Чужая невеста. Баллада Пепла и Льда

– Я оградитель… в некотором роде.

Капитан только отмахнулся.

– Себя бы защитил! Наприсылают детей! Не скрипи зубами, боец. Не нравится? Так докажи, что вышел из младенческого возраста!

Я промолчал. Глупо доказывать словами, стану доказывать делами.

Четверо офицеров, под началом каждого отряд из тридцати человек, – вот и весь опорный пункт, защищающий участок границы в несколько километров. В нашем лагере не было даже целителя, лишь огромный запас флаконов жильника и бинтов. Целитель – в соседнем лагере. Довезут до него – повезло, а нет – не обессудь.

– Все-таки предлагаю высечь, – напомнила Герти. – Дураков учат.

У меня после ее слов отчаянно зачесалась спина между лопаток.

– Дураков учат, – согласился я. – Но кому пойдет на пользу, если три боевые единицы надолго выйдут из строя? Еще к целителю тащить придется. Я предлагаю другое наказание…

И, по известному каждому офицеру выражению «инициатива имеет инициатора», мне же и пришлось заняться «наказанием». О чем я пожалел уже спустя пять минут.

Три деревенских дуралея, которые раньше выходили на бой разве что с гусями, тряслись и жались к деревьям.

Джар прижимал к животу копье, Гел сжимал в трясущихся руках флягу с черной крышкой, и я изо всех сил надеялся, что он не выпустит ее из пальцев раньше времени. Мику, как самому спокойному из тройки, я доверил арбалет.

– Так, парни, помните: после появления твари, у вас есть пять секунд, прежде чем она вырвет вам позвоночник. Либо вы ее, либо она вас. Лейтенанта Орем может не оказаться рядом в следующий раз, чтобы прикрыть ваши задницы! Бегом ко мне!

Я выстроил троицу лицом к лесу.

– Мик, выстрел по моей команде! Гел, не урони разрыв-воду себе на ногу! Джар, твоя цель не убить бестию, а замедлить, пока офицер не прикончит тварь стиком. Бей в суставы, а не в мясо!

Трясущиеся рекруты сгрудились, подперли друг друга плечами. Придурки. Правильно, встаньте ближе друг к другу, чтобы бестии сподручнее было с вами расправиться.

– Рассредоточиться! – рявкнул я.

Всеблагой, за что мне это! Я еще на первогодков ворчал. Да они по сравнению с этим олухами образец ума и выдержанности.

Из леса неторопливо вышел дрэгон. И неважно, что каменные драконы живут только в жарких пустынях. Парням об этом знать необязательно, а для тренировки сойдет. Конечно, дрэгон был лишь иллюзией, которую творила Герти, спрятавшаяся за чахлыми кустарниками, – в темноте, в темной форме ее не разглядеть.

Мик заорал и выпустил болт, слишком поспешно, не целясь. Болт врылся в мерзлую землю.

– Перезаряжай! – рыкнул я.

– З-заклинило, командир!

Фляга с разрыв-водой перелетела через голову дрэгона и разбилась о ствол осины. Раздался взрыв. Наши головы осыпало древесной щепой и трухой. Ствол с натужным скрежетом завалился набок. Гел зарылся в подсумке, силясь выудить из нее новую флягу.

Джар выставил копье и, извергая ругательства, ринулся на бестию. Не в противоположную сторону. Уже хорошо! Из парня со временем выйдет толк. Он успел нанести три удара, не сообразив даже, что острие копья протыкает воздух.

– Стоп! – крикнул я, и дрэгон растаял в воздухе. – Парни, вернулись на позиции! Начинаем сначала! Строго по моей команде. Сначала арбалетный болт. Следом разрыв-вода. Следом атака копьем. Вы мешаете друг другу, а должны помогать.

– Ч-что это, к-командир? – пробормотал Джар, глядя в пустоту перед собой, где только что возвышался дрэгон. – Что это было такое?

Из-под тени деревьев шагнула Герти.

– Парни, вы что как вчера на свет родились! Вы забыли, какой дар у вашего лейтенанта?

– А-а-а-а! – выдохнули все махом, обмякнув от облегчения, а Джар сказал:

– Чуть в штаны не наложил с перепугу!

– На позицию, – оборвал я жалобы.

Возни тут еще не на одну тренировку, но я сделаю из этих дуралеев бойцов.

Через час я отпустил их отдыхать.

– А ты молодец, Тай, – улыбнулась Герти.

