Рынок чувств: отыграть назад

Кэт Лорен

Рынок чувств: отыграть назад

Глава 1

Мария

Стены коридора были выкрашены в грязно-бежевый цвет, будто впитали в себя весь страх и отчаяние, что витали в воздухе этого богом забытого места. Люди, находившиеся здесь по собственной воле или нет, были потеряны. Не думала, что здесь все настолько плохо. Атмосфера, царившая здесь, была мрачной и давящей. Пациенты ходили по коридору, словно заблудшие души, которые не могли найти себе места. Будь моя воля, никогда бы не пришла сюда по собственной воле.

«Это по твоей вине отец находится здесь, в этом отвратительном месте», – подначивал меня собственный разум.

Я спрятала ладони между коленями, не в силах унять дрожь в ожидании. Мне сложно было находиться в этих стенах.

Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, я ощутила резкий запах дезинфицирующего средства. Быстрый поворот головы вправо, и стал заметен источник. В конце коридора появилась уборщица со шваброй и ведром воды. Я ненавидела этот запах с недавнего времени. Все потому, что он ассоциировался непосредственно с моей учебой. А я потеряла к ней интерес. Впервые за два года.

Поморщив нос, отвернулась, все ярче ощущая вонь. Смесь мокрой пыли, хлорки и чего-то еще. Невыразимо противного, переплетающегося с кислым, металлическим привкусом на языке, который я получала от каждого вздоха. Запах безнадежности.

Взглянув на настенные часы, стала нервничать еще больше. Прошло уже десять минут, а отца все еще не было. Как и медсестры, которая пошла его искать. По крайней мере, то, что она до сих пор не вернулась, вселяло какую-то надежду, что он не послал меня и бедную девушку подальше.

Все мои записки за эти месяцы остались без ответа. Я волновалась. Папа был единственным моим родным человеком. Наверняка, он думал, что я его бросила. Избавилась от него, определив в эту клинику, но это не так. Давно пора было бы прийти.

Телефон звякнул от входящего сообщения:

«Машенька, я могу быть очень настойчивым, как ты заметила. Час. Это все, что я прошу. В кофейне возле твоего универа. Завтра после пар. Во сколько они заканчиваются?»

Я разочарованно вздохнула. Смс не от того, от кого бы мне хотелось. Весь последний месяц после нашей встречи в салоне Артем заваливал меня сообщениями с просьбой увидеться. Лаура давила на меня с другой стороны, убеждая, что я веду себя как идиотка. Не отказываю парню прямо, но и не соглашаюсь на встречу.

Пришлось признаться Артему, что добавила его в черный список сразу же после нашего знакомства в Стамбуле. Он ничуть не удивился. Сказал, что догадывался. Не знаю, почему, но я разблокировала его, как только увидела в автомобильном салоне. С тех пор и была подвержена атакам со стороны молодого человека.

«Посмотрим. Завтра много пар. Я буду сильно уставшая для свидания», – ответила я и бросила телефон обратно в сумочку.

Сидя в ожидании, в длинном коридоре, внимательно стала наблюдать за людьми. Они были словно призраки. Лица бледные, опухшие, с темными и глубокими кругами под глазами. Некоторые сидели, сгорбившись, погруженные в свои мысли, и наблюдая, как другие играют в шахматы, будто пытаясь удержать хоть какой-то контроль над тем, что осталось внутри них.

По телу пробежали мурашки. Я вспомнила, что недалеко от них ушла. Весь последний месяц, как рассталась с Андреем, пила каждый вечер. Не могла остановиться. И самое ужасное то, что не могла дать ответ самой себе, почему это делаю. Думаю, именно поэтому сегодня нахожусь здесь. Эгоистично пришла просить помощи и совета у такого же отчаявшегося и потерянного, пропитого алкоголем человека.

Я огляделась. В холле было достаточно много пациентов. Возможно, кто-то из них тоже ждал визита близких. Некоторые бродили, не находя себе места, и вглядывались в окно. Их шаги были тяжелыми, словно у людей, которые несли на себе весь груз мира. Я пыталась посмотреть одному из них в глаза. Взгляд был отрешен. Словно они не наркоманы и алкоголики, находящиеся на лечении, а выжившие из ума шизики, которых накачали сильнодействующими успокоительными.

Как только я решилась встать и пойти спросить, где же та медсестра, которая отправилась на поиски моего отца, то увидела их обоих в другом конце коридора.

