Демон, которого я создала

Лия Чен

Демон, которого я создала

Глава 1 (Пустота в руках)

– Ну все, – сказала я себе и чуть не заплакала. – Прощай, магия. Привет, пожизненная депрессия и безработица.

Я сидела на широкой скамье во внутреннем дворе Академии магии, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха, но в легких шевелилось что-то подозрительное – наверное, нервные бабочки, которые тут же развеселились, потому что мой финальный проект… провалился. Не просто провалился – красиво рухнул, как башня из карт, построенная восьмилетним ребенком после второй кружки лимонада.

Вот так, четыре года сижу, колдую, выдумываю светильник, который должен был стать моим шедевром и пробуждать в людях вдохновение… А в итоге – свет как у старого прожектора на свадьбе, только мигает и моргает так, что у зрителей начинала болеть голова. Даже моя магия, похоже, решила взять отпуск.

Я, закусив губу, покрутила в руках свои чертежи – тоненькие листы с каракулями, содержащие пометки и десятки зачеркнутых идей. Каждая строчка была как маленькая попытка спасти корабль под названием «Мое вдохновение», который на самом деле уже давно тонул.

– Ну, можно сказать, что я чуть-чуть провалилась, – пробормотала я и усмехнулась. Самоирония – лучшее лекарство, особенно когда ты перед комиссией пытаешься не расплакаться.

Ровно час назад я стояла перед преподавательским жюри, и они вежливо, но безжалостно обрушились на меня с оценками и комментариями вроде: «Недостаточная проработка», «Несбалансированные магические компоненты», «Проект не готов к защите». То есть, проще говоря: «Пошла ты, со своим светильником!»

После этого хотелось зарыться в землю и до весны не показываться, но увы – академия не предлагает «режим инкогнито».

– Я не знаю, что со мной, – тихо прошептала, глядя на небо, в котором сгущались тучи. – Я же должна была справиться.

Внутри меня зиял огромная дыра.

– Мира? – раздался знакомый голос.

Я обернулась и увидела Лину – одну из тех редких людей, которые не кричали «Ну что за треш!» и не показывали пальцем. Лина села рядом, взяла меня за руку и сказала:

– Да ладно тебе, это же не конец света. Ты слишком много в это вложила, чтобы так просто бросить.

Я попыталась улыбнуться, но улыбка получилась больше похожа на гримасу:

– А если я теперь вообще никогда ничего не смогу? Что если мое вдохновение просто убежало в отпуск в теплые края? И забыло, как вернуться?

– Тогда будем ждать, – ответила она с таким видом, как будто у нее в запасе есть целая куча вдохновения, и она готова поделиться.

Лина права. Маги не сдаются, правда? А я сейчас, судя по всему, чистой воды «маг-неудачник».

Вспомнились первые дни в академии – когда я безо всяких сомнений хлопала глазами и создавала световые вспышки, а не какие-то уродливые мигающие огоньки. Тогда все казалось волшебством и крутизной, а сейчас – я просто ходячий анекдот.

– Почему так? – прошептала я, глядя в небо, где собирались серые тучи. – Почему магия вдруг сказала мне «фу»?

Пытаясь вернуть хоть каплю контроля, я подняла руку и постаралась вызвать хоть крошечную искру – ну, хоть что-то. Не вышло. Только покалывание в пальцах. Как будто магия говорит мне: «Отдохни, сегодня не твой день».

– Смешно, – подумала я, – я маг-творец, и не могу зажечь даже спичку.

Я поднялась, сунула чертежи в сумку и пошла по коридору, чувствуя, как с каждым шагом в груди растет комок из разочарования и самокритики.

«Наверное, пора открывать курсы по созданию мигающих лампочек, которые никто не любит», – мелькнула в голове мысль. Но, блин, я же хотела создавать красоту, вдохновение и эмоции! А вместо этого – «мелькание и нервный тик».

Пока я шла из внутреннего двора академии ко внешней, на трамвай, изнутри прорвалась тихая, но твердая мысль:

– Ладно, может, сейчас я в дерьме, но это не навсегда. Я найду вдохновение, или хотя бы что-то, что может его наполнить.

Наши трамваи – это почти искусство. Скользят по магическим рельсам, проложенным прямо над улицами, так что едешь чуть выше толпы, чувствуя, как влажный ветер треплет края юбки.

Они ходят только по главным маршрутам: от торговых районов до центральных площадей и в Академию магов. Для нас, студентов, это как школьный автобус, только куда эффектнее – со старомодными сиденьями из темного дерева и позолоченными поручнями, и с кондуктором в идеально выглаженной форме.

Я устроилась у окна, и город потек мимо. Неоновые вывески в форме магических символов мигали над чайными, где пожилые маги в костюмах с подтяжками спорили о заклинаниях. На перекрестках шумели базары – женщины в платьях «песочные часы» торговали тропическими фруктами, некоторые прямо на месте резали ананасы магическими ножами. По крышам пробегали яркие ящерицы размером с кошку – здешние обитатели привыкли к шуму и магическим, и не магическим существам – людям.