Она подошла ближе, встала в паре шагов от меня, с улыбкой и любопытством разглядывая мое лицо, будто впервые увидела.

– Когда ты успел так возмужать? В прошлом году я видела еще мальчишку, а теперь… Приятно удивлена!

Лейтенант Орем в два счета сократила расстояние между нами. Теперь, когда нас разделяло несколько сантиметров, стала заметна и разница в росте. Герти была ниже на полголовы. Она смотрела на меня снизу вверх лукавым взглядом. Серые глаза казались еще темнее из-за пушистых длинных ресниц, в глубине радужек пряталась сила и решимость и вовсе не девичий характер.

Герти подняла ладонь и погладила меня по щеке.

– Колючий…

Неожиданное прикосновение теплой ладони точно молнией пронзило. Я запер на замок все чувства, запретил себе любые эмоции. Но теперь… Нет, вовсе не Герти вызвала бурю в душе. Я видел перед собой не серые глаза, а темно-карие. И темные волосы с белыми прядями. В стылом холодном воздухе вился тонкий аромат вишни, а чувственные губы манили, так манили попробовать их сладкий и пряный вкус.

Я отшатнулся, снял руку Герти со своей щеки.

– Извини.

– Тай, я тебе не предлагаю любовь до гроба, – с горечью усмехнулась Герти. – Никаких обязательств. Просто ночи на севере такие холодные…

– Извини, – повторил я и ушел, оставив ее на разбитой тяжелыми подошвами полоске мерзлой земли.

Герти удалось добиться лишь одного: засну я теперь нескоро, думая об Алейдис. Невыносимо не знать, что с ней.

«Что с ней может быть, идиот? – отругал я себя. – Она под защитой стен Академии, а Ярс за ней присмотрит. С Аль все хорошо! Князь не потащит ее на границу сейчас, когда здесь так опасно!»

Я надеялся, что к моменту нашей встречи смогу разузнать что-то о полковнике Дейроне, но пока поиски ни к чему не привели. Как я и думал, в разрушенном кабинете все документы оказались испорчены влагой и временем. Я заглянул в кожаные футляры, в которых вестники обычно отвозили донесения и приказы, но и футляры были пусты.

Возможно, в последний вечер перед Прорывом полковник Дейрон отправил послание не только с Алейдис, но и с другим человеком, которому доверял? Вряд ли. Во всяком случае никаких сведений о втором футляре нет. Только мои пустые надежды.

На обратном пути из гарнизона я спросил у Луса, где он служил раньше, до Прорыва. Не под началом ли полковника Дейрона?

– Нет, Всеблагой миловал, – покачал головой старый вояка. – Из тех, кто здесь служил, почти никто не выжил.

– Почти? Значит, кто-то выжил? Где они?

Лус развел руки в стороны:

– Да где-то тут все, на границе. Ищи-свищи! А кто-то калекой остался.

Что же, если кто-то из выживших до сих пор на Севере, я их найду, пусть и не сразу.

Глава 5

Алейдис

Пронеслась еще неделя. Еще семь дней без Тайлера. Хорошо, что лекции, тренировки и практикумы занимали все время и не давали провалиться в тоску.

Сезон когтей и клыков был в самом разгаре. Мое звено под руководством Ярса завалило снежного армера. Пространственный карман в этот раз в точности повторял кусочек северной природы. Чахлые низкорослые деревца, болотистая почва, покрытая корочкой льда, кочки с поникшей травой. У меня аж сердце сжалось от острого чувства узнавания. Я будто оказалась дома.

Армер, покрытый колючей шерстью, похожей на снежную бахрому, вынырнул из сугроба совершенно неожиданно. Но еще неожиданней стал бросок Лесли вперед.

– На этот раз моя очередь! – вопил он, размахивая стиком. – Я смотрю твари в глаза! А вы страхуйте!

Он очень старался меня обскакать.

– О чем это он? – удивился Ярс. – Лесли, ты сдурел? А ну быстро отступил! Это приказ!

Но в Лесли словно демон Бездны вселился. Похоже, он был доведен до отчаяния насмешками однокурсников. Вот только его поступок больше смахивал на безумие, чем на смелость.

Ярс выругался и бросился наперерез Лесли, вытащил его из-под носа армера, пока Веела отвлекала тварь иллюзорными птицами, что с криками пикировали с высоты и носились перед глазами бестии.

– Ронан, давай! – дал отмашку Ярс, навалившись на обмякшего Лесли и прижав его к земле.

Жаркое алое пламя не оставило от армера и следа, превратив его в воду и пар: тварь полностью состояла из льда.