Мы встретились с папой взглядом. Не могла разглядеть в его выражении лица ничего. Потому что перед глазами все поплыло. Еще хуже делало тусклое освещение вперемешку с пасмурной погодой.

У папы были темные круги под глазами. Взгляд отрешен, будто в них хранилась затаенная боль. Но, увидев меня, выражение его лица смягчилось.

Не выдержав, я бросилась к нему, ожидая, что он обнимет меня, как и прежде, а не оттолкнет, злясь на меня за то, что закрыла его в этой проклятой клинике. Папа притянул меня к себе. Отчего я разрыдалась.

– Не плачь, доченька.

– Прости меня, прости… – не унималась я, утыкая нос отцу в грудь.

Впервые мы расстались на такое большое количество времени. Я до конца и не осознавала, как сильно скучала по нему, пока не увидела.

Папа успокаивающе гладил меня по спине. Его рука нежно двигалась вверх-вниз, пока не остановилась на затылке. Отец опустил голову и стал по-родительски целовать в висок, утирая слезы с щек пальцами свободной руки.

– Не смей извиняться. Ты ни в чем не виновата. Это я должен просить у тебя прощения, дочь.

Он обхватил мое лицо ладонями и пристально посмотрел мне в глаза.

– Что с тобой?

Его глаза блуждали по моему лицу. Большие пальцы продолжали стирать соленые дорожки с щек.

– Сколько ты выпила?

Я едва не икнула от испуга. Откуда ему было это известно? Прошли практически сутки. Я ела… Что-то… Кажется… И жевала мятную жвачку. Как папа догадался?

– Я… – Все же икнула, но думаю, это от слез. – Пап, тебе кажется. – Ложь сорвалась с языка.

Папа напряженно рассматривал мое лицо, а после молча взял за руку и отвел в сторону. К окну, где рядом по счастливой случайности никого не оказалось.

Я напряженно огляделась. Отец словно загнал меня в угол. Сделав пару глубоких вдохов, чтобы прекратить нарастающую истерику, отвернулась от пронзительного взгляда отца. В голове тут же возник вопрос: все ли родители читают своих детей как рентген? Возможно, я никогда этого не узнаю. Единственный человек, от которого бы я родила ребенка отвернулся от меня и не выходил на связь больше месяца. Хоть бы сообщил разведены мы или нет. Ведь он грозился.

От мысли о том, что я больше не член семьи Зарянских, в груди закололо. Папа осторожно обхватил ладонью мое запястье, чтобы привлечь к себе внимание и вывести меня из дурных размышлений.

В воздухе витала напряженность. Я посмотрела на отца, и весь невысказанный ужас моей жизни за последние месяцы перешел ему.

– Куда смотрит твой муж?

Я презрительно фыркнула и не стала ничего ему отвечать.

– Пап, я приехала увидеть тебя и поговорить о твоем состоянии.

Он сосредоточенно смотрел мне в лицо, словно пытался прожечь дыру в моей голове. Я отказывалась смотреть на него в ответ. Папа понял, что у меня проблемы, едва взглянув мне в глаза. Это слишком… Не хочу, чтобы он понял, насколько моя жизнь стала дерьмовой. Не хочу, чтобы папа прекратил лечение в погоне за моим счастьем.

– Мне плевать на свое состояние, пока дочь идет по моим стопам, – сказал он строже.

Я дрогнула от его сурового тона и стыдливо отвернулась от него, не находя оправданий своему поведению.

– Как ты узнал? – едва не всхлипнув, спросила я.

Папа подошел и обнял меня за плечи:

– Я знаю, какие у тебя глаза, когда ты счастлива и когда грустишь. Сейчас ты страдаешь, и мне хочется знать, почему.

Он видел меня насквозь, но я не могла ему дать ответа, это было слишком личное… Боюсь, папа не поймет.

Я ничего не говорила, лишь отрешенно смотрела в сторону. Несколько месяцев. Сто одиннадцать дней, если быть точнее, я избегала этого места, избегала взгляда в глаза отцу, которые помнили меня совсем другой. Но он сразу же раскусил меня.

– Пап, ты можешь ответить мне на один вопрос?

Я развернулась в его объятиях и внимательно посмотрела в глаза. Отец ничего не ответил. Только молчаливо ждал, пока я заговорю.

