Полная версия
Цветок бессмертия. Проклятие Утнапишти
Федорова Вероника
Цветок бессмертия. Проклятие Утнапишти
Вместо предисловия
Эту историю рассказал мне один друг. Не знаю, можно ли ему верить, учитывая тот факт, что у него крайне сварливый характер, богатая фантазия, и, к тому же, он не совсем человек. Когда проживешь на свете несколько тысяч лет, поневоле начнешь привирать. Что-то забывается само по себе, что-то хочется приукрасить, а что-то лучше уже и не вспоминать. Я записала все как есть, исключив, естественно, те подробности, которые могли бы привести вас к печальному финалу. Однако, зная вашу склонность к разгадыванию всяческих тайн, я оставила для самых любопытных читателей на страницах этой книги множество намеков, названий и упоминаний, малознакомых но очень колоритных и загадочных, как ветер, закруживший золотистые песчинки на окраине пустыни. Потратить свое время, разыскивая информацию о них или просто пройти мимо – ваше право и ваша воля. Да сопутствует вам удача на выбранной вами тропе! А мы начинаем… И не говорите потом, что я не предупреждала.
Искренне ваша,
Автор
Зачем человеку каникулы
Особенно, в гостях у бабушки
Открыв входную дверь, Николь услышала страшный грохот. Судя по звукам, кто-то поднял над полом кирпич средних размеров, а затем разжал пальцы, отправив свой груз в свободное падение, словно насмехаясь над законами рационального человеческого мышления.
– Бабуля, тебе там не помочь? – завопила она, когда увидела, как из дверного проема гостиной выплывает облачко пыли, по-видимому, потревоженное источником странного шума.
– Да нет, все нормально, – ответил бодрый женский голос, звучавший чуть глухо из-за пылевой завесы. – Я тут, понимаешь ли, наводила порядок в своей библиотеке и от меня самым подлым образом сбежала одна летопись. Никки, ну что же ты там топчешься у порога? Неужели не рада увидеть бабушку живой и здоровой?
Николь вздохнула, скинула потрепанные синие кеды, подняла с пола набитый вещами джинсовый рюкзак и двинулась по коридору вглубь дома. Перешагнув порог гостиной, она увидела свою бабушку, Аделаиду Грант, окруженную разложенными по всей комнате каменными плитами разных размеров и невообразимым количеством глиняных черепков и табличек с клинописью. Миссис Грант, ловко балансируя на стремянке, пыталась водрузить на верхнюю полку открытого шкафа один из своих камней, по-видимому, упавший на пол за пару минут до этого. Что удивительно – камень даже не пострадал, зато на новеньком паркете осталась заметная вмятина. Мама бы за такое убила, прямо на месте.
– Как здорово, что ты наконец приехала, – пропела женщина, закончив со своей ношей и лихо спрыгнув со стремянки. – Нас ждут идеальные каникулы! Впрочем, как и всегда!
«Почему у всех бабушки, как бабушки: пирожки, подарки, домик в деревне. А у меня – любительница древностей. И чего ее так тянет к этим кирпичам?» – уныло подумала Никки про себя, а вслух произнесла:
– Давай я тебе хоть помогу, что ли. Быстрее уберем – быстрее пойдем есть. Я голодная, как волк. Позавтракать не дали, а на обед, видимо, рассчитывать не приходится. Или ты все-таки научилась готовить? Просто так, для разнообразия, раз в пятьдесят лет можно было и на кухню заглянуть… Ни на что не намекаю, но неплохо было бы меня накормить, напоить, в баньке попарить и все такое.
– Тебя, что, опять мать заморила своими диетами? То-то я гляжу, кожа да кости! Ну, ничего, у меня наверняка что-нибудь в холодильнике есть. Или нет. А вообще, я не знаю, сейчас закончим – потом проверим, или закажем доставку, – и бабушка вновь полезла на стремянку, очевидно, чтобы водрузить на свое законное место очередной массивный камень, для которого книжная полка, прогнувшаяся от тяжести исторического наследия, явно не была предназначена.
«Ура, каникулы начались! Поздравляю от души…», – скептически хмыкнула себе под нос девочка и принялась собирать с пола разложенные на ковре глиняные таблички, черепки и свитки пергамента. Они, в отличие от камней, хотя бы не были тяжелыми.
