Плесень разума

«Значит, чтобы победить, нужно отрубить голову?» – спросил молодой лейтенант, его глаза горели фанатичной решимостью. «Уничтожить главный 'сервер'? Где он? В горах?»

«Возможно,» – ответил Рид. «Но мы не знаем, есть ли 'главный'. Сеть может быть децентрализованной. Уничтожьте один 'Узел' – его функции возьмут соседние. Это как… гигантский мозг, размазанный по планете.»

В дверь постучали. Вошел худой человек в очках с толстыми линзами, его халат был запачкан сажей и чем-то темным, похожим на нефть. Доктор Аркадий Соколов, русский биофизик, чудом эвакуированный из закрытой лаборатории под Новосибирском.

«Децентрализованная?» – Соколов фыркнул, ставя на стол странный прибор, похожий на осциллограф с присоединенными иглами-электродами. «Это слишком примитивно. Посмотрите.» Он включил прибор. Экран замерцал хаотичными волнами. «Это фон – биологический 'шум' сети. Электромагнитный, химический – не суть.» Он воткнул иглы в кусок черной, резиноподобной ткани, принесенной из метро. Волны на экране резко изменились, стали ритмичными, сложными. «А теперь… смотрите на это.»

Он поднес прибор к окну, направив антенну в сторону ближайшего черного небоскреба-«Узла». Волны на экране… синхронизировались. Они стали зеркальным отражением ритма образца ткани.

«Оно не просто передает сигналы,» – прошептал Соколов, его глаза за толстыми стеклами горели смесью ужаса и восхищения. «Оно резонирует. Весь мицелий, вся биомасса сети – это гигантская когерентная система! Как лазер! Но вместо света – информация! Чистая, мгновенная связь! Это не сеть, коллеги. Это… единый организм. С распределенным сознанием. И этот 'Узел' там,» – он кивнул в окно, – «не сервер. Он… орган чувств. Или рука. А мозг…» Он замолчал, глядя на горы Тибета на потрепанной карте.

«Мозг там, где все началось,» – тихо сказала Анна. Все взгляды обратились к ней. «Лаборатория 'Шелковый Путь'. Доктор Ли Чэнь. Он знал слабое место первоначального штамма. Минерал. Если он жив… если он не стал частью этого… организма полностью…»

«Или если стал,» – мрачно добавил Марк, снимая камеру. «То он его главный мозг. Со всеми знаниями и безумием в одном флаконе.»

«Безумие?» – раздался резкий голос майора Цзяна. Он подошел к Анне. «Доктор Волкова. Вы были в начале. Вы видели отчеты. Этот Ли Чэнь… он хотел этого? Создать… это?» Он махнул рукой в сторону окна, за которым плыла черная дымка и слышался далекий, вибрационный гул сети.

Анна вспомнила горящие глаза Ли за стеклом карантина, его экстаз при виде сбежавшего макака. «Он хотел контроля, майор. Силой. Бессмертия через симбиоз. Он верил, что человек может стать… больше. Используя гриб как инструмент.»

«Инструмент?» – Цзян усмехнулся, звук был сухим и пустым. «Инструмент взял в руки мастера. И переделал его по своему образу и подобию. Или…» Он замолчал, глядя на спутниковый снимок Тибета, где черные структуры уже напоминали очертания фантастического города. «Или создал нечто новое. Из обломков старого. Где кончается Ли Чэнь и начинается 'Сеть'? И есть ли разница?»

«Разница есть!» – вскричал лейтенант. «Они убивают нас! Превращают в… в удобрение! Мы должны стереть это с лица земли! Ядерным ударом по горам! Уничтожить эту заразу в зародыше!»

Рид резко встал. «И уничтожить что еще, лейтенант? Пол-Азии? А если 'Сеть' уже вышла за пределы Тибета? Если 'Узлы' есть в Европе? Америке? Мы убьем людей. Миллионы еще не зараженных! А 'Сеть'…» Он указал на прибор Соколова, где волны все так же пульсировали в унисон с далеким «Узлом». «Она может пережить. Уйти глубже. Эволюционировать дальше. Мы дадим ей урок выживания. И сделаем сильнее.»

«Так что же? Сдаться?» – зарычал лейтенант. «Стать частью этого… этого грибного рая? Как доктор Ли?»

Тишина повисла тяжелым покрывалом. Мысль была чудовищной и… соблазнительной. Бессмертие в симбиозе? Конец боли, страха, болезней? Цена – потеря себя. Стать клеткой в гигантском, чуждом организме.

«Минерал,» – твердо сказала Анна, ломая тишину. «Слабое место первоначального штамма. Оно может действовать и на 'Сеть'. Как ингибитор. Как яд. Если мы сможем доставить его туда, в сердце… может, сможем ослабить систему. Дезорганизовать ее. Дать время на разработку настоящего решения.»

