Курьер. Не отдавай нас

Пока шёл, пытался склеить кусочки мозаики воедино. Хорошо, допустим, ссора супругов. Очень серьёзная. Обиды, развод, делёж имущества и борьба за право воспитывать ребёнка, но даже в таком случае мамашка не метнётся в непроходимый лес холодной и дождливой осенью. Какая мать решится жертвовать своим чадом ради собственных амбиций и гордыни? И эта сцена в машине… У Лизы началась явная паника, стоило ей понять, что её везут к отцу.

Чуйка меня редко подводила, и сейчас она светила красным знаменем, заставляя думать оба полушария. Но вот как раз голова мечтала об отдыхе, скорой свободе и спокойной жизни где-нибудь на лоне природы: рыбалка, свежий воздух, тишина, свобода… А что? Чем мы старее, тем, говорят, ближе к земле. Я бы и картошку со свёклой посадил в следующем году, только не мешало бы обзавестись лопатами да тяпками.

Притормозил, максимально вслушиваясь в лесную фауну. Щебет птиц, стрёкот насекомых, шелест листвы, запах грибов, стук кроны многолетних сосен. Сейчас бы мою двустволку и за косулей, а можно и кабанчика. Интересно, живность здесь водится? Не хватало ещё горе-мамашке напороться на лося или кого посерьёзнее. Инертно проверил за пазухой Беретту. Шутить со здешними местами не стоит.

Где-то послышался вскрик то ли зверя, то ли птицы. А если ни тот, ни другой? У леса есть свойство проносить звуки на дальние расстояния, а значит не факт, что его источник где-то рядом. Бесшумной поступью двинулся на звук. Если птица, она не могла обойтись одним разом, а если зверь… Лисица? Эти особи способны издавать множество громких воплей, не имея своего набора букв и диапазона, как например, у коровы или собаки.

Шёл, внимательно глядя под ноги, и заслужил небольшую награду – детская заколка для волос. Да, такая же была на Лизе. Поднял, сунув трофей в карман и вслушался ещё лучше. Буквально проник слухом в каждый порыв ветра, скрип веток, шелест листвы. Вы рядом. Я чувствую!

Хруст сломанной ветки где-то слева сорвал меня с места. Тень в кустах обрела плоть и метнулась вперёд на полной скорости.

Я был больше, быстрее, на легке, поэтому настиг беглянок в пару мощных прыжков, но и Бандеролька оказалась непромах. Развернулась ко мне в последнюю секунду и бросила ворох земли прямо в глаза.

– Сука! – взревел я от боли. Запнулся о корягу и рухнул куда-то в низину с дождевой грязью.

Частицы сухой земли буквально разъедали и резали глаза тысячами микроскопических осколков. Убью, гадина! Клянусь, прихлопну одной левой! Удавлю без зазрения совети!

Взревел от злости и, с трудом открывая травмированные глаза, прибавил шаг в былом направлении. Боль мешала, и я понимал, что упущу мерзавку, если не решусь на крайние меры. Достал из-за пазухи "Беретту"и дважды пальнул в воздух.

– Ещё шаг, и третья будет в тебе! – рявкнул я, направив дуло в девичью спину.

Дарья вросла в землю, пряча ребёнка в полах своего пальто, словно спрогнозированная пуля предназначена не ей, а соплячке.

Держа негодницу на мушке, наконец, настиг и грубо дернул на себя, совершенно не думая, как сейчас это всё выглядит в глазах ребёнка. Однако, и тут Бандеролька оказалась шустра. Мамашка закрыла дочери глаза ладонью, и умоляюще посмотрела в чёрное дуло пистолета.

– Молю, уберите, – шепнула низким и до смерти перепуганным голосом, отчего злоба исчезла в мгновение ока.

Спрятал Беретту обратно в кобуру, и больно перехватил Дарью за локоть.

– Будешь откалывать мне такие номера, то и соплячки твоей не постесняюсь, поняла? – процедил в бледное и взмыленное лицо. – Шуруй к машине.