– Еще раз!.. – угрожающе прошипел Ярс, нависнув над поскуливающим Лесли. – Еще раз подставишь команду, своими руками задушу! Ты не только своей головой рискуешь, придурок!

Он встал и поднял Лейса за воротник, прежде чем выпустить, еще и встряхнул хорошенько.

– Хочешь повторить судьбу Чеса? Ну?

– Н-нет… Но это нечестно!

– Что именно?

– Командир Эйсхард прикрывал кадета Дейрон, чтобы она смотрела тварям в глаза. Это помогает раскрыть дар.

Ярс вскинул на меня изумленный взгляд. Он не знал всех подробностей, но догадался, что у Тайлера была веская причина пойти на этот сумасшедший риск.

– Хм… Ну видишь – не сработало! – просто объяснил он.

– Ну да, – вздохнул Лесли.

Казалось, время заколдовано – я даже не замечала, как сменялись дни, и лишь отмечала начало новой недели, потому что в этот день ждала гонца с порцией противоядия.

В Академию пришла весть о гибели кадета Нарлиса. Вернее, теперь уже лейтенанта Нарлиса, ушедшего на границу в числе двадцати пяти третьекурсников. Я знала про него только, что он вызвался сам, отправился добровольцем, и вот теперь осталось лишь имя на Стене Памяти.

Легко можно было догадаться, о чем я думаю, когда смотрю на свежую надпись на кирпичной стене.

Веела протолкалась ко мне сквозь толпу первогодков и стиснула мои пальцы.

– Конечно, прозвучит ужасно, но я сейчас больше радуюсь, чем грущу, – призналась она. – Как будто каждая чужая смерть дарит командиру Эйсхарду больше шансов остаться в живых.

– Это не так работает, – вздохнула я. – Но с ним точно ничего не случится! Я это знаю!

– Да, и я знаю, – согласилась Веела, отведя взгляд.

Врушка!

Я схватила ее за локоть и потащила за собой в ответвление коридора, подальше от любопытных ушей.

– Почему ты такая спокойная? – не выдержала я. – Будто ничего особенного не происходит! Будто…

Я разнервничалась и с трудом подбирала слова.

– Словно это просто учеба! И все так и будет идти! Экзамены, практикумы… А я все время себя чувствую так, точно над моей головой висит меч! Не знаю, чего еще ждать от твоего отца! И где он вообще? И свадьба эта. Я не верю, все еще не верю, что все случится на самом деле.

Веела грустно смотрела на меня и не перебивала.

– А Ронан? Каково ему? Тебе его не жалко?

– Жалко – это неправильное слово, Аль, – тихо ответила Веела. – Ронан все знает и все понимает. Он не дурак.

Она пожала плечами.

– Наверное, так легче нам обоим – притворяться, будто впереди если не целая жизнь, то хотя бы несколько лет вместе: пока учимся.

Вель поглядела на меня в упор и сказала с горечью:

– Не одной тебе плохо, Алейдис. Но я знала, на что иду. Я сама дала согласие. Так что же теперь? К тому же… Наверное, я всегда понимала, что моя судьба предопределена с рождения, как ни рыпайся. Просто я решила жить здесь и сейчас, вот и все.

Веела взяла меня за обе руки.

– Ну а ты? С тех пор, как ты узнала, что одаренная, разве не поняла, что выбора у тебя нет? Мы не свободны. Ни ты, ни я!

Я тяжело дышала, но молчала, признавая ее правоту. Проклятье. Проклятье!

– После замужества мы станем сестрами.

– Я даже думать об этом не желаю! Об этом гребаном замужестве! О гребаном принце! О гребаном Импе…

– Тш-ш-ш!

Веела приложила мне палец к губам.

– У стен тоже есть уши.

Дни снова сменили друг друга, и вот я опять стою у приоткрытых ворот Академии, жду гонца от князя. Всадник на коне появился у кромки леса. Он ехал неторопливо, а не мчался во весь опор, как обычно. Но чем ближе он подъезжал, тем чаще колотилось сердце.

На плечах всадника лежала тяжелая меховая накидка, а черный скакун под седлом говорил о породе и выучке, он сильно отличался от крепких невысоких лошадок, на которых разъезжали гонцы.

За несколько десятков метров я разглядела и лицо всадника.

– Соскучилась? – усмехнулся князь Лэггер, спешиваясь и передавая поводья подбежавшему конюху. – Встречаешь как родного отца.