За исключением летних каникул жизнь Николь Виктории Августины Ленуар была образцово-распланированной и совершенно нормальной во всех смыслах. Адвокатский кабинет родителей давал достаточно денег для того, чтобы их любимая доченька – единственный ребенок в семье, талантливый самородок и надежда на светлое будущее, могла рассчитывать на место в лучшем лицее города, посещать те кружки и факультативы, которые сделают ее «успешной и гармонично развитой личностью», и в будущем поступить в престижную юридическую академию, о которой с такой ностальгией часто говорили ее родители.
«Как прекрасно, что ты уже готова выходить – настоящий юрист должен быть пунктуальным. Машина тебя ждет. Водитель заедет за тобой в три и отвезет на урок фортепиано», – или на йогу, или на занятия по французскому – в зависимости от дня недели утром повторяла мама и, нанеся на губы финальные штрихи матовой темно-бордовой помады, убегала организовывать очередной бракоразводный процесс, цокая каблучками.
«У тебя есть прекрасные данные для нашей профессии. И, к тому же, кто-то должен продолжать семейное дело, раз других наследников не намечается», – солидно твердил папа, прихлебывая кофе и листая новости о «неожиданном» банкротстве очередной крупной фирмы.
«Семейное дело» отец получил в полное распоряжение от своего отца, тоже очень солидного адвоката, когда закончил академию и стал полноправным знатоком юриспруденции, с дипломом, портфелем, язвой и лысиной. Вообще все в семье, насколько знала Никки, были как-то связаны с законом, правом и порядком: дяди и тети, двоюродные сестры, племянники и даже седьмая вода на киселе, которая числилась в штате окружного суда. Все, кроме одной единственной бабушки.
Бабуля Грант тоже когда-то была юристом, причем довольно неплохим, но в один прекрасный день вдруг бросила все, заявила, что ее зовет дух странствий и вернулась к увлечению своей молодости – изучению древних языков. Дедушка, ныне уже ставший профессором, смотрел на страстное помешательствосупруги сквозь пальцы, поскольку семейный заработок позволял ему простить небольшие капризы любимой жены, даже если эти капризы и превращали гостиную загородного дома в самый настоящий музей: пыльный, но, несомненно, очень ценный.
Николь, которая уже хорошо представляла свою жизнь на несколько лет вперед, вплоть до получения степени кандидата юридических наук, смотрела на бабушку чуть снисходительно: в ее-то возрасте, к тому же, на пенсии уже можно сходить с ума, законом не запрещено. Бросить хорошую должность с высокой зарплатой ради сомнительного увлечения, из-за которого миссис Грант пришлось исколесить уже треть планеты в поисках любимых черепков – конечно же, это полный бред. Сама Никки, может быть, тоже в пять лет заявила, что хочет стать дизайнером одежды – и что с того? Нельзя же свое блестящее будущее пустить под откос из-за глупой фантазии. Ну, или, в крайнем случае, через много-много лет, когда уже не нужно будет устраивать свою судьбу… Но до этого еще надо дожить. А в наше время это не так уж и просто.
Бабушка вытащила из необъятного холодильника упаковку замороженных пирожков с мясом, переложила их на стильную однотонную тарелку бирюзового цвета, накрыла пластиковым колпаком и поставила в микроволновку. Николь, которая до сих пор не могла понять, для чего женщине, которая почти не готовит, нужно иметь такую огромную кухню с таким безумным количеством разного сверхсовременного кухонного оборудования, отыскала на полках две белые чайные чашки со странными голубыми птичками на ручках, вытащила из нижнего ящика цветастую коробку с чайными пакетиками и включила электрический чайник.
– Маленький перекус в ожидании большого обеда спасает жизнь отважным исследователям, – сказала Аделаида, доставая свежеразогретые пирожки. – Как из духовки! Даже лучше. Вот, попробуй сама.
