Соблазнительная скромница

Валери Боумен

Соблазнительная скромница

Valerie Bowman

THE WALLFLOWER WIN

В оформлении обложки использована работа, предоставленная агентством Fort Ross Inc.

Печатается с разрешения литературных агентств Taryn Fagerness Agency and Synopsis Literary Agency.

© June Third Enterprises, LLC., 2023

© Перевод. И. Родин, 2024

© Издание на русском языке AST Publishers, 2025

* * *

Глава 1

Лондон, июль 1814 года. Особняк герцога Торнбери

Когда дверь в библиотеку отворилась, леди Элизабет Уитморленд нырнула за ближайший книжный шкаф.

Вот гадство!

Кого там еще принесло? Спокойно почитать не дадут! Наверху, в бальном зале, в самом разгаре были торжества по поводу свадьбы ее сестры-близняшки Джессики. Она же по привычке улизнула с бала и спряталась в библиотеке: не танцевать же с каким-то нудным типом, которого прочили ей в кавалеры, – с ним и парой слов-то перекинуться невозможно. Кроме того, танцы ее никогда не интересовали.

Элизабет осторожно выглянула из-за шкафа и увидела, как в комнату вошли два джентльмена и сразу направились к массивному столу красного дерева, который стоял под многостворчатым окном, с разложенной на нем шахматной доской.

– Сюда, Милфорд, – предложил тот, что повыше.

Прищурившись, она попыталась разглядеть лица вошедших, хотя одного знала – встречались и раньше. Это был один из многочисленных поклонников, которые большую часть сезона проводили в гостиной дома ее брата Джастина, пытаясь обхаживать Джессику, в то время как она сама, донельзя довольная, сидела в уголке у окна и читала.

Другой джентльмен был ей незнаком, но почему-то показался властным. Если бы они встречались раньше, она запомнила бы его из-за высокого роста. Лица его не было видно, но она отметила, что мужчина темноволос, широкоплеч и одет во все черное. Подойдя к столу, он указал рукой на стул, предложив спутнику сесть, и продолжил:

– Ну что, сделаем ставки?

Элизабет тут же распознала коварные нотки в его голосе: таким же тоном она сама предлагала ничего не подозревавшим партнерам сыграть в шахматы с ней. Так говорят те, кто абсолютно уверен, что выиграет.

– Даже не знаю, Сент, – нерешительно рассмеялся Милфорд. – Я слышал, что ты отличный шахматист.

– Да, выигрываю время от времени, – скромно пожал плечами тот, кого назвали Сентом.

Хм. Скрестив руки на груди, Элизабет принялась наблюдать за высоким. Этот его жест вводил в заблуждение: пожалуй, ей тоже стоит взять его на вооружение, если надо будет кого-нибудь уговорить сыграть в шахматы с ней, чтобы посеять обманчивую надежду на выигрыш, а потом ловушка захлопнется! По этой самой причине большинство из тех, кто сражался с Элизабет в шахматы, впоследствии отказывались играть с ней. Она выигрывала всегда, а потом горделиво вышагивала, словно павлин с медалью, наслаждаясь победой, и ничего не могла поделать с собой: уж больно это было весело.

Отец научил играть в шахматы их с Джессикой, когда они были еще детьми, но сестру это совсем не увлекло. Ей больше нравилось наряжать и причесывать кукол. Элиза же пристрастилась к шахматам, как к чтению хороших романов, и в самом деле стала так замечательно играть, что редко могла найти себе партнера. Этот джентльмен – Сент – был явно в чем-то похож на нее. Девушка почувствовала, что заинтригована.

– Сколько хочешь поставить? – спросила жертва… вернее, Милфорд.

Сент опять пожал плечами и совершенно обыденно поинтересовался, помахав в воздухе рукой:

– Как насчет, скажем, сотни фунтов?

Сто фунтов? У нее брови полезли на лоб. Ничего себе! Такое невозможно предложить, не будучи совершенно уверенным в своих силах. Ситуация становилась все более интересной, и Элизабет придвинулась ближе.

– Хм. Многовато для меня, – откликнулся лорд Милфорд. – Что, если пятьдесят фунтов?

Это умно, Милфорд. Очень умно!

– Да как хочешь, – последовал демонстративно равнодушный ответ. – В конце концов, это же всего лишь игра.

Элизабет усмехнулась: ну и хитрюга! Он явно собирался задать Милфорду хорошую трепку. И в первый раз ситуация по-настоящему увлекла Элизабет: даже про книгу забыла.

