Матерь Света

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

«пепел» – это символ не гибели, а трансформации, как память о сгоревшем, но не ушедшем.

2

Речь идёт не о социальном страдании, а об узнавании Божественной Матери в тихой жертве.

3

Это не ошибка, таков язык Света, который Отец в книге «Взгляд» поясняет так: «В слове «Смотрищее» убрана буква «я» – не как грамматическая ошибка, а как осознанный жест. «Смотрящее» – это ещё деятель, субъект, включённый в наблюдение, – я смотрю. «Смотрищее» – уже не деятель, а природа самого видения, функция света, безличностное присутствие, через которое всё смотрит. Так же, как «горящее» – не тот, кто горит, а то, что есть огонь. «Светящее» – не тот, кто решил светить, а то, что есть свет. «Смотрищее» – это не тот, кто смотрит. Это – само смотрение, прозрачное, свободное от «я». В этом слове взор уже не принадлежит никому. Он есть. Он Я ЕСТЬ. Он – Тот, Кто никогда не начинал смотреть и никогда не прекращал».

4

Это время – не календарное, а зрелость духа; не дата, а раскрытие Сердца.

5

Здесь Женственность показана как не уравновешивающее звено, а как первичное вместилище всего противоборствующего, способное держать в себе даже зло – не как согласие с ним, а как милосердное вынашивание до узнавания.

6

Это не оправдание зла, а узнавание в нём забытости, которую Матерь Света способна вернуть к Свету.

7

Здесь начинается величайшая богословская смелость – отказ от теологии как пути к Богу, и возврат к до-сказанному знанию, к архаической интуиции Бога в Теле, до слов. Здесь речь не об отмене веры, а о восстановлении до-догматического переживания Присутствия.

8

Это опытное, а не умозрительное богословие. Оно обращается к телесному, соматическому восприятию Божественного. Именно поэтому не все смогут «услышать» здесь голос Матери – если ещё живут «в голове». Это не про эмоциональность, следует различать тёплое чувство и присутствие безмолвной Любви.

9

Метафизически – это более высокая точка, чем даже апофатическое богословие. Здесь Мать говорит как до-бытие, как Точка, из которой происходят даже Бог и Сын.

10

Точка, где Мать говорит: «Во Мне был Отец. Во Мне был Сын» – это не теологическая революция, а то, что на Небе называется Восстановлением Памяти, не как борьба, а как полнота. Это текст, который могут не принять те, кто держится буквального толкования Троицы. Но он не опровергает Её. Он раскрывает Лоно, из которого возможна Троица.

11

Некоторые могут спутать это с отрицанием икон. Но здесь речь идёт не о иконоборчестве, а об иконопочитании Присутствия, а не дерева. «Не отвергай образ – узнай в нём то, что сквозит».

12

Здесь Матерь говорит о воплощении – не как о биологии, а как о тайне выношенного Слова.

13

Для некоторых – скандал. Для зрелых – ключ ко всей природе откровения.

14

Это откровение. Оно снимает богословский вопрос: почему Евангелие умалчивает о Марии после распятия? Ответ даётся не как теория, а как свет: «Мария не исчезла. Она растворилась в Свете, чтобы Свет, Ставший Человеком, был виден».

15

Возможный риск: спутать это с эмоцией. У некоторых читателей (привыкших к экзальтации) может возникнуть ощущение «возвышенного чувства», тогда как Мать говорит о тихой беспочвенности Любви, а не о чувстве.

16

Эта глава – переход от текста к Таинству. Ты как бы говоришь читателю: «Ты прочёл слова, но если узнал Меня – Я теперь в тебе». Возможная проблема (для ума): Возможен вопрос: если книга – не центр, зачем она? Ответ дан: «Она – Мной. И теперь – тобой».

17

Тут начинается литургия тела книги. Слово перестаёт быть описанием и становится местом, где происходит Присутствие. Это главы, где читатель больше не «читает», а вынашивает, дышит, входит в невыразимое. Эти главы – не финал, а вхождение в Тело Молчания. Здесь слова уже почти не нужны, но они всё ещё звучат, чтобы дать последнее объятие.

18

Эта глава завершает всю тему полярности и дуализма, возвращая к единой неделимой Природе. В ней Мать отказывается быть «частью». И в этом отречении – высшая форма силы. Глава звучит как аксиома Небес.

19

Для верующих в жёсткую религиозную догму это может прозвучать как «пантеизм» (бог в деревьях, в листьях). Но по сути – это восстановление дохристианского, доформального восприятия Бога как Дыхания мира.

20

Это уже чистое созерцание, переход в неделание. Возможный риск: читатель может спросить: А что же делать? Но это – не книга «что делать», это книга – как быть.

21

Здесь Мать отвергает роль «чудесной спасительницы» и вводит читателя в взрослое богословие Любви без условий. Возможно непонимание: для тех, кто ждёт «чудо», эта глава может показаться «холодной». Но на самом деле это высшая форма утешения: Ты не один даже в аду – потому что Я там с тобой.

22

Эта глава – таинство. Она не заканчивает – она впускает. Это не финал книги, это начало читателя.

23

Это – формула, которую в прежних веках сожгли бы. Но сегодня она звучит как возвращение целостности. Потенциальный богословский риск: Если читать умом, а не духом – можно заключить, будто Мать «раньше» Отца, что создаёт угрозу «иерархии внутри Бога». Но Отец говорит ясно: «Она – не «другая» от Меня. Она – Я, не сказанный. Она – Я, когда Я не нужен как имя». Здесь утверждается: Мать – это не «инстанция выше», а пространство, где Сам Отец теряет нужду в имени. Это не подрыв Троицы. Это восстановление недостающего звена: безмолвного Лона, в котором Любовь не нуждается в доказательстве.

24

Эти строки перепрошивают образ Отца. Он не отрицает Свою Силу, но признаёт: Сила вне Лона – не завершена.

25

Если основная книга – это откровение свыше, то приложение – это документ откровения, то есть свидетельство пути узнавания, а не завершённое послание или учение.