– Почему ты пил? – Задала я простой и одновременно сложный вопрос. Хотелось его понять. – Неужели твоя жизнь была такой трудной, что ты в какой-то момент понял, что не справляешься? Разве нельзя прекратить все это ради тех, кого ты любишь? Я столько раз умоляла тебя…

Папа протянул руку и вытер новую слезинку с щеки:

– Люди не всегда пьют, чтобы залить свое горе. Ты сама можешь ответить на вопрос, почему ты пьешь?

– Я не… – Попыталась возразить, но отец цокнул и разочарованно покачал головой.

– Алкоголь меняет людей, дочь. Он пропитывает твое тело так, что спиртом разит через каждую твою пору. Я это понял, когда прошел очищение здесь под капельницей.

Папа обхватил мой подбородок и приподнял лицо вверх, сосредоточенно заглядывая в глаза.

– Так что? – требовательно спросил он. – Почему ты решила идти моим путем, дочь?

Андрей

– Мне не нравится, во что стала превращаться Лехина затея, – взволнованным голосом сказал Дэн мне на ухо, пока никто не слышал.

Я бросил тревожный взгляд на группу людей в дорогих костюмах, которые явно не вписывались в окружающую их обстановку. Сегодня был очередной поединок. Молва разрасталась. Хоть проведение таких мероприятий было незаконным, все было сглажено среди правоохранительных структур. Несмотря на то, что мне до сих пор было не понять смысла в этом, поединки обрастали популярностью все больше. Самое главное было то, что ими я держал в узде младшего брата. Последнее время мы много проводили с ним времени. Я чувствовал свою ответственность за него, да и спарринги с ним помогали отвлечься и выбить всю дурь из башки.

– Я все могу понять, но покупать бой, чтобы парня избили на глазах у толпы в наказание, это пиздец как неправильно.

Согласен с братом. Такое мне тоже не нравилось. Но отец сказал, что Бородинский очень важен для нашего бизнеса, и он с радостью окажет ему эту услугу, даже если она будет дикой.

– Только эти придурки не знают нашего брата так, как знаем его мы. Леха никогда не будет добивать противника. И прекратит бой, если увидит, что парнишка может кони двинуть.

Я тревожно огляделся. Людей сегодня было больше, чем обычно. Мне это не нравилось.

– Нужно увеличить охрану.

Дэн как раз сделал глоток пива и едва не поперхнулся:

– Есть что-то, о чем я не в курсе?

Я вновь оглядел недоверчивым взглядом присутствующих. У меня было чертовски поганое предчувствие.

– Мне не нравится, что людей стало так много. Это нехорошо.

– Согласен, – ответил брат, – но мы ничего с этим не поделаем. Люди стали приезжать из других городов. Мы либо закрываем лавочку, либо должны смириться с масштабами.

– Ублюдок, – прорычал я, глядя на группу в элегантных костюмах, которую возглавляла жирная лощеная рожа по фамилии Бородинский. Эти старые пердуны выглядели так, словно находились на приеме в Кремле, а не на заброшенной стройке за МКАДом, где бетонная пыль легла толстым слоем на их лакированные ботинки.

– Ты знаешь, почему они притащили того бедолагу?

Я сжал челюсти от злости. Мне это не нравилось, но отец сказал уступить. Папа много лет пытался наладить связи с людьми во многих сферах. Обижать кого-то из них не входило в его планы. Тем более, в таких кругах часто действовал принцип «услуга за услугу». Бремя, которое моя семья несла до сих пор, и его я унаследовал. Кстати, о ней…

Достав телефон, я проверил смс от людей, которые следили за моей женой. Пусто.

– Бедняга трахнул его дочь, – ответил брату на его вопрос.

– П-ф, – фыркнул он. – Так, может, это любовь?

– Насколько я слышал, девушка несовершеннолетняя.

– Все равно не понимаю. Можно было его просто пристрелить по-тихому.

– Таким ублюдкам, как он. – Я слегка кивнул в группу людей справа. – Нужно зрелище. Они как моральные уроды, которые упиваются страданиями других.

– Говори потише, – шепнул брат. – Иначе наши друзья из Сочи могут расценить твои слова как угрозу.

Я взглянул Денису за плечо и увидел парней, которые с каждым шагом приближались к нам. В этот раз не всем составом. Хотя не припомню ни одного раза, чтобы они были вместе. Даже на моей собственной свадьбе, мать вашу! Разве только на их территории они всегда держались особняком. Кто-то всегда должен оставаться в Сочи. Можно подумать, что город рухнет, если вся банда уедет на пару дней.

