VALHALLA: Цифровой рай

Ли Грант

VALHALLA: Цифровой рай

Здравствуй, друг… а может, брат или сестра? Товарищ… в конце концов, Человек.

Благодарю, что взялся за это чтиво. Надеюсь, оно будет легким и приятным для глаз, интересным для ума и не оставит равнодушным твое сердце.

Это моя первая книга. Боже, это вообще мои первые литературные попытки в жизни! Я, мягко говоря, далек от этого и ни разу не человек гуманитарного склада ума. Но мне хотелось поговорить. Поговорить с людьми о том, что меня волнует, о том, что мне интересно, и о том, как мне кажется, важно и нужно говорить сегодня и всегда.

Возможно, я наивен и глуп, возможно, я косноязычен, но я хотел написать книгу – и я осуществил свою мечту.

Работал я над ней достаточно долго, и далось мне это, признаться честно, не очень легко. Но всё же, кажется, я закончил её.

Я постарался насытить свою историю отсылками к произведениям культуры и историческим событиям, которые сформировали голос этой книги. Некоторые из них более явные, некоторые – менее, а парочка – прямо в лоб. Возможно, вы узнаете их, а возможно, откроете для себя что-то новое.

Я публикую эту книгу в авторской редакции, поэтому все ошибки, все нелогичности и глупости, а также всё хорошее (если, конечно, такое здесь найдется), – только моя заслуга.

Приятного чтения!

Пролог

Я помню тот день, будто это было вчера. День, когда мне исполнилось восемнадцать.

Я вышел из дома с ощущением, будто в груди расправились крылья. Казалось, весь мир теперь лежит у моих ног – без разрешения опекунов, без надзора, без обязательств, которые я не выбирал. Я шел по улицам с видом человека, который наконец-то получил ключи от собственной жизни. Каждый шаг был пропитан уверенностью: теперь всё будет по-моему.

И вот, оно – мое первое, как мне тогда казалось, осознанное решение в жизни. Мой и только мой выбор. Именно он привел меня сюда.

Я смотрел на огромное серебристое здание, похожее на идеально отшлифованный кубик стали. По спине пробегали мурашки – то ли от возбуждения, то ли от прохлады весеннего утра.

Я почти не спал прошлой ночью. Не смог сомкнуть глаз, сгорая от нетерпения в ожидания того, что изменит мою жизнь.

До открытия оставались считанные секунды, и вот, у входа началось движение: молодые люди в форме, вооруженные автоматическими карабинами и облаченные серую скорлупу брони, заняли свои позиции у массивных скан-рамок, готовясь к проверке потока людей.

Цифровые часы на фасаде здания обновились и табло показало время: 8:00 a.m., возвещая о готовности исполина поглотить свежие души, которые незамедлительно и с искренним рвением повалили внутрь.

Переборов мандраж и естественную боязнь скопления людей, я влился в этот поток живых тел, и он понес меня в пасть будущего.

Внутри здания собрались сотни, если не тысячи, молодых людей. Все они были примерно одного роста, с коротко постриженными волосами – это было обязательным условием. После пандемии 87-го года вопросы гигиены стояли крайне остро. Рекрут должен был быть коротко пострижен, гладко выбрит (везде), чисто одет и приятно пахнуть. Последним, разумеется, многие пренебрегали…

В чреве "куба" было значительно теплее, чем на улице. Огромные вентиляторы климатической системы, установленные в отверстиях высокого потолка, лениво вращались, нагнетая очищенный воздух комфортной температуры.

Толпа казалась бесконечной, но ее течение было достаточно быстрым, чтобы не я не успевал долго топтаться на одном месте.

И совсем скоро поток принес меня к красной линии, разделявшей пространство здания на две части. Это была черта, пересекая которую ты вверял свою судьбу «высшим силам».

Живая река, состоявшая из одинаковых людей, словно размноженных на компьютере, внезапно растаяла, и я встретился глазами с ангелом, стоявшим в прозрачной капсуле. Мой взгляд застыл, а тело забыло, как дышать.

На меня смотрела высокая стройная блондинка с безупречной улыбкой. Ее большие выразительные глаза цвета индиго скрывались за хрустальными линзами очков. Она, словно сошедшая с картинки в стиле pin-up, смущенно обнимала планшет. Строгий офисный наряд подчеркивал ее фигуру, излучая классическую женственность и элегантный эротизм.