– Уверен, что мы можем позволить себе партию? – спросил затем лорд Милфорд. – Разве нам не нужно вернуться в зал?

Сент покачал головой:

– Не беспокойся, я предупредил Торнбери, что ненадолго исчезну.

Элизабет вскинула голову. Речь шла о ее новоиспеченном зяте, муже Джессики, а Сент, стало быть, один из его друзей.

– Исчезнешь? – удивился Милфорд. – Ты от кого-то прячешься?

– Ну да… Есть там одна скучная маленькая дебютантка, – хохотнул Сент. – Точнее, сестра невесты, леди Элизабет. – Он издал громкий, тяжелый вздох. – Мать Торнбери настаивает, чтобы я пригласил барышню на танец, но до меня дошли слухи, что она закоренелая пристеночница и жуткая зануда.

Элизабет тихо ахнула, зажав рот рукой, а потом в гневе прищурилась так, что глаза превратились в щелочки. Сент… Сент? Это, должно быть, тот самый лорд Сент-Клер, маркиз Клермон. Незадолго до этого мать Торнбери, вдовствующая герцогиня, сообщила Элизе, что попросила лорда Сент-Клера пригласить ее на танец. Как раз по этой причине она и укрылась в библиотеке. Впрочем, она вообще не собиралась ни с кем танцевать, не говоря уж о том, кого пришлось упрашивать пригласить ее. Она, может, и зануда и совершенно определенно пристеночница, никому не интересный узор на обоях, но это она спряталась от него, а не наоборот, и потому не позволит ему думать иначе.

Выглянув из-за шкафа, она решила получше рассмотреть того, кто явно считает себя подарком богов для скучных дебютанток. Побарабанив пальцами по корешку прижатой к груди книги, бросив взгляд на шахматную доску, потом на прямую спину маркиза, она быстро оценила ситуацию. Хм! Эта маленькая сценка может обеспечить ей прекрасные возможности, о которых она не догадывалась и которые не предвидела, но, оценив которые, поняла, насколько все может удачно сложиться… Если правильно все разыграть. А уж она постарается!

Нацепив на лицо широкую фальшивую улыбку, она быстро вышла из своего укрытия, вздернула подбородок, расправила плечи и уверенно заговорила, так что голос разнесся по всей комнате.

– Вы, должно быть, лорд Сент-Клер? Как я рада познакомиться с вами! – Все так же прижимая книгу к груди, она одарила его своим самым формальным из реверансов. – Я леди Элизабет Уитморленд, та самая зануда, но вы можете свободно называть меня просто Нудная Лиз – формальности тут ни к чему. – У нее аж зубы заныли – так крепко она их стиснула, чтобы не расхохотаться.

Оба мужчины резко обернулись, и у Элизабет перехватило дыхание, когда она увидела лицо Сент-Клера. Черт! Черт! Черт! Он не просто привлекателен, а неотразим! Ну почему судьба так несправедлива? Не должны откровенные задницы быть такими красавцами! Это только в романах красавцы и умны, и добропорядочны, а в жизни сплошь игроки, пьяницы и распутники!

Он как раз нацелил на нее всю силу своего взгляда, и Элизабет позволила себе оглядеть его с ног до головы. Необычным в нем был не только рост, но и орлиный нос, жесткая линия челюсти, четко очерченные губы, взъерошенные длинные волосы, но больше всего внимание привлекали каре-зеленые глаза: взгляд их буквально пригвоздил девушку к месту.

Тем не менее выражение заносчивости стерлось с этого лица – вне всякого сомнения, из-за пережитого шока, когда он вдруг узнал, что юная леди, которую он только что оскорбил, стояла рядом, за ближайшим книжным шкафом. Но уже скоро лицо этого Адониса опять приняло выражение непоколебимой уверенности с долей усмешки.

– Леди Элизабет? – Интересно, что он произнес ее имя даже не запнувшись от смущения, словно ничуть не был поражен ее неожиданным появлением.

Элизабет с трудом поборола в себе желание сказать ему, чтобы приберег свой шарм, который явно собирался задействовать, для других целей. От улыбки, накрепко пришпиленной к губам, аж зубы заныли.

– О, давайте обойдемся без формальностей, ладно? Моя сестра только что вышла замуж за вашего ближайшего друга. И, как я уже сказала, можете называть меня Лиз.

