Ад для моего ангела

– Конечно! – кивнул Павел, сидя за одним из столов своего же ресторана.

– Спасибо за то, что были рядом в этот важный для нас день! Пожалуйста, отметьте его как следует! Но уже без нас. – добродушно и очень вежливо подвёл к итогу Кристофер, подав руку Софье. Задумавшись, она смотрела ему в лицо.

– Любимая? Я помогу тебе?! -фраза, больно кольнувшая и разносящаяся звоном, бьющим по вискам.

Новобрачная положила свою ладонь и тремор, который она весь день пыталась унять ощутил тот, кто был тому виной.

***

Неширокая трасса роскошный закат. Сейчас Софье вспоминались слова её бабушки:

– Вот уедешь, скучать ведь будешь по родной земле!

– По чему бабуль? По Беларуси? Не буду. Только по вам.

Мерзкая пошла грязная Ницца. Она провела тут совсем немного… Но и этого было достаточно, чтобы пришло осознание – жизни не будет.

Задумчивая. Молчаливая. Холодная. Бесстрастная. Кристофер привык к тому, что по одному только зазывному жесту с девок слетают юбки или раскрывается рот с намерением ублажить. Эта не старалась. Не пыталась. Вырываясь, вчера, она в кровь укусила его, от чего он совсем озверел намерение припугнуть переросло в то, что он не в силах сам объяснить.

Ненависть. Ярость. Желание.

Сегодня, самым первым тостом, отец сказал, что счастлив и ждёт пополнения.

– Не дождётся! – прозвучало в тишине сквозь зубы, но Софья даже не повернулась. Крис сел вполоборота и больно сжав её подбородок заставил Соню смотреть в свои глаза.– Я клянусь! Больше никогда не дотронусь до тебя, мразь.

Она сделала несколько быстрых кивков так, словно это было чем-то успокаивающим.

– Никогда! -повторил он и эти зелёные глаза, полные ненависти, заставляли кровь застывать в жилах.

***

Как только они пересекли порог дома Кристофер направился в свой кабинет, так и бросив новую хозяйку у входа в холле. Она потупила глаза и ещё минут двадцать, стояла рассматривая пол. Тот самый. Ледяной пол, на котором вчера была подвергнута его насилию.

– Добрый вечер. – обратилась одна из горничных и с непониманием смотрела на девушку в дорогом, пышном, кремовом платье.

– Здравствуйте. Пожалуйста, скажите, где я могу…

– Распоряжения не было. Может быть вы пройдёте в гостиную? Подать чай?

Гостиная. Ещё одно мерзкое место. Только вчера она задыхалась, когда выродок, прижав её лицом в мягкую обивку дивана…

– Простите. А комната? -перебила свои же мучительные воспоминания Соня.

– Проводить вас в спальню хозяина? – уточнила горничная и та нота, с которой она задала этот вопрос, выдала некое недовольство тем, что в доме появилась «эта», да еще и законная.

– Есть ли какая-то другая комната?

– Я уточню у хозяина! -резко развернулась и пошла в кабинет работница.

***

– Сейчас! -рявкнул Кристофер и горничная, привыкшая к такой манере общения, просто стояла в ожидании, когда хозяин закончит телефонный разговор.

Разговор ни о чем. Пустая болтовня, с паузами для глотка из очередной бутылки.

– Что надо?!

– Ваша супруга стоит у входа. Спрашивает, можно ли ей выделить комнату для гостей?

– Гостей?! – усмехнулся Кристофер так, словно его только что оскорбили. – Пошла вон!

Горничная отошла, а взбешённый хозяин полетел туда, где оставил новую игрушку.

– Ну что, сучара… – разносился ор по дому и с приближением Криса, Софья чувствовала неминуемую боль. Она стояла, стараясь не смотреть на источник этих децибел и теребила край вышивки своего платья.

– Сюда иди!– схватил он за её руку и потащил наверх в спальню.