– Даша, – умоляюще пискнула мелкая, и девица снова что-то ей зашептала на ухо. Да уж, команда что надо!

Неумолимо шёл за Бандеролькой, периодически страхуя на пригорках, помогая миновать поваленные стволы деревьев и оберегая от огромных веток, норовивших заехать по лицу. Было бы мудро забрать у неё соплячку, но воинственный взор угольных глаз не сулил понимания и покорности.

Да, теперь я плохой дядя Сеня! И честно говоря, посрать!

Спешно вернул заднее сидение в исходное положение и затолкал туда девчонок. Сам же сел на водительское и предусмотрительно заблокировал центральный замок.

Глаза продолжали болеть. Посмотрел в зеркало заднего вида и смачно выругался. Белки глаз раскраснелись настолько, что не помогало ни бесконтрольное выделение слезной жидкости, ни вода из бутылки, которой обильно орошил веки. Надо в аптеку, иначе чего доброго и зрения лишусь. Ну спасибо за подарочек, мелкая пакостница.

Заметил на себе напряженный взгляд с заднего сиденья.

– Тебе сейчас нежелательно садиться за руль, – очень своевременный совет от той, что сама же меня списала.

– Да что ты говоришь! – рявкнул я, и девчонки испуганно вздрогнули.

Сука! Таким ходом, я скоро сделаю мелкую заикой. Ещё в штаны писаться начнёт. Но Дарья права – я ни хрена теперь не вижу. Глаза слезятся и кажется горят изнутри. На трассе – это верная смерть меньше, чем через час, под колёсами какой-нибудь фуры.

– Ты, – ткнул в старшую пальцем. – Перелезай вперёд. Поведёшь дальше сама. И без фокусов. Помни об этом, – и постучал по кобуре.

– Даша, нет! Даша, пожалуйста, – снова закуксила мелкая, цепляясь в мамашку. Странно, почему она зовёт её по имени? Раньше вроде не звала.

– Всё нормально, милая, – звонким и бодрым голоском заворковала Дарья, ласково улыбаясь девчушке. – Я здесь. Просто буду впереди. За рулём. Как вчера, помнишь? Ты в окошко пока смотри или поиграй с Батоном. Дядя тебя не тронет. Обещаю…

– Да, дяде не до этого, – сердито рыкнул я, утирая набегающие слёзы.

Даша села на водительское, и я невольно завис, оценивая объект. Такая хрупкая и маленькая в этом водительском кресле. В нём может запросто поместиться ещё две таких Даши. Тонкие запястья легли на руль, а цыплячья шея больше не казалась мне таковой. Царский изгиб, как у лебедя, ровная осанка, выправка балерины. Плавный и выверенный поворот головы, острый подбородок, высокие скулы. Карие глаза с песочными переливами и почти золотые у радужки. Красивая, умная и смелая.

Бандеролька отрегулировала кресло под себя, поправила зеркала. Слегка ухмыльнулся – такая сопливая, но ведёт себя, как взрослая. Этакая маленькая женщина, которая, лять, сделала меня, как два пальца об асфальт. Ноги-то хоть до педалей дотянутся?

– Надеюсь, все успели и пописать, и покакать, гуляя в том грёбаном лесу? Остановок в ближайшие два-три часа не предвидется. Газуй, Бандеролька, и больше никаких фокусов, иначе заверну тебя в оберточную бумагу до самой Москвы. Полежишь в багажнике для верности. Я не шучу…

Глава 5

ДАША

У него пистолет. Не травмат, не зажигалка, не отпугиватель, а настоящее боевое оружие. И этот придурок напугал им Лизу до полусмерти. Странно, что он не продемонстрировал мне его раньше, тогда быть может я не решилась на диверсию, а он бы не страдал на соседнем сиденье с болью в глазах.