– Леди Элиз… э… Лиз. – Покрывшись красными пятнами, лорд Милфорд закашлялся, промокнул лоб носовым платком и быстро поклонился.

– Рада увидеть вас, лорд Милфорд, – с доброй улыбкой проговорила Элизабет.

Бедняга совершенно не заслуживал оказаться в такой ситуации – между ней и надменным Сент-Клером, словно между двух огней, как не заслуживал и стать мишенью для Сент-Клера в шахматном надувательстве, но об этом она позаботится.

– Примите мои извинения, миледи, – соизволил сказать Сент-Клер, изобразив неспешный элегантный поклон. Судя по всему, какие-то манеры у него все-таки наличествовали. – Кому могло прийти в голову, что вы прячетесь за книжным шкафом.

Улыбка у него была такая же фальшивая, как и у нее, а в голосе, без сомнения, сквозило раздражение. О нет! Неужели она успела ему надоесть? Какое несчастье!

Элизабет неторопливо подошла к столу и остановилась перед шахматной доской. До чертиков жалко, что на ней сейчас бледно-розовое платье, но сегодня особый день для Джессики, и сестра сама выбрала этот цвет. Элизабет всегда же лучше себя чувствовала в зеленом.

– Да, это прискорбно, – начала она, – но мне пришлось: есть джентльмен, с которым мне совсем не хочется танцевать, тот самый, о котором говорила вдовствующая герцогиня…

Ее слова повисли в воздухе, а она перехватила взгляд Сент-Клера и невинно захлопала глазами. Темные брови поползли вверх, он бросил на нее быстрый оценивающий взгляд и она заметила в нем намек на уважение. Она высказалась вполне прозрачно, и Сент-Клер был, судя по всему, далеко не глуп. Элизабет высоко вздернула подбородок. Бледно-розовое платье должно было сослужить ей службу, если не ошибется в своих расчетах. Этот мужчина должен был увериться, что у нее куриные мозги.

Лорд Милфорд откашлялся.

– Мне кажется, нам надо… э-э… вернуться в бальный зал. – Бедняга, похоже, больше ничего не хотел, кроме как избежать неловкой ситуации.

А Элизабет не отпускала взгляд маркиза, очень надеясь, что улыбка у нее оставалась соблазнительной и наивной.

– У меня есть предложение к вам, лорд Сент-Клер.

Сент-Клер скрестил руки на груди, и Элизабет попыталась сделать вид, что не заметила, какие они мускулистые.

– Любопытно…

Она опустила взгляд на шахматную доску, словно не вполне поняла, что это перед ней.

– Давайте сыграем в эти… в шахматы.

Сент-Клер запрокинул голову – громовой хохот эхом отразился от многочисленных книжных шкафов, – потом распрямил плечи, поправил белоснежный галстук, продолжая улыбаться так, словно услышал от нее самую веселую в своей жизни шутку.

– Боюсь, из этого ничего не получится, миледи.

Сент-Клер снисходительно покачал головой – разве что в открытую не назвал ее тупицей.

Элизабет закусила щеку, чтобы не засмеяться. Что ж, пора переходить к своей любимой части: дать ему возможность распустить перед ней хвост, – что он и сделал:

– В шахматах я слишком искусен, так что…

– В самом деле? – Она захлопала ресницами, изображая удивление. – Тогда вы тем более не откажетесь сыграть со мной, верно? Даже если вы исключительный игрок? – Теперь лицо у нее ничего не выражало, хотя мысленно она улыбалась от уха до уха. Мужчины такие предсказуемые! Это было все равно что ловить рыбу в бадье, причем в маленькой. – У меня даже возникла идея насчет ставок, которые мы можем сделать, – добавив в голос сахара, проговорила Элизабет.

– О, я не думаю… – Милфорд порывисто дернул себя за лацканы и покачал головой.

– Да? Интересно! – прервал приятеля Сент-Клер и, прищурившись, посмотрел на нее.

О, как это предсказуемо! Вот и Сент-Клер не смог устоять при упоминании о ставках.

Элизабет, глядя на него, наклонилась над столом с левой стороны, оперлась костяшками о столешницу и так же внимательно посмотрела на него – глаза в глаза, – как он – на нее.

– Если вы выиграете, я скажу вдовствующей герцогине, что получила от вас приглашение на танец, но отказалась по причине мигрени.

Его губы скривились в улыбке.

– Вы так сделаете?