Комната была такой же отвратной, как весь дом. Тёмные тона, дорогая мебель, уюта и тепла тут не было совсем. Большая кровать, маленький столик, вокруг которого расположилась софа и два кресла.

Он завёл её в центр и отпустив увидел, как та упала, запутавшись в многослойном пышном подоле.

– Тут будешь спать!

– В твоей комнате? -подняла Соня молящие о пощаде глаза.

– На этом полу, как потрепанная подстилка!

Она не расплакалась, хоть подбородок и дёрнулся несколько раз.

Кристофер развернулся и уже направлялся к выходу из спальни, когда услышал, что попытка встать с первого раза не удалась. Софья расправляла подол, пытаясь справиться с тяжёлым богатым одеянием и подняться.

– Сложно тебе? Давай помогу! – подлетел он к ней и интуитивно, девушка отвернулась, пытаясь закрыть лицо руками. – Паскуда! Какая же ты мразь… – сдёрнул он рукав, поцарапав плечо камнями, что украшали всю верхнюю часть платья.

– Не надо…

– Не надо? Не нравится?! А лезть в мою жизнь нравиться? Ты думала по-другому будет? Бабла захотела? Получила? Отрабатывай! – расстёгивал младший Динц свои брюки и казалось, стал значительно пьянее.

– Никогда! Никогда женщина семьи Петрусь не встанет на колени! И уж тем более не будет делать то, что делают путаны! – встала Софья и стала отходить в сторону выхода попятившись, но снова споткнувшись о свой подол, упала, ударившись щекой и губой о край большой статуи. Скульптура медленно накрывала ее сверху, но Крис выставил руку, поправив элемент интерьера и снова дёрнул девушку на себя.

Кровь из губы, платье, которое трещало на ней по швам обнажая, и тяжёлое, спортивное тело, вдавливающее в кровать.

– Нравится, да?

Она не имела возможности сопротивляться. Разум пытался отключиться от боли, которую Соня ощущала. Так, в памяти всплыла картинка, шестилетней давности. Друг её детства, крыльцо у дома бабушки и дешёвое серебряное колечко.

– Я люблю тебя…

– Ты с ума сошел? Какое замужество в 18 лет? Ещё учиться надо, на работу устроиться, ты чего Жень?

– Мразь, какая же ты мразь! – стонал мучитель, исполняя своё грязное действие.

Всё в её жизни могло быть иначе…

Глава 2

Утро. Пустой дом. Кухня, которую Софья долго искала самостоятельно. Ни души. Она налила стакан воды и чуть поморщилась от боли, когда край коснулся травмированной губы.

Тяжёлые шаги послышались за спиной, и девушка старалась не дышать. Так, словно если не выдаст себя дыханием, зло пройдёт мимо. Не прошло.

Крис смотрел на неё и испытывал смутные чувства. Рука так и тянулась в этот шёлк длинных, ароматных волос, а глаза говорили о том, что ЭТО не отвечает его запросам. Длинный махровый халат (с инициалами самого супруга), взятый из ванной, босые ноги на ледяном, мраморном полу…

– В приличных домах, без обуви не ходят. – сказал Крис тихо и в унисон с тем, как звучал его голос, ее руки, поставленные на столешницу, задрожали.

Развернув за плечо буквально двумя пальцами, он посмотрел на лицо супруги. След от трёх пальцев на скуле, у подбородка, оставленные по дороге домой. Синяя полоса на щеке и припухшая нижняя губа. Желто-синие следы на шее…

Крис молча подошёл практически вплотную и медленно, указательными пальцами снял халат с плеч, шокированный всем тем, чем было разукрашено женское тело. Синий, местами переходящий в жёлтый и ярко-фиолетовый. Что он чувствует? Отвращение. Только сложно понять, к ней или к себе.

– Дожил блядь…

– Можно я пойду? Пожалуйста…

– Жди в спальне.