Девочка с сомнением посмотрела на пирожки и подсчитала в уме калории – не то, чтобы она так уж тщательно следила за своим рационом, просто с недавних пор ей начало казаться, что она выглядит чуть крупнее, чем следует. Нет, не толстой. Скорее, обычной. А в сочетании с обычными русыми волосами и довольно средним ростом вся эта обычность смотрелась довольно скучно. Хотя, сейчас же лето, каникулы, последние перед выпускным классом – можно себе позволить хорошенько отдохнуть, к тому же, очаровывать своей внешностью Николь Ленуар все равно в ближайшее время никого не собиралась.
Так что, пирожкам – зеленый свет!
– Расскажешь своей бабушке, как дела в школе? Как там друзья-подружки? Что нового? Мы же полгода не виделись, с тех пор, как я уехала в Перу за слепком той золотой маски, о которой недавно написали книгу, – поинтересовалась Аделаида, на что Николь только невразумительно хмыкнула в ответ. Бабушке пора было запомнить, что славная продолжательница рода Ленуар не нуждается в соседях по парте и источниках бесконечных школьных сплетен, тем более – в старшей школе. Ей уже давно было не до этого – класса с пятого, с тех пор, как малышка Никки впервые случайно попала на научную конференцию и ясно увидела в ней свое будущее. Будущее, в котором не было места глупым несерьезным развлечениям. А с учебой, как всегда, все было абсолютно отлично, так что рассказывать, в сущности, оказалось не о чем. История бы получилась слишком скучной.
– Ну, не хочешь говорить – и не надо, – ничуть не обиделась бабушка и добавила, – тогда давай я освещу наши планы на предстоящий месяц. В этот раз нас ждет незабываемое лето – ты, я и тайны древности. Учитывая тот факт, что твой дед уехал на очередной занудный слет динозавров закона, на его компанию можно не рассчитывать. Надеюсь, ты не расстроилась?
Каждый год (на протяжении уже лет десяти) миссис Грант на месяц забирала к себе любимую внучку во время летних каникул и занималась ее историческим воспитанием. Проще говоря, обходила с ней все близлежащие музеи, до которых можно было добраться на дедушкином автомобиле, посещала выставки и места раскопок, развлекала бесконечными историями из своих нескончаемых путешествий. Николь уже имела примерное представление о том, что ее ждет, поэтому слушала бабушкину болтовню вполуха, уделяя гораздо большее внимание остывающим пирожкам.
– Так вот, на том форуме я и познакомилась с Ингрид Штайн. Замечательная женщина, хотя и безумно богатая, и, к тому же, очень модная (прямо фотомодель) – восторженно рассказывала бабушка, совершенно забыв и о своем чае, и о пирожках. – Ты наверняка слышала, она – владелец журнала «Розеттский камень». Этот журнал – самое престижное издание для всех любителей древних языков. Ингрид обратила внимание на мою статью об истории названий шумерских и ассирийских божеств. Представляешь, среди сотен участников форума она нашла именно меня! К тому же, не просто нашла, а предложила профинансировать очередное исследование. Ты же понимаешь, что я не могла упустить такой чудесный шанс. Поэтому хорошо, что ты еще не распаковалась. Все равно мы послезавтра уже улетаем в Древний Шумер.
С минуту Николь продолжала флегматично пережевывать кусок пирожка, а потом до нее начало медленно доходить. Куда улетаем? Какой еще Шумер?
***Наконец-то этот сумасшедший день подошел к концу: отъезд на каникулы, уборка в бабушкином музее, неожиданное изменение планов на лето, долгое и серьезное объяснение бабули с родителями, состоявшееся после того, как Николь в знак протеста позвонила маме и объявила, что ее вместо размеренного загородного отдыха ожидает поездка к черту на кулички или еще дальше. Теперь девочка сидела на полу у электрокамина, завернувшись в клетчатый плед, смотрела на красные язычки ненастоящего огня, упорно пытавшиеся выдать себя за обычное пламя, и думала о том, как хорошо было бы просто остаться дома. Мама с папой целыми днями были бы заняты, а она тихо закрылась бы в своей библиотеке и читала днями напролет. Или, может, пока никто не видит, она достала бы альбом и закончила бы свой очередной эскиз – вечернее платье в этническом стиле. Правда, этнического пока в нем было мало и платье выходило каким-то безликим, явно нуждаясь в доработке. Но думать об этом сейчас не было сил.
За окном по мокрым листьям и траве барабанил унылый дождь, как будто посреди лета вдруг началась осень. Бабушка сидела за своим ноутбуком, сортируя какие-то документы, и попутно отвечала на телефонные звонки, которые навязчиво разрывали уютную тишину дома каждые пять минут. Как ни странно, мистер и миссис Ленуар все-таки согласились отпустить дочку в сумасбродное путешествие под опекой бабушки после того, как папа вспомнил, что у него есть персидский коллега, который поклялся в самом критическом случае возникнуть на горизонте и приглядеть за беспокойным семейством, насколько это будет возможно, и заверил, что Восток – замечательное место для туристов. Поэтому Никки не стала разбирать свой рюкзачок, готовый к любым неожиданностям, а просто бросила его в углу гостиной. Вот и сейчас он стоял там же, укоризненно поблескивая нашивкой в виде совы, сделанной из перламутровых бусин. Пусть себе стоит – все равно скоро опять упаковываться. На такие каникулы никаких нервов не хватит! Сначала в душе у девочки еще теплилась слабая надежда на то, что возникнут какие-нибудь проблемы с документами на выезд, но, к сожалению, старые бабушкины связи и небольшое покровительство снисходительного дедушки позволили обойти все бюрократические кошмары путешественника за считанные часы. Вот что значит – юридическое семейство. На все готовы ради того, чтобы вторгнуться в чье-нибудь личное пространство своим благословенным влиянием.
Николь проснулась от того, что в комнате стало подозрительно тихо. Разминая затекшие от долгого сидения в неудобной позе ноги, девочка настороженно оглянулась. Миссис Грант неподвижно сидела у компьютера с широко раскрытыми глазами, как полинезийский истукан, молча уставившись в монитор. Внучка подбежала к бабушке и испуганно спросила у нее, что случилось.
– Это судьба, – с благоговением выдохнула женщина и указала пальцем на экран.
Никки посмотрела на открытое электронное письмо и, неожиданно для себя, тоже удивилась. В письме говорилось о том, что к их любительской экспедиции присоединится Генри Миллер, всемирно известный археолог, специалист в области шумеро-аккадской мифологии, откомандированный Международным институтом археологии для участия в независимом исследовании обнаруженных в ходе вавилонских раскопок глиняных табличек.
Пару лет назад Николь увидела в Интернете Миллера и поняла, что влюбилась. Она вырезала фотографии своего кумира из бабушкиных научных журналов и пересматривала записи интервью с его участием так, как некоторые самоотверженно смотрят все записи любимого актера. В то время, когда девочки в ее классе сходили с ума от солистов модных зарубежных групп, сама она мечтала, как станет адвокатом, и однажды к ней за помощью обратится суровый археолог, только что вернувшийся из очередного невероятного путешествия с тонной древних сокровищ… Потом, правда, все это прошло, и теперь она смотрела на свое старое помутнение рассудка, как на детскую забаву. Тем не менее, возможность встретить бывшего кумира показалась ей довольно интересной.
– Как думаешь, это правда? – спросила девочка у бабушки, водя пальцем по экрану.
– Не знаю, – протянула женщина, выходя из оцепенения, – На розыгрыш не похоже. Страничку отправителя я уже проверила, она официальная и подтверждена. К тому же среди моих коллег уже поползли слухи. Кстати, здесь написано, что мистеру Миллеру уже дали наш адрес и что он приедет завтра к десяти утра, чтобы лично обсудить детали предстоящей поездки. Какой ужас! А у меня тут не прибрано!
Весь оставшийся вечер был потрачен на бесконечную мойку, стирку, перестановку и другую уборку, сопровождаемую шумом и возней. Бабушка, с упорством камикадзе, бросалась на многодневные залежи хлама и древностей, тут и там нарушавшие гармонию безупречного интерьера. Николь помогала как могла, хотя, в большей степени, от нее требовалось только не мешать. Видимо, инстинкт уборки живет где-то глубоко в душе у всех бабушек, просто ему иногда нужно давать чуть больше простора для действия. Девочка пушистой метелкой из синих перьев сметала пыль со старинных амфор, расставленных в нишах коридора, и недоумевала, почему миссис Грант ни разу в жизни так не старалась перед приездом дедушки. Может быть, дедушка просто не любит порядок? Надо будет обязательно об этом спросить.
Когда с уборкой было покончено (хотя бы в большей степени), Никки постаралась как можно незаметнее выскользнуть из поля зрения неугомонной родственницы и скрылась за дверью своей комнаты. Эта комната, которая всегда становилась пристанищем Николь во время летних каникул, бережно хранила в своих недрах следы глупых детских увлечений, из которых девочка давно уже выросла. В углу пылился неизменный чемоданчик юного археолога с настоящими кистями, которые бабушка выменяла у одного из своих коллег на собрание сочинений Платона, с люстры свисали разноцветные атласные ленты, унизанные пестрыми стеклянными бусинами, на шкафу, расправив паруса, расположился изрядно потрепанный парусник с надписью «Месть королевы Анны», криво выведенной на борту. Дома подобное барахло уже давно отправилось бы в мусор, но здесь каждая, даже самая безумная вещица выглядела такой уместной, что рука не поднималась что-то менять. Рухнув прямо на постель, Никки уткнулась лицом в подушку и с грустью подумала о том, что, вполне возможно, нынешнее лето станет последним, которое она проведет в этих стенах. Впереди ее ждали выпускные экзамены и другая, совсем новая, спланированная, разумная и одобренная жизнь, в которой не было места самодельным парусникам и радужным стекляшкам. От таких мыслей на душе сразу сделалось очень холодно. Поежившись, девочка натянула на плечи лоскутное покрывало и приняла решение. Пускай это лето и будет последним в своем роде, но прожить его нужно так, чтобы не стыдно было об этом вспоминать даже на пенсии. Чего бы это ни стоило.
Минутка беспричинных мыслей
Конечно же, прерывать историю в самом ее начале – идея неблагодарная и, более того, крайне странная. Однако, Автор просто не может отказать себе в удовольствии немного поболтать с читателями. Вы уж простите – привычка. Буквально через несколько страниц вам будет уже не до меня, потому что наши герои отправятся в свой безумный путь. Поэтому задам свой ОЧЕНЬ ВАЖНЫЙ вопрос прямо сейчас.
Как давно вы были в гостях у бабушки?
Да, да, именно так.
Если не боитесь делиться своими секретами с бестелесным образом, задающим вопросы со страниц книги, можете прямо сейчас взять ручку, карандаш, уголь, губную помаду или что-нибудь еще, пригодное для письма, и записать, каким было ваше самое лучшее лето, проведенное вместе с бабушкой (ну, или, хотя бы – самый лучший день). Что вы делали? Где были? А, может быть, именно с ней вы прочитали свою самую любимую книгу?
А еще лучше – просто оторвитесь на минутку от того, чем вы заняты, и позвоните бабушке. Поверьте, она будет очень рада (если только она прямо сейчас не разбирает свою библиотеку древнешумерских рукописей).
Поговорили? Отлично!
Пусть наша история идет дальше своим чередом.
Любопытство – не порок
а источник проблем
Сладко потягиваясь в кровати, Николь протянула руку к тумбочке и взяла с нее старенькие настольные часы яркого лимонного цвета. Сквозь белые занавески с вышитыми на них золотыми цветами пробивались настойчивые лучи утреннего солнца. За окном щебетали птицы, разбуженные свежестью, которую оставил после себя вчерашний дождь. Стрелки на циферблате показывали ровно десять утра.
Вот кошмар! И почему вдруг она решила, что сможет встать с утра пораньше без помощи будильника? Так же можно все проспать! Казалось бы, давно пора было привыкнуть к тому, что ранний подъем – это необходимая часть взрослой жизни, но вот только упрямый организм явно не хотел таких издевательств над собой.
Уже не в первый раз демонстрируя чудеса скоростного переодевания, Николь натянула любимые серые джинсы со звездами на карманах и белую футболку с немного полинявшим, но все еще пестрым туканом из цветных шнурков, заплела волосы в не очень аккуратную косу и, выскочив из своей комнаты, стремительно бросилась вниз по лестнице в гостиную. Такой поразительной скорости мог бы позавидовать любой пожарный, даже тот, который имел за плечами много лет опыта и очень строгих родителей в детстве.
Бабушка, сменившая домашние застиранные джинсы и вечную клетчатую рубашку на изящный брючный костюм бледно розового цвета, мерила комнату шагами, цокая каблуками новых, неизвестно откуда взявшихся белых босоножек. Волосы миссис Грант были собраны в безупречную укладку, а на губах сияла свеженарисованная профессиональная улыбка, хранившаяся где-то на задворках бабушкиной памяти еще со времен адвокатского прошлого и припасенная, видимо, для особого случая.
– Детка, ты как раз вовремя, – сообщила женщина, изящно поправляя выбившийся из прически русый локон, – гость приедет с минуты на минуту – с ним и позавтракаем. Все блюда уже доставили, так что беспокоиться совершенно не о чем. Ресторану я доверяю гораздо больше, чем себе.
И, тем не менее, было видно, что Аделаида продолжала ужасно беспокоиться. До тех пор, пока на улице не раздался звук подъезжающей машины. Через пару минут запиликала мелодия дверного звонка и бабушка почти радостно бросилась к двери, чтобы впустить долгожданного гостя.
– Проходите, пожалуйста, чувствуйте себя как дома, – сказала женщина и пригласила в коридор всемирно известного археолога, скромно ждавшего за порогом.
Никольпристально осмотрела с ног до головы высокого смуглого мужчину средних лет с крупными выразительными чертами лица, темными глазами, длинными черными волосами, собранными в хвост на затылке, и аккуратной бородкой. Гость был одет в светлые льняные брюки песочного цвета и простую белую рубаху, на фоне которой его кожа казалась еще более загорелой. В руках мужчина держал букет каких-то экзотических цветов – крупных, ярко оранжевых, с пряным и сладким запахом – который тут же поспешил вручить миссис Грант, как хозяйке дома.
– Я безумно счастлив познакомиться лично с такими прекрасными дамами. У вас замечательный дом, – сказал вошедший низким, хорошо поставленным голосом, разулся и оставил у двери свои белые конверсы с пурпурными шнурками. Сняв с плеча вместительную холщовую сумку, по всей видимости, самодельную, он небрежно опустил ее на пол рядом со своей обувью.
Бабушка расцвела от незатейливого комплимента и передала цветы внучке, попросив найти подходящую вазу.
«Так вот ты какой, мой бывший кумир», – мысленно хмыкнула Николь, внимательно разглядывая такого, казалось бы, знакомого ей незнакомца. Было одновременно очень смешно и как-то дико, как будто Никки вдруг попала на личную встречу с героем одного из мультфильмов, которые ей нравились в детстве.
С виду пришедший совершенно не был похож на солидного ученого, доктора наук и руководителя многочисленных экспедиций в горах и пустынях. Его внешность говорила скорее об артистических привычках, чем о напряженной научной работе, что казалось девочке очень странным. Она ведь для себя давно уже решила, что ученый и артист – две вещи несовместные. Над этим, определенно, стоило поразмыслить. Никки с грустью подумала о том, что еще пару лет назад она замучила бы гостя своими вопросами и получила бы с десяток его автографов, чтобы сохранить для истории, а теперь ощущала только непроходящее удивление от бабушкиной затеи – и больше ничего. В какой-то момент перестаешь получать удовольствие от встреч со своими детскими мечтами. Мечты приходят, а ты, не дождавшись их, уже давно вырос и просто хочешь хорошенько выспаться или выпить чашку кофе.
«Наверное, это все – прелести взросления», – подумала девочка и углубилась в поиск наименее старинной вазы из тех, в которые все еще можно было набрать воды для душистого букета.
Тем временем миссис Грант (которая попросила называть ее Ада) и Миллер (который оказался не против того, чтобы его звали Генри) уже нашли общий язык, и, похоже, им оказался шумерский.
– Так Вы считаете, что по этим текстам действительно можно определить местонахождение утраченной библиотеки позднешумерских текстов, – спросил археолог, со знанием дела изучая фотографии глиняных табличек, разрисованные многочисленными пометками и сумбурными записями, сделанными Аделаидой.