– А здесь с каждым разом становится все жарче! – воскликнул Саня, приветствуя меня и брата рукопожатием.

Мужчина приехал не один, а с братом его друга. Я уже встречался с Глебом пару раз. Мне он напоминал немного моих младших. Парень был атлетически сложен и силен. Разумеется, ему было далеко до Лехи, но Марка по внешним габаритам он обогнал. Молчалив как Вадик, но уверен, что рассудительности ему не занимать. Никита очень печется о Глебе, и я его понимаю.

– Рад видеть снова, – ответил я, отвечая рукопожатием. – Приехал помахаться?

Саня хрустнул шеей, как будто готовился к бою. Он уже пару раз дрался в клетке здесь. Ему место в профессиональном спорте, а не здесь, среди потерянных и пропахших смертью людей.

В любом случае я до сих пор не понимал, зачем людям это. «Ублюдкам подавай хлеба и зрелищ», – однажды сказал Леха на мой вопрос. В любом случае мне было трудно осмыслить происходящее. А если я не осознаю и не разделяю чего-то, то и контролировать это не могу. Такие вещи просто выбивают меня из колеи.

– Глеб тоже хочет поучаствовать, – сказал Александр, кивнув на парнишку. – Но Никитос против жестко. Еле уговорили его вдвоем просто съездить сюда.

– До сих пор до конца не верю, что он нас отпустил. – Впервые с тех пор, как они пришли, подал голос Глеб. – Он наверняка думает, что я участвую в бое сегодня.

– Не думает. Поверь мне. – Покачал головой Саня. – Если бы ты это сделал, твой брат открутил бы голову мне, а еще и им за компанию. – Мужчина кивнул на нас с Дэном, и я хищно улыбнулся.

– Никита прав, что переживает за тебя. Только старший может понять.

– Но твой младший брат участвует.

Я повернулся к парню спиной, крепко обхватывая ржавые перила.

– Поверь, я двадцать четыре на семь несу ответственность за всех пятерых.

Глава 2

Мария

Разговор с папой, к которому я морально готовилась несколько месяцев, так ни к чему и не привел. Это меня убивало. Уничтожало. Но я вновь шла вниз, спускаясь по крутым ступенькам прямиком в ад.

Если он думал, что сможет воззвать к совести своим отцовским напутствием, то круто ошибался. Да и я сама обманулась в своих надеждах.

Обхватив горлышко бутылки, налила себе второй бокал вина и взглянула на таймер. В духовом шкафу готовился ужин, который имел все шансы отправиться прямиком в мусорку, потому что есть мне совсем не хотелось. Снова.

Телефон звякнул от входящего смс:

«Машенька, ты не оставляешь мне ни единого шанса. Кажется, я скоро превращусь в твоего сталкера»

Я грустно улыбаюсь, но оставляю сообщение парня без ответа. Мне совершенно не хочется сейчас ни с кем разговаривать. Даже с подругами. Не знаю, почему начала общаться с Артемом, но он действительно был настойчивым. Мне пришлось купить второй телефон для переписок с ним, потому что я страдала паранойей, что Андрей может читать мои переписки. Ни за что не дам ему шанса ткнуть меня носом в измену, хоть и гипотетическую. Изменщиком был он, но никак не я.

Как только положила телефон и отошла к окну, чтобы посмотреть во двор и немного погрузиться в свои мысли, вновь раздался звуковой сигнал. Я не стала бежать как угорелая. Наверняка это опять Артем, неутомимый поклонник, а не Андрей. Мой супруг хранил полное молчание весь этот месяц. Я даже стала сомневаться в своих умственных способностях на мгновение. А потом открывала свадебные фото на телефоне и понимала одно: мне не привиделось.

Опустив взгляд, я заметила черный внедорожник у подъезда. Он припарковался довольно странно: не справа, где стояли в ряд машины всех домовладельцев, а слева, заехав на бордюр у подъезда.

«Вот хам!»– подумала я про себя. – «Думает, что купил дорогую машину, и теперь ему можно все!»