Уложенные кудри коротких волос оттеняли тонкие черты лица, а красные чувственные губы выделялись на фоне аристократически бледной кожи. Мое сердце забилось чаще.

Я уже не слышал и не замечал ничего вокруг, она полностью завладела моим вниманием, а в голове крутилась лишь одна мысль: «Это самое прекрасное создание на свете…»

Позабыв о времени и том, где нахожусь, словно завороженный, я наслаждался этим произведением искусства, и только чей-то раздраженный тычок под лопатку, смог вернуть меня в реальность.

– Шевелись, придурок! – раздался нервный голос сзади.

– … Извините… – пробормотал я, растерянно.

Ангел за стеклом смущенно опустила глаза, отчего мое сердце растаяло забилось еще чаще.

– Здравствуйте, сэр. – улыбнулась она, произнося слова четким, красивым голосом. – Ваше имя?

Я смутился, почувствовав неловкость из-за своего провинциального акцента.

– Да, конечно, мэм… – ответил я, стараясь подражать ее манере речи.

Мне почему-то захотелось выглядеть в ее глазах, лучше, чем я есть на самом деле. В глазах человека, которого, вероятно, вижу в первый и последний раз…

Изящные пальчики быстро скользили по экрану планшета с такой грацией, на которую способны лишь пианисты или девушки с длинным маникюром. Я отвечал на вопросы, а она вводила мои данные в систему, записывая каждое слово.

Возможно, дело было в моем возрасте или в том, что я никогда раньше не видел настолько красивой девушки, но каждое ее движение – будь то легкое прикосновение к оправе очков или то как она поправляла непослушную прядь золотистых волос – очаровывало меня.

Я продолжал отвечать на вопросы… хотя, честно говоря, даже не помню, о чем они были. Мои ответы тоже стерлись из памяти, словно мозг переключился на автопилот, занятый куда более важным и приятным делом.

Я разглядывал ее, завороженно изучая каждую деталь. Её черты казались безупречно выверенными – будто тщательно отобранными с почти научной скрупулезностью.

– Пожалуйста, просуньте руку в отверстие, – произнесла она, своим ангельским голосом, исчерпав свои вопросы.

Тут же, в прозрачной стене капсулы появилась полость, подсвеченная изнутри мягким зеленым светом.

Я подчинился и засунул руку. Сканер считал вытатуированный на моем запястье идентификационный штрихкод (ID), после чего, автоматически, на нем защелкнулся пластиковый браслет с порядковым номером.

ID, или уникальный идентификатор личности есть у каждого гражданина. Без него ты не сможешь устроиться на работу, оплачивать счета или получать медицинскую помощь. Это своеобразный ключ доступа к благам цивилизации.

Порой из-за него я чувствую себя товаром на полке магазина… Хотя, если подумать, наверное, так оно и есть на самом деле.

– Все готово, пройдите, пожалуйста, к медицинскому сканеру. Удачи вам! – С улыбкой она указала авторучкой, зажатой между пальцами, в сторону, куда мне следовало двигаться.

Авторучка – предмет, который, казалось, не имел никакого практического смысла, но идеально дополнял образ этого эротического совершенства.

Прозрачные двери с красной наклейкой «STOP» плавно раздвинулись, а на полу загорелась светящаяся стрелка, указывающая дальнейший маршрут.

Мысль о том, что я больше никогда не увижу ангела, вызвала странное чувство тоски, словно я вот прямо сейчас теряю что-то очень важное…

Мне потребовалось собрать всю свою волю в кулак, чтобы оторвать подошвы ботинок от пола, и, тяжело вздохнув, я двинулся вперед. Какой-то неподконтрольный порыв заставил меня, в последний раз, бросить на нее взгляд, но она уже была занята другим…

Стрелка привела к двери, где стояли два медицинских работника – парень и девушка. Их зелёная форма, идеально подогнанная по фигуре, сидела так, словно её шили лучшие кутюрье мира. На груди красовалась минималистичная эмблема с изображением воительницы на крылатом коне и надписью: «Nexus Armor». Шапочки и медицинские маски скрывали их лица, но даже так угадывались правильные черты.

– Прошу сюда, – обратился ко мне парень располагающим голосом.