***

Обычное рабочее утро. Павел направлялся в аэропорт, когда водитель остановился и в машину, заменив дежурного телохранителя сел Джо.

– У нас проблемы.

– Конкретнее? Вчера все прошло лучше, чем планировалось.

– Он убьет её, Павел Александрович. Крис и вчера…

– Что? Трахал жену? Тоже мне новость.

– Я позавчера, когда увидел… У нее все руки и шея синие. Ничем хорошим дело не кончится. Смерть и новый скандал, пачкающий вашу репутацию.

– Ты её видел, Джо?

– Видел, именно об этом я пытаюсь сказать! Видел!

– Ты помнишь, что она сказала тогда, в кабинете?

– То, что Вы хотели услышать.

– Нет, Джо. Для изменений, людям нужна среда. Она – его среда!

– Я поеду, Софья попросила привезти ей вещи, вчера как-то забыла о том, что нужно во что-то переодеться.

– Пусть голая ходит. Быстрее дойдем до цели.

– Он очень жесток.

– Большие деньги даются нелегко… Следи за ней.

***

Час. Час как вечность. Час перед казнью. Час до смерти. Очередной смерти. Час, который она просидела на софе в спальне и когда дверь щёлкнула приоткрывшись, закрыла глаза понимая, что это произойдёт снова.

– На кровать сядь! – звучал грубый хриплый голос, но Соня даже не обернулась.

– Да и похуй вообще! – обошел Крис софу, сев рядом. Он забрал её руку, крепко вцепившуюся в ворот халата, и опустил одеяние вниз, снова раскрыв до талии.

Дрожь. Ожидание боли страшнее, чем сама боль. Тело вздрогнуло и крупные мурашки побежали по рукам, когда она почувствовала, как чуть касаясь, он наносит какой-то холодный гель.

– Ебать, какие мы нежные! Недотрога, ты чем думала? Что за такие деньги… Пизданутая… Повернись, что там спереди?

Соня нервно замотала головой и попыталась встать, но тут же была одёрнута обратно.

– Ну да! Давай ещё, пока эти лечим, новые заработаем! – развернул он её к себе лицом.

– Все хорошо… Это я сама могу!

– Не можешь! – тяжело вздохнул муж и стал осматривать её левый бок, на котором были не только следы на коже, но и заметная припухлость. – Погнали, доскочим до больницы!

– Не надо. Я помажу и все пройдёт. -опустила Соня руку, прикрывавшую грудь и схватилась за тюбик.

– Спорить решила? Со мной?!

В дверь постучали и получив разрешение войти, Джо внёс чемодан и большую спортивную сумку.

– Я привёз вещи. Те, что были сложены, с остальными как быть?

– Все сюда тащи! – ответил вместо супруги хозяин дома – Устрой нам переезд под ключ! Девчонкам набери, пусть с тобой сгоняют. А то я отпустил всех. Жена теперь есть, ёптать. Будет готовить, убирать, ублажать…

– Можно без подробностей?! – строго сказал Джо.

– Так я и без! Я же тебе не сказал, что она пахнет как нектарина и влажная внутри как… – смеялся Крис вслед вылетевшему из спальни Джо, который не намерен был слушать эти гнусные комментарии. – Одевайся. Или так поедешь?

– Можно я н-н-не поеду? -стала заикаться Соня и сделав глубокий вздох, старалась успокоиться.

– Нельзя.

***

– Не трэба! Не чапайце мяне! – кричала пациентка на родном языке, которым в клинике никто не владел. Одно было очевидно – сейчас перед ними обострённая фаза истерического невроза.

По просьбе уважаемого гостя, пострадавшую уже успели посмотреть несколько специалистов, оставался женский врач, но видимо к этому осмотру Софья готова не была.

Крис сидел в коридоре, когда мимо него пронеслись ещё двое медиков.