Я переехала в эту квартиру неделю назад и до сих пор не разобрала вещи. Как будто у меня складывалось стойкое ощущение того, что я здесь ненадолго, хотя тешить себя глупыми надеждами не стоило бы. С нашим браком с Зарянским все было кончено. Мне придется заново учиться жить без него. Хоть мы были вместе совсем недолго, я привыкла к нему и теперь не представляю, как выдернуть из жизни последние месяцы.

Я вернулась к столу и взяла бокал. Сделав глоток белого сухого, взяла телефон в руки. И, как и ожидалось, это был мой поклонник:

«Помолчи. Когда ты молчишь, ты вдвое красивее»

Улыбка растянула мои губы. Довольно необычное смс. Интуиция подсказала мне погуглить. Как и ожидалось, чуйка меня не подвела. Эти слова были сказаны Гумилевым своей жене Анне Ахматовой. В миг мое лицо просияло. Что-то подтолкнуло меня сесть на диван и начать печатать ему ответное смс:

«Тебе покорной? Ты сошел с ума!

Покорна я одной Господней воле.

Я не хочу ни трепета, ни боли,

Мне муж – палач, а дом его – тюрьма.

Но видишь ли! Ведь я пришла сама»

Не знаю, почему я отправила ему именно это. Данная цитата была первой, когда загуглила «Анна Ахматова мужу Гумилеву цитаты». Видимо, захмелев, я не сильно поняла смысл данной фразы. Она была просто первой, но, черт возьми, как же ярко эти слова описывали мой брак.

Я хотела отменить отправку, но было слишком поздно. Артем уже печатал мне ответ. Дурацкое вино. Я разозлилась на него и на себя… Но вновь рука потянулась к бокалу.

«Любовь не знает логики, она выше разума»

Мне стало интересно. Я скопировала цитату в поисковике браузера и увидела, что на этот раз это были слова Джека Лондона. Поверить не могу, что этот красивый, интеллигентный парень был настолько начитанным.

Сделав еще один глоток, стала печатать ответ. И впервые за этот месяц я провожу вечер, не пуская слезы в подушку, а с улыбкой на лице.

Андрей

Вокруг царил затхлый воздух, пропитанный сладковатым ароматом крови и перегара. Бои шли в полном разгаре. Мне до смерти хотелось поскорее убраться отсюда, но я не мог. По традиции мой младший брат выходил всегда в самом конце.

Я огляделся. Внутри, в полутьме, еле различимые силуэты бродили по обветшалым коридорам, кто-то был занят отнюдь не боями, а распитием алкоголя или траханьем языками друг друга в темноте. Сука! Как будто это развлечение или какой-то модный клуб, где можно классно оттянуться. Это, мать его, бойцовские подпольные бои, где ломаются кости и проливается кровь! Я был зол. Чертовски зол.

Телефон завибрировал, и я тут же полез в карман:

«Ездила в клинику к отцу. Сейчас дома»

Я с облегчением выдохнул. Одной проблемой меньше. Неделю назад Мари удивила меня, прикупив себе квартиру недалеко от университета. Моей жене пришлось продать машину. Я не влезал в эти финансовые дела, стараясь держаться подальше от нее. Не моим решением было разорвать отношения. Девушка ушла сама, гордой походкой покидая наш совместный дом и демонстративно оставляя банковскую карту, которую я ей дал.

– Ты разговаривал с Лехой перед боем? Он готов?

Оторвав лицо от экрана, я с негодованием посмотрел на брата:

– Почему ты спрашиваешь? Знаешь что-то, что мне неизвестно?

Дэн нахмурился:

– Я просто заезжал к нему утром. Он был не в настроении. Опять говорил об Ангелине. Я переживаю. Брат может сорваться в любой момент.

Мне не понравилось то, что он сказал. Казалось, Леха забыл о девушке. По крайней мере, он не вспоминал и не говорил о ней со мной. Я напрягся.

– Следи за ним, – предупредил я брата.

Раздались крики толпы. Послышался гул, когда объявили имя бедолаги. Я взглянул на парня. Он был крепко сложен, но в умениях моему брату нет равных. Думаю, несчастный протянет не больше одного раунда.

Парень зашел в клетку. Краем глаза я заметил движение. Бородинский со своей свитой подошли ближе, чтобы получше увидеть бой. Ублюдки хотели шоу. Но его сегодня не будет. Мой брат не будет добивать беднягу.

Послышались призывные крики. Толпа ликовала, когда Леха появился на горизонте. Сердце забилось с утроенной силой. Обычно я был спокоен, смотря каждый его бой. И был уверен в брате всегда, но интуиция уже несколько часов подсказывала мне, что сегодня будет все не так.