– Ненавижу танцы! – добавила Элизабет и тут же подумала: сейчас он вспомнит о ее репутации пристеночницы и наверняка подумает, что она лжет, только чтобы сохранить лицо.

И это тоже предсказуемо.

– Хорошо, – коротко кивнул Сент-Клер и выпрямился. – Я согласен.

Ну вот: что и следовало ожидать, он даже не поинтересовался, чем поплатится, если выиграет она.

– А если выиграю я, – продолжила Элизабет, словно он не сказал ни слова, – в следующем сезоне вы будете играть роль моего жениха.

– Пардон? – Брови у Сент-Клера сошлись на переносице.

– Пардон? – как эхо повторил лорд Милфорд.

Оба уставились на нее как на умалишенную, что было тоже весьма предсказуемо.

– Вы слышали меня. – Элизабет выпрямилась в полный рост, не отрывая взгляда от лица Сент-Клера.

– С какой это стати вам захотелось, чтобы я ухаживал за вами?

Она расправила плечи, и хоть была далеко не коротышкой, все равно Сент-Клер возвышался над ней горой.

– Не ухаживать за мной, милорд, а только сделать вид.

Глаза у него так и остались прищуренными.

– Почему вы этого хотите?

Элизабет взмахнула рукой, будто речь зашла о какой-то банальности:

– Моя сестра вышла замуж. Это означает, что теперь матушка сосредоточит все свое внимание на мне, моих перспективах, и станет бесконечно изводить меня разговорами о том, что в следующем сезоне я должна найти себе мужа. А как вы только что отметили, я пристеночница, с которой никто не танцует, узор на обоях.

А что? Вполне убедительное объяснение.

Сент-Клер вскинул брови:

– Вы, конечно, не думаете, что я…

Не сдержавшись, она вздохнула. Помимо того что мужчины весьма предсказуемы, они еще самоуверенны и смешны.

– Я не собираюсь вынуждать вас жениться на мне, лорд Сент-Клер, но мне нужен джентльмен, который станет изображать интерес ко мне. Если вы сейчас проиграете, вам придется изображать ухаживания за мной в следующем сезоне.

Медленная улыбка тронула его губы: Сент-Клер уже предчувствовал свою победу, поэтому не обратил внимания на ее нелепое требование. Даже в дурном сне ему не могло привидеться, что он выполняет такое условие, на что она как раз надеялась.

– Я верю, что вы уже готовы, леди Элизабет.

– Готова к чему? – спросила она самым невинным тоном, сложив губки сердечком, чтобы казаться еще наивнее. У нее возникло почти физическое ощущение, насколько он недооценивает ее.

Сент-Клер снова скрестил руки на груди.

– Готовы к тому, чтобы солгать, глядя в глаза вдовствующей герцогине. Я принимаю ваше условие. – Он потер подбородок. – Но должен предупредить: так уж случилось, что я прекрасный шахматист.

– О! Неужели? – Элизабет изо всех сил попыталась изобразить страх и не ухмыльнуться. Ей это удалось, но усилий для этого потребовалось немерено. – Тогда, полагаю, нам и не потребуется много времени.

Глава 2

Кристофер Клермон разглядывал стоявшую перед ним девушку – само совершенство, но это ему уже было о ней известно: в конце концов, он ведь видел ее сестру-близняшку, новобрачную. Они был похожи как две капли воды. До него доходила масса слухов о леди Элизабет (Лиз, как она просила ее называть). Она была синим чулком (что его совершенно не беспокоило), а кроме того, пристеночницей (ему и до этого не было дела) и вдобавок занудой (ему и это было все равно).

Ничто из перечисленного не было причиной его нежелания приглашать ее на танец. Он избегал ее по одной простой причине: она была дебютанткой, то есть самым опасным для него созданием. Их головы были полны романтических видений о замужестве и любви! И разве он не провел несколько недель, наблюдая, как его ближайший друг Торнбери погружался в пучину любви к дебютантке? От одной мысли об этом Кристоферу становилось плохо.

На первый взгляд леди Элизабет не походила на Элис, но все дебютантки одинаковы: сокрушительно невинны и нацелены на одно – на замужество. А брак – это такая институция, с которой Кристофер не хотел иметь ничего общего. Он уже давно решил, что с обязанностями перед родом вполне справится будущий сын его младшего брата. Ему же нет нужды взваливать на себя женитьбу, если титул все равно останется в семье: маркизом станет его племянник.