Откровенно говоря, он не один испытывал болезненные ощущения. Последнюю таблетку обезболивающего я так и не успела принять, а действие предыдущей давным-давно закончилось. Ребро ныло и мешало дышать полной грудью. Досталось ему и во время пробежки по лесу, когда адреналин отодвинул всё несущественное, и я бежала вперёд держа на руках Лизу. В схватке с боровом тоже ощутила ущерб, но стерпела. Лишь теперь, успокоив трепещущее сердце, чувствовала травму в полном спектре.

К счастью, Арсений был больше слеп, поэтому не замечал моих страданий.

– Через пару километров будет пригород. Там есть аптека, – сообщила я.

Мужчина посмотрел на наручные часы и кивнул. У него есть какой-то график?

– Я хочу кушать, – молчавшая до сих пор Лиза тоже изъявила свои пожелания.

Совесть мгновенно взыграла под грудиной. Время перевалило уже за полдень, а ребёнок до сих пор еще́ не завтракал.

– Сделаем привал в ближайшем посёлке, – известил Арсений и я облегчённо выдохнула, что мне не нужно сейчас его умолять сделать остановку, чтобы нормально поесть и передохнуть.

– Потерпи немного, милая, – старалась говорить как можно непринуждённее. Возможно, моё мнимое спокойствие подействует и на девочку, Лиза расслабится и не будет сидеть, забившись в угол пассажирского кресла.

Мы проезжали этот городок вчера. Именно здесь мне помог молодой парнишка из автосервиса подкачать колесо, а в той закусочной милая официантка жаловалась, как приезжала в этом году в Москву поступать в МГУ, но не прошла и ей пришлось вернуться обратно в ожидание следующего года и следующей попытки. Новые осколки надежды на спасение завибрировали в душе.

В аптеку пошли все вместе одной дружной липовой семьёй. Лиза просилась на руки, но боль в ребре, не позволила мне этого сделать.

– Ты в порядке? – Арсений окинул меня подозрительным взглядом.

В ответ молча кивнула, потянув девочку за руку. Пока беседовала и советовалась с фармацевтом, мужчина стоял за моей стеной. В голове мгновенно всплыли все эти глупые ролики, где учили жестами подавать сигнал бедствия. Я пробовала, но женщина-фармацевт скучающе проигнорировала меня.

Зато Арсений всё понял верно. Выходя из аптеки, боров сжал сталь своих пальцев на моём затылке и со зловещей улыбкой процедил:

– Бандеролька, ты можешь швыряться в меня землёй, можешь лягаться и оскорблять, но никогда не держи меня за идиота.

Отпустил, и я одарила гада самым ядовитым взором. Ладно, я знаю ещё пару способов просить о помощи.

– Тут недалеко закусочная. У них неплохая кухня, а пирог с мандаринами прямо объедение.

Но Арсений проигнорировал моё предложение, ведя к придорожному мотелю.

– Закажем доставку, если тебе прямо так приспичило, – буркнул он, лишая последней надежды. Вот же сволочь, знает всё наперёд.

Комнату дали с двумя кроватями и отдельной ванной. Этот мужчина явно любит комфорт. Пожалуй, в этом я с ним солидарна.

Лиза затравленно уселась в углу самой дальней кровати и внимательно наблюдала за взрослыми. Я же незаметно закинула в рот обезболивающее и прожевала прямо так без воды, рискуя желудком.

– Еду принесут в течение получаса, – деловито сообщил он, снимая с себя куртку и рубашку, под которыми оказывается скрывалось очень даже могучее и прокаченное тело. Широкие плечи с валиками мышц, стальной пресс с приятным глазу набором кубиков, косые мышцы живота, играющие при движение.

Поняла, что стою с открытым ртом, когда в нём пересохло. Мужчина безусловно красив и эстетичен, несмотря на пугающее первое впечатление. Бульдожья челюсть уже таковой не казалась, а холодные серые глаза, наоборот великолепно граничили с его горячей мужской сексуальностью. Остроту общей картины подчёркивали татуировки на шее и плечах, сообщая об опасной страстности своего владельца. Если бы я и правда пошла с ним на сделку, то сомневаюсь, что пожалела бы. О таком мужчине мечтает добрая половина женских сердец.