«Романтичный бред,» – пробормотал Марк, но без обычной едкости. Он смотрел на кадры, снятые в метро – на голубые «глаза» «Узла». «Но что-то делать надо. Сидеть тут, ожидая, пока нас переварят или "Тихий" сосед чихнет черной пылью в лицо – не вариант.»

Рид кивнул. «Соколов, вы можете определить источник этого… резонанса? Самую мощную точку? Туда, где сосредоточена вычислительная мощь сети?»

Русский ученый заерзал. «Теоретически… Да. Нужны мощные сенсоры, спутниковое сканирование в специфическом диапазоне… Но это риск. 'Сеть' может почувствовать сканирование. Как иммунная система.»

«Рискнем,» – сказал майор Цзян. Его каменное лицо не дрогнуло. «Координаты. У меня есть люди… вертолет…» Он не договорил. Все понимали – это путь в один конец.

Внезапно завыли сирены внутри отеля. Не воздушная тревога. Проникновение.

«Зараженные! В здании!» – закричал голос из коридора. Стрельба слилась в сплошной грохот.

Они выскочили из комнаты. В коридоре был хаос. Но это была не лобовая атака «Солдат». Из вентиляционных решеток, из-под плинтусов выползали… дети. Вернее, то, что от них осталось. Маленькие, скелетообразные фигурки, их кожа была бледной и полупрозрачной, сквозь нее просвечивали черные нити грибницы. Они двигались с паучьей быстротой, не издавая звуков. Их глаза были огромными, абсолютно черными. «Ткачи» нового типа? Или что-то еще? Они не атаковали людей. Они метались по стенам, потолку, оставляя за собой липкие черные дорожки мицелия. Маркировку? Или… проводники?

«Они готовят плацдарм!» – заорал Рид. «Для 'Солдат'! Или для спор! Надо уходить! Сейчас!»

Пока солдаты отстреливались от жутких маленьких ползунов, Анна увидела нечто, заставившее ее кровь застыть. В дальнем конце коридора, среди дыма и беготни, стоял «Тихий». Пожилая женщина в разорванном платье. Она не двигалась. Просто смотрела прямо на Анну. И улыбалась. Широко, неестественно. Черная пыль оседала на ее губах. Она подняла руку и медленно помахала. Как будто зная. Как будто прощаясь.

За ней, из пролома в стене, уже выдвигались массивные, хитиновые силуэты «Солдат». Их черные глаза искали конкретную цель. Анну. Рида. Марка. Тех, кто знал о минерале. Тех, кто представлял угрозу.

Сеть не просто защищалась. Она охотилась.

«Черный ход! За мной!» – майор Цзян рванул в противоположную сторону, расчищая путь автоматной очередью. Они бежали по задним лестницам, в подвал, где ждал замаскированный бронированный фургон. Наверху гремел бой, слышались крики и жуткие, влажные хлюпающие звуки. Анна не оглядывалась. Она знала – отель пал. Еще один островок человечности поглотила черная, пульсирующая Сеть.

Фургон рванул с места, пробивая завалы на выезде. Анна смотрела в узкое бойницное окно. На руинах отеля, среди дыма и пламени, уже начинали прорастать первые черные, жилистые побеги. Быстро. Неумолимо. А на крыше, четко видимая в свете пожаров, стояла фигура. Высокая, неестественно прямая. Майор Цзян? Нет. Его лицо… оно было покрыто тонкой паутиной черных линий. Его глаза светились тусклым голубым светом. Он поднял руку в странном, не то воинском, не то ритуальном жесте. Провожал? Или… отдавал приказ следующему «Узлу» на их пути?

«Он был заражен» – прошептал Марк, сжимая камеру так, что костяшки пальцев побелели. «Все это время…»

«Сеть везде» – сказал Рид, его голос был безжизненным. «Она в почве. В воздухе. В головах. Как мы можем бороться с тем, что уже внутри нас?»

Анна закрыла глаза, чувствуя сладковатый привкус на языке. Удобрение. Слово эхом отозвалось в ее сознании. Но затем всплыл другой образ. Глаза доктора Ли Чэня в лаборатории. Безумные. Азартные. Человеческие. Контроль. Он верил в него до конца. Может, ключ не в уничтожении? Может, ключ в понимании? В том, чтобы найти в этом чудовищном Разуме Сети… остатки Ли Чэня? Его знания? Его… слабость?