Что же касается шахматной партии с дебютанткой – это очень любопытно. Кристофер не ощущал за собой никакой вины: она сама настояла на игре и, главное, очень удачно предложила ему то, чем расплатится в случае поражения, и это полностью соответствовало его планам. Если она скажет матери Торнбери, что сама отказалась от приглашения, он проведет остаток вечера в полном умиротворении, но партию надо растянуть, чтобы продлить удовольствие от выигрыша, да и не по-джентльменски это – поставить ей мат через несколько минут.

– Предлагаю леди самой выбрать место у стола, – предложил Кристофер и окинул взглядом доску. Шахматный набор у Торнбери был истинным произведением искусства. Фигурки, вырезанные из эбенового дерева и слоновой кости, украшало множество изящных деталей. Обычно Кристофер выбирал черные фигуры: ему нравилось отвечать на вызовы особого свойства. Игрок белыми делает первый ход, что дает ему некоторое преимущество, и он хотел, чтобы леди Элизабет им воспользовалась. Кристофер сейчас казался себе меценатом. Впрочем, какая разница: черными играть или белыми. В любом случае выигрыш будет за ним.

Шахматы – это игра логики и стратегии. И в том и в другом он был силен. Ему еще не приходилось проигрывать, так что у восемнадцатилетней дебютантки не было никаких шансов, тем не менее она осмелилась бросить ему вызов. Это, наверное, потому, что он задел ее самолюбие, обозвав занудой. Это было дурно, конечно, но какой дьявол заставил эту девицу прятаться за книжными шкафами?

Кристофер взглянул на нее. Леди Элизабет внимательно рассматривала доску. Сейчас он предложит ей играть белыми. Можно не сомневаться, что девица даже не понимает, какое это дает преимущество.

– Соблаговолите играть белыми? – предложила Элизабет и похлопала ресницами.

Хм. Возможно, она в курсе, и вид у нее напряженный. Он почти ненавидел себя за то, что разобьет ее наголову. Почти!

– Нет-нет! Пожалуйста, играйте белыми вы – это более выгодно.

– Я знаю, – легкомысленно отозвалась она и встала напротив фигурок из слоновой кости. – Именно поэтому я и предложила это вам.

Кристофер нахмурился. Ему показалось или в ее тоне действительно послышались нотки снисходительности? Ладно, посмотрим, насколько она хороша в деле.

Лорд Милфорд наблюдал за ними с беспокойством, время от времени оглядываясь на дверь, словно хотел сбежать отсюда.

– Мы можем с тобой продолжить после, – предложил ему Кристофер и хотел было добавить, что игра с ней не займет много времени, но решил, что это уже чересчур.

Кристофер выдвинул стул, и леди Элизабет заняла место на стороне белых. Взгляд невольно упал на декольте девицы, и он судорожно сглотнул. Элизабет хоть и дебютантка, невинное создание, но уже точно не ребенок. Черноволосая, с длинными пушистыми ресницами – не говоря уж о теле, словно созданном для греха, – она больше походила на сирену. Кристофер тряхнул головой: такие мысли совсем ни к чему. Во-первых, он взял себе за правило никогда не смотреть на дебютанток дважды, во-вторых, это свояченица Торна, и плотоядно пялиться на нее вряд ли прилично, в-третьих, она его соперник в игре, и к ней следовало относиться соответственно.

Пока лорд Милфорд подтягивал галстук и переминался с ноги на ногу, Кристофер занял свое место и, скрестив руки на груди, выжидающе посмотрел на леди Элизабет – та изучала доску перед тем, как сделать первый ход.

Он поневоле сравнил ее с Джессикой и решил, что леди Элизабет все-таки отличается от сестры. В то время как леди Джессику окружал ореол утонченности и грации, ее сестра говорила и делала такое, что вряд ли входило в разряд изящного, включая вызов сразиться в шахматы. А кроме того, несколько минут назад она сказала вежливо, но ясно – чем он не мог не восхититься, – что не желает танцевать именно с ним. Послание получено.

Он улыбнулся этой мысли и, продолжая изучать ее, порылся в памяти, пытаясь вспомнить, что Торн говорил о новоиспеченной свояченице. На ум кое-что пришло. Ее часто видели за чтением. Она пренебрегала правилами приличий и поначалу Торна, когда тот попросил помочь привлечь сестру на его сторону, проигнорировала.