Проморгалась, чтобы отогнать из головы ненужные картинки и протрезвев уловила его насмешливый взгляд. Да, он знает, что нравится женщинам, и я как дура это только что подтвердила. Да, пошёл ты! Не мой типаж! Солдафоны и качки никогда меня не привлекали, скорее отталкивали своей тупостью и узколобостью.

– Идём, – указал он на ванную комнату, и я мгновенно напряглась. Что вдвоём? Зачем? – Не дрейфь… Просто исправишь то, что натворила.

Сглотнула и покорилась, предварительно одарив Лизу непринуждённой улыбкой.

– Посиди пока тихонько. Я сейчас вернусь, – и шагнула в уборную за курьером.

Арсений включил воду и закрыл дверь. Для двоих здесь явно было мало места, поэтому вмиг оробела, оказавшись так близко с его сексуальным телом. Не знала куда смотреть. В глаза – жутко, на тело – опасно, а в сторону – глупо. Я хоть и не девственница, но с таким сортом мужчин не представляла, как правильно себя вести.

Арсений протянул мне пузырёк с глазными каплями, и я приняла их, как спасение.

– Сядь, пожалуйста, на край ванны, – сиплым голосом попросила я, распечатывая пузырёк.

Но мужчина отчего-то повёл себя иначе. Навис надо мной всей своей могучей фигурой и припечатал к двери. Испуганно замерла, не понимая, что он собирается делать. Его ладонь прихватила низ футболки и медленно потянула вверх, обнажая взору мой секрет – огромный багровый след от ботинка. Я забыла, как дышать, понимая, что Арсений не простой солдафон, а мужчина с хорошо развитой интуицией и наблюдательностью. Стыдливо поймала его ладонь, не позволяя считать дальнейшие отметины на теле.

– Ты купила в аптеке довольно сильное и дорогостоящее обезболивающее. Для головной или зубной боли подошло бы что-нибудь попроще. Откуда они?

– Если скажу, что муж, поверишь? – и провернула его субстанцию в своей мясорубке совести.

– Я уже больше десяти лет не верю бабам, и ни разу не ошибся.

– Ещё скажи, что мы зло, – закатила я глаза. – Не думал, что подобные выводы частенько звучат с обоих фронтов? Что ненаглядная провернула твоё прекрасное и доброе когда-то сердечко в комбайне и слопала на ужин?

– Как и твой ненаглядный, приложился пару раз о тебя ботинком…

Не знаю, какая именно мышца сработала первой, но я влепила козлу хорошую затрещину. Хотела добавить бонусом, но второй замах пресекла стальная ладонь.

– Легче, иначе за оплеуху тоже придётся отдуваться, – с этими словами боров сел на крышку унитаза.

Замерла, не понимая к чему он ведёт. Скользнула взглядом ниже, случайно зацепив паховую зону мужчины. Надеюсь он не это имеет в виду?

– Капли! – нетерпеливо подчеркнул он, и я тряхнула головой, стараясь больше туда не глазеть.

– Запрокинь голову и смотри вверх…

Осторожно коснулась пальцами колючей щеки. Нависла над его лицом, разглядывая черты. Он хорош. Безумно хорош собой и притягателен. Кажется мне пора заканчивать эту дурманящаю близость.

Две капли в одно веко, потом столько же в другое. Арсений прикрыл глаза, заставляя их впитать в себя лекарство.

– Я не зло в последней инстанции, – не открывая глаз уронил он, совершенно искренне. – Просто привык не вмешиваться в дела чужой семьи…

– И таких много, – хмуро буркнула я, и зачем-то начала мыть руки лишь бы не смотреть на его профиль и не чувствовать запах. Да, запах. Я впервые принюхалась к постороннему мужику и испытала кайф. Вроде бы ничего особенного, но током пробило от макушки до пят.