– Раздевайтесь до гола и сложите вещи в пакет, – он указал на пластиковый пакет с быстрой застежкой. – Вы сможете забрать их по своему браслету в отделе выдачи вещей в конце маршрута, если вас признают «НЕ ГОДЕН». – Он улыбнулся под маской и указал на светящуюся полоску на полу. – Стрелка проведет вас до нужной точки.

Я робко взглянул на девушку.

Да, я знаю, что это врач, и стесняться тут нечего. Да и вроде бы я не стесняюсь… Но черт возьми, я стесняюсь! Питание дешевыми калориями, неправильный сон и практически полное отсутствие физической активности сделали свое дело – я не мог похвастаться телом атлета.

Медленно, с явной неохотой, я начал снимать с себя одежду.

– Вынужден вас поторопить, – вежливо, но настойчиво произнес парень.

«Ну конечно, он-то выглядит как Аполлон. Если он снимет майку, уверен, девушка будет не против, а совсем даже наоборот…» – подумал я про себя.

Пока я мешкал, за мной уже собралась нервная очередь. Ропот сзади и ровный взгляд медработников не прибавляли уверенности, но я все-таки справился со стыдом. Окончив этот унизительный процесс, сложил вещи в пакет и, сделав невозмутимый вид в тщетной попытке сохранить лицо (хотя и прикрывая срам), проследовал внутрь.

В белой комнате, среди толпы голых парней и девушек, сновали медработники в красивой форме. Казалось, под ней скрываются не выпускники престижных медицинских вузов, а топ-модели и фитнес-инфлюенсеры дорогих брендов, которые я видел только в рекламах. На их фоне рекруты выглядели бледно, за редким исключением разве что.

В этом помещении, будто проявлялась скрытая суть человека – его животная природа, не облагороженная нравственными рамками принятыми в обществе, там за пределами стен этого «Куба». Мы все обнажены, и не только в буквальном смысле.

Люди здесь делились на две категории. Большинство – молодые девушки и парни – суетливо прикрывались, сжимая руками свои тела, словно от этого зависела сохранность их чести и достоинства. Их пугала мысль, что кто-то увидит их «драгоценный кусочек тела», который, к слову, есть у половины населения планеты.

Но была и другая категория – те, кто, благодаря внутренней силе или, возможно, сбоям в психике, «смирился» со своей внешностью и с гордостью демонстрировал ее окружающим. И дело тут не в природной красоте. Львиная доля парней, с бравадой щеголяющих, демонстрируя свои гениталии, едва ли обладали чем-то выдающимся. Девушки, уверенно демонстрирующие свои тела, не всегда были привлекательнее своих стеснительных «сестер». Дело было в чем-то другом…

Я стоял, ожидая своей очереди, невольно разглядывая наготу окружающих. Покрытая прыщами спина парня передо мной, непропорционально узкие бедра девушки в соседней очереди, нарушенная осанка, псориаз… Порой, забываешь, насколько некрасивым может быть человеческое тело.

Этот поток медленно двигался вперед, проходя через руки докторов, будто сырьё на конвеере.

И вот, настала моя очередь. Охраняя свое достоинство броней из дрожащих ладоней, я прошел на прием. Кажется, никогда в жизни меня не обследовали с такой тщательностью. Я себя ощущал механизмом, проходящим технический осмотр, от итога которого решалось, удовлетворяет ли мое техническое состояние, требуемым условиям эксплуатации.

Когда закончились все процедуры, меня попросили пройти в зал ожидания результатов. Это было просторное помещение, где на всю стену проецировался список с идентификационными номерами. Напротив каждого номера должна была появиться надпись: «ГОДЕН» или «НЕ ГОДЕН». Мне это напоминало табло в фастфуде, где вместо заказов решались судьбы.

Я провел несколько минут, вглядываясь в мельтешение цифр, пока не нашел свой номер. Напротив него крутился белый кружочек, словно собака, пытающаяся поймать собственный хвост.

«Значит мои результаты еще не обработаны». – Мысленно резюмировал я свое наблюдение.

Зал был наполнен людьми. Кто-то приходил, кто-то уходил, создавая странный, почти механический баланс. У одной из стен стояли ряды пластиковых кресел, похожих на те, что можно увидеть на бейсбольных стадионах. Но, как и большинство, я не спешил занять место. Мысль о том, что моя задница коснется поверхности, на которой до этого сидел кто-то потный, вызывала легкое отвращение.

Я нашел свободный угол и прислонился к стене, не сводя глаз с табло. Видимо, мое напряжение было настолько очевидным, что привлекало внимание окружающих, хотя я этого вовсе не хотел.

