уж его судьба в моих руках – усыновляю.

Брови Мириана взметнулись вверх.

– А Зоран?

– С каких это пор мой муж делает не то, что я хочу? – женщина лукаво улыбнулась.

Вечерние тени уже заполняли гостиную, когда Зоран, скинув мантию в прихожей, замер на пороге. Его супруга, уютно устроившись в кресле у камина, держала на руках младенца, внимательно изучая странный медальон на его шее. Огонь в камине играл на металле, отбрасывая причудливые блики.

– Объяснишь? – Зоран опустился в кресло напротив, не сводя глаз с неожиданного гостя. Его пальцы нервно постукивали по подлокотнику.

Амина подняла взгляд, её изумрудные глаза блестели:

– Сегодняшний сюрприз от вселенной. Кто-то намеренно забросил его в наш мир, намертво запечатав обратный путь. – Она нежно провела пальцем по розовой щечке. – Поздравляю, ты ведь всегда хотел сына? Знакомься – Дамиан.

Зоран нахмурился:

– Мина, а спросить меня не хотела, согласен ли я…

– Ой, – женщина сделала большие глаза, её нижняя губа предательски задрожала, – значит теперь я должна спрашивать разрешение?

– Ты из меня верёвки вьёшь, – мужчина не смог сдержать улыбку. – Имя сама придумала?

– Не-а, – Амина весело ткнула пальцем в медальон, где при свете камина теперь явственно читались руны общего языка.

Зоран снова задумчиво постучал пальцами по ручке кресла, оставляя на полированном дереве едва заметные следы магической энергии.

– Как думаешь, как нам преподнести эту новость девочкам? – спросил он, наблюдая, как Амина поправляет одеяльце на спящем Дамиане.

– Ой, – женщина легкомысленно махнула рукой. – С учётом временного разрыва с Дараниром, когда Катина и Лира в следующий раз появятся здесь, нашему мальчику будет уже лет двенадцать. Вот тогда и познакомим.

Прошли годы…

К моменту приезда Катины на практику, а после и на каникулы, Дамиан действительно превратился в высокого светловолосого юношу с тлеющими искорками в глазах. Он предпочитал уединённые уголки библиотеки шумным играм со сверстниками, а его любимым занятием было изучение древних фолиантов по демонологии.

Первая встреча сводного брата и сестер прошла неожиданно гладко. Катина, к удивлению родителей, сразу нашла общий язык с замкнутым юношей. Они даже договорились, что в будущем Дамиан переведётся в её академию магии – его потенциал в огненной магии и демонологии был настолько велик, что профессора пророчили ему уровень архимага.

Сегодня Дамиан ворочался в постели, простыни холодными складками обвились вокруг его дрожащего тела. Внутри бушевал странный шторм – то невыносимый жар раскалял каждую клеточку, то ледяной холод сковывал мышцы. Его пальцы впились в матрас, когда внезапно…

Реальность поплыла. Сначала в ушах возник нарастающий гул, будто тысячи пчел роем кружили в черепной коробке. Потом – оглушительная тишина, словно кто-то выдернул штекер из вселенной.

Мальчик моргнул. Вместо знакомого потолка спальни – кроны незнакомых деревьев, пропускающих лунный свет. Где-то рядом плескалась вода. Дамиан инстинктивно потянулся к звуку, но его ноги не оставили следов на влажной земле. Рука, протянутая перед собой, была… прозрачной.

У озера стояли трое в странных одеяниях. Дамиан попытался крикнуть – голос застрял в горле. Он был словно призраком в собственном кошмаре.

– Это не сон, Дамиан, – произнёс ректор Мириан, когда обеспокоенная Амина привела к нему сына. – Ты обладаешь даром астрального странника – способностью проецировать сознание в другие миры.

Мальчик почувствовал, как по спине пробежали ледяные мурашки, а медальон на его шее внезапно стал тёплым.

– За последние три тысячи лет в архивах зафиксировано лишь пять подобных случаев, – продолжил ректор, проводя рукой над хрустальным шаром, в котором замелькали чужие миры. – Увы, среди наших профессоров нет специалистов по этой дисциплине. Даже мои знания… – он сделал паузу, – ограничены лишь базовыми принципами.

В следующие несколько лет Мириан лично занимался с Дамианом. Научил распознавать астральные ловушки и защищаться от них. Концентрироваться и переноситься уже осознанно.

Первые попытки были мучительными – Дамиан то терял сознание от перегрузки, то вовсе не мог продержаться в новом мире и мгновения. Но через годы тренировок он смог осознанно перенестись в соседний мир – всего на десять секунд, но это был настоящий прорыв.

– Мама, мне важно, чтобы ты меня правильно поняла, – Дамиан крепче сжал материнские руки, его пальцы слегка дрожали, он сделал паузу, подбирая слова. – Я бесконечно благодарен тебе и папе за всё. Но… – его голос дрогнул, – мне нужно узнать правду о себе. Почему меня отправили именно сюда? Кто они – те, от кого я произошёл?

Амина закусила губу, чувствуя, как по её спине пробежали мурашки. Она провела большим пальцем по его костяшкам – этот жест всегда успокаивал Дамиана, когда он был маленьким.

– С помощью астрального дара я могу найти их, – продолжил он, оживляясь. – Хотя бы увидеть, в каком мире они живут, какие они…

Амина глубоко вздохнула. Да, она была ему приёмной матерью, но каждая клеточка её существа кричала, что это ЕЁ сын. Однако она понимала – этот поиск для него важен.

– Хорошо, – наконец сказала она, поправляя его растрёпанные волосы.

Дамиан буквально расцвёл:

– В архивах я нашёл дневник астрального странника! Там описан ритуал – можно почувствовать родственную душу и создать проекцию. Мам… – он вдруг замялся, – побудешь со мной, пока я схожу «в гости»?

Амина улыбнулась:

– Конечно.

Дамиан не стал медлить. Пальцы юноши вывели в воздухе сложные руны, каждая линия вспыхивала его собственной магической силой. Закрыв глаза, он нащупал незримую нить – самую прочную из всех возможных связей, ведущую к самому сильному из кровных родственников.