– Не примешивай меня к говну, – Арсений устало поднял голову и открыл красные глазы. Смотрел прищуриваясь и внимательно, причём ниже моего лица. Вот нахал!

Съежилась, обняв себя руками.

– Мне хватило времени оценить тебя. Такие как ты всегда суют нос не в своё дело, а потом отхватывают. Даже я не прочь сейчас тебе всыпать по первое число, но обычно воспитываю строптивых барышень, ставя на четвереньки и желательно без трусиков. Причём визжала бы ты от кайфа, а не от боли, прося добавки.

Сглотнула, неожиданно представив это слияние. С таким самцом любая нескладёха будет вести себя, как порноактриса и позволять делать с собой всё, что ему заблагорассудиться, лишь потому что он наверняка знает, как сделать партнёрше хорошо.

Тряхнула головой, прогоняя наваждение и тут же осеклась, услышав так знакомый мне и пугающий звук – падение и грудной вой.

– Лиза! – в ужасе бросилась прочь из ванной, зная, что в комнате увижу ту самую жуткую картину, из-за которой в своё время не решилась бросить малышку.

Девочка лежала на полу под неизведанным углом, изо рта шла пена, а тело конвульсивно подбрасывало вверх.

Глава 6

АРСЕНИЙ

Довольно тесное нахождение с Бандеролькой в ванной комнате действовало одуряюще. Совсем девчонка ещё и краснеет, как перед первым разом. Однако, смелая. Боится смотреть в глаза, но борется с собой, заменяя на дерзость и упрямство. Да, такая пойдёт на всё ради своих целей, а значит будет искать лазейки, чтобы улизнуть, потому что всё давно решено и не подлежить обжалованию. Я лишь помеха на её пути.

Глаза цвета кофе пристально смотрели на меня в упор с каждой секундой забирая волю, потому что уже представлял, как страстно впиваюсь в зовущий рот и своим натиском раздвигаю точёные ножки. Стиральная машинка как раз пригодилась бы в качестве ложа для жаркого слияния. Уже слышал где-то в недрах мозга, как наши тела бьются друг о друга в бешеном ритме, а сладкий девичий стон оглушает весь мотель… Стоп!

– Лиза! – в ужасе выдохнула Бандеролька и, сломя голову, выскочила из ванной.

Что? Я же ничего не сделал пока! Но выйдя следом, понял, что ситуация совсем мне не подконтрольна.

– Что с ней?! – испуг впервые пленил щупальцами грудь.

Интересно, что Даша не паниковала, как это принято у баб, а действовала умело и выверенно. Уложила голову ребёнка на колени и повернула малышку на бок. Крепко удерживала, параллельно успокаивая. Приступ стихал, а я судорожно перебирал в голове варианты подобного недуга. Вывод напрашивался лишь один – эпилепсия. Гадкая вещь, судя по рассказам. Впервые хотелось чем-нибудь помочь, так как видеть малышку в таком состояние дико претило, только понимал, что впервые сталкиваюсь с подобным лично.

– Салфетки, дай, живее, – скомандовала Дарья, указав на сумку. Мгновенно выполнил, к счастью упаковка лежала на самом верху.

Бандеролька осторожно удалила изо рта Лизы рвотную массу, продолжая удерживать девочку. Наконец приступ сошёл на нет, оставив детское тельце безвольно лежать на руках матери.

– Как часто происходят с вами подобные эпизоды? – Жаль, об этом моменте мне не сообщил сам Зот, тогда бы точно не стал браться за дело.

– Что помеха для тебя? – тут же съязвила Бандеролька и, осторожно перехватив уставшее от судорог дитя, аккуратно уложила на постель.

– Мам? Мамочка… – застонала девчушка, явно плохо соображая.

– Всё прошло, милая. Я с тобой, не бойся, – девушка со всей нежностью гладила малышку по голове.