Второе уже получило свое доказательство, когда она бросила ему вызов: сыграть партию в шахматы, а потом, в качестве награды за победу, предложила изобразить, что он ухаживает за ней. Смехотворная идея, одна из тех, что он немедленно отверг бы, если бы его обеспокоила возможность ее выигрыша.

– Лорд Милфорд, – Лиз подняла взгляд от доски, чем отвлекла Сент-Клера от его мыслей. – Полагаю, вы сохраните в секрете условия нашего пари, ведь так?

Вид у Милфорда был такой, словно он проглотил жука.

– О-о… э-э… да. Да, конечно.

– Прекрасно! – Она наградила его ослепительной улыбкой. – Тогда, может, сделаете одолжение: найдете еще кого-нибудь, чтобы понаблюдали за нашей игрой. Моя матушка сегодня очень занята, что совершенно естественно, а мне, в соответствии с приличиями, нужна сопровождающая дама.

– Да-да, разумеется. Я скоро вернусь. – С явным облегчением Милфорд тут же испарился, но, покидая комнату, без сомнения – из соображений пристойности, оставил дверь открытой настежь.

Кристофер посмотрел на леди Элизабет:

– Может, нам стоит дождаться наблюдателей, прежде чем вы сделаете первый ход?

Сам он был бы не против: чем больше свидетелей его сокрушительной победы над ней, тем лучше.

– Да нет, все и так в порядке. Хм. Дайте-ка подумать…

Она постучала пальцем по подбородку и склонилась над доской. Ее взгляд обежал фигуры, и на миг ему вдруг стало интересно, а умеет ли она играть вообще. Тогда с какой стати надо было предлагать ему вот это?

Прошло несколько минут, и, кашлянув, он спросил:

– Хотите совет, миледи?

Элизабет резко вскинула брови, и ее лицо сразу осветилось какой-то кошачьей улыбкой.

– Нет, благодарю. Думаю, что я знаю, каким будет мой первый ход.

Она медленно стянула одну перчатку, потом другую и, отбросив их на дальний конец стола, к окну, посмотрела на него, а потом, не отпуская его взгляда, подняла изящную руку, взялась за пешку королевы и двинула ее вперед на две клетки.

Кристофер нахмурился. Неужели ей известно?.. Нет, не может быть – это наверняка просто совпадение, достойный первый ход, но ничего экстраординарного, в особенности если он не был запланирован.

– Кто вас учил играть? – спросила она, когда он на две клетки передвинул пешку ферзя.

Вот он, классический ответ на гамбит, если только в этом заключалось ее намерение, но ей наверняка неизвестно об этом. Он сделал такой ход, исключительно чтобы обезопасить себя, на всякий случай.

– Отец, – коротко ответил Кристофер, наблюдая, как леди Элизабет двинула слоновую пешку вперед на две клетки. Хм. Возможно, она знает о шахматах больше, чем он расcчитывал. – А кто учил вас?

– И меня отец, – ответила Лиз так же коротко.

В молчании Кристофер оценил ход белой фланговой пешки, угрожавшей его пешке в центре. В худшем случае, если эта дебютантка задействует стратегический минимум, ему придется играть, усиливая мобильность своих фигур.

Все так же, не говоря ни слова, леди Элизабет взялась за ферзевую пешку и снова двинула ее.

Кристофер опять прищурился. Сильный ход, из тех, что могут позволить себе лишь опытные шахматисты. Она явно не новичок. И это к лучшему. Он терпеть не мог играть с профанами.

– Вы знакомы с ферзевым гамбитом? – спросил он, не справившись с удивлением.

Она пожала плечами, и платье соскользнуло вниз на руку, обнажив молочно-белое плечо.

– Могла слышать что-то.

Тряхнув головой, чтобы отогнать мысли об этом нежном плече, Кристофер посмотрел на книгу, которую она положила на стол. «Макбет»? Почему ему показалось, что это будет какая-нибудь глупая готическая история? Несколько мгновений он разглядывал обложку, потом поднял глаза на леди Элизабет и процитировал:

– На вид цветок невинный, но гада ядовитого внутри скрывает.

Медленная лукавая улыбка появилась на ее лице, когда она положила руку поверх книги.

– Значит, вы знаете Шекспира?

Ответом ей был лукавый взгляд.

– Вы точно дебютантка?

– Вы меня недооценили, и поэтому сегодня проиграете, милорд, – с полной уверенностью заявила Элизабет, откинувшись на спинку стула, и беззаботно сплела пальцы перед собой так, словно все время мира принадлежало ей.