Фургон мчался по мертвому городу, увозя их навстречу горам. Навстречу колыбели кошмара. Навстречу Ли Чэню. Или тому, во что он превратился. Анна не знала, что страшнее. Но она знала одно: Сеть следила. И она их ждала.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ: ТЕНЬ В КОЛЫБЕЛИ

Грохот бронированного фургона, мчавшегося по мертвым улицам Шанхая, был единственным звуком, нарушающим гнетущую симфонию гибнущего мира. Воздух, густой от спор и пепла, цеплялся за горло сладковатой горечью. Анна смотрела в узкую бойницу, не видя руин – перед глазами стояли голубые «глаза» «Узла» из метро, холодный взгляд улыбающейся «Тихой» женщины, и… искаженное лицо майора Цзяна на крыше горящего отеля. Заражен. Все время. Мысль сверлила мозг ледяным буравом. Насколько глубоко Сеть проникла в их ряды? Кто еще шептал их планы в грибные уши?

«Он знал,» – хрипло проговорил Марк, сжимая камеру как талисман. Он смотрел на экран, где застыл последний кадр Цзяна – жест поднятой руки, лицо, прочерченное черными линиями. «Знал о минерале. Знает ли оно теперь?»

Рид, сидевший напротив, сгорбился. Его лицо в тусклом свете аварийной лампы было пепельным. «Знает. Если Сеть – единый организм, как мы предполагаем, то информация, полученная одной клеткой…» Он не договорил. Гул за бортом внезапно изменился – низкий, вибрационный, идущий не от двигателя, а от самой земли, от стен рушащихся зданий. Как будто гигантское сердце под городом начало биться чаще. «Она активизировалась. Чувствует угрозу. Ищет нас.»

«Как?» – Анна невольно понизила голос до шепота, боясь, что их услышат сквозь сталь. «Через мицелий? Споры в воздухе? Мы же… мы еще не заражены?» Последняя фраза прозвучала как мольба.

Рид посмотрел на нее усталыми, слишком понимающими глазами. «Анна, ты кашляла сегодня? Чувствовала металлический привкус? Видишь иногда… мерцание на периферии зрения?» Ее молчание было красноречивее слов. Он кивнул. «Микроскопические дозы. Мы все дышим ее плотью. Она уже внутри. Недостаточно для контроля. Пока. Но достаточно, чтобы чувствовать. Наш страх. Нашу решимость. Наше… местоположение. Как комар чувствует тепло тела.» Он потер виски. «Я вижу сны, Анна. Странные. Не образы. Ощущения. Холодное течение по венам. Ритм… этот гул. И голоса. Не слова. Шепот желаний. Рост. Порядок. Единство.»

Марк резко поднял голову. «Ты говоришь, что слышишь ее? Этот… этот грибной разум?» В его голосе не было насмешки, только леденящий ужас.

«Не слышу. Чувствую,» – поправил Рид. «Как магнитное поле. Как боль в ампутированной конечности. Она неразрывна с биосферой теперь. Мы плывем в ее океане, даже не зная, как дышать под водой.» Он замолчал, глядя на прибор доктора Соколова, стоявший на полу. Волны на экране пульсировали в унисон с гулом за бортом. «Аркадий был прав. Это когерентная система. Резонанс. И мы… мы камертон, который она пытается настроить под себя.»

Фургон резко затормозил, врезав всех в сиденья. Водитель, молодой солдат с безумными от усталости глазами, обернулся: «Блокпост! Наши! Но…»

За решетчатыми воротами из мешков с песком и колючей проволоки виднелась импровизированная крепость вокруг здания, похожего на старый НИИ. Над воротами висел потрепанный флаг, но солдаты на вышках… стояли неестественно прямо. Безликие. Бледные. Их автоматы были направлены не наружу, а внутрь периметра.

«Ловушка,» – прошептал Марк, нажимая кнопку записи на камере. «Они ждут. Приманка.»

«Или карантин,» – мрачно предположил Рид. «Может, внутри еще есть живые? Укрывшиеся?»

Решение висело в воздухе, тяжелое и невыносимое. Объехать? Потерять время и топливо? Штурмовать? Верная смерть. Или… сдаться? Стать частью Сети? Мысль, чуждая и отвратительная, вдруг мелькнула у Анны – покой. Конец страха. Единство.

«Нет!» – она вскрикнула, сжимая кулаки. «Мы не сдадимся! Не станем… удобрением!» Ее крик был вызовом не только солдатам на вышках, но и тому холодному шепоту в голове Рида.

Внезапно, со стороны здания НИИ, раздался оглушительный взрыв. Окна третьего этажа выбило, повалил черный дым. На мгновение автоматные очереди на вышках замолчали, повернувшись к месту хаоса. И в этот момент из-под земли, буквально из трещин в асфальте перед воротами, вырвались струи пламени и дыма. Мины? Нет! Это билось, извивалось и горело нечто – толстые, черные корневища мицелия, оплетавшие подземные коммуникации! Кто-то внутри подорвал их!