Я же оказывается не мог смотреть на подобное. Да, чёрт побери, я не железный, особенно перед слабыми. Малявка серьёзно больна, а эти два идиота носятся с ней по всей стране, выясняя отношения.

До слуха дошло тихое пение, от которого мурашки стартанули по спине. Нет, оно не напомнило мне о руках заботливой матери и безмятежном детстве, оно скорее вызвало щемящее сердце тоску и печаль, словно это погребальная песенка, а не колыбельная.

Душа не выдержала натиска, и я резко поднявшись, вылетел прочь из номера. Телефон в руке едва не пошёл трещинами, пока я ждал ответа абонента.

– Зашли кого-нибудь другого, – потребовал я, как только в трубке послышался голос босса. – Не моё это вошкаться с юродивыми детьми и вредными бабами.

– Ребята пока все заняты, – наверняка врёт.

– Я серьёзно, Зот. Соплячка больна… А если откинется в пути? Мне отвечать?

– Не ссы, Бугай. Приступы не такие частые, если малявка пьёт лекарства.

– Ты знал, да?! Знал про её дефект?! Сука ты, Зот! – и сбросил вызов, с трудом подавив желание размозжить телефон о пол.

Спокойно! Несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Бандеролька не должна видеть мои страхи и растерянность. Собрался с мыслями и вернулся в комнату. Картина изменилась – Лиза кажется уснула, а Даша рылась в сумке.

– Она не приняла лекарство? – совестливо посмотрел на мамашку.

– Приняла, – сурово зыркнула девчонка. – Приступы иногда случаются, как следствие стресса.

– Не вздумай на меня катить бочку, – понял к чему клонит девчонка. – Ничего бы не было, останься ты дома с мужем. Блядь, Даша, у вас дочь серьёзно больна! Тебе бы с супругом ей заниматься, а не показывать свои амбиции. Ты не в том положении, чтобы ехать к матушке при каждой ссоре и сломанном ногте.

Бандеролька смотрела на меня в упор, багровея с каждой секундой.

– Сломанный ноготь? – сипло переспросила она и вдруг резко встала, сорвала с себя футболку. То, что я видел до этого в ванной оказалось цветочками. На миниатюрном девичьем теле буквально не было живого места. Ссадины и синяки разного времени давности, словно жуткой маршрутной картой шли от пояса ровно до ключиц.

Шокированно глазел на тело, что всего пару минут назад возбуждало и пленило сексуальностью, скрытой под футболкой и брюками.

– И после каждой такой экзекуции, я лежала голой с ним в постели, а он играл на мне в ходики. Синяк темнее – это лес, светлее – пустошь, с кровоподтёками – деревня у реки, груди – горы, пупок – Марианская впадина, а то что ниже… – девчонка гневно сжала губы и сморгнула набежавшие злые слёзы. – Ниже это портал в потусторонний мир, где либо поощряют, либо наказывают грешников. Я всегда была грешницей, и он всегда меня наказывал…

– Всё! Заткнись, ради бога! – Дальше слушать уже не мог. Она это всё говорила, а я представлял. И это, сука, совсем неэротично. Это гадко и до жути печально, потому что в моём понимании женщина мужчине предназначалась не для этого.

Пока рвал на голове волосы, Бандеролька шустро вернула на себя футболку и в надежде уставилась на меня.

– Что? – осекся, и догадаться было несложно. – Нет уж… Не смотри на меня так. Я никогда не вмешиваюсь. Я вообще никогда не вёл задушевные беседы с грузом, и потому успешно не реагировал на всякие ваши личные драмы одна плачевней другой. С тобой только пошло всё к херам. Без обид, Бандеролька. Моя задача доставить и получить за тебя бабки. Проблемы мне не нужны.

Даша колыхнулась в смешке и вернулась к сумке. Ждал язвительную фразочку, но она молчала, ещё больше выворачивая душу наизнанку.