В руках одного из них был тонкий шприц с каким-то веществом. Под плач, который стоял в смотровом кабинете, Динц вошёл вместе с мужчинами и увидел жену, забившуюся в угол. Вновь прибывшие зафиксировали девушку и вместе с постепенно вводимым препаратом, становилось все тише.

– Что за хуйня?! – выругался Крис, но на французском выдал только – Это для чего?

– Вашей супруге нужна помощь. Вы сказали, она упала? – опустил глаза в пол заместитель главного врача, в голове которого уже сложилась полная картинка.

– Да, с лестницы.

– Какое-то время, ей лучше побыть тут. – посмотрел он на Кристофера, и по выражению лица этого нахала, сразу было понятно, что слушать такие рекомендации тот не намерен.

– Все так плохо?

– Даже хуже. Необходим режим и…

– Домашний режим. Просто синяки, так?

– Возьмите хотя бы это. – достал из шкафа врач баночку с крупными капсулами и протянул Крису, пытаясь сгладить острые углы и расположить к себе того, с кем лучше не связываться.

– Это что?

– Транквилизатор. Она будет спокойнее…

– Отлично! Спасибо док!

– Вечером можете забрать супругу и в дальнейшем… – пытался выиграть хоть немного времени врач, но с опаской посматривал на телохранителя, стоявшего в коридоре.

– Мы уходим! Сейчас! – подошёл Крис к кушетке, на которую положили спящую Софью и забрав девушку, поспешил покинуть клинику.

***

Светло-кремовые обои в милый розовый цветочек. Хрупкое тело лежит на объёмной перине и лёгкое, пуховое одеяло обнимает, создавая то самое, ощущение безопасности.

– Спи моя любимая принцесса! -слышала Соня голос папы. – Завтра поедем с тобой в Минск, заберём товар и твой подарок.

– Пап, а какой подарок?

– Очень красивый! Самый красивый! Для самой прекрасной девочки на свете!

– Я же не усну теперь… Так и буду гадать… – услышал Крис, как еле шевеля губами Соня шепчет во сне.

– Доченька, спи. Подарков ещё будет очень много, а сон пропускать нельзя… Как ты себя чувствуешь? Ты в себе? – вдруг стал очень расплывчатым, мутным, отец, а её рука, как чужая, онемевшая, поднялась и коснулась колючей щеки.

– Я люблю тебя, папочка… Не уходи. Посиди со мной ещё … Мне страшно тут. Этот дом слишком большой…

– Ебать, вот у тебя там мультики! – прозвучал голос Криса, который словно вбил гвоздь в грудь и заставил девушку подскочить.

Муть в глазах, но и в этой размытости было понятно, что она не в своей спальне.

– Спокойно! Ложись… -говорил Крис как можно тише и укладывал её обратно на подушку. Соня прикрыла глаза и снова провалилась в сон.

***

Утро. Пустая постель. Свежая голова. Равнодушное состояние и желудок, который буквально скручивало от боли. Ела ли она вчера? А позавчера? Встав, Софья с отвращением посмотрела на лежавшее на кресле платье, что вчера, в больнице, было на ней. Это глупо. Очень глупо. Он должен потерять интерес. Никаких приталенных вещей, платьев, сарафанов и халатов. Нет!

Соня прошмыгнула в ванную и вошла в душевую кабину. Касаясь своего тела, она больше не чувствует этой грязи, на смену пришло равнодушие.

Никакой косметики! Ничего… Она должна потеряться, среди полуголых горничных!

Свободная чёрная майка, широкие трико, носки… Надеть ли обувь чтобы лишний раз не триггерить? В приличных домах ходят в обуви… В приличных домах разносят грязь! Хотя уличная грязь – ничто, по сравнению с тем, как испачканы сами люди.

Тихо пройдя по коридору и выглянув на лестницу, Соня не увидела никого.

– Пусто? Совсем пусто? Главное – что нет его!

Она прошла через гостиную в столовую, а затем в кухню.