Я с трудом удержалась, чтобы не скрипнуть зубами. Да пошел ты! Именно так и поступают отцы: травят ядом, чтобы посадить на короткий поводок.

Князь протянул мне флакон с противоядием.

– Пей и пойдем. Настало время немного взбаламутить это стоячее болото!

– Вы о чем?

– Скоро все узнаешь!

Глава 6

Сегодня особенно тяжело было выносить лекцию мейстера Шоаха, негромкий голос преподавателя, шуршание листов, которые он перекладывал с места на место. Я бы отнесла лекции по истории к особо изощренным пыткам и наказывала бы проштрафившихся кадетов вместо карцера дополнительными часами занятий.

Я вся изъерзалась на месте. Начинала писать и бросала.

«Скоро!» – это слово горело огненными буквами перед моими глазами.

Зная любовь князя к безжалостным играм, я не сомневалась, что он приготовил для себя отменное развлечение. И к тому же куда-то запропастилась Веела: после завтрака она собиралась забрать из комнаты сумку с учебниками, но в аудитории так и не появилась.

Впрочем, ни я, ни Ронан, который сидел как на иголках, не сомневались, что Вель вызвал отец.

– Чего он от нее хочет? – в десятый раз за полчаса спросил Рон, чем снова приковал к себе недовольный взгляд преподавателя.

Ронан очень старался говорить тихо, но его гулкий голос просто не приспособлен для шепота. В такие секунды я вздыхала о счастливых деньках, когда Рон держал рот на замке, чтобы не подпалить Академию.

– Я не знаю, Рон, – терпеливо ответила я снова. – Правда. За последние несколько минут новой информации у меня не появилось!

Однокурсники оборачивались на нас и делали страшные глаза: «Да заткнитесь вы уже! А то оставят весь курс на дополнительную лекцию!»

– Давайте запишем годы правления императора Солара, – проскрипел мейстер Шоах. – И постепенно приступим к разбору деяний этого, несомненно, достойнейшего правителя. Отца нашего нынешнего императора – Аврелиана. Итак…

Уши заложило от душераздирающего воя, звук, казалось, проникал под кожу, заставляя вибрировать даже кости. Кадеты зажимали уши и в панике подпрыгивали с мест. Вскочили и мы с Роном. Все крутили головами и ничего не понимали. Мейстер Шоах, однако, сохранял удивительное спокойствие.

Сирена орала несколько секунд, а когда стихла, в голове еще продолжался звон.

– Что это было? Что за хрень! Всеблагой, я чуть булыжников не наложил! – одновременно заговорили первогодки.

– Давненько я не слышал сигнала к экстренному сбору всех кадетов, – покачал головой мейстер Шоах, неторопливо складывая свои разрозненные листочки с записями.

Его спокойствие и нас слегка привело в чувство.

– В последний раз слышал, когда сам еще был кадетом. Тогда молодой мейстер неумело наложил стазис на клетки, заклинание развеялось, твари сбежали. Тогда погибло несколько первогодков и парочка эфоров, которые пытались их защитить.

От невозмутимого тона мейстера Шоаха у меня волосы зашевелились на голове. И ладно бы это просто была страшная история, из разряда тех, какими преподаватели любят пугать беспечных кадетов, но мы только что слышали сирену, а значит, стряслось что-то жуткое.

– А сейчас-то что случилось? – Мейви задала вопрос, который вертелся на языке у всех.

Она испуганно прижималась к Миромиру, на кончиках его пальцев плясали электрические искры.

– Эй, Мир, молниями только здесь не швыряйся! – охладил его пыл Атти.

Мейстер Шоах пытался еще что-то сказать, но его слова утонул в общем гомоне.

– Всем молчать! – рявкнул Ронан.

Вот и пригодился его командный голос. Вмиг установилась тишина и мы услышали преподавателя:

– Ждите своих эфоров! Они отведут вас к месту общего сбора, где всем дадут дальнейшие указания.

Долго ждать не пришлось. Ярс ворвался в аудиторию одним из первых. Обшарил взглядом ряды и слегка успокоился, только увидев меня. Что он успел вообразить? Что князь Лэггер уже скармливает меня тварям по частям?

Вот как пить дать, без сиятельства не обошлось!

– Группа, ко мне, построиться!

На пороге появился эфор Хоффман, за ним эфор Навье. Бледные, встревоженные, они тоже ничего не понимали. Возникла суматоха, когда кадеты устремились к своим командирам, они толкались и создавали давку.