Мы с Дэном переглянулись. В его взгляде я тоже заметил легкое беспокойство.

Пока судья объяснял правила, которые больше нужны были для несчастного парня, чем для брата, оглядел толпу. Царило напряжение в воздухе. Я пригляделся и увидел, как несколько человек стояли поодаль от толпы, у самой дальней стены, покрытой граффити.

Я подал знак одному из своих охранников, с которыми пришел.

– Узнай, кто это. – Незаметно указал я на странных гостей.

Денис это заметил:

– Что происходит?

– Пока ничего. Хочу узнать, кто это.

Дэн с интересом взглянул в ту сторону.

– Не пали так очевидно. Спугнем.

Брат перевел взгляд на клетку. Раздался гонг, и бой начался. Бедняга не торопился пойти в атаку. Он кружил наравне с братом, ожидая нападения, чтобы отбиться. Леха даже не держал кулаки на должном уровне. Брат прекрасно понимал, что у парнишки не было никакого шанса, хоть и по весовой категории он недалеко ушел.

Толпа завыла, раздалось нетерпеливое посвистывание с разных сторон, но Лехе на это наплевать. Он всегда делал только так, как считал нужным. Брат не был клоуном, играя на потеху публике.

– Андрей Владимирович, извините, что отвлекаю. Здесь один человек просит поговорить с вами, – сказал один из охранников, наклоняясь ближе, чтобы перекричать гул толпы.

Я повернул голову в его сторону и уничижительно взглянул на него. Какого хера он вообще отвлекает меня от поединка родного брата?

Доля секунды. Я вернул свое внимание на октагон, когда уже все закончилось. Толпа ликовала. Брат поспешил покинуть клетку, даже не обращая внимание на триумф. Хотя победой это сложно назвать. У несчастного не было никаких шансов. И у других до него тоже.

– Пошли. – Я потянул Дэна за рукав рубашки.

Мы направились вниз. Я издали видел затылок младшего брата, который стремительно удалялся. Подав знак Денису, ускорился, нагоняя Леху. Пришлось отпихивать людей собственноручно. Охрана следовала где-то за нами, потому что мы слишком неожиданно покинули второй этаж.

– Леха, стой! – крикнул Денис, оказавшись на улице.

Он первым нагнал брата у машины.

– Чего тебе? – раздраженно рявкнул тот, оборачиваясь.

Мы с Дэном немного опешили от такого резкого выпада.

– Что случилось? Почему такая реакция? – решил я уточнить.

– Это ты у нашего папаши спроси, – вскрикнул он и тут же прикусил язык, понимая, что нас могут услышать.

– Поясни, – тише приказал я, выжидающе глядя на младшего брата.

– На хуй это все! – Брат бросил спортивную сумку на заднее сиденье автомобиля и громко захлопнул дверь. – Не для этого я все это организовывал! Мне хотелось, чтобы собирались пацаны, которые хотят подраться, чтобы выпустить пар как в гребаном фильме «Бойцовский клуб». В какую херню это все превратилось? Чтобы каждый ублюдочный денежный мешок мог заставить выйти на ринг любого, кто должен ему бабок, трахнул жену и так далее? Я им что шут, чтобы устраивать сцены избиения на потеху публике? Я, мать его, чемпион мира! – последнюю фразу он прокричал так громко, что люди на улице стали оборачиваться. Мы стали привлекать слишком много внимания.

– Понимаю твои эмоции. Я тоже не в восторге от ситуации, но папа сказал…

Брат оборвал меня на полуслове:

– Да срать я хотел, что сказал этот старый…

Я попытался схватить Леху за шею, но с кем мне тягаться. Он быстро ушел от захвата.

– Андрюха, успокойся, на нас смотрят. – Денис придерживал меня за предплечье.

Я встряхнул рукой и коротко кивнул ему, что все в порядке.

– Передай ему, что дальше я в этой херне не собираюсь принимать участие.

Леха прыгнул в тачку и резко нажал по газам, оставляя за собой столб пыли.

Я повернулся в сторону Дениса, но, открыв рот, тут же закрыл его, видя мужчину, стремительно приближающегося к нам. Охрана остановила его. Один из них повернулся и вопросительно посмотрел на меня. Я одобрительно кивнул. Мужчину подпустили ближе.