– Надо найти хоть что-то из еды. Деликатесы, фрукты, ягоды… Творог! Бинго! Яйца? Отлично! Жить можно. Если бы я была поварихой, то где бы держала муку?

Огромная кухня. Соня выпила стакан молока, чтобы хоть как-то смочить свой несчастный, голодный желудок и принялась изучать содержимое шкафов.

– Заставили жить тут? Ну и поделятся сковородкой. Ничего не случится! -сказала сама себе Софья и тут же замерла от воспоминания: "Садиться кто разрешал? "-она прикрыла глаза, сглотнула, затем сделав пару вдохов и выдохов, продолжила хозяйничать на незнакомой территории.

***

Аромат чего-то сладкого разносился по дому, и уловив его, Кристофер шел на этот запах.

Мокрые волосы убраны в бесформенный пучок, мешковатая футболка и шаровары.

– Смешно, да… -прозвучало за спиной Сони и она замерла перед плитой, с лопаткой в руках.

– Ты сырники будешь на завтрак?

– А если въебать, а потом переспросить?

– Вы будете…

– Бля… Вот так обращаются к мужьям, да? Давай, следующая попытка!

– Не хотите ли… Не х-хочешь ли… -снова стала заикаться Соня.

– Мимо. Ещё раз! -стал подходить ближе Крис и от предыдущего спокойствия ничего не осталось. – Ты кто? Жена! Как говорит жена? Или бабы в Беларуси только и могут что…

– Любимый, ты сырники будешь?

– Умница. – взял Крис её за руку и вложил маленькую баночку с капсулами -Держи, заслужила!

– Что это?

– Ты жрешь и не создаёшь мне проблем, это ясно? Нет? Поступим иначе!-Крис подошёл к крану, и набрав стакан воды, поставил его рядом на столешницу. – Пей, чтобы я видел!

– Мне не…

– Пей сказал! -подошёл он совсем близко и этот… Нет, уже не испуганный, а брезгливый взгляд серо-голубых глаз был обращён в его сторону.

– Я не буду!

– Два варианта, либо препарат во рту, либо мой член! Мне оба нравятся, ты что выберешь?

– Что это?! -прозвучал спокойный голос Джо позади Криса.

– Таблы в клинике выписали, не пьёт. Непослушная, просто пиздец! А ты чего в доме топчешь? Вали отсюда. Или тоже на запах пришёл?

– Джо, возьми вот эти… – протянула тарелку с румяными изделиями Соня и то, как ласково звучал этот голос для охранника, выворачивали лёгкие Криса наизнанку. Жестокие зеленые глаза сопроводили её действие и заметив это, она сняла очередную партию со сковороды, протянув блюдо супругу.

– Ненавижу сырники! И тебя ненавижу! -ударил он по тарелке рукой выбив её и все содержимое полетело на пол. После чего, удалился в неизвестном направлении.

Джо тяжело вздохнул и проглотив второй сырник, подошёл к столешнице, на которой осталась стоять банка с капсулами. Сделав фото на мобильный, он загрузил информацию в браузере.

– Пей. Крис прав.

– Что это?

– Успокоительное. С таким… В общем, пей. Одна таблетка в день. Может заикаться хоть перестанешь. Ты уверена, что не нужен осмотр гинеколога?

– Да.

– Выродок. Как земля таких держит… – забрал свои сырники и вышел из кухни Джо.

***

Туда, где тепло. Туда, где греет один только взгляд. Туда, где тобой восхищаются и ждут…

– Привет, девочка-туса! Как твои дела?

– Все плохо! Но уже стало лучше! – мурлыкала Леа в трубку тому, на ком уже поставила крест.

– Что случилось? Кто обидел? Давай приеду порешаю!

– Ты обидел. Не звонишь, не пишешь… Слышала женился… Сон потеряла.

– Сейчас привезу!

– Сон?!

– Себя! Собирайся! Погнали в Сицилию?

– Неожиданно! А зачем?

– Любить друг друга и загорать!

– А как же жена?