– Нервничаешь? – внезапно раздался голос, пробившись сквозь шум толпы.

Я оторвался от списка и повернулся к источнику звука. Передо мной стояла девушка, чуть ниже меня ростом. Ее карие глаза смотрели с любопытством и легкой заботой. Одной рукой она неловко прижимала к себе пышную грудь, словно боясь, что та выскользнет, упадет и разобьется, а второй прикрывала лобок.

– Нет, с чего бы? – начал я, почему-то, оправдываться.

– У тебя нервный тик, – она опустила взгляд и кивнула в сторону моей ноги.

– Что? – я не сразу понял, о чем она.

– Нога у тебя барабанит, будто ты заяц Топотун, – она улыбнулась, явно довольная своим сравнением.

– Возможно, – сухо ответил я, стараясь сохранить невозмутимость, и снова уставился на табло.

Девушка, кажется, хотела что-то добавить, но, не решившись, замолчала. Между нами повисла неловкая пауза…

Вдруг, где-то под ребрами, возникло то самое странное чувство, пожирающее тебя изнутри. Чувство, которое заставляет ощущать что-то вроде вины перед незнакомым человеком. Как будто теряешь что-то важное, что-то необъяснимое. Оно появляется внезапно, быстро нарастая, и вскоре распускается цветком ненависти к самому себе – за то, что просто молчишь.

И, вот уже мой мозг судорожно стал рыться в чулане воспоминаний, пытаясь отыскать хоть какую-нибудь тему для разговора, лишь бы поскорее избавиться от этого гнетущего чувства.

– Ты что… Почему встала тут? – наконец прорвал, сквозь иссохшее горло, неловкий вопрос.

Мой расчет, что это будет звучать не очень глупо, не оправдался. И ее, слегка обескураженный, взгляд подтвердил мои опасения.

– Что? – девушка сделала вид, что не расслышала.

Во мне словно все сжалось внутри от неловкости, но надо было продолжать идти вперед – отступить уже не было никакой возможности.

– Ну, почему ты здесь встала, а не там, к примеру? У них вроде весело. – я кивнул в сторону шумной компании, где парни и девушки смеялись, обмениваясь шутками.

– А, ну тут меня хотя бы никто не лапает, – она пожала плечами, словно это было само собой разумеющимся. – Ты же не собираешься это делать?

– Нет, мэм, – что-то заставило меня улыбнуться.

Девушка ответила тем же.

Её широкая и простая улыбка, понизила градус неловкости, и как будто с моей груди спали цепи, сковывающие её, отчего даже задышалось легче.

Так начался наш немного нескладный, но постепенно оживающий разговор. Она оказалась удивительно живой и забавной собеседницей. Рассказала, что рекрутируется в тыловые войска, мечтает стать пилотом автомобилей снабжения. Для нее это, возможно, единственный законный способ вырваться из нищеты, получить достойное жалование и страховку – если, конечно, она доживет до конца контракта.

Она рассказала, что ей 22 года, что у нее две сестры и три брата, что обожает мыльные оперы, сырные чипсы и что у нее аллергия на орехи. Стоило только дать ей зеленый свет, как поток слов превратился в настоящую лавину, сметая все мои попытки сохранить дистанцию.

О своих истинных мотивах я решил умолчать. После ее искренних рассказов мои собственные стремления казались такими мелкими, такими дурацкими… Да и вряд ли она бы поняла. Поэтому я просто сказал, что вербуюсь в штурмовые отряды, без подробностей, а она напирать и расспрашивать не стала.

Я не мог ей признаться, что пришел сюда, чтобы умереть… Буквально. Хотя, если честно, многие из тех, кто стоял в этом зале, были здесь по той же самой причине. Раны общества после «Дня Плача» уже затянулись, боль утихла, и теперь в вербовочные пункты шли только маргиналы или те, у кого не было другого выбора.

Я не мог ей сказать, что ненавижу свою жизнь, что у меня нет будущего в этом мире, и что, возможно, единственный способ добиться чего-то – это обменять свою реальную жизнь на виртуальную. Продать свое тело корпорации, чтобы получить шанс на лучшую жизнь в «ВАЛГАЛЛЕ». Умереть на поле боя и обрести блаженство в цифровом раю.