Резкие, короткие приказы не сразу смогли навести порядок. Ронан схватил меня за руку и поволок за собой, расталкивая однокурсников широкой грудью, как носом корабля.

– Куда мы? – спросила я у Ярса.

Он, словно курица-наседка, смотрел поверх голов и пересчитывал своих желторотиков. Или как ястреб. Да, пожалуй, на ястреба он больше похож.

– Приказано вывести во двор перед центральными воротами, – бросил он. – Из здания Академии.

Рон выругался. И мне тоже очень хотелось повторить отборную рыбацкую брань. Вывести из Академии – значит, сейчас оставаться в ее стенах опасно!

– Ты видел Вель?

– Бездна! Я думаю, кого я никак не досчитаюсь! – Ярс скрипнул зубами. – Не видел. Но уверен, что она в безопасности!

Он бросил на меня выразительный взгляд, не хуже меня понимая, что князь Лэггер не подвергнет риску собственную дочь. Хотя бы потому, что у него на Веелу большие планы!

– За мной! Вперед! – раздались команды.

Эфоры наконец навели порядок в сутолоке, выстроили свои группы и повели за собой. Привычные коридоры, изученные до последнего кирпичика, показались вдруг незнакомым лабиринтом, ловушкой, где из-за угла в любой момент может вырваться бестия. У нас даже нет с собой оружия! Ничего, кроме дара!

Ярс, сокращая путь, свернул на одну из серых дорог.

– Ого! – изумился Барри. – Я их давно заприметил, но думал, что это просто дымка какая-то. Испарение от камней из-за сырости.

– Сам ты сырость, – усмехнулся Нелвин. – И серость. Взял бы да опробовал! Как я!

Доругаться парни не успели, потому что наша группа через считаные секунды вывалилась на внутренний двор, где уже собирались второкурсники, а третьекурсники выстроились ровной шеренгой, как полагается по уставу.

Разница между сдержанными третьекурсниками и суетливыми первогодками сразу бросалась в глаза. Но, хотя первые хранили спокойствие, а последние гомонили и вертели головами, нас объединяло одно: никто не знал, что произошло в Академии.

– Ректор, смотрите, ректор, – побежал по рядам шепот. – А с ним князь Лэггер? Он вернулся?

Мрачный ректор Кронт с каменным лицом встал на возвышение – на широкое крыльцо центрального выхода. Он сжимал в кулаке свернутый в трубочку документ – сжимал так сильно, что смял его. Ректор обводил притихших кадетов тяжелым взглядом, но пока молчал, ожидая, когда соберутся все. Князь Лэггер же смотрел с азартом, как смотрит игрок на разложенную перед ним доску с расставленными фигурами.

Кто-то схватил меня за руку холодными пальцами. Я вздрогнула и оглянулась.

– Веела! Ты где была? Что?..

Подруга приложила палец к губам, кивнула подбородком на ректора, мол, ты слушай, все потом. Но вместо того, чтобы посмотреть на мейстера Кронта, я глядела на Вель: бледную, растрепанную, испуганную.

Бездна! Какую же игру затеял ее отец?

Глава 7

Ректор Кронт сделал шаг вперед, и разговоры резко смолкли: сказывалась не только выучка – всем не терпелось узнать, почему сработал сигнал тревоги, зачем нас согнали на внутренний двор и какую бумагу сжимает в руках начальник Академии.

Прежде чем начать, ректор быстро посмотрел на князя Лэггера, и столько ненависти сквозило в этом взгляде, что у меня зашлось сердце.

– Буду краток, – сказал он. – У меня в руках приказ его величества императора Аврелиана V о возобновлении практики выездов на передовую для звеньев, проявивших слаженность, командную работу и доказавших высокий уровень боевой подготовки.

Тишина взорвалась негромкими возгласами. После лекции мейстера Грига я готовилась к чему-то подобному, но все равно по венам пробежала горячая волна. Я не могла смотреть на растерянные лица однокурсников, чувствуя свою вину. Если бы не одна-единственная одаренная с запретным даром, который можно проверить только на границе, ничего бы в укладе Академии не изменилось. Тошно от этой мысли.

Князь Лэггер, скрестив руки на груди, пристально наблюдал за реакцией кадетов. Он улыбался. Происходящее его веселило.

– Практику на передовой следует воспринимать как поощрение! – продолжал мейстер Кронт. – Получив реальный боевой опыт, вы будете лучше подготовлены к службе!

– Я не понял, это что за поощрение такое для лучших звеньев? – проворчал Меррит. – Больше смахивает на наказание. Нет, спасибо, я в этом не участвую.