Город Ларэн жил в вечном лете. Даже в пасмурный день воздух был насыщен ароматом пряных цветов и мокрой древесины – ведь весь он раскинулся в сердце тропического леса. Сверху над крышами шуршали огромные листья, а между кварталами прятались зеркальные озера, в которых отражались башни из стекла и металла. Улицы тут были тесные, но каждый дом имел что-то от магической сказки – витые балконы, висящие сады, светящиеся вывески на полупрозрачных кристаллах.

Но все это казалось слишком насыщенным для моего настроения. Я знала: дома меня ждет разговор. И не просто «разговор», а выговор, завернутый в вежливую обертку.

Выйдя на улицу недалеко от дома, почувствовала холодный ветерок, который нежно тронул лицо – будто сам город пытался меня подбодрить. Вокруг люди спешили по своим делам, смеялись, обсуждали планы на вечер – а я стояла, одна среди шума, словно главная неудачница в магическом шоу.

– Кризис вдохновения, – пробормотала я и неожиданно рассмеялась. – Ну что ж, похоже, он пришел в гости и забыл, где выход.

Но где-то глубоко внутри тлел маленький огонек – еле заметный, но живой. Он говорил: «Не сдавайся, дурашка. Вдохновение – это не просто дар, это чертовски упорная работа».

Я вдохнула поглубже, выпрямила спину и, несмотря на всю усталость, сделала шаг вперед.

Пусть магия сейчас спит, зато у меня есть сарказм, и он, кажется, еще бодрствует.

Глава 2 (Семейная классика: А вот твоя младшая сестра!)

Прогулка до солидного района мне не помешала. Здесь дома были не выше двух этажей, с колоннами у входа, широкими террасами и ухоженными садами, где пальмы соседствовали с магическими растениями – листьями, переливающимися синим и золотым.

Наш дом возвышался в конце улицы – из светлого камня, с витражами в деревянных рамах и балюстрадой, по которой вился жасмин. Атмосфера внутри всегда была уютной, но сдержанной – как в старинных особняках, где мебель словно следит за тобой.

Мама, Адриана Несс, держалась как истинная леди. Ее гладкие темные волосы, собранные в пучок, и платья с четкой талией и длинными перчатками делали ее похожей на актрису старого кино, только с магической аурой, от которой становилось неловко даже взрослым магистрам.

Папа, Домиан Несс, был ее полной противоположностью – спокойный, с мягкой улыбкой, но в идеально сидящем светлом костюме и галстуке-бабочке. Он мог разговаривать так тихо, что невольно прислушивался, но от этого его слова весили только больше.

Они мило сидели в главном зале и о чем-то беседовали. Окна зала выходили прямо к дорожке которая вела к входной двери.

Я остановилась перед дверью. За ней пахло жасмином, ананасовым пирогом и воском для мебели. Дом, в котором было тепло… и строго. Дом, в котором меня ждал разговор, который я хотела отложить хотя бы до конца следующего столетия.

Но я тяну дергаю ручку и открываю дверь. Успеваю только переобуться в домашнюю обувь и тут начинается:

– Мира, мы должны поговорить, – сказала мама с той самой интонацией, когда в голове уже звучит траурный марш, а в душе готовишься к внезапной проверке дневника.

Проблема была не в том, что я не люблю разговаривать с родителями. Проблема в том, что эти разговоры обычно превращаются в марафон психологической атлетики: кто дольше продержится под гнетом слов вроде «мы переживаем» и «ну ты же могла бы лучше».

Я сидела на кухне, ковыряла вилкой в тарелке с остывшим пирогом (да, мама до сих пор думает, что пироги – панацея от всех бед), и пыталась выглядеть невинно. Внутри у меня все сжималось, потому что я знала: сегодня будет день «семейных разборок».

– Мы слышали про твой проект, – начала мама, глядя на меня, как на котенка, который не просто разбил вазу, а еще и написал на ковер. – Нам жаль, что у тебя не вышло.

Папа, сидевший рядом, промолчал, но его молчание было весомее любых слов. Он не из тех, кто осуждает прямо. Он из тех, кто вздыхает так, что тебе хочется упасть лицом в подушку и больше никогда не вставать.

– Мы понимаем, что это стресс, – продолжила мама, – но, Мира, мы просто хотим, чтобы ты подумала… может, стоит выбрать что-то более… надежное?

Перевожу с родительского на нормальный: «Может, хватит твоей магии из воздуха и займешься чем-то нормальным, как люди?»

– Надежное – это что? – спросила я, чуть не подавившись пирогом. – Пойти варить зелья для соседей? Чинить амулеты?

– Ну, это хотя бы практично, – спокойно сказала мама. – А твои светильники… ну, это красиво, но, милая, это не кормит.