– Это фиктивно! Так, для журналюг и папы. С тебя купальник и хорошее настроение.

– Настроение есть! А без купальника никак? Я люблю без…

– Значит найдем где без! Я уже близко…

***

Неделя. Позади целая неделя… Полная боли, потерь, слез, от переполнявших Соню эмоций.

– Хороша работница. А вся такая скромница… Как в первую неделю ты выскочила за сыночка Динца? Научишь? – шипела старший менеджер на Соню, как только та вышла на работу. – И уволить не могу! И смотреть на тебя мерзко!

– Я понимаю. – поднялась Софья со своего кресла и забрав кактус, который простоял на её столе меньше двух недель вышла из офиса.

Вкус слез разбавлял пломбир, что девушка ела ложкой из небольшого ведёрка, сидя в гостиной ненавистного дома.

На сладкий сливочный аромат, из-под лестницы выглянул маленький, любопытный мышонок. Соня позвала его и тот, пробежав в центр комнаты, поднял свои крохотные круглые ушки.

– Идем малыш. Ты такое тоже любишь? – положила кусок мороженого на ладонь Соня, а затем опустила на пол.

Серый кроха пробежал на встречу своей радости и ткнулся носом о лакомство.

– Не нравится? Да, холодное! Пойдем, найдем то, что ты больше любишь! – Софья опустила раскрытую ладонь к полу, и мышонок запрыгнул, словно знал, что это существо опасности не представляет.

Кухня, несколько сыров разных видов и серый зверь, размером не более четырёх сантиметров, облопавшийся вкусностей.

– Нельзя так жрать! – смеялась она над мышонком, что завалился на спинку и балдел от того, как приятно, чуть касаясь, ему гладят животик. – Где твоя мама? Почему не учит тебя? Люди злые. Они опасны… – говорила девушка уже сама себе, а малыш, закрыл свои глазки-бисеринки и спал.

Глава 3

Ночь. Дом. Лестница. Спальня. Тусклый свет торшера. Жена. В тех самых, чёрных шароварах и футболке.

Во сне она вытянулась поперек кровати и стрёмное домашнее одеяние не могло спрятать изгибов этого прекрасного тела. Или просто в его памяти настолько глубоко засели эти манящие образы?

– Что за… – раздался голос мужа и он удивлённо посмотрел на то, как подскочив, девушка накрыла ладонью проснувшуюся мышь и завела её за спину, отвлекая своим безумно испуганным взглядом. – Бля, мышь в кровати! Не просто в доме! В кровати!

– Мышь? Какая мышь? Где?! – стала поправлять волосы Соня и осматриваться. -Нет. Мышей нет. Откуда им тут быть?!

– Истеричка, таблетки пила?

– Пила.

– Если бы пила, была бы спокойнее.

– Я пила.

– Где они?

– На кухне.

Крис развернулся и покинул спальню, оставив дверь приоткрытой, а когда вернулся, покрывало на кровати уже было заправлено. Соня сидела на софе, поджав к себе ноги и будто всматривалась в пустоту.

– У тебя с образованием что?

– Я не понимаю вопроса. – повернулась и замерла она, видя гнев, которым горят зелёные глаза.

– Вот тут, в банке, 30 штук. Меня не было сколько?

– С-с-семь.

– 30 минус 7 это?! Почему я насчитал 28 капсул?

– Я пила сегодня. Совсем недавно, перед сном. От них очень хочется спать…

– Пиздаболка бля… Рот!

– Не надо.

– Рот я сказал!

Крис положил капсулу ей в рот и налил воды из графина, стоящего на столике.

– Глотай! Проглотила? Покажи.

– Я выпила! Честно! И от предыдущей ещё пьяна.

– Рассказывай, чокнутая Золушка или Белоснежка… Кто там с мышами дружил?! Ты откуда эту мерзость притащила, из какого зверинца?