Практически позабыв о списке, мы болтали обо всем на свете: фильмы, книги, песни, машины… Она мечтала о собственном мотоцикле, и так воодушевленно говорила об этом, что я, абсолютно равнодушный к этой культуре человек, не смог не заразиться ее энтузиазмом.

Она копила на Harley Davidson Pan America EB 150 с кастомным электронным выпуском, имитирующим классический звук выхлопа, чем когда-то славились эти легендарные байки. Она планировала объехать все восточное побережье, хотя я и считал эту затею слишком рискованной, учитывая криминальную обстановку, возражать или переубеждать ее не стал. По правде говоря, наверное, мы оба понимали, что это была скорее просто мечта, чем конкретная цель. Просто если обстоятельства сложатся удачно, то почему бы и нет?

Я просто слушал ее. Меня воодушевляла та страсть, с которой она рассказывала о своих мечтах и планах. Неловкость ситуации куда-то испарилась, и я наслаждался каждым словом, каждым жестом. Кажется, мне этого так не хватало. Я чувствовал себя путником, измученным жаждой, которому наконец-то дали глоток воды.

Она начала говорить про свою собачку по имени «Тимми». Я так и не понял, была ли это чихуахуа, бульдог или какая-то помесь этих двоих. Может, она и сама не знала.

И вот, в самый разгар ее рассказа, она вдруг замолчала, словно вспомнив о чем-то важном. Ее взгляд устремился на табло. Глаза судорожно забегали по строкам, выискивая свой номер среди тысяч других.

– Черт! – вскрикнула она, взглянув на свой браслет и сверяя номер.

– Черт! – повторила она громче, и в ее голосе прозвучала неподдельная радость. – Меня приняли!

Без предупреждений, она кинулась ко мне на шею, обхватив в крепких объятиях. Меня бросило в краску от неожиданности и от ощущения прикосновения ее горячего тела, распаленного эмоциями. Пару секунд, которые показались мне вечностью, она душила меня в своих объятиях, смеясь и чуть ли не подпрыгивая от счастья.

Наконец, она отпустила меня, отстранившись назад, и ловко прикрыла то, что до этого так тщательно оберегала от чужих глаз. Ее лицо светилось, а немного полные щеки расплылись в улыбке. С бритой головой она напоминала Чеширского кота из какого-то фильма, который я смотрел в детстве. Только природа её улыбки была абсолютно иной по сравнению с оригиналом.

– Так, прости, рада была поболтать, – сказала она, протягивая мне кулачок.

Я ослабил свою броню, стукнул по ее кулаку и кивнул:

– Я тоже… был рад.

Она повернулась и, словно ребенок, побежала к двери, ведущей в новую жизнь.

– Надеюсь, еще увидимся! – крикнула она, обернувшись на мгновение.

Я смотрел ей вслед и только сейчас заметил на ее руке милую татуировку. То ли чертенок, то ли котенок, играющий со своим хвостом. Она была едва заметна на ее коже кофейного оттенка, но в этот момент казалась такой же живой и озорной, как и сама девушка.

Я стоял и улыбался, провожая ее взглядом, пока она не растворилась в толпе голых тел. В душе теплилась надежда, что мы еще увидимся, но вдруг с ужасом осознал:

«Я так и не спросил ее имени…»

«И свое не назвал…»

Огонь радости, вспыхнувший так ярко, быстро угас, оставив лишь тлеющий уголек печали… В сердце повисла тяжелая пустота, а в сознании холодная тоска, по тому, чего не произойдет…

Напротив моего номера все так же кружился значок ожидания. Мозг пытался вернуться к своим настройкам по умолчанию, но в мыслях оставалась горечь от осознания, что эта встреча, скорее всего, была первой и последней.

Прошло несколько минут. Потом еще. И еще.

Час?

Вечность?

Моего результата все не было. Кажется, все тела в зале уже успели обновиться, пока я стоял здесь.

Или нет?

Они все были одинаковыми – одинаково непривлекательными.

Время тянулось бесконечно. В такие моменты я погружаюсь в свое сознание, и густая, теплая субстанция мыслей обволакивает мой разум, унося в пучину грез. Я думал о той девушке. О ее улыбке. О том, что ее ждет в будущем. Увидимся ли мы снова? Могла бы она стать мне другом? А может уже стала им? Мысли роились в голове, не имея четкой структуры, словно облака, плывущие по небу. Кажется, даже время потеряло свой счет.