– Ладно… Привал до завтрашнего утра, – выдохнул я, пытаясь сменить тему, закрыть глаза, сердце и совесть. – Позаботься, чтобы соплячка приняла лекарство.

– Его нет, – перебила девчонка, опустив голову.

– Не понял? – Час от часу не легче! – Ты плохие новости дозируешь для пущего эффекта?

– Я вчера утром дала ей последнюю таблетку. Этого должно было хватить до нашего приезда в Серково.

Усиленно соображал. Я не дал им купить новые? Нет, обычно такие вещи покупаются заранее. Нет денег? Блядь. Ладно, раскошелюсь на пилюли, так и быть. Это куда лучше, чем наблюдать, как малявка в приступе бьётся головой о пол.

– Скажи, какие надо, я пойду куплю.

– Не купишь, – мотнула головой Бандеролька и виновато всунула голову в плечи.

– Ты издеваешься, да?

– Их не продают в аптеках. Лекарство выписывает врач, и его выдают потом строго по рецепту в аптеке по месту жительства.

– А откуда в Серкове оно тогда должно было появиться? – психанул я, впервые понимая, что не могу владеть ситуацией.

– Мой дед раньше был завотделением неврологии. Он может помочь.

Тяжело выдохнул, пытаясь перевести гнев на милость.

– Не могла свалить от мужа после того, как получишь новые лекарства? – буркнул я, не дожидаясь от неё ответа. – И что тогда делать?

– Припадки не цикличны и чаще всего возникают, когда Лиза переутомлена, возбуждена или напугана.

– Дальняя дорога с избитой матерью и охотником за головами – идеальная среда для и без того травмированного ребёнка.

– Мы были счастливы эти два дня до тебя, – рыкнула в ответ Бандеролька.

– Аналогично, – не остался я в долгу. – В общем так. Вы обе – моя работа, поэтому сопли-слёзы бесполезны, это первое. Второе, все твои попытки сбежать будут ВСЕГДА равны нули и обернуться стрессом для соплячки. И третье, я умею быть милым, если меня не злить. Наш вынужденный симбиоз возможен без эксцессов, если только ты сама этого захочешь.

– Мне проще было бы пережить пару дней приступов Лизы, чем вернуть её в тот ад.

– Дура, – констатировал я, неожиданно осознав, что с этой Зеной – королевой воинов, бесполезно договариваться. – Что ж тогда пеняй на себя.

Да, это жестоко, но действенно. Решительно подступил к Бандерольке, напугав бедолагу до чёртиков. Но опять и снова, сука, смелая. Когда схватил за запястье, начала рьяно лягаться и кусаться, только чтобы повредничать. Терпел нескончаемые тумаки, пока браслеты наручников не защелкнулись на её тоненьком запястье и на металлическом каркасе кровати.

– Ах ты, мудак тупорылый! – гневно зашипела она, дергая браслетами. – Да, чтоб ты сдох солдафон несчастный.

– Тише, Бандеролька, мелкую разбудишь и напугаешь. Лучше покемарь с ней на пару. И мне бы тоже не помешало. А потом слопаем нашу остывшую пиццу. Кстати, где она? – посмотрел на часы, игнорируя настоящий взгляд медузы Горгоны. Зря. Дарья сорвала с ноги кроссовок и метнула, целясь чётко в голову.

Поймал снаряд в последнюю секунду, а следом второй, и от души рассмеялся. Блядь, и правда хороша. Не будь она чьей-то женой, я бы точно её трахнул. Увы и ах, но с чужими бабами у меня горький опыт и жёсткое вето.

В дверь постучали.

– О, а вот и наша пицца! – Принял заказ и поставил коробки на стол. – Эта ваша, – сообщил девушке, протягивая коробку. – Не дуйся… Если бы ты не дала дёру там в лесу, я бы доверял тебе больше. Сама виновата.

– Этот девиз написан на салфетках вашего клуба абьюзеров? – не унималась язва.