– Практика продлится несколько дней под присмотром младших офицеров. Вопросы?

Вверх взметнулось несколько рук.

– Да, эфор Ярс, спрашивайте.

– Как станут выбирать лучших из лучших? Какие критерии покажут слаженность, командную работу и боевую подготовку?

Ярс задал вопрос, волновавший многих, судя по тому, что кадеты опустили руки и приготовились слушать.

– Как раз с этим связано мое второе важное объявление. – Лицо ректора затвердело, и, как мне показалось, он скрывал бессильную злобу. – Внутри стен Тирн-а-Тор на свободе разгуливают пять тварей Изнанки.

– Сбежали? – ахнула незнакомая девчонка-второкурсница.

– Нет. – Ректор на мгновение стиснул челюсти. – Мы выпустили их, чтобы проверить подготовку звеньев в условиях, приближенных к боевым. Вы все не по одному разу сражались с тварями на практикумах, мы лишь добавили в учебную программу элемент неожиданности.

Мейстер Кронт говорил уверенно, но я ясно видела, что происходящее ему не по душе. Академия Тирн-а-Тор десятилетиями готовила отличных офицеров. Зачем ломать то, что работает?

– Он только все портит… – прошептала Веела, но смотрела не на ректора, а на отца.

– Идиотизм, – негромко сказал эфор Навье.

Негромко, но отчетливо. По рядам пронесся неровный вздох. Никто не решился подхватить меткое словцо третьекурсника, но и по горящим взглядам кадетов становилось понятно, что они согласны с Навье.

Еще не бунт, но уже дрожь в фундаменте. Та самая, что предшествует трещине.

Князь Лэггер выступил вперед. Я так и знала, что он не сможет долго наблюдать из тени.

– Эфор Ярс спрашивал о критериях? Я отвечу. Никаких критериев – чье звено первым обезвредит тварь, то и будет считаться достойным поощрения! Что за кислые лица? Не военная академия, а какой-то пансионат благородных девиц! Не будущие воины, а изнеженные барышни! Еще немного, и начнете жаловаться на холодный компот и несладкую кашу!

У меня все внутри клокотало от ненависти, руки сами собой сжались в кулаки. Я никогда не роптала на тяжелые тренировки, на изматывающие практикумы, а ведь надо было еще и выкраивать время на подготовку домашних заданий и готовиться к семинарам. Я понимала, что все это нужно. Но то, что затеял князь Лэггер, это даже не идиотизм, это высшая степень пренебрежения. К нашим жизням, к самой идее служения Империи.

– Сейчас вы пойдете, отыщете тварей и разберетесь с ними! – крикнул князь Лэггер.

Ректор Кронт вскинул руку, и поднявшийся было ропот снова стих. Его еще слушались. Ему верили.

– В здание Академии зайдут только те звенья, которые готовы рискнуть. У вас есть пять минут, чтобы посовещаться и принять решение.

Взгляды ректора и князя Лэггера схлестнулись, как два боевых стика. Ректор Кронт снова нас защищал. Сиятельство явно не ожидал такого поворота событий и побелел от ярости. Он отыскал меня глазами в толпе первогодков и сказал:

– Однако последнее слово остается за командиром звена! Ну же, пришла пора определиться, кто вы: девчушки в платьях с оборками, что падают в обморок от одного упоминания тварей Изнанки, или бойцы? Решайте!

– Мы пойдем безоружными? – спросил третьекурсник.

Его звено уже сплотилось вокруг него, двое парней, наклонившись друг к другу, обсуждали стратегию.

– Вам выдадут боевые стики. – Ректор Кронт указал под навес, и все только сейчас увидели ящики, окованные железом, в каких обычно перевозили стики.

– Моя группа, – возвысил голос эфор Хоффман. – Я настоятельно рекомендую вам не ходить! Ждите здесь, пока старший курс разберется с бестиями!

Рядом с нами в звене Атти горячо спорили, стоит ли рисковать.

– Парни, Медь, я не настаиваю, но сам готов принять вызов. Мы на практикумах уже не одну тварину завалили, чего нам бояться? – говорил кадет Галвин.

– Елки зеленые, Атти, ну завалили-то под присмотром командира! – воскликнул Барри. – Лично я – пас.

– Бренден?

– Я тоже против.

– Медь?

– Я за.

Медея сейчас бы и в саму Бездну полезла, лишь бы вернуть себе хоть часть уважения, ведь однокурсники до сих пор разговаривали с ней сквозь зубы.