– Никого не притащила. Никаких мышей. Показалось…

– Не показалось! От показалось, меня ещё позавчера отпустило. Идиотка… – достал телефон Крис и набрал номер одного из сотрудников их службы охраны. – Хай! Кошку найди мне. Да плевать, кошку или кота. Порода? А какие бывают? Побольше и такую, нормальную короче! Мышь в доме завелась. Вот если кошка не справится, потравим! Ты понял? Чтоб я утром проснулся, а ты на пороге… – не успел договорить Крис увидев как Соня, засыпая, падает на бок.

– Вот это да! Меньше двух минут! Охренеть! Пошли, кукла.

Забрав девушку в охапку, он отнёс её на кровать. Сейчас шутки Леи о том, что его может настигнуть лимский синдром, уже не кажутся такими нелепыми.

Он привязывается. Тревожным звоночком было и то, как в порыве страсти назвал Лею Соней. После чего та, вроде бы и хотела психануть, но своевременно взяла себя в руки, чтобы не отклоняться от заданной цели.

В комнате было душно, как и во всей Ницце этим летом. Врубив кондиционер на 17 градусов, Крис направился в душ.

3:05 показали часы мобильного, до будильника ещё 4 часа. Пора вернуться к делам. Работа лечит. Лечит от чего? Задался вопросом только вернувшийся после пьяных любовных приключений и посмотрел в сторону кровати.

– Уродство! – ляпнул себе под нос Крис и подойдя к постели, приподнял за талию Соню, снимая сначала верх, а затем и штаны.

Сев рядом, чуть касаясь, он водил пальцами по тем местам, где ещё неделю назад были гематомы. Сейчас почти не осталось следов. Убрав несколько прядей с обнажённой груди, провёл носом, вдыхая этот желанный запах. Это было тем, о чем Крис мечтал всю неделю. Большой неожиданностью стало её томное дыхание и то, как отреагировав на прикосновения, во сне, она пробурчала:

– Жень, не надо, я все равно уеду. Это решённый вопрос…

Динц усмехнулся, и в шутку выдал то, что в последующем перевернуло все с ног на голову:

– Тогда давай в последний раз? На прощание.

Поцелуи, прикосновения, сердце готовое выскочить из груди и полное отсутствие сил. Податливая и безвольная, как тряпичная кукла. Соня сидела сверху, прижатая к мощной мужской груди и сильные руки, обхватив её, удерживали, гуляя по спине.

Поцелуй как опиум. Как то, что не просто вызывает зависимость, а еще и требует увеличения дозы. Отстранившись, законный, но преступный, посмотрел на это прекрасное, лишённое пошлости лицо. Она спала, точно спала, но тот сон, который видела…

Крис жадно вцепился в свою жертву и её тело ярко реагировало на все его провокации, пока губы беспорядочно касались лакомой кожи. Облизав кончик пальца, он запустил руку в нижнюю часть белья и умирал, слыша этот сладостный прерывистый стон. Стон, давший ему надежду…

– Женька… – практически закричала Соня, откинувшись и изогнув спину, от накрывшей её волны удовольствия.

– Да уже хоть Федька…– прошептал Крис, и нежно захватывая губами самую чувствительную часть груди, ласкал языком, видя эти прекрасные мурашки, что бежали по телу.

От этих ярких ощущений, что топили тело в эйфории, Соня стала просыпаться и поняла, что сейчас она не на летней кухне с бывшим,(как этого представлялось) а уже под своим тяжеловесным супругом. Теплый, чувственный, древесно – цитрусовый аромат.

– Крис…

– Нет! – впился он в её губы и чуть с ума не сошёл, когда почувствовал этот еле уловимый ответ.

Внутри. Плавный. Аккуратный. Внимательный к реакциям и сигналам. Задыхающийся собственной одержимостью. Задрожала… Теперь не от страха. И словно время остановилось. Никого и ничего больше нет… Только она. Растаявшая под поцелуями. Спящая под препаратами. Ненавидящая наяву.

***