Недавно я смотрел видеоролик о космических путешествиях. О черных дырах. О том, что время относительно, и что в природе существуют силы, настолько могущественные, что способны искривлять, скручивать и даже разрывать саму ткань мироздания – пространство и время.

Что, если деятельность человека подобна гравитационному полю черной дыры? Если наша вовлеченность в какое-то дело способна сжимать время, как это делает гравитация? Это бы объяснило, почему, когда ты чем-то увлечен, часы пролетают как мгновение, а когда просто ждешь, каждая минута растягивается в вечность.

Я стоял, погруженный в свои мысли, и время вокруг меня словно застыло. Толпа продолжала двигаться, но я уже не замечал ее. Мое сознание блуждало где-то между реальностью и мечтами, между прошлым и будущим, между надеждой и смирением.

Но вдруг что-то вырвало меня из пучины бреда. Я взглянул на табло, быстро пробежался глазами в поисках своего номера и обнаружил его ровно там, где он и был вечность назад. Напротив него уже не было значка ожидания.

Внутри все похолодело, ноги стали ватными, потеряв связь с вестибулярным аппаратом, и я едва не рухнул на пол.

НЕ ГОДЕН – вот что было написано перед моим номером.

В надежде, что это ошибка, я посмотрел на браслет. Первая часть цифр – 481. Быстро взглянул на табло – 481. Вторая часть – 516. На табло тоже 516. Я опустил глаза. Последние цифры тоже совпадали. Ошибки не было.

Мои планы, с которыми я жил последние несколько лет, рухнули в одно мгновение. Я был разбит. Все потеряло смысл.

НЕ ГОДЕН.

Эти слова означали, что у меня проблемы со здоровьем, и я могу не возвращаться, пока не решу их. А учитывая мое финансовое положение – я не решу их никогда.

На меня словно обрушились небеса и мир стал черно-белым. Потерянный, я побрел к выходу. Каждый шаг давался с невероятной сложностью, словно ноги были сделаны и кусков бетона. В полубеспамятстве протиснулся сквозь тела и дошел до двери с надписью «ВЫХОД».

Поднес браслет к считывателю, дверь открылась, и я шагнул на холодный пол. Осмотрелся вокруг – никого. Здесь было пусто и холодно, компания уже не заботилась о тех, кто оказался «НЕ ГОДЕН».

Я подошел к автомату по выдаче вещей. Над ним мигало неоновое табло. Приложил браслет, внутри загудел механизм, а на табло загорелась надпись: «ОЖИДАЙТЕ».

Я стоял, слушая гудение электромотора, который нес мне мои вещи. Тридцать секунд показались тридцатью часами. Наконец, серебристая металлическая крышка открылась. Я достал пакет, оделся и, шаркая ботинками, побрел к выходу. За те несколько минут, что я провел в этой комнате для «дефектных изделий», никто не составил мне компании.

– Видимо, я единственный счастливчик, – прошептал я себе под нос, зло ухмыльнувшись, и вышел прочь.

Я шел до остановки, понимая, что моя жизнь закончена. Я абсолютно не представлял, что делать дальше. Денег на колледж не было, а корпорация не утруждала себя выдачей медицинского отчета. Зачем отнимать хлеб у частных клиник? Для меня это означало, что теперь я буду всю жизнь пахать за крошечную зарплату, которой едва хватит на еду и крышу над головой…

С тех пор прошло почти три года. Жизнь, вопреки всему, продолжается. И я давно уже смирился.

Глава 1. Комната «101»

Будильник звонил уже в пятый раз, когда я наконец-то решился встать с кровати. Пружины старого матраса противно проскрипели, прогибаясь под моим весом. Резкий звук, похожий на скрежет металла, пронзил уши и окончательно прогнал остатки сна.

Не смотря на раннее утро, солнце уже вовсю припекало через окно. Штор у меня никогда не было, а фольга, которой заклеено стекло, давно облезла и перестала справляться со своей задачей.

Натянув майку и шорты, я направился к двери. Стальная, толщиной в дюйм, она была жизненно важной необходимостью. Воровать у меня было нечего – разве что компьютер, да немного еды в стареньком холодильнике. Но все же перспектива быть зарезанным каким-нибудь наркоманом, ворвавшимся в комнату ради пары бананов, протеиновых котлет и пачки макарон, как-то не вписывалась в мои планы на жизнь. Поэтому на двери не получилось сэкономить.