И вот тут внутри меня что-то неприятно сжалось. Потому что для них магия всегда была делом чести. Их поколение магов – легенды. Мама – лучшая в своей гильдии по лечению редких заклятий, папа – мастер артефактор, которому заказывали амулеты сами члены Высшего Совета. Они умели создавать то, что спасало жизни и меняло судьбы.

А я? Я не спасала жизни. Я пыталась заставить кусок магического хрусталя красиво светиться.

– Мира, мы гордимся тобой, – сказал папа, и в его голосе было столько тепла, что я на секунду почти поверила. – Но мы переживаем. Мы хотим, чтобы ты нашла свое место.

Перевод: «Ты не позор, но, черт возьми, мы не понимаем, куда ты катишься».

И, конечно, чтобы закрепить успех, мама добавила:

– Вот твоя сестра, например…

Я закатила глаза.

– Мам!..

Но нет. Машину сравнения не остановить.

– Прекрасно справляется! – продолжила мама, игнорируя мой протест. – Ее мастерская зелий приносит стабильный доход, она участвует в конкурсах, и, кстати, ты же знаешь, что она скоро выйдет замуж?

– Да, – ответила я сквозь зубы. Как будто я могла забыть. Свадьба сестры была обсуждена уже десять раз, причем с упоминанием того, что жених – маг высокого ранга, перспективный, с хорошими связями. Конечно. Идеальный зять.

– Мы не хотим тебя сравнивать, – сказала мама и сделала паузу, в которой я уже слышала невидимое «но». – Но…

Я уже была на низком старте чтобы уйти, но папа очень внимательно на меня смотрел с укоризной.

– Мы просто хотим, – продолжила мама, – чтобы и у тебя было все хорошо.

И вот тут ударило сильнее всего. Потому что я знаю – они меня любят. Они правда хотят, чтобы у меня все получилось. Они не считают меня позором семьи. Они просто… расстроены. Разочарованы, что их старшая дочь до сих пор топчется на месте, пока младшая летит вперед.

А мне от этого только хуже.

Я чувствовала, как в груди расползается тяжелый, липкий ком. Словно меня тихо и аккуратно положили на весы рядом с сестрой, и стрелка уже давно указывает в ее сторону. И это не ненависть к ней – нет, я ее люблю, горжусь. Но… больно осознавать, что ты – «та, у которой пока ничего не вышло».

Я сжала руки в кулаки под столом, чтобы они не дрожали.

– У меня получится, – сказала я, и мой голос звучал так же убедительно, как старое заклинание, которое вот-вот развалится.

– Конечно, получится, – сказала мама, но в ее улыбке было то самое «мы надеемся, но не уверены».

Когда разговор закончился, я вышла на улицу, и на меня налетел холодный ветер. Я шла, чувствуя, что внутри – пустота, а сверху давит невидимый потолок из ожиданий, который я все никак не пробью.

Я хотела вдохнуть глубже, но в легких снова зашевелились эти дурацкие бабочки, только теперь они были с острыми крыльями. Слова семьи все время крутили в голове: Мира, будь как сестра. Мира, магия из воздуха не серьезно. Мира, найди свое место.

Да я бы нашла, если б знала, где оно, это место.

Прокручивая в голове этот семейный разговор, поняла: хуже, чем провалить проект, может быть только провалить ожидания тех, кто в тебя верит.

А еще хуже – когда они в тебя верят все меньше.

Вбежала в свою комнату, когда вернулась назад домой. Вернее «Сбежала» – правильное слово, я буквально летел, лишь бы не встретится с родителями снова, а сердце билось, как перед экзаменом. Захлопнула дверь, прислонилась спиной и закрыла глаза. Не плакала. Слезы – это как вино, к ним нужно подходить с умом.

– Ну и что теперь, Мира? – спросила я потолок. – Может, просто выйти замуж за кого-нибудь из местных магов, который умеет управлять погодой? Буду хотя бы вызывать дождь на свадьбе.

Потолок промолчал, как всегда.

Я подошла к столу. На нем – хаос из пергаментов, чернильниц, магических мелков, парочки открытых книг, которые я читала «на потом». И бутылка вина. Полная. Вино в Ларэне – особенное: легкое, с нотками тропических фруктов и магии. Одного бокала хватает, чтобы идеи начинали танцевать в голове, а двух – чтобы они начали биться друг с другом на дуэли.

Села за стол, уставившись на расписанный лист пергамента. В голове шумели голоса родителей, всплывали сцены с провалом на защите, и все это медленно превращалось в тихий, вязкий гул. Хотелось либо расплакаться, либо сделать что-то настолько безумное, что потом сама же не поверю, что это я.

Впрочем, для начала – налить себе бокал чего-нибудь покрепче. Может, так легче будет придумать, что делать с этой жизнью. Или хотя бы